Усадьба как средство характеристики Собакевича

Его деревня казалась, довольно велика. Справа и слева, как два крыла, были два леса – березовый и сосновый, а посреди виднелся «деревянный дом с мезонином, красной крышей и темно-серыми, дикими стенами», вроде тех, что строят для «военных поселений и немецких колонистов». Было заметно, что при постройке дома зодчий, который был педантом и хотел симметрии, постоянно боролся со вкусом хозяина, которому важно было удобство, и получилось, что все отвечающие окна были заколочены на одной стороне, а на их место было провернуто маленькое, «вероятно понадобившееся для темного чулана». Фронтон тоже не оказался посреди дома, «потому что хозяин приказал одну колонну сбоку выкинуть», и получилось три колонны вместо четырех. Двор Собакевича был окружен толстой и очень крепкой решеткой, и было видно, что хозяин много хлопотал о прочности. Конюшни, сараи и кухни были сделаны из полновесных и толстых бревен, определенных на «вековое стояние». Деревенские избы были построены прочно, плотно, то есть, как следует, хоть и без «резных узоров и прочих затей». И даже колодец был обделан в такой крепкий дуб, «какой идет только на мельницы да корабли». Одним словом, все было «упористо, без пошатки, в каком-то крепком и неуклюжем порядке».

Основательность, фундаментальность, прочность – отличительные черты и самого Собакевича, и его бытовой обстановки. Но вместе с тем же, на всех деталях быта лежит печать неуклюжести, уродливости: дом не с четырьмя, а лишь с тремя колоннами, отвечающие окна только на одной стороне и т.д.

В гостиной Собакевича на картинах были греческие полководцы, «гравированные во весь рост»: «Маврокордато в красных панталонах и мундире, с очками на носу, Колокотрони, Миаули, Канари». Все они были с толстыми ляжками и огромными усами. А между ними, «неизвестно каким образом», поместился тощий, худенький Багратион с маленькими знаменами и пушками внизу, и был он в самых узеньких рамках. За ним следовала греческая героиня Бобелина, одна нога которой казалась «больше всего туловища тех щеголей, которые наполняют нынешние гостиные». «Хозяин, будучи сам человек здоровый и крепкий, казалось хотел, чтобы и комнату его украшали тоже люди крепкие и здоровые». Возле Бобелины висела клетка, в которой был темный дрозд с белыми крапинками, тоже очень похож на Собакевича. Все в его комнате «имело какое-то странное сходство с самим хозяином»: в углу гостиной стояло пузатое ореховое бюро «на пренелепых четырех ногах», напоминающее медведя. Стол, кресла, стулья – все было каким-то тяжелым и беспокойным, и «казалось, каждый предмет говорил: «и я тоже Собакевич!» или «и я тоже очень похож на Собакевича». Когда Чичиков торговался с Собакевичем за мертвые души, «Багратион с орлиным носом глядел со стены чрезвычайно внимательно на эту покупку».

Имена героев, которые украшали стены гостиной Собакевича, ничего не говорят современному читателю, но современники Н.В. Гоголя очень хорошо знали и уважали героев освободительной войны. Смирнова-Чикина дает характеристику каждому из этих героев. Александр Маврокордато был одним из руководителей греческого восстания. Теодор Колокотронис возглавлял крестьянское партизанское движение. Андреас Вокос Миаулис был греческим адмиралом, а Константин Канари – военным министром в греческих правительствах. Выдающийся русский полководец – Петр Иванович Багратион – участвовал в суворовских походах, был героем Отечественной войны 1812 года, а Бобелина была героиней войны за независимость Греции. Эти выдающиеся личности, которые отдали жизнь за родину, противопоставляются низким мошенникам-приобретателям, которые заботятся лишь о собственном благе.

В доме Собакевича все удивительно напоминает его самого. Не только в доме его, а во всем поместье – до хозяйства последнего мужика – все прочно и крепко. Так Гоголь достигает яркости и выразительности в описании характерных черт героя. Вещи предстают перед читателем словно живые, обнаруживая «какое-то странное сходство с самим хозяином дома», а хозяин, в свою очередь, напоминает «средней величины медведя» и обладает всеми соответствующими повадками: животная сущность обнаруживала звериную жестокость и хитрость. Мы видим, что человек, порожденный общественными условиями, в свою очередь кладет отпечаток на все, что его окружает, и сам воздействует на общественную среду.