Рорти Ричард

Рорти в своем проекте «деструкции» всей предшествующей философии исходил из того, что она породила «онтологические бреши» в мировосприятии человека, исказила его «самообраз» как существа творческого, не нуждающегося ни в каких абсолютах. Свою программу Рорти называл «элиминативным материализмом», впоследствии «нередуктивным физикализмом» и «текстуализмом». Он считал, что необходимо переписать «таинственную природу ментальности» в терминах нейрофизиологии, подчеркивая, что выбор словаря должен зависеть от предпочтений толкователя. На место философии как гносеологии и основания культуры (идеологии) должно быть поставлено всестороннее, нейтральное к дисциплинарным и мировоззренческим делениям исследование индивидуальности и социума. Его цементирует лишь «вездесущий язык», включающий все формы опыта человека, а так же понятие о человеке как существе творческом, создающим, а не открывающим истины, реализующим себя в языке и творящим себя как своего рода «текст». Поэтому гуманитарное мышление по Рорти, не философия, а «литературная критика». Рорти трактует философию как «голос в разговоре человечества», посредницу во взаимопонимания людей. Он разработал вариант герменевтики – учение о всецелой зависимости толкований «текста» от потребностей толкователя или сообщества, к которому тот принадлежит.

Рорти отождествляет социум с общением, его идеал – либерально-демократическое общество, не приемлющее никакой власти и унификации, кроме общего интереса «собеседников». Рорти подчеркивает историзм мышления о человеке, указывая на «случайную диалектическую ситуацию» личностного бытия. Историю философии предлагает рассматривать как череду гениальных творений человека – «словарей», обогащающих его «самообраз» (и не обязательно принадлежащих философии как таковой).

Претензии науки на достоверное знание считал неоправданными и предлагал отвергнуть «идеал научности», называя «истинной» лишь ту теорию, которая помогает нам «управляться с окружением». Истина – это скорее «то, во что для нас вернее верить», а не «точное изображение реальности». Рорти отвергал тезис о разумности мира и о том, что человек в состоянии рациональными методами отыскать место в нем. Он полагал, что на идею о том, что все моральные и политические проблемы решимы и возможно одно-единственное верное решение, опираются националистические, тоталитарные, авторитарные и коммунистические режимы. Рорти отрицал необходимость такого смыслового центра. С его точки зрения опираться надо не на «объективность», а на «солидарность». «Солидарность не есть открытие рефлексии, она то, что создается воображением, особо чувствительным к страданиям и унижениям других».

Человек, осознавая случайность собственных убеждений не приемлет жесткость ни при каких условиях. Ироничен тот, кто не скрывает ни от себя, ни от других неуверенности в собственных символах веры. Только ирония дает надежду на то, что унижение одних другими лишь за их непохожесть отомрет когда-либо. Нравственный прогресс у Рорти – постепенное расширение способности людей «симпатизировать» и «доверять». Его критерий «понижение значимости жестокости».

Идеи Рорти весьма популярны в среде гуманитарной интеллигенции Запада.

Основные высказывания:

«Философия не является ни систематизирующей науки дисциплиной, ни средством духовных преобразований: она – лишь один из способов сглаживания напряженности между сферами культуры, показывающий, что эти напряжения менее значительные, чем предполагалось».

«Невещественное - тайна, находящаяся за пределами чувств, - не имеет ни пространственного, ни временного характера. Похоже, это дает нам изящную краткую триадическую классификацию: физическое - это пространственно-временное, психологическое - это непространственное, но временное, а метафизическое - это ни пространственное, ни временное».