Действие второе. Утро. ~ красивая долина в Индийском Кавказе

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Утро. ~ Красивая долина в Индийском Кавказе. -Азия (одна).

АЗИЯ

Во всех дыханьях неба ты нисходишь,

Как дух, как мысль, — Весна, дитя ветров! —

В глазах застывших нежно будишь слезы,

В пустынном сердце, жаждущем покоя,

Биенья ты рождаешь, — о Весна,

Питомица, взлелеянная бурей!

Приходишь ты внезапно, точно свет

Печальных дум о сладком сновиденье:

Ты — гений, ты — восторг, с лица земли

Встающий сонмом тучек золотистых

В пустыне нашей жизни. Ночь проходит.

Вот время, день и час. Я жду тебя,

Сестра моя, желанная, ты медлишь.

С рассветом ты должна ко мне прийти,

Я жду тебя, приди, приди скорее!

Едва ползут бескрылые мгновенья,

Еще трепещет бледный лик звезды,

Над алыми вершинами, в просвете

Растущей ввысь оранжевой зари;

Смотря в провал разорванных туманов,

В зеркальной глади озера дрожит

Стыдливая звезда, бледнеет, гаснет —

Опять горит в прозрачной ткани тучек —

И нет ее! И сквозь вершины гор.

С их облачно-воздушными снегами,

Трепещет розоватый свет зари.

Чу! Слышу вздох Эоловых мелодий, —

То звук ее зеленоватых крыл,

С собою приносящих алость утра.

(Входит Пантея.)

Я чувствую глаза твои. Я вижу

Лучистый взор, — в слезах улыбка меркнет,

Как свет звезды, потопленный в туманах

Серебряной росы. Сестра моя,

Любимая, прекрасная! С тобою

Приходит тень души, которой я

Живу. Зачем ты медлила так долго?

Уж солнца светлый шар взошел по морю.

Мой дух надеждой ранен был, пред тем

Как воздух, где ничьих следов не видно,

Почувствовал движенье крыл твоих.

П А Н Т Е Я

Прости сестра! Полет мой был замедлен

Восторгом вспоминаемого сна,

Как медленный полет ветров полдневных,

Впивающих дыхание цветов.

Всегда спала я сладко, пробуждалась

Окрепшею и свежей, до того

Как пал Титан священный, и любовью

Несчастною меня ты научила

Соединять страданье и любовь.

Тогда в пещерах древних Океана

Спала я меж камней зелено-серых,

В пурпурной колыбели нежных мхов;

Тогда, как и теперь, меня Иона

Во сне рукою нежной обнимала,

Касаясь темных ласковых волос,

Меж тем как я закрытыми глазами

К ее груди волнистой прижималась,

Вдыхая свежесть юности ее.

Теперь не то. теперь я словно ветер,

Что падает, стихая от мелодий

Твоих речей безмолвных; я дрожу,

Мой сон смущен какой-то сладкой негой,

Как будто слышу я слова любви;

А только сон уйдет, — приходит мука,

Заботы угнетают.

A3ИЯ

Подними

Опущенный свой взор, — прочесть хочу я

Твой сон.

ПАНТЕЯ

Я говорю: у ног его

Спала я вместе с нашею сестрою,

Океанидой. Горные туманы,

Вняв голос наш, сгустились под луной

И хлопьями пушистыми покрыли

Колючий лед, чтоб спать нам не мешал.

Два сна тогда пришли. Один не помню.

