От этой политики организации пострадали те люди, чьи нормальные половые функции были нарушены в результате операции или несчастного случая. Некоторые из них были в отчаянии от того положения, в которое их поставило решение Руководящего совета.
Один такой человек, ставший импотентом подобным образом, в течение последующих лет мог выполнять свой супружеский долг одним из способов, теперь осуждаемых организацией. Он говорил, что до решения Руководящего совета он еще был способен жить, не ощущая себя получеловеком, поскольку мог доставлять наслаждение своей жене. Теперь он написал, что не может увидеть в Писании подтверждения позиции, занятой журналом «Сторожевая башня», но его жена считает своим долгом повиноваться, и, будучи любящим мужем, он уступил. Он знает, что остался таким же, как раньше, но внутренне эмоционально сокрушен, потому что боится, что их брак серьезно пострадает. Он умолял сообщить, нет ли в Божьей воле какой-нибудь «лазейки», которая вернет ему радость приносить наслаждение жене.
|
|
Все эти ситуации наложили значительное бремя на совесть старейшин, призванных разбираться с теми, кто нарушал постановление Руководящего совета. Цитировавшееся выше письмо старейшины содержит следующие выводы:
Я считаю, что представлять Иегову и Христа Иисуса искренно и осознанно я могу, придерживаясь только тех законов и принципов Библии, которые понимаю; и если, выполняя свои обязанности старейшины собрания, я должен применять эти законы, то хочу делать это не потому, что принимаю за данное, что это — организация Иеговы, и я буду следовать всему, что она скажет, а потому, что я по-настоящему верю, что мои действия подтверждены Писанием и правильны. Я хочу продолжать верить и, как Павел назидал фессалоникийцев в стихе 13 главы 2, принимать Библию не как слово человеческое, но как Слово Божье, чем оно и является на самом деле.
Это замечательная позиция. Я искренне сомневаюсь, что много старейшин смогут так ясно и открыто изложить свои взгляды.
Хотя обсуждаемые сексуальные действия определенно противоположны моим личным нормам, я могу честно сказать, что не одобрял решения Руководящего совета о лишении общения по данному вопросу. Но это все, что я могу сказать, потому что, когда настало время голосовать, я присоединился к решению большинства. Я был в отчаянии, когда Руководящий совет поручил мне подготовить материал в поддержку этого решения, но, тем не менее, я принял задание и написал все, как требовал Руководящий совет, согласно его решению. Таким образом, я не могу сказать, что действовал в соответствии с только что процитированными мною прекрасными словами старейшины. Сделать без особых угрызений совести то, что я тогда сделал, меня побудило убеждение в том, что эта организация — единственная рука Бога на земле.
|
|
Основной объем приходивших писем никогда не достигал Руководящего совета, им занимались сотрудники «столов писем» или служебного отдела. Однако я уверен, что отдельные члены Руководящего совета наверняка знали (возможно, из личных связей и разговоров), что многие авторы писем испытывают ощущение непрошенного вторжения в личную жизнь других людей.
Когда, наконец (приблизительно через пять лет), дело снова встало на повестке дня, лишения общения по этому вопросу были отменены, и в результате Руководящий совет отстранился от разбирательства интимной сферы жизни людей. Снова мне поручили подготовить материал для публикации, на этот раз о желательной перемене. Мне лично немалое удовлетворение принесла возможность признать, хотя и весьма обтекаемо, что организация все это время ошибалась.
Материал был опубликован в номере «Сторожевой башни» за 15 февраля 1978 года (с. 30 и 32, англ.) и содержал такие строки:
Однако, дальнейшие тщательное рассмотрение вопроса убеждает нас, что, ввиду отсутствия в Писании ясных указаний, супруги сами дают за себя отчет Богу в этой области и что эти интимные подробности брака не входят в сферу ответственности старейшин собраний, и старейшины не могут исключать кого-либо из организации только на этом основании*. Конечно, если человек хочет спросить у старейшин совета, то старейшина рассмотрит с таким человеком библейские принципы, действуя как пастырь, но не стремясь контролировать брачную жизнь человека, который спросил о совете.
