Нарубили дров

Шумит бабаевский лес

Разговор с профессионалом на злобу дня

Лесная стража, выполнявшая в казённых и корабельных лесах функции, аналогичные функциям современных лесников, появилась в России в 1722 году по указу Петра I. Формировалась она из числа жителей селений, расположившихся у самого леса. Руководил лесной стражей вальдмейстер (лесничий). С тех пор прошло без малого почти 300 лет. Каких только перемен не происходило за эти годы, но как бы ни поворачивалась судьба (вернее, государство) к людям, связавших свою жизнь с лесом, они были, есть и будут в нем ключевыми фигурами. Так сложилось исторически.

Нарубили дров

«Сегодня должность лесник официально не существует, теперь мы – лесоводы. Лесовод – кто это такой?! Я не говорю, что нас оскорбили, но я никак не могу понять эту новую тенденцию выдумывать что-то новое, смысл таких нововведений. В лесу от этого, на самом деле, ни лучше, ни хуже. Зато наши трудовые книжки прошли столько! Откроет кто-нибудь их и скажет: «Вот парень побегал!» Но никто никуда не бегал. Люди остаются, дело остается…» - говорит Михаил Купцов, директор бабаевского лесхоза - филиала САУ лесного хозяйства ВО «Вологдалесхоз».

По словам моего собеседника, новый Лесной кодекс вставил много палок в колеса тем, кто работает именно в лесу, занимается им, и отвернулся от физических лиц. Новый Лесной кодекс сориентирован на крупных лесопромышленников, на холдинги, а кроме них есть еще и малые предприятия, и простые люди.

«Решаются глобальные задачи, делаются глобальные прогнозы, а нарубить человеку дров – целая дилемма. Выписать и срубить дерево законно нереально. Проще незаконно, и так многие и делают, потому что оказались в безвыходной ситуации. Вот нужно сельским жителям печи топить. Раньше возле деревень были леса первой категории, а теперь они – защитные, и дрова предлагается заготавливать за 40 километров. Знаете, как ругаются бабушки и дедушки?! И они правы. Я, например, столкнулся с проблемой с обеих сторон: как специалист и как владелец частного жилья. Мне близки нужды населения, я знаю, что такое деревянный дом, что такое печь… Мы не можем отпустить сегодня сухостойное малоценное дерево, нам нужно отвести делянку. А делянка означает вырубку леса. Ради одного-двух десятков кубометров дров? Глобальные интересы противоречат нуждам простого человека. Много жалоб от населения. И леса много, и, повторюсь, взять его законным путем нельзя. Почему-то нельзя! Сами создали препоны - теперь права даны субъектам. У меня ощущение, что тот, кто принимает решения по лесу, сам отапливается только газом. Нас не слышат», - продолжает Михаил Борисович и добавляет, что раньше был очень удобный для всех документ - ордер, а сейчас договор на пяти листах, который если кто-нибудь и прочитает, то только ужаснется.