Страница пятьдесят два

В тюрьме в подземелье башни, где под ногами бегали крысы и летучие мыши летали перед лицом, Оливер подумал, что это довольно странный способ уйти из жизни.
Это значит, после разрушенной попытки спасти принцессу, которая стала бы, возможно, его невестой. Серафима жалела его, но он сам жалел себя еще больше.
Он никогда не смог бы мчаться на отчаянной скорости на Скосе через луг.
Никогда он не смог бы больше бросить палку Фрампу.
Никогда он не смог бы править королевством.
Никогда больше он не почувствовал бы больше капли дождя на лице.
Никогда не смог бы поцеловать свою большую любовь.
"Думай позитивно, Оливер," — приказал он сам себе. Он также не должен был бы бояться облысеть. И ему никогда больше не пришлось, бы есть запеченную печень с луком, которую он ненавидел. Он не заболел бы никогда ветряной оспой.
Разочарованно он пытался дотянуться связанными руками миллиметр за миллиметром к чешущемуся месту, тем не менее, камзол сковывал его движения.
И при этом что-то с грохотом упало на каменный пол.
Оливер прищурил глаза в тусклом свете. Это был зуб акулы, которые морские нимфы подарили ему. Он принес с собой как талисман в кармане. Он ни к чему не годился, кроме акулы, которая нуждалась в зубном протезе.
Или сидящему скованному в камере башни.
Оливер опустился на колени, на ощупь нашел зуб и схватил его. Маленькими, осторожными движениями он распилил им свои оковы. Ему казалось, что это продолжается вечно, и время убегало, в любой момент Раскуллио мог взять Серафиму в жены.
Оливер почувствовал, как что-то забралось сначала по сапогу, а затем и по ноге. Краса. Его барахтанье привлекло крысу. Удивленно Оливер сидел спокойно, пока крыса перегрызала канат до тех пор, пока не смог разорвать его своими руками.
В древней башне не было настоящих камер. Оливеру нужно было просто выбраться из влажной, зловонной ямы, в которую его бросили. Беззвучно он поднимался по винтовой лестнице и внимательно прислушивался к голосу Раскуллио.
Тем не менее, когда он добрался до комнаты в башне и протиснул голову в дверь, она оказалась пустой. Он так думал до тех пор, пока кто-то не набросился на него сзади и не ударил его в голову.
Закутанную в облако тюля и фаты он скинул с себя Серафиму и прижал ее запястья к земле. — Ты — не Раскуллио, — пыхтела она.
Он ухмыльнулся. — Удивлена?
Серафима покачала головой и улыбнулась. Она была обворожительна, когда улыбалась. — Я знала, что ты придешь и спасешь меня, — сказала она.
Когда Оливер смотрел вниз, он внезапно понял, что в случае необходимости, мог бы победить сотню мужчин. Неужели это все, что нужно,чтобы быть мужественным? Знание, что кто-то верит в тебя?
— У меня есть план, — прошептал Оливер и поднял ее на ноги. — Но для этого мне нужно твое платье.