Такое положение не должно рассматриваться, как оправдание любым половым действиям, которыми занимаются люди. Скорее оно отражает наше острое чувство ответственности за то, чтобы именно Писание управляло нашей жизнью, и наше стремление не занимать догматичную позицию, когда для этого нет достаточного основания. Это положение также свидетельствует об уверенности в желании народа Иеговы в целом делать все, как для него и отражать все его прекрасные качества во всех своих занятиях. Оно говорит о желании оставить суд в таких интимных брачных областях в руках Иеговы Бога и его Сына, у которых есть все мудрость и знания, необходимые для вынесения правильного решения.
Вообще, я чувствовал то же самое по отношению еще к целому ряду вопросов, которые стояли перед нами, — что Писание на самом деле не давало никакого основания занимать догматичную позицию в подавляющем большинстве решаемых нами дел. В своей публикации я выразил эту точку зрения, и тогда она была принята Руководящим советом. В дальнейшем я снова и снова выражал ее, но принималась она редко.
|
|
Когда я смотрю на имеющиеся у меня письма, некоторые из которых процитированы выше, то удовлетворение, которое я получил от написания публикации, исправляющей положение дел, кажется мне довольно пустым. Ибо я знаю, что несмотря на все сказанное, было уже невозможно возместить или исправить весь причиненный ущерб — стыд, замешательство, эмоциональное отчаяние, чувство вины и распавшиеся браки, — вызванный прежним постановлением — постановлением, принятым за несколько часов людьми, которые отнеслись к нему довольно равнодушно, людьми, не располагавшими предварительными знаниями, возможностью подумать, поразмышлять, специально помолиться и найти, что говорит об этом Писание. Но это решение получило силу на пять лет по всему миру, и многие пострадали от него на всю жизнь. Всего этого можно было бы избежать13.
Другой возникший вопрос, несколько связанный с предыдущим, касался Свидетельницы из Южной Америки: ее муж признался, что изменял ей с другой женщиной. Проблема состояла в том, что по его словам сексуальные отношения как раз относились к категории описанных выше, в данном случае, это было анальное, а не генитальное соитие.
Решение Руководящего совета гласило, что такой акт не являлся прелюбодеянием; для прелюбодеяния необходимо было соитие, «в результате которого могли появиться дети». Таким образом, тот человек не стал «одной плотью» с другой женщиной, и поэтому, согласно тому решению, у его жены не было библейского основания для развода и вторичного брака.
|
|
Существовавшее правило требовало единогласного решения, и я последовал за большинством. Однако меня по-настоящему беспокоили мысли об этой женщине, которой было сказано, что в соответствии с Писанием она не могла освободиться от мужа, повинного в подобном проступке. Это решение означало также, что мужчина, вошедший в гомосексуальные отношения с другими мужчинами или даже в сексуальные отношения с животными, не давал для развода оснований, о которых идет речь в Писании, поскольку зачатие было невозможно, а значит, он не становился «одной плотью» с другим мужчиной или животным. В «Сторожевой башне» немного раньше в том же году особо на это указывалось14.
Эмоциональный стресс побудил меня рассмотреть изначальные языковые термины (на греческом языке), употребленные в Матфея 19:9. В издаваемом Обществом Переводе нового мира, слова Иисуса представлены так:
Я же говорю вам: кто разводится со своей женой не по причине блуда и женится на другой, тот прелюбодействует.
