Михаил Чехов. Мне кажется, что не нужно контролировать новую интерпретацию персонажа, если в первом характере все плакали

Мне кажется, что не нужно контролировать новую интерпретацию персонажа, если в первом характере все плакали, кричали и играли очень полно. Это был другой персонаж. Вы можете управлять как первым персонажем, также точно, как и вторым. Но мне кажется, что в процессе вы изменили характер. Мое впечатление, что это было стопроцентное сдерживание по неверному пути. Который утомлял вас. Это манера игры больше чем стиль. Если вы устаете, то это знак того, что здесь что-то немного неверно. Но это было так незначительно, так потрясающе хорошо, что не было небольшим недостатком. Такая усталость, какую вы показали сегодня, всегда исходит из... Продолжим скетч.

Смех — объективность

Когда мы смеемся, то всегда ступаем шаг за шагом выше, чем были до того, потому что способность смеяться в человеческой психологии основана на предыдущей жизни и предыдущем опыте, который мы получили. Сейчас мы выше, чем этот предыдущий опыт. Например, есть некоторые вещи, вызывающие отвращение всю жизнь у кого-то, и этот человек не может преодолеть его. Вдруг человек чувствует, что это больше не трогает его, что внутри он вырос на одну ступень, и теперь он выше этого. Эта ступень означает, что способен смеяться больше, чем прежде и, напротив, когда есть способность смеяться, то есть способность преодолеть некие слабости в своем характере, такие как обижаться и т.д. Быть способным смеяться означает достичь более объективной точки зрения на самого себя. Если я смеюсь над другими, это не очень большое благо для меня, но если я смеюсь над самим собой- это значит, что я расскажу. У актера должно быть такое умение. Чем объективней мы будем смотреть на самих себя, тем более расцветут наши художественные способности, из-за того, что ограничиваем себя временами в нашем эгоизме и нашем отношении к самим себе; в таком случае мы- рабы своих личных качеств.

Два состояния сознания

Необходимо иметь два сознания, какие имел Гете- одно всегда наблюдало за ним, а другое был сам Гете. Чем больше мы сможем сделать так, тем больше разовьем способность смеяться, и наоборот, если только смеяться, без этого другого сознания, то впадем в хихиканье, ничего не дающее кроме того, что ум и сердце ослабеют. Чтобы спасти смех от этого почти идиотского состояния рассудка, мы должны быть трагичны в момент, когда начинаем смеяться, так что грусть во время смеха делает наиболее человечное соединение. Хихиканье убивает наиболее творческий процесс и возможности, и мы должны разрушать его со всей серьезностью, которая должна присутствовать здесь в тоже время.

Трагическое отношение к жизни должно быть развито очень простыми средствами. Чтобы взглянуть на некие трагические моменты в жизни- просто сконцентрируйтесь на них, и посмотрите, что они означают. Например, какое значение имеет то, что Япония атаковала Америку так лицемерно, вероломно. Если реально посмотреть и абсолютно сконцентрироваться на этом, мы опечалимся, потому что это трагично. Способность смеяться можно также развить, смотря на вещи, кажущиеся не смешными. Например, возьмем пуговицу и посмотрим на нее достаточно долго, то почувствуем что собираемся засмеяться- это ужасно смешно. Эти две способности: смеяться над пуговицей и спасаться от хихиканья, глядя на поведение Японии- обе необходимы актеру.