Естественное право и Просвещение

В чем состояло значение рационалистического естествен­ного права для перестройки институтов общества в XVIII в., так это в том, что его идеи и способы аргументации стали оружием в руках политического идейного течения, которое называется Просвещением.

Однако для того, чтобы объяснить сложное отношение Просвещения к рационалистическому естественному праву, необходимо параллельное сравнение. Схоластика, помимо всего прочего, была методом правовой науки, результатив­ность которого определялась средневековыми христианскими моральными учениями, т. е. в основном отдавалась на усмот­рение церкви. Естественное же право было общественной философией, чей важнейший результат заключался в созда­нии нового метода правовой науки. Результат применения

этого метода, в свою очередь, в важных областях жизни ис­пытал сильное влияние идей Просвещения, которые выте­кали из нового морального взгляда на человека, его жизнь и на общество. Естественное право и Просвещение являются идейными движениями, тесно связанными друг с другом, но тем не менее они не идентичны друг другу. Соотношение между ними может быть выражено в том, что человек эпохи Просвещения использовал одну из уже готовых социальных теорий рационалистического права, систему его понятий и способов аргументации, с тем чтобы провести реформы, осно­ванные на идейно-политических положениях, подчеркивая одновременно их гуманитарный характер. В своей полити­ческой агитации представители Просвещения часто прибе­гали к аргументам гуманитарного плана, а часто и к эмо­циям. Поэтому нередко так трудно понять ход идеологичес­ких дискуссий о реформах эпохи Просвещения.

Если же задаться вопросом, какой фактор стал решающим для успеха движения Просвещения (и для рационалистичес­кого естественного права) в XVIII в., то за ответом не надо далеко ходить. Ранее уже упоминалось, что в XVIII в. велись интенсивные политические и научные дискуссии в книгах, брошюрах, газетах и журналах. В них принимало участие большинство образованных светских людей. Средневековый дворянин был, как правило, грамотным. Что же касается тех, кто пришел ему на смену - военных и гражданских чиновни­ков, то для них уже обязательно высшее образование, при­чем даже бюргеры тогда должны были уметь читать и пи­сать. Общество уже в XV в. стало настолько сложным, что общее образование должно было распространяться вплоть до XVII в. Университеты при этом расширялись, их число увеличивалось. Технической предпосылкой для распростране­ния образования так же, как и для дискуссий XVIII в., яви­лось изобретение книгопечатания. От тягостного, долгого и дорогостоящего размножения рукописей через их переписку люди перешли к техническому методу, создав первые в миро­вой истории средства массовой информации. Но, чтобы использовать возможности средств коммуникации между людьми, которые предоставляло книгопечатание, предпола­галось, что люди, в свою очередь, должны уметь читать и писать. Возникшие средства массовой информации стимули­ровали в значительной степени как научные дебаты, проис­ходившие в европейском обществе, так и процесс образова­ния. Успех в этих областях стимулировал, в свою очередь, дальнейшее развитие прессы.

С точки зрения истории права это развитие явилось зна­чительным шагом вперед, так как оно выражалось в про­грессе законодательной техники. Посредством публикации законов и указов законодательство превратилось в более эффективное средство управления. Через напечатанные мае-

совым тиражом тексты законов государственная власть могла общаться с человеком гораздо быстрее и шире, чем раньше. Монархи и вольные города посчитали, что они могут развивать старое право посредством своей нормотворческой деятельности. Уже в XVII в. они стали широко и решительно регулировать указами то, что никогда ранее не регулирова­лось правом или же регулировалось в ограниченном объеме. Особенно это касалось сферы хозяйственной деятельности и сферы личного потребления людей.