Здесь употреблены два разных слова — «блуд» и «прелюбодеяние», однако в публикациях «Сторожевой башни» в течение десятилетий занималась такая позиция, что они оба означали, в сущности, одно и то же, что «блуд» означает мужчину, прелюбодействующего с другой женщиной, не своей женой (или жену, вступающую в такие отношения с мужчиной, который не является ей мужем). Почему же тогда, спросил я себя, Матфей, записывая проповедь Иисуса, употребил два разных слова (порнúа и моикúа), если в обоих случаях имелось в виду одно и то же?
Когда я просмотрел разные переводы, библейские словари, комментарии и лексиконы из вефильской библиотеки, причина стала очевидной. Практически, каждая открытая мною книга обнаруживала, что греческое слово порнúа («блуд» в Переводе нового мира) являлось очень широким термином и применялось ко ВСЕМ видам сексуальной безнравственности; поэтому многие переводы Библии переводят слово порнúа как «безнравственность», «половая безнравственность», «аморальность», «неверность» и т. д.15. Справочные материалы ясно показали, что слово это применялось и для обозначения гомосексуальных отношений. Однако же самым убедительным для меня было то, что в самой Библии слово порнúа употреблено в Иуды 7 для обозначения скандально известного гомосексуализма жителей Содома и Гоморры.
Я приготовил материал на 14 страницах, содержащий результаты исследования, и сделал копии для всех членов Руководящего совета. Я чувствовал себя весьма неуверенно, не зная, как это будет воспринято, и поэтому пошел к Фреду Френцу и объяснил, чтó сделал, выразив сомнение по поводу того, что к материалу отнесутся благожелательно. Он сказал: «Я не думаю, что будут какие-то сложности». Его ответ, хоть и краткий, прозвучал уверенно. Когда я поинтересовался, не хотел бы он взглянуть на то, что я нашел, он отказался и повторил, что, по его мнению, «не будет никаких проблем».
Я подумал, что ему уже было известно кое-что из обнаруженного в моем исследовании, но не знал, в течение какого времени. Поскольку он был главным переводчиком сделанного Обществом Перевода нового мира, мне казалось, что ему, по крайней мере, небезызвестно истинное значение слова порнúа («блуд»)16.
Когда дело дошло до заседания Руководящего совета, представленный мной материал был принят, и Фред Френц выразил свою поддержку, мне было поручено подготовить статьи для опубликования в «Сторожевой башне» и осветить ту измененную позицию, которая возникла в результате моего исследования17.
Я помню письмо Свидетельницы, пришедшее вскоре после появления этих статей. Эта женщина за несколько лет до того обнаружила, что ее муж имеет сексуальные отношения с животными. По ее словам, она «не могла жить с таким человеком» и развелась с ним, а затем вышла замуж во второй раз. За это ее исключили из собрания, поскольку она «не была свободна, согласно Писанию». После публикаций в «Сторожевой башне» она написала письмо, в котором просила, чтобы в виду изменившейся позиции было что-нибудь сделано, что могло бы очистить ее имя от позора, который она перенесла в результате лишения общения. В ответ ей я только мог написать, что сами напечатанные статьи были оправданием ее действий.
И хотя я вновь почувствовал удовлетворение от того, что подготовил материал, признающий и исправляющий ошибочные взгляды организации, в моем сознании оставалась отрезвляющая мысль о том, что все это было не в силах возместить ущерб, нанесенный прежними взглядами — только Бог знает какому количеству людей — на протяжении десятков лет.
В то время Руководящий совет являлся в действительности одновременно и судебным органом и — поскольку его решения и определения в организации Свидетелей Иеговы имели силу закона, — законодательным. Он являлся «Руководящим советом» в том смысле, в каком так можно назвать синедрион библейских времен, поскольку функции их были сходными. Как в те времена все крупные вопросы, касавшиеся народа, носившего имя Иеговы, препровождались для разрешения синедрионом в Иерусалим, так это происходило и с Руководящим советом Свидетелей Иеговы в Бруклине.