В другом я увидала Прометея,

Но не был он изранен, изнурен, —

И ожил вдруг лазурный сумрак ночи

От блеска этой формы, что живет —

Внутри не изменяясь. Прозвучали

Его слова, как музыка, — такая,

Что ум от счастья гаснет, задыхаясь

В восторге опьянения: «Сестра

Той, чьи шаги воздушные рождают

Цветы и чары, — ты, что всех прекрасней,

Лишь менее прекрасна, чем она, —

О тень ее, взгляни!» И я взглянула:

Бессмертный призрак высился, блистая

Любовью ослепительной; и весь —

В своих воздушных членах, в гармоничных

Устах, порывом страсти разделенных,

В пронзительных и меркнущих глазах, —

Весь, весь горел он пламенем подвижным;

Дыханьем всемогущей сладкой власти

Окутал он меня, и я тонула,

Я таяла, — как облачко росы,

Блуждающей в эфире, тает, тонет

В дыханье теплых утренних лучей:

Не двигаясь, не слыша и не видя,

Я вся жила присутствием его,

Он в кровь мою вошел, со мной смешался.

И он был — мной, и жизнь его — моей,

Моя душа в его душе исчезла.

Потом огонь погас, и я опять

Во тьме ночной сама собою стала,

Как сумрачный туман, что в час заката

На соснах собирается и плачет

В дрожащих каплях; мысли вновь зажглись,

И я могла еще услышать голос,

Еще дрожали звуки, замирая,

Как слабый вздох мелодии ушедшей,

Но между смутных звуков только имя

Твое, сестра, могла я разобрать.

Напрасно слух я снова напрягала,

Глухая ночь в безмолвии замкнулась.

Иона, пробудившись ото сна,

Сказала мне: «Не можешь ты представить,

Что в эту ночь встревожило меня!

Всегда я прежде знала, что мне нужно,

Чего хочу; ни разу не вкушала

Блаженства неисполненных желаний.

Чего теперь ищу — сказать не в силах;

Не знаю; только сладкого чего-то,

Затем что даже сладко мне желать;

Ты, верно, посмеялась надо мною,

Негодная сестра, ты, верно, знаешь

Каких-нибудь старинных чар восторги:

С их помощью похитивши мой дух,

Покуда я спала, с своим смешала:

Когда с тобой сейчас мы целовались,

Внутри твоих разъединенных губ

Услышала я сладостный тот воздух,

Что был во мне; живительная кровь,

Без теплоты которой я томилась,

Дрожала в наших членах в миг объятья».

Звезда Востока между тем бледнела,

И я, сестру оставив без ответа,

Скорей к тебе направила полет.

A3ИЯ

Слова твои — как воздух; не могу я

Проникнуть в них. О, подними свой взор,

Хочу в твоих глазах увидеть цельность

Его души.

ПАНТЕЯ

Взгляну, как ты желаешь,

Хотя к земле склоняются они

Под тяжестью невыраженных мыслей.

Что можешь ты увидеть в них иное,

Как не свою прекраснейшую тень?

АЗИЯ

Твои глаза подобны безграничным

Глубоким темно-синим небесам;

Их обрамляют длинные ресницы;

Я вижу в круге — круг, в черте — черту,

Все вместе сплетено в одну безмерность,

Далекую, неясную.

п а н т Е я

Зачем

Ты смотришь так, как будто дух прошел?

АЗИЯ

В твоих глазах свершилась перемена:

Там далеко, в их глубине заветной.

Я вижу призрак, образ: это — Он.

Украшенный пленительным сияньем

Своих улыбок, льющих нежный свет,

Как облачко, скрывающее месяц.

Твой образ, Прометей! Еще помедли!

Не говорят ли мне твои улыбки,

Что мы опять увидимся с тобою

В роскошном и блистательном шатре,

Который будет выстроен над миром

Из их лучей нетленных? Сон поведан.

Но что за тень возникла между нами?

Грубеет ветер, только прикоснувшись

К кудрям суровым; взор поспешно-дик;

Но то — созданье воздуха: сквозь ткани

Одежды серой искрится роса,

Не выпитая полднем светозарным.

СОН

Иди за мной!

ПАНТЕЯ

Мой сон другой!

азия

Он скрылся.

ПАНТЕЯ

Он шествует теперь в моей душе.

Казалось мне, пока мы здесь сидели,

Вдруг вспыхнули гирляндами цветы

На дереве миндальном, что разбито

Ударом грозовым; поспешный ветер...