Однако в этом нормотворчестве стали приходить к таким крайностям, что указы перестали соблюдаться и вскоре пре­кратили свое действие, так как никто не собирался им подчи­няться. Постепенно люди становились осторожными. Они обнаружили, что закон действует только тогда, когда он соответствует фактической социальной и экономической ситуации, на которую хотели бы воздействовать правом. Одновременно возникла естественная мысль, что новая сис­тема коммуникаций делает возможным создание новой все­общей кодификации законов, которая стала бы эффектив­ным инструментом управления. Появление больших собра­ний законов эпохи Просвещения, в первую очередь, Allgemeines Preussisches Landrecht 1794 г. (Общее уложение для прусских зе­мель), Code Civil 1804 г. (Гражданское право с последующим специальным законодательством) и Allgemeines Bivgerlisches Gesetzbuch в Австрии 1811 г. следует также рассматривать в качестве результата взаимодействия трех факторов - поли­тического требования реформ эпохи Просвещения, метода рационалистического естественного права и влияния новых способов общения между людьми, выразившимися в изобре­тении книгопечатания.

Влияние античности

Несмотря на революционные преобразования основных общественных идеологий и фундаментальных институтов общества в середине XVIII в., давало о себе знать многое из времен позднеантичного христианства. В XV-XVI вв. возро­ждались античные интеллектуальные и эстетические идеа­лы, которые гуманисты заново обнаружили в классических источниках. Греческая литература и греческий язык были приняты восторженно. С точки зрения истории права XVII-XVIII вв. также следует рассматривать в качестве воз­рождения эллинистической государственно-правовой куль­туры. Эллинистический мир идей, терминология и инсти­туты служили идеалами при проведении реформ.

Но в тоже время идеал - это одно, а действительность -другое. Европейское общество XVIII в. по-прежнему содер­жало в себе социальные и экономические отношения; кото-

рые лежали в основе позднеантичной цивилизации. Факти­ческие результаты реформаторского движения эпохи Просве­щения основывались на одновременно проводившихся дис­куссиях по политическим и правовым реформам.

Тем не менее влияние, оказанное эллинистическими инс­титутами, представляется важным для понимания новых правовых образований общества XVIII в. Прежде всего это касается сферы государственной жизни и государственного права. Императоры и короли черпали вдохновение и симво­лику у римского императора Августа, который, с точки зре­ния монархов XVIII в., являл собой вершину государствен­ного искусства Рима. Екатерина Великая приняла титул "Mater Matriae" ("Мать Отечества") в соответствии с похожим титу­лом Августа "Pater Patriae" ("Отец Отечества"). Иосиф II уста­новил самому себе статую в образе римского цезаря в родо­вом замке Габсбургов в Лаксенбурге, а со времен коронации Наполеона коронационный гимн стал начинаться со слов: "Vivat in aetemam semper Augustus" ("Живи всегда и вечно, Август").

Такие же идеалы мы можем встретить среди привержен­цев республиканской формы правления. Группа молодых дво­рян и офицеров, которая сражалась во время американской войны за независимость в североамериканской армии, обра­зовала так называемый орден Цинцинната и называла себя цинциннатистами. В качестве образца для подражания они избрали Цинцинната. Джордж Вашингтон был первым пре­зидентом ордена, причем во Франции находилась ложа орде­на, в которой председательствовал Лафайет. Другим приме­ром использования классических идеалов является партия жирондистов времен Французской революции, которая на ранней стадии революции сыграла ведущую роль. Ее целью было восстановить во Франции институты и гражданские идеалы Римской республики. Поэтому партия почитала героев Брута и Кассия (вождей заговора и убийцу Гая Юлия Цезаря) и была непримиримым противником королевской власти.

Французская революция на самом деле явилась смесью реформ по античным образцам в различных областях. В сфере государственного права образцы следовали за оружием революционеров. Французы учредили Батавскую (Голлан­дия), Гельветическую (Швейцария) и Циз-Альпийскую (Се­верная Италия) республики. Была восстановлена Римская рес­публика в самом Риме с соответствующими консулами. Дру­гой известный пример - установление десятидневной неде­ли, в основу которой положена афинская декада. Еще была принята конституция с консульским правлением, которая привела Наполеона к власти. Он также стал императором

посредством закона, который, по римскому образцу, назвали "senatus consultwn".