Но Руководящий совет никоим образом не являлся органом административным. Административная власть и ответственность принадлежала исключительно президенту корпорации, Нейтану X. Норру. Для меня это было неожиданностью, поскольку в год моего назначения вице-президент Фред Френц произнес речь, позднее опубликованную в «Сторожевой башне» за 15 декабря 1971 года, где он противопоставил роль Руководящего совета работе корпорации — Общества Сторожевой башни, Библий и трактатов. Манера изложения этой речи вице-президента была неожиданно откровенной и смелой, в ней еще и еще раз утверждалось, что корпорация является просто «средством», «временным инструментом», которыми пользуется Руководящий совет (с. 754, 760);
Стр. 29
Эта всемирная евангелическая организация не строится на основе какой-либо современной официальной корпорации, существование которой требуется законами человеческих политических правительств, ожидающих скорого уничтожения в Армагеддоне — «войне великого дня Бога Всемогущего» (Отк. 16:14—16). Никакая официальная корпорация на земле не может определять структуру евангелической организации или управлять ею. Напротив, сама эта организация управляет подобными корпорациями как простыми временными инструментами, полезными в работе великого Теократа. Поэтому она строится согласно Его замыслу. Эта организация теократическая, управляемая от Бога, сверху вниз, а не от рядовых вверх. Ее преданные члены, принявшие крещение, находятся под властью Теократии! Земные официальные корпорации прекратят существование, как только исчезнут человеческие правительства, основавшие их.
____________________
Итак, члены Общества с правом голоса считают, что этот руководящий совет может использовать данное «административное средство» в качестве инструмента для деятельности класса «верного и благоразумного раба» наиболее эффективно, благодаря тому, что члены руководящего совета входят в Совет директоров Общества. Они понимают, что Общество не наделено административной властью, а является лишь средством для управления делами.
Таким образом, члены Общества с правом голоса не желают появления каких-либо оснований для конфликта и разделения. Они не хотят, чтобы «административное средство» управляло и направляло того, кто этим органом пользуется — руководящий совет, представляющее класс «верного и благоразумного раба». Это было бы похоже на то, что хвост виляет собакой, а не собака хвостом. Согласно закону кесаря, не официальный религиозный инструмент должен пытаться управлять своим основателем, а наоборот, создатель этого официального религиозного инструмента должен им управлять.
Из-за использованного сравнения, кто-то назвал эту речь «речью о хвосте, виляющем собакой». Без сомнения, в ней прозвучали сильные заявления. Проблема была в том, что они описывали картину, совершенно противоположную действительности.
Руководящий совет не управлял корпорацией ни во время произнесения вице-президентом упомянутой речи, ни тогда, когда этот материал был опубликован, ни спустя четыре года.
В конце концов, описанная картина стала реальностью, но только в результате серьезной перемены, сопровождавшейся всплесками накаленных страстей и большими разногласиями. Многим Свидетелям Иеговы сегодня это может показаться странным, но Руководящего совета, описанного в этой речи, никогда не существовало за всю историю организации. Для его появления понадобилось более 90 лет, а современный вид он принял только с 1 января 1976 года, всего лишь пятую часть того времени, сколько существует организация. Я объясню, почему говорю именно так и почему это соответствует действительности.
ТРИ МОНАРХА
«Вы знаете, что мирские владыки господствуют над своими
народами и великие этого мира держат их в своей власти.
Но не так должно быть у вас!»
(Матфея 20:25, 26, перевод под ред. Кулакова).
Одна из первых страниц истории Свидетелей Иеговы — это выпуск 1 июля 1879 года первого номера журнала «Сторожевая башня».
Корпорация под названием «Общество Сторожевой башни, Библий и трактатов» [Watch Tower Bible and Tract Society] образовалась в 1881 году и окончательно оформилась к 1884 году. Разумеется, это правда, что корпорация в то время никоим образом и не помышляла «определять структуру», «управлять», «контролировать» или «направлять» руководящий совет из людей «Сторожевой башни». Этого не происходило, да и не могло произойти по той простой причине, что никакого руководящего совета не существовало.
