Захват реальности легенд

Овела отрешенно смотрела в пространство. Океан в ее мире стал странным. То он переливался всеми цветами радуги, а то вдруг темнел, становился скучным. Сейчас вот был неживой, словно древнее болото… Она хотела набрать пригоршни живой воды, а когда вышла на берег, увидела океан серым и пустым. Овела погрузила ладони в воду и не почувствовала в ней жизни. Вода умерла, и океан сразу стал холодным. Причины этих превращений она не понимала. Сейчас вода была холодной и колючей. Женщина держала ее в пригоршнях и чувствовала холод. Она хотела согреть воду руками, но холод проникал внутрь и ледяным дыханием обдавал сердце. Овела выплеснула воду обратно и по поверхности побежали мелкие круги. Но не затухали, а продолжали расплываться, и скоро уже вся зеркальная поверхность рябила множеством кругов, будто в воду бросили пригоршни мелких камешков. А потом малые круги стали соединяться и сливаться в большие. Но и большие круги расплывались, их волны превращались в водяные валы и медленно плыли в разные стороны. Еще несколько мгновений и вся видимая поверхность воды ожила. По ней бежали большие волны, будто в океан упала огромная глыба. Овела отошла от кромки прибоя и вовремя. Большая волна с шумом выплеснулась на берег. Если бы она оставалась на месте, волна просто накрыла бы ее до пояса. Овела смотрела на это диво: откуда вдруг возникли такие большие волны? Ведь пригоршни воды не могли так всколыхнуть океан. А волна обрушилась на берег, замерла, словно в нерешительности, но вместо того, чтобы схлынуть обратно, поползла вверх по берегу и тонкой мокрой пленкой впиталась в песок у ног Овелы. А после себя оставила на земле что-то странное. Овела наклонилась, чтобы получше рассмотреть выброшенное океаном, и почувствовала, что ее захватывает неведомая сила. Она не могла отвести взгляд от небольшого багрового кубика, который лежал перед ней. От него исходила мощь, и он притягивал женщину к себе. Она коснулась кубика руками и ощутила, как в нее входит сила и появляется уверенность, готовность, стремление принять новое… Она выпрямилась, а взгляд, полный внутреннего огня, прожег серое пространство и разогнал облачную хмарь над океаном. И открылось звездное небо. Она не успела удивиться, что видит звезды средь бела дня. Из бездонной небесной глубины в океан рухнул сверкающий багровый сгусток. Вода расступилась перед ним, сгусток погрузился в глубину, и вода сомкнулась. Не было ни кипения, ни шума падения. Багровый сгусток растворился в океане. После этого океан снова ожил и заиграл радужным разноцветьем. Внутренняя сила сковала ее волю и желание понять происходящее. Она стала просто наблюдателем.

Она постояла на берегу и вернулась к своему обиталищу. Но внутреннее оцепенение не отпускало. Оно сонным расслаблением растеклось внутри, и глаза закрылись. Овела задремала. Она видела странный сон, будто кто-то берет ее за руку и ведет к океану. А оттуда поднимается сияющий, как солнце, образ и говорит ей. Что говорит? Она не разбирала слов, но чувствовала, что принимает их сердцем. Образ померк, и вместо него возникло лицо Оламера. Он строго смотрел на Овелу и тоже что-то говорил. Но и сейчас она не разобрала слов. Поняла только, что ведун сердится и что-то сурово выговаривает ей. Она встрепенулась и резко ответила, что в этом мире она хозяйка, а он гость и не пристало гостю так говорить с хозяевами. А потом завеса глухоты исчезла, и она услышала голос ведуна. Тот говорил:

-Ты не хозяйка, но лишь повелевающая! Царствовать ты не можешь, ибо мнишь себя госпожой этого мира. А он живет вне тебя и в тебе, и он меняет тебя, а не ты его! Ты, жена моя, разве можешь перечить мне? Остановись, ибо ты - свобода, суть женщина, а я – поступок, суть мужчина!

Овела хотела что-то возразить, но видение дрогнуло и сквозь лицо Оламера на нее пролились лучи света. Она видела только свет, из которого на нее изливалась такая любовь, что не описать словами. На этом сон прервался, и она открыла глаза. Дремоты будто и не бывало. Она была полна сил, и готовности действовать. Внутренний импульс поднял ее с теплого камня и толкнул к берегу. Она стремительно пошла к кромке прибоя и увидела: океан бурлил. В его глубинах творилась огромная работа, а на берег выползали сотни и сотни маленьких тварей, не похожих ни на что.

Овела бросилась навстречу выходцам из глубин и отпрянула: на нее ползла волна крохотных багровых кубиков на членистых ножках. Кубики с тихим шелестом бежали по прибрежному песку и выстраивались в живую ленту. А лента двигалась в сторону горизонта. Она хотела бежать, обогнать поток живых кубиков, но ноги окаменели, и приросли к песку. Невероятным усилием она все же оторвала ногу, и шагнула, но тут же упала. Ноги сначала срослись с песком, а потом рассыпались. Обезножевшее тело рухнуло на землю… Она попыталась руками ухватить одну из тварей, пробегавших мимо, но и руки осыпались песком. Тело тоже начало осыпаться и только глаза еще жили и смотрели со страхом и болью вслед движению кубиков. Она понимала, что поток рожден багровым сгустком, который рухнул в океан и сейчас сила сгустка захватывает ее мир, но ничего поделать не могла. Ее, хозяйку мира легенд убрали, чтобы не мешала происходящему.