С пустынь седых, от Скифии, примчался,

Лицо земли избороздил морозом

И все листы сорвал; но каждый лист,

Как синий колокольчик Гиацинта

О муках Аполлона повествует,

В себе хранил слова: «ИДИ ЗА МНОЙ!»

АЗИЯ

Пока ты говоришь мне, понемногу

Из слов твоих рождаются виденья

И формами своими заполняют

Мой собственный забытый сон. Мне снилось,

Бродили мы с тобой среди долин,

В седом рассвете дня; по горным склонам

Чуть шли стада рунообразных туч,

Густой толпой, лениво повинуясь

Медлительным веленьям ветерка;

И белая роса висела, молча,

На листьях чуть пробившейся травы;

И многое, — чего я не припомню-

Но вдоль пурпурных склонов сонных гор,

На теневых изображеньях тучек,

Забрезжились слова: «ИДИ ЗА МНОЙ!»

Когда они, блеснувши, стали таять,

Переходя к траве, на каждый лист,

С себя стряхнувший блеск росы небесной,

Поднялся ветер, в соснах зашумел,

И музыкой звенящей он наполнил

Сквозную сеть их веток, — и тогда,

Звуча, переливаясь, замирая,

Как стон: «Прости!» — исторгнутый у духов,

Послышалось: «ИДИ! ИДИ ЗА МНОЙ!»

Я молвила: «Пантея, посмотри!»

Но в глубине очей, желанных сердцу,

Все видела: «ИДИ ЗА МНОЙ!»

эхо

За мной!

ПАНТЕЯ

Смеясь между собою вешним утром,

Утесы вторят нашим голосам:

Подумать можно, будто их устами

Вещает дух.

АЗИЯ

Вкруг этих скал нависших

Какое-то витает существо.

Струятся звуки ясные! О, слушай!

ОТЗВУКИ ЭХА, НЕЗРИМЫЕ

Мы отзвуки Эха,

Мы вечно бежим,

Для жизни и смеха

Рождаться спешим, —

Дитя Океана!

A3ИЯ

Чу! Меж собою духи говорят.

Еще не смолкли плавные ответы

Воздушных уст. Сестра, ты слышишь?

пантея

Слышу.

ОТЗВУКИ ЭХА

О, следуй призывам,

За мной, за мной! К пещерным извивам,

По чаще лесной!

(Более отдаленно.)

О, следуй призывам,

За мной, за мной! Звуки тают и плывут, Улетают и зовут, Вслед за ними поспеши

В чащу леса, где в тиши

Еле дышит меж листов

Сладкий сон ночных цветов,

Где не держит путь пчела,

Где и в полдень вечно мгла,

Где в пещерах лишь ручьи

Льют сияния свои,

Где нежней твоих шагов

Наш воздушный странный зов, —

Дитя Океана!

АЗИЯ

Не следовать ли нам за роем звуков?

Они уходят вдаль, они слабеют.

ПАНТЕЯ

Чу! Ближе к нам опять плывет напев!

отзвуки эха

В безвестном молчанье

Спит мертвая речь,

Лишь ты в состоянье

Тот голос зажечь, —

Дитя Океана!

A3 ИЯ

Отхлынул ветер, с ним слабеют звуки.

отзвуки эха

О, следуй призывам,

За мной, за мной!

К пещерным извивам,

По чаше лесной!

Звуки тают и плывут,

Улетают и зовут,

В глушь лесную, где — роса,

Где чуть видны небеса,

Где в ущелье древних гор

Блещет зеркало озер,

Где с уклона на уклон

От ключей нисходит звон,

Где когда-то Он, скорбя,

Удалился от тебя,

Чтоб теперь обняться вновь,

Принести любви любовь, —

Дитя Океана!

A3ИЯ

О милая Пантея, дай мне руку,

Иди за мной, пока напев не смолк.