Чарльз Тейз Рассел лично основал «Сторожевую башню» как собственный журнал и был его единственным редактором; при его жизни все те, кто был связан с Обществом Сторожевой башни, считали его своим единственным Пастором. Конечно же, как только Общество сформировалось, у него появился Совет директоров (в состав которого изначально входила и жена Рассела, Мария). Но этот Совет не считался руководящим советом и не выполнял таких функций. Тем не менее, в «Сторожевой башне» за 15 декабря 1971 года на с. 760 и 761 (англ.) говорится:
Как появился руководящий совеет
Как начал свое существование руководящий совет в недавнее время? Очевидно, что это произошло под руководством Иеговы Бога и его Сына Иисуса Христа. Согласно имеющимся фактам, руководящий совет стал ассоциироваться с Обществом Сторожевой башни, Библий и трактатов в Пенсильвании. Совершенно определенно, к этому руководящему совету принадлежал тогда, в последней четверти прошлого столетия, Ч. Т. Рассел.
Мне трудно понять, как Фред Френц мог написать, что это находится в согласии с «имеющимися фактами», так как он стал членом организации при жизни Рассела и лично знал, как обстояли дела. На что же в действительности указывают «имеющиеся факты»?
Что касается Совета директоров, сам Рассел в специальном издании «Сионской Сторожевой башни» за 25 апреля 1894 года на с. 59 (англ.) пишет:
Поскольку к 1 декабря 1893 года у нас имеется три тысячи семьсот пять (3 705) акций с правом голоса из общего числа в шесть тысяч триста восемьдесят три (6 383) акции, сестра Рассел и я, конечно, сами избираем служащих и таким образом контролируем Общество; и это с самого начала полностью известно директорам. Подразумевалось, что их роль станет более значимой в случае нашей смерти18.
То, что Рассел не считал директоров (или кого-либо другого) членами руководящего совета наряду с собой, совершенно очевидно из избранного им курса, которого он неизменно придерживался. В «Сторожевой башне» за 1 марта 1923 года на с. 68 говорится:
Часто, когда его спрашивали, кто же этот верный и благоразумный раб, Рассел отвечал: «Некоторые говорят, что это я; другие говорят, что это Общество».
И далее:
Оба высказывания правильны: ибо брат Рассел в действительности и был Обществом в самом полном смысле слова: он определял правила и курс Общества, не считаясь ни с одним другим человеком на земле. Иногда он искал совета у тех, кто был связан с Обществом, выслушивал их предложения, а затем поступал в соответствии с собственным решением, веря в то, что Господь так направляет его.
В 1906 году в ответ на вопрос некоторых читателей «Сторожевой башни» Ч. Т. Рассел написал:
Нет, истины, представленные мною как глашатаем Божьим, не были открыты мне в видении или во сне, я не слышал явно Божьего голоса, и они пришли не все сразу, а постепенно, начиная с 1870 и, особенно, с 1880 года. И эти явственно раcкрывающиеся истины не явились плодом человеческого воображения или остроты восприятия; они явились потому, что настало назначенное Богом время; и если бы я не стал говорить, и не нашлось бы никого другого, сами камни возопили бы об этом19.