Тело рассыпалось песком, а следом исчезли и глаза но она не перестала видеть или чувствовать. Она смотрела на захват ее мира неведомой силой и мучилась от осознания собственной беспомощности. А поток, выползающих из прибоя кубиков, стал гуще и покрыл багрово темным весь прибрежный песок. Она мысленно рванулась навстречу ему и неожиданно для себя проникла в воду. Она могла свободно двигаться в глубинах океана, вода больше не мешала ей. Она устремилась к тому месту, куда упал багровый сгусток. Вокруг него, будто в кузнице, полыхал тяжелый багровый свет, раздавались размеренные глухие удары, из пелены мрачного тумана полз поток маленьких кубиков.

Она метнулась дальше и увидела, как меленькие кубики облепили змея Ксантру. Она подумала, что кубики, как комары - пьют жизненную мощь змея, но тот безмятежно возлежал на мягкой илистой перине дна и, казалось, не замечал ничего. Всего несколько мгновений прошло и кубики исчезли. Только на хвосте еще осталось несколько штук. Овела поняла, что они входят внутрь змея, и он этого не чувствует. Она вырвалась из глубин океана, но везде в мире легенд происходило одно и то же: маленькие багровые кубики проникали в обитателей ее мира. Никто от них и не убегал. Жители легенд не чувствовали неведомой силы. Они были спокойны и безмятежны.

Что произошло в ее мире? Что за напасть обрушилась на него? И чем все это закончится? Вопросы, на которые она не могла ответить, ибо не понимала главного: какая сила ворвалась в ее реальность? И что за странные слова сказал ей ведун? «Ты, жена моя…» Разве она жена? Она всегда была свободной от любых привязанностей и желание, что в минуту душевной слабости высказала она Ведуну, было лишь мимолетным дуновением чувств, но уж никак не выстраданным и укрепившимся в сердце. Сказала и сказала… А потом, когда в земле нелюдей бросила ему в лицо совсем другое, тоже не всколыхнуло в ней ничего… Она поступила так, как шло от сердца и ей не в чем было упрекнуть себя. Конечно, когда ведун проклял ее, изгнал из племени - было тяжело. Она - чужая среди нелюдей и понимала это, принять их жизнь и спокойное ровное отношение ко всему происходящему – не могла. А в племя, где все было родным и знакомым ее не пускали. И когда океан дал ей ключ к миру легенд, он приняла это как долгожданное избавление от неопределенности. Она вошла в этот мир, и начала его переделывать.

Страх людей перед существами из легенд был главной силой этого мира. Но он же заставлял обитателей реальности легенд действовать против людей. Он, как липкая пленка, обматывал мистических существ и не давал им свободы. Люди боялись страшного змея Ксантру и он пожирал их, хотя и не любил мяса. Птица Сиварг выкармливала змея только для того, чтобы он пожрал ее потомство. Птица ненавидела Ксантру, но кормила его, потому что так велел людской страх. Овеле предстояло избавить обитателей легенд и людей от страха. И она сделала это. Она с удовольствием вспоминала, как сталкивала две волны страха: от легенд и от людей. Рушились взаимные опасения, и вместо страха появлялось простое любопытство. Древние легенды менялись на глазах. Если раньше старики рассказывали о мистических существах с тайным трепетом, отмахиваясь от тревожных мыслей, то теперь даже подростки говорили о мире легенд без священного ужаса. Люди начали понимать, что за границей их реальности есть и другие миры, обитатели которых не стремятся разрушить мир людей. Они заняты своими делами. Волны страхов еще набегали на берега океана мифов, но они были все меньше и меньше. Овела искусно сталкивала их и здешние обитатели уже не чувствовали своей беспомощности перед людскими фантазиями. Оставалось немного, чтобы примирить людей и обитателей мифов и тогда события в обоих мирах начали бы развиваться по-другому. Ах, как было бы здорово, когда б она успела…

Но не успела… Что произошло в ее мире? Кто так бесцеремонно ворвался в него? Сейчас она могла только думать и понимала, что не изменит ничего. Но, потеряв тело, она получила возможность почти мгновенно перемещаться в любое место ее мира. И она воспользовалась этим. Она метнулось к гнезду птицы Сиварг, и увидела, что кубики вошли в нее и взгляд птицы исполнен грозного величия и гнева. В птице снова вспыхнул огонь страсти, и она готова наводить ужас на людей. Вот только страха вокруг не было. Раньше птица чувствовала страх издалека. А сейчас ее грозное настроение, внутренняя ярость и готовность к действию рассеивались… Не исходило от людей питающего страха. Овела настроилась на птицу и поняла, что ярость в ней рождается изнутри. Сиварг наполнилась гневом и готова была сражаться… Только не с кем…

Овела перенеслась в глубины вод и оказалась возле змея Ксантры. От рептилии исходило то же чувство ярости и готовности к борьбе. Куда бы она не переносилась, везде видела одно: внутренняя ярость и готовность к битве. Вот только с кем?

Она пыталась проникнуть в мысли обитателей своей реальности, но словно на глухой забор натыкалась. Неведомая сила оградила разум мифических существ и не пропускала ее вопросы. Овела металась по реальности мифов и чувствовала страх, вибрирующий на границах ее мира. Он исходил не от людей, но был реален. Обитатели мира мифов отвечали своим страхом. Овела понимала, что не сможет схлопнуть две встречных волны и уничтожить их. Страх, идущий от границ мира пеленал обитателей, разжигал в них угасший огонь противостояния. Овела растерялась. В новом для себя бесплотном состоянии она могла переноситься куда угодно, а проку? Волны страха прокатывались сквозь нее. Страх заливал просторы ее мира, заполнял океан, и она ничего не могла противопоставить ему. Мифические существа на волны страха отвечали волнами ярости и угрозы. Все усилия Овелы оказались тщетными. И тогда она взмолилась:

-Великий Джянга, я верю, ты поможешь мне, отзовись…

Но ее призывы глохли в тяжкой атмосфере страха, окутавшей мир мифов…