Ну, как не рассказать о деканате?

Наличие солидной команды ученых и квалифицированных преподавателей на факультете не только радовало и впечатляло, но и убеждало меня в правильности выбора Херсонского физмата местом своей учебы. А возглавлял в 1959 году наш факультет и его профессорско-преподавательский коллектив доцент кафедры физики, декан Селиванов Евгений Дмитриевич. Это был умудренный опытом руководитель, бывший фронтовик, хороший семьянин, человек спокойный, рассудительный и демократичный, не надоедавший чрезмерной опекой ни первокурсникам, ни старшекурсникам. Видели его студенты, кроме учебных занятий, или с карандашом у расписания, или на факультетских собраниях, или же в деканате, когда он вызывал их к себе по какому-то вопросу. Так, мне пришлось «быть на ковре» дважды. Первый раз, когда Евгений Дмитриевич хотел уточнить, куда я буду ходить на репетиции: на духовой оркестр или же на институтский хор. Второй раз – когда решал вопрос о назначении стипендии по результатам вступительных экзаменов и выяснял уровень финансовой обеспеченности семей первокурсников[4]. Предметом научных интересов декана были проблемы теории горения, он имел серьёзные труды в этой области. Старшекурсники отзывались о нем и как о хорошем лекторе, в чем я смог убедиться несколько позже, в феврале 1961 года, сам, когда Евгений Дмитриевич читал для политсекторов академических групп факультета, к числу которых относился и я, лекцию «Зачем нужны космические полеты?». Тогда меня поразило обилие в лекции уникальных, малоизвестных интересных фактов, четкая аргументация лектором каждого тезиса и тот факт, что буквально через два месяца… в космос полетел Юрий Гагарин.

Поскольку заместителя у декана тогда не было (эту должность ввели через несколько лет), распоряжения Селиванова Е.Д. студентам передавала обычно секретарь деканата Багрий Надежда Карповна. Она же курировала расписание: вносила в него изменения, правки, информацию о заменах. Замечу, что расписание на факультете было хоть и стабильным, но подвижным: бирки с названием дисциплин и фамилиями преподавателей вставлялись в соответствующие прорези, что облегчало, в случае необходимости, их перестановку или замену новыми. Надежда Карповна хорошо знала студентов физмата и справедливо слыла «грозой разгильдяев и прогульщиков». Почитальница Ильфа и Петрова, хороший знаток одесского фольклора, она находила такие уничтожающе едкие и точные сравнения и характеристики, что «хвостисты» и любители пропускать занятия предпочитали избегать встречи с секретарем деканата, дабы не слышать неприятного разноса и объективной оценки своих «художеств».

Забегая вперед, отмечу, что состав деканата 1959 года вскоре распался. Евгений Дмитриевич Селиванов после завершения учебы его сыном Станиславом и невесткой перешел на работу в филиал Одесского технологического института (позднее индустриального института, а с 2001-го технического университета). Однако наши пути с ним еще не раз пересекались: доцента Селиванова Е.Д. приглашали Председателем ГЭК в июне 1964 года, когда наш курс оканчивал институт, и в последующие годы, когда я уже работал на кафедре физмата. Сегодня моей коллегой является внучка Евгения Дмитриевича Шишко Людмила Станиславовна, доцент кафедры информатики. Что касается Надежды Карповны Багрий, то она успешно работала секретарем деканата физмата и после ухода Селиванова Е.Д