Ф. Лист. «Забытый вальс» № 1, побочная тема (редукция)

Только эстетически неразвитый, консервативный слух ожидал бы здесь во втором такте непоэтичного, обедненного звучания тони­ческого консонирующего трезвучия Fis-dur.

С функциональной инверсией связана и проблема некоторых осо­бых ладов. Так, доминантовый лад может быть (например, в «Сцене и цыганской песне» из «Испанского каприччио» Римского-Корсакова) представлен как гармонический минор со смещением (инверсией) тя­готения в обратную сторону — с °Т на ⁺D. Это заметно в некоторых сочинениях Рахманинова. Так, почти на всем протяжении прелюдии b-moll (см. пример 269) чувствуется лад доминантовый F (= F^dom), но завершается прелюдия в b-moll, и нет никакого сомнения в том, ка­кую тональность имел в виду Рахманинов, — ведь каждая из 24 пре­людий имеет собственную, не повторяющуюся тональность. В побоч­ной теме I части его же 4-го концерта тональность — доминанто­вый В, но общий каданс и заключение экспозиции — в Es-dur.

То же можно сказать и о некоторых диатонических ладах (в XIX в. они понимались как «отрезки» мажорной или минорной гаммы) и о симметричных. Так, в Песне Лумира (фригийский fis)из «Млады» Римского-Корсакова все время «просвечивает» D-dur. Знаменитый хор раскольников из «Хованщины» (во фригийском e) заканчивает­ся в a-moll.

Почти абсолютно дорастает до увеличенного лада F-dur^6> в хоре красных девиц царства подводного из «Садко» Римского-Корсакова. Очевидно, функциональная инверсия может давать и новое каче­ство — производные лады.

Функциональная инверсия есть процесс внутреннего перерожде­ния старой тональной системы за счет иного использования ее же собственных элементов. Путем иного их применения оказывается возможным подвести музыку непосредственно к новой гармонии XX в. Блистательный образец этого процесса — главная тема трехчастной оркестровой фантазии Стравинского «Фейерверк» (1908). Огромная I часть пьесы целиком стоит на D тональности E-dur, и диссонантный аккорд h-dis-fis-a фактически является гармониче­ским центром сочинения (несмотря на то, что в репризе все же разрешается в Т, подобно использованию ⁺Т^6> в конце хора девиц царства подводного из «Садко»). Сияющий переливающимися ра­дужными красками центральный аккорд определяет пути мелоди­ческого движения, подобно тому как в классической гармонии это зависело от ее центра — тонического трезвучия. Цель гармонии здесь — сверкающий фейерверк сонорных красок.

Таким образом, функциональная инверсия оказывается одним из важнейших симптомов движения к новой гармонии. Историче­ски закономерно, что новая экспрессия сначала была получена с помощью того же наличного состава элементов — то есть использо­вания имеющихся диссонансов и неустоев, как если бы они были основой лада. Освоив их в этой роли, музыка смогла далее уже «просто» положить в основу лада освоенный диссонанс.