double arrow

Глава 50

РОУЗ

Вторник, 12 декабря 2006 года

Конечно же я плачу. Мальчики исполняют свои роли крестьян вполне поверхностно, но это не может остановить поток обильных слез, стекающих у меня по щекам и проливающихся на колени. Немного утешает, что в зале не так уж много людей с сухими глазами. Не многие родители могут сдержаться при виде детей, с серьезным видом поющих: «О, маленький город Вифлеем!»

За последний месяц или что-то около того, мне кажется, меня погружали в воду и выжимали чаще, чем старый носок в день стирки. Я испытывала отчаяние, уныние, надежду, радость, любовь, гнев, а минут десять назад почувствовала нечто сродни жалости. Я жалею Люси. Как это удивительно! Она завидует мне. Я не испытывала подобного утешения, карабкаясь на высоты добродетели. Не странно ли, что такое достаточно низменное чувство, как зависть Люси, смогло умиротворить меня. Это показывает, что я не такая уж возвышенная особа, каковой себя всегда считала. Чувство жалости по отношению к ней - это своего рода премия. Мне кажется, будто я нахожусь в состоянии психического расстройства.

Неприятный сюрприз - я забыла бумажные носовые платки. Проклятье! Я всегда ношу с собой маленький пакетик, как я могла проявить такую небрежность? Я потихоньку соплю и хлюпаю носом в надежде, что не привлекаю к себе слишком много внимания. Но, оказывается, все же привлекаю, это выясняется, когда внезапно мне предлагают не один, а сразу два носовых платка одновременно.

Впереди меня сидит Питер, он разворачивается и протягивает платок. Было бы символично, если бы это был один из тех платков, которые я подарила ему от лица мальчиков на их первый День отцов, но это не тот платок. Другой платок мне протянули справа. Я поднимаю глаза, чтобы посмотреть, кто мне его дает, - Крейг. А я даже не заметила, что плюхнулась на стул рядом с ним. Взволнованная, я влетела в зал и бросилась к первому попавшемуся свободному сиденью. Наверное, он подумал, что я сделала это нарочно. Не знаю, чей платок взять. Нет правил этикета для подобных ситуаций. Я хватаю оба и шумно сморкаюсь попеременно то в один, то во второй.

Представление закончилось, и дети неровными колоннами возвращаются в классы. Несколько храбрых ребятишек, нарушая ряды, бросаются в зал, чтобы получить от родителей похвалу и обменяться взволнованными объятиями. Я ошеломлена, увидев в их числе Хенри и Себастьяна. Они бросаются ко мне и ныряют с двух сторон под мышки.

- Молодцы, ребята. Блестящее исполнение, - восхищаюсь я.

Надеюсь, они не заметили, что я плакала, а то смутятся, и это спонтанное проявление чувств тотчас же прекратится.

- О, мамочка, нам пришлось ничего делать, - говорит Хенри.

- Не пришлось ничего делать, - поправляю я.

- Привет, отец, - небрежно бросает Себастьян, заметив Питера.

- Ваша мама права, вы потрясающе сыграли крестьян. Очень реалистично получилась сцена сна, - говорит Питер, подмигивая. - Хорошие костюмы, - добавляет он.

- Их сделала мама, - объясняет Себастьян. - Даже сандалии. Такие носили в прошлом, да?

- Носили, - подтверждает Питер.

Я испытываю неловкость, когда меня начинают хвалить вслух. Я велю мальчишкам пойти в класс переодеться, а сама обращаюсь к Питеру.

- Можно с тобой поговорить, Питер? Это не займет много времени, - говорю я, не встречаясь взглядом с Люси.

Мы идем по коридору, украшенному самодельными бумажными цепочками и снежинками, и я прикидываю, как мне лучше изложить то, что я должна сказать.