Поскольку Рассел верил в то, что был «глашатаем Божьим», что он являлся посланником Божьим, открывающим истину, понятно, почему он не видел нужды ни в каком руководящем совете. Через год после этого утверждения Рассел подготовил «Завещание и завет», опубликованный в «Сторожевой башне» 1 декабря 1916 года сразу после его смерти. Поскольку ничто другое не показывает так ясно, насколько абсолютным был контроль Рассела над журналом «Сторожевая башня», полный текст этого завещания помещен в Приложении. Здесь можно упомянуть то, что было сказано во втором абзаце этого опубликованного завещания:
Тем не менее, ввиду того, что, передавая Обществу Сторожевой башни, Библий и трактатов журнал «Сионская сторожевая башня», ежеквартальный журнал «Ветхое богословие» [Old Theology Quarterly] и издательские права на «Рассвет милления: Исследование Писаний» [Millennial Dawn Scripture Studies], а также на другие брошюры, сборники гимнов и т. д., я делал это, давая ясно понять, что при жизни буду полностью контролировать все интересы этих публикаций, а после моей смерти дела должны вестись в соответствии с моими желаниями. Здесь я выражаю эти желания — то есть делаю завещание — о следующем:
Хотя Рассел и передал журнал «Сторожевая башня» корпорации (при ее окончательном формировании в 1884 году), совершенно очевидно, что он считал его своим и полагал, что журнал должен издаваться согласно его воле даже после его смерти. Он пожелал, чтобы после его кончины все издательские обязанности по «Сторожевой башне» перешли в ведение Редакционного комитета, состоявшего из пяти человек, им самим избранных и назначенных20. Он также завещал все свои акции корпорации с правом голоса пяти женщинам, назначенным им в качестве доверенных лиц. Если одному из членов Редакционного комитета будет высказано недоверие, эти женщины должны были вместе с другими поверенными корпорации и остальными членами Редакционного комитета действовать в качестве правового комитета по делу обвиняемого члена21.
Поскольку один человек не может составлять коллективный орган, факты показывают, что при жизни Ч. Т. Рассела вплоть до 1916 года ничего, похожего на какой-либо руководящий совет, не существовало. Это продолжалось и во время президентства его преемника, Джозефа Ф. Рутерфорда. Можно было бы предположить, что такой руководящий совет составляли члены Редакторского комитета вместе с Советом директоров. Но факты показывают, что это предположение неверно.
На ежегодной встрече корпорации в январе 1917 года после смерти Рассела президентом Общества Сторожевой башни был избран Рутерфорд. В самом начале его президентской деятельности, четверо из семи директоров (большинство) поставили вопрос о том, что они считали обязательным со стороны президента. Он не признавал Совет директоров, не работал с ним как с органом, действовал единовластно, самостоятельно принимая решения и затем сообщая о них директорам. Им казалось, что это совершенно не соответствовало тому курсу, который обозначил пастор Рассел, «верный и благоразумный раб». За то, что эти четыре человека выразили свои сомнения в правильности таких действий, их быстро отстранили от должности22.
Рутерфорд обнаружил, что, хотя сам Ч. Т. Рассел назначил их директорами пожизненно, это назначение так и не было подтверждено на ежегодной встрече корпорации. По словам А. X. Макмиллана, тогда видного члена штаб-квартиры, Рутерфорд посоветовался с юристом со стороны, который согласился, что эти разногласия позволяли на законном основании уволить директоров23.
Таким образом, у Рутерфорда был выбор. Он мог признать возражения большинства в Совете директоров и попытаться исправить положение (если бы он рассматривал этих людей как большинство «Руководящего совета», такого, как он описан в «Сторожевой башне» 1971 года, он по нравственным соображениям обязан был бы поступить именно так); или он мог воспользоваться упомянутым формальным поводом и своей властью президента для того, чтобы уволить директоров, не соглашавшихся с его политикой.
Он избрал второй путь, самостоятельно назначив директоров вместо уволенных.
Что же происходило в Редакционном комитете? В «Сторожевой башне» за 15 июня 1938 года на с. 185 (англ.) повествуется, что в 1925 году большинство этого комитета «упорно противилось» опубликованию статьи под названием «Рождение народа» (о том, что «царство начало свою деятельность» в 1914 году). В «Сторожевой башне» рассказывается о судьбе тех, кто не согласился с президентом:
…но, благодатью Бога, она [эта статья] была опубликована, и в действительности это обозначило для Редакционного комитета начало конца, показывая, что этой организацией воистину управляет Господь.