Многие думают, это тяжело, когда тебя оставляют с парой кричащих младенцев, которые только-только стали привыкать спать по ночам, не говоря уж о том, чтобы проситься на горшок. Это было не самое трудное - в любом случае Питер не так уж много помогал, когда они родились. Он ужасно ворчал и раздражался, если ему приходилось сделать какое-то малейшее дело. А если купал их два раза в неделю, то считал, что заслужил медаль. Даже то, что он разлюбил меня, не было самым тяжелым - я научилась с этим жить. Тяжелее всего было объяснить мальчикам, почему Питер ушел. Они впервые стали задавать этот сложный вопрос, когда им было по четыре года. Они явились домой из школы потрясенные открытием, что большинство мам и пап живут в одном и том же доме. Они снова и снова спрашивали, почему папа ушел.

Я смотрю на Питера, внимательно разглядывающего рисунок, изображающий красногрудую малиновку. Интересно, как он ответил бы на этот вопрос. Какой ответ можно счесть правильным? Что он не мог удержать «это» в своих брюках? Боюсь, слишком откровенно для маленьких детей.

Я объяснила им, что это произошло, потому что он влюбился в Люси, а Люси влюбилась в их папу. Я даже постаралась представить Люси в наилучшем свете, чтобы они не почувствовали ненависти к отцу. Но хотя я старалась проявлять осторожность, мне все же не удавалось избавить их от боли и страхов.

- Ему, наверное, не понравился я, - с тревогой предположил Хенри. Его маленькое личико исказилось от боли и смущения.

- Нет, дорогой, ему не слишком нравилась мама. - Это был самый приемлемый ответ, какой только я смогла придумать.

Себастьян принялся смеяться:

- Ты разыгрываешь меня, мама.

Хенри повернулся ко мне, на лице его были написаны изумление и недоверие.

- Но это невозможно.

Есть множество вещей, касающихся детей, о которых тебе никто не говорил. Множество новоиспеченных мамочек обижаются, что их не предупредили о трудностях, они бродят вокруг своих домов с хнычущими младенцами на руках, одетые в перепачканные срыгнутым молоком халаты, и обиженно сетуют, что их не предостерегли.

Некоторые новоиспеченные мамочки придумывают теории заговора, согласно которым семьи, имеющие детей, завидуют свободе, которой наслаждаются бездетные пары, и намеренно не делятся информацией, чтобы обманом заманить других в свои измученные ряды. Я не верю в это.

По моей теории у людей с детьми просто нет времени, чтобы рассказать бездетным людям все. В те дни, когда их ребенок нормально спит, ест и мирно воркует, их лица принимают лакированное выражение и они шепчут: «Это изумительно». Но они не способны объяснить природу этого изумления.

В те дни, когда младенцы отказываются спать, дети, только начинающие ходить, писают на ковер и бьют соседский фарфор, когда школьники сквернословят, плюются или просто отказываются признавать любые правила или нормы поведения, родители устало качают головой и бормочут: «Все меняется, посмотрим».

Но поскольку в большинстве случаев мамам не хватает времени, чтобы причесаться, нельзя рассчитывать, что они выкроят время, чтобы в полной мере проинформировать потенциальных родителей о том, как изменится их жизнь.

Действительно, никто не предупредит тебя, что лет пять после рождения ребенка возможность принять ванну в одиночестве будет казаться тебе неслыханной роскошью. Никто не скажет тебе, что надежные няни ценятся на вес золота или что тебе придется бегать вверх-вниз по лестнице, ведущей в детскую, раз тридцать за ночь, чтобы нянчить охваченного жаром ребенка...

Быть матерью - это значит вести жизнь, полную противоречий. Никто не скажет тебе, что у детей есть маленькие слабости и особенности. То, как ребенок ударяет кулачком или держит лейку, вдруг заставит тебя разрыдаться от счастья.

Никто не скажет тебе, что ты исчезнешь. Что ты никогда не будешь более значительной. Что ты почувствуешь себя липкой, грязной и тебя будут использовать как трамплин, но твои руки будут казаться пустыми, если тебе удастся убежать в магазин или офис. Ты готова умереть за них. Ты живешь ради них. Они занимают каждую минуту твоего сознания и подсознания и даже более.

Что это Питер говорит?

- У мальчиков потрясающие костюмы. Может, в будущем году ты поможешь с костюмом для Ориол? Люси не умеет шить.

Какое нахальство с его стороны! Я смотрю на этого мужчину, который когда-то был для меня всем, и с трудом сдерживаю смех. Он выглядит вполне раскованным и доброжелательным. Он искренне не видит ничего предосудительного в том, что просит меня помочь сделать костюм для Ориол, и, возможно, действительно так оно и есть. Она изо всех сил старалась сегодня удержать эти огромные колючие ветки, и мне было жать ее, конечно, ей было неудобно. Я пришила бы матерчатые листья к ее свитеру с высоким воротом.

- Хорошо. - Я киваю и не испытываю боли. Мысль о том, чтобы помочь Ориол, а значит, и Люси, не причиняет мне боли. Это кажется мне вполне естественным. Я протягиваю ему его дизайнерский носовой платок.

- Оставь у себя, - говорит он.

«По крайней мере до тех пор, пока не выстираешь его», - наверное, это имеет в виду. Я мысленно улыбаюсь. Питер всегда был чрезмерно привередливым. Но и это не задевает меня, только забавляет. Честно говоря, снобизм Питера порой раздражал меня.

Он отбрасывает волосы со лба - знакомый жест. Я обожаю его. Он меня слегка раздражает, и я в то же время обожаю его. Я не гневаюсь на него и не люблю его. Я ощущаю, как цепи негодования и обиды, в которые я сама себя заковала, падают с моих рук и лодыжек. Я кажусь себе невесомой.

- О чем ты хотела со мной поговорить? - спрашивает он.

- Я просто хотела спросить, не сможешь ли ты отвезти мальчиков в Северный Лондон в первый день Рождества? В этом году Дейзи хочет принять гостей у себя.

- Bay, какое нарушение традиций! Но я же знаю, ты любишь принимать гостей на Рождество у себя дома.

- Да, но Дейзи действительно этого очень хочет. Наверное, ей надоело чувствовать себя ребенком, и она решила доказать маме с папой, что и она может приготовить великолепный обед. Перемены бывают к лучшему.

- Что ж, для меня не составит проблемы отвезти туда мальчиков. Они прекрасно проведут день.

- Если захотите, можете заглянуть к нам в середине дня.

- Не уверен, что это хорошая идея. Дейзи не захочет видеть Люси в своем доме.

- Я позабочусь, чтобы Дейзи проявила вежливость.

Он смотрит на меня с сомнением.

- Я позабочусь, чтобы Люси получила теплый прием, обратно пропорциональный тому, что она заслуживает, - добавляю я, хихикнув.

Питер оценил мою шутку, он улыбается:

- Мы подумаем об этом. Спасибо.

- Видимо, пришло время нам всем идти дальше, - говорю я на этот раз абсолютно серьезно, без тени усмешки в голосе.

- Рад это слышать, Роуз.

- Прошлое - забытая страна; будущее кажется мне родным домом.

В ту же секунду в коридоре появляется Люси.

- Привет, дорогая, мы тут строили планы на Рождество, - говорит Питер, небрежно обхватывая ее за плечи и целуя в щеку. Я проверяю себя - чувствую ли что-нибудь. Ни возмущения, ни боли, ничего вообще. - Роуз пригласила нас заехать на часок к Дейзи.

Люси с беспокойством смотрит на меня, затем тихо говорит:

- Было бы славно.

Мы обмениваемся заговорщическими взглядами, и мне кажется, что она понимает, что ей обеспечено мое молчание. Тем более странно, что она поворачивается к Питеру и говорит:

- Дорогой, у тебя есть время поехать домой пообедать, а не возвращаться сразу в офис? Я должна рассказать тебе нечто важное. Нам необходимо поговорить.

- Не буду вам мешать, - тихо говорю я и направляюсь в зал.

Эпилог

КРЕЙГ

Вторник, 12 декабря 2006 года

Роуз протягивает мой носовой платок. Она выглядит немного испуганной, но оживленной. Она сияет. Я не имею в виду ее щеки и лоб, хотя и они тоже блестят (поскольку в зале жарко и он заполнен взволнованными родителями), - я хочу сказать, что сияют ее глаза. Мне кажется, Роуз обладает множеством замечательных качеств, как физических, так и душевных. Мне нравится ее доброта, я люблю ее смех, ее рыжие волосы, но, пожалуй, больше всего - ее глаза. Они такие красивые - умные, блестящие и слегка озорные. Это озорство легко не заметить, потому что Роуз делает вид, будто она чрезвычайно благоразумная. Но меня не одурачишь. Я-то знаю, что она с наслаждением пела под караоке.

Я беру у нее платок и кладу в карман. Она извиняется:

- Прошу прощения, я его испачкала. Помада и сопли - отвратительное сочетание, но если вы выстираете его в горячей воде, а затем...

- Я, может, вообще не стану его стирать, Роуз, а буду держать под подушкой. - Она смотрит на меня с изумлением, почти с испугом, и я спешу добавить: - Просто шучу.

Она облегченно вздыхает и улыбается мне в ответ. Мы с Роуз не разговаривали со дня свадьбы Тома. Последнее, что я ей сказал тогда, - это что через шесть месяцев мы, возможно, будем вместе выбирать обои. Боже мой, как я впоследствии переживал из-за этой фразы! Я вовсе не хотел напугать ее и показаться чересчур настырным. Мне просто хотелось дать ей понять, что я не принадлежу к числу легкомысленных, ветреных типов. Мне хотелось, чтобы она поняла, что, по моему мнению, у нас есть совместное будущее или, по крайней мере, вероятность его. В последний месяц я проводил много времени, анализируя наше свидание в целом и особенно эту фразу, и пришел к выводу, что Роуз, наверное, сочла, что я ненормальный и назойливый или, вполне вероятно, пустой, глупый и болтливый тип. Но я не лгал и не преувеличивал. На свадьбе я почувствовал такую близость к Роуз! Мне показалось, будто мы испытываем искреннее уважение друг к другу, и наш разговор был интересным и занимательным. Мне казалось, что мы хорошо ладим друг с другом. Но затем она исчезла.

В последний месяц я часто думал, как лучше разобраться со всеми этими неприятностями. Просто ужасно, что она так сильно смутилась, что не осмеливается показываться в школе. Она явно избегает меня. Это, конечно, лучше, чем если бы она пожаловалась в Совет попечителей на мое недостойное поведение, но меня это не слишком утешает. По крайней мере, если бы она пожаловалась, это дало бы мне возможность как-то приблизиться к ней.

Я обратил внимание на Роуз задолго до того, как Джон начал свою кампанию по поиску спутницы для меня. Как только мальчики поступили в школу, меня сразу привлекли ее жизнерадостность и желание всем помочь. Мне нравилось, как она исполняла свои материнские обязанности. Ее подход к воспитанию немного старомодный, но не слишком консервативный. Дети явно обожают ее. Она пользуется любовью среди других мам, да и учителей тоже, так как, в какие бы школьные комитеты ее ни включали, она умудряется сохранять благоразумие и оказывать большую помощь, не проявляя при этом излишней напористости или властности.

Прошлым летом во время спортивного праздника я начал осознавать, что мой интерес к Роуз вышел за рамки платонического. Поймал себя на том, что постоянно поворачиваю голову и ищу ее глазами при первом удобном случае. Я почувствовал в груди настоящий укол разочарования, когда она не победила в забеге матерей, и что-то шевельнулось несколько ниже, когда она повалилась на траву, смеясь и пытаясь отдышаться после утомительного забега.

Я стал ловить себя на том, что задерживаюсь у школьных ворот в надежде обменяться с нею парой слов. Я всегда испытывал приятное волнение, когда встречался с ней на собраниях родительской ассоциации, и всегда ждал этих собраний со значительно большим нетерпением, чем вечерних прогулок по пабам и барам с Джоном.

Меня приводит в ужас мысль о том, что на свадьбе я переступил дозволенную границу и разрушил нашу дружбу. Я весь месяц провел в сожалениях о том, что не оставил все как есть. Быть для нее просто другом лучше, чем вообще потерять ее. Но когда она села рядом со мной во время рождественской пьесы, я снова стая размышлять. У меня появилась надежда.

После окончания пьесы ко мне подошла миссис Бейкер. Я принял от нее поздравления по поводу спектакля, наряду с поздравлениями от других мам.

- Вы пригласите Роуз на рождественскую вечеринку в пятницу? - спросила она меня.

- Я? Ну... Нет. Я не планировал приглашать ее, - пробормотал я, чувствуя себя обиженным тем, что она подняла эту тему прилюдно. - Не думаю, что Роуз это понравилось бы, - признался я.

- Роуз порой сама не знает, что ей нужно, - с легким раздражением произнесла миссис Бейкер. - Наш общий друг Джон сказал мне, что она бросила вас во время свадьбы. Это правда?

Я почувствовал, что вспыхнул, но заставил себя кивнуть.

- Он сказал, что вы очень расстроены. Это так? - допытывалась она.

Молодец Джон, настоящий друг! Я снова кивнул.

- Я не знаю почему, но вы единственный мужчина, к которому она проявила какой-то интерес за последние шесть лет, - заявила миссис Бейкер. - Робким сердцам никогда не завоевать прекрасных дев и все такое прочее. Я посоветовала бы вам пригласить ее еще раз.

- Правда?

- Да, и не только потому, что мы с Джоном полны решимости сосватать вас. - Она смотрит на меня и усмехается.

- Что ж, благодарю вас, миссис Бейкер, за то, что не сочли за труд поговорить со мной на эту тему. Я обдумаю то, что вы мне сказали.

- Сделайте это. - А затем она добавила: - Называйте меня Конни.

Конни Бейкер, возможно, ошибается. В конце концов, как могу я доверять суждению женщины, которая когда-то была без ума от Джона Хардинга? Но похоже, она говорит искренне, и всегда существует возможность, что она права.

Возможность - это слово, которое часто недооценивают, но я считаю, что это слово обладает мощной силой.

Роуз смотрит в потолок, наверное, старается избегать моего взгляда.

- Красивые украшения, - говорит она.

- Вы так думаете? А мне кажется, не хватает вашего прикосновения.

Она смотрит на меня и застенчиво улыбается.

- Я должна перед вами извиниться и объяснить свое поведение.

- Вовсе нет, полагаю, вам просто не понравился свадебный торт, - усмехаюсь я. Что еще мне остается поделать - разве что превратить в шутку самый унизительный момент моей жизни.

Она улыбается в ответ. Роуз вообще сегодня много улыбается. Она совершенно не похожа на женщину, которая боится директора школы, превратившегося в преследователя. Она не похожа на женщину, которая может подать на меня жалобу, или отвергнуть меня, или убежать от меня.

- Вы беспокоились, что мальчики не одобрят наши свидания? - отваживаюсь я предположить. Это одна из многочисленных возникших у меня теорий. Есть еще приблизительно тридцать семь на случай, если эта окажется неверной.

- Да, но ушла я не поэтому. У меня возникли проблемы, с которыми нужно было покончить, прежде чем пытаться начать новую жизнь. Вы понимаете?

Я киваю. Думаю, понимаю. Мне хотелось бы понять. Задаю вопрос:

- Ну а теперь вы покончили с ними?

Я поправляю очки на переносице. Важно определиться, чтобы я имел возможность подготовиться к следующему акту исчезновения.

- Да. - Она снова улыбается. И каждая ее улыбка доставляет мне наслаждение.

- Может, вы расскажете мне обо всем этом за кофе? - осторожно предлагаю я и, затаив дыхание, жду ответа.

- Пожалуй, нет.

Меня охватывает разочарование. А я-то думал, что она примет предложение, по крайней мере, надеялся на это. Я, тяжело вздохнув, принимаюсь поспешно обдумывать, как мне, не теряя достоинства, закончить этот разговор.

- Я думаю, мне следует объясниться за коктейлем в баре. В по-настоящему ультрамодном баре, дорогом и многолюдном. Я снова хочу почувствовать, что я живу. Я угощаю. Вы свободны сегодня вечером? - спрашивает Роуз, сияя жизнерадостной улыбкой.

- Сегодня? Пожалуй, свободен. А вы сможете в такой короткий срок найти кого-нибудь, кто посидит с мальчиками? - спрашиваю я.

- Думаю, да. Давайте продвигаться вперед, Крейг. Я потеряла достаточно много времени.

Так мы и сделаем.

Будем продвигаться вперед.


[1] Соник - персонаж мультипликационного сериала «Соник-Х».

[2] «Рассел и Бромли» - компания по производству обуви и сумок, имеет обширную сеть магазинов во многих странах.

[3] «Маркс и Спенсер» - компания по производству промышленных и продовольственных товаров, обладает обширной сетью фирменных магазинов.

[4] Индекс Доу-Джонса - ежедневно составляемый индекс курсов ценных бумаг тридцати основных промышленных компаний на Нью-Йоркской фондовой бирже; публикуется фирмой Dow Jones and Со, специализирующейся на сборе и предоставлении финансовой информации.

[5] Никкей (Nikkei) - один из важнейших биржевых индексов Японии. Название индекса происходит от сокращенного названия газеты Nihon Keizai Shimbun, которая производит вычисление этого индекса.

[6] Оксбридж - Оксфордский и Кембриджский университеты, термин употребляется как символ первоклассного образования.

[7] Сеть магазинов и кофеен «Старбакс» насчитывает около 40 тысяч заведений по всему миру.

[8] «Уитабикс» - пшеничные батончики из спрессованных хлопьев; подаются к завтраку с молоком и сахаром.

[9] Сью Анна - модный дизайнер. Ее первый бутик открылся в Сохо в 1992 году.

[10] Чинк - презрительная кличка китайца.

[11] «Блумингсдейл» - большой универсальный магазин в Нью-Йорке (особенно знаменит отделом дорогой одежды).

[12] «Mайл-Xай» - букв. на высоте в милю (англ.).

[13] «Монсун» - компания, основанная в 1973 году. Коллекции создавались под влиянием различных культур отдаленных уголков Мальты, Индии и Дальнего Востока. Сегодня «Монсун» предлагает широкий выбор повседневной и вечерней женской одежды. В ней сочетаются этническая направленность и эксклюзивные дизайнерские разработки.

[14] «Билл» - популярный многосерийный телевизионный фильм о полицейском участке в лондонском Ист-Энде.

[15] Джек - персонаж песни Jack-the-lad, самоуверенный, беззаботный, дерзкий парень.

[16] Питер Пэн - герой одноименной пьесы Дж. Барри, вышедшей в 1904 году, о мальчике, который не становился взрослым.

[17] Уандер Стиви - слепой от рождения американский певец, композитор и пианист.

[18] «Смартиз» - название разноцветного горошка с шоколадной начинкой компании «Раунтри Макинтош лимитед».

[19] В кругу семьи (фр.).

[20] «Френч коннекшн» и «Тед Бейкер» - известные британские фирмы модной одежды.

[21] Кенсингтон-Хай-стрит - улица в западной части Лондона, известна своими фешенебельными магазинами.

[22] Борнмут - крупный курорт на южном побережье Англии.

[23] Богнор-Риджис - курорт в Великобритании на берегу пролива Ла-Манш.

[24] Муре Ролан - британский дизайнер французского происхождения. Созданную им одежду носят Скарлетт Йохансон, Камерон Диаз, Деми Мур, Николь Кидман и др. Его называют «любимцем Голливуда».

[25] Брайтон - фешенебельный приморский курорт в графстве Суссекс.

[26] Гомер Симпсон - малопривлекательный персонаж мультипликационного сериала «Симпсоны».

[27] «Дизель» - новаторская международная компания, предлагающая широкий ассортимент джинсовой одежды, нижнего белья и аксессуаров.

[28] Бланик Маноло - лондонский дизайнер обуви, один из самых востребованных обувных дизайнеров мира высокой моды.

[29] «Придурки» («Чудаки») - американский телевизионный сериал, представляющий собой исполнение различных опасных, грубых, смешных и самоистязающих трюков и розыгрышей.


Понравилась статья? Добавь ее в закладку (CTRL+D) и не забудь поделиться с друзьями:  



Сейчас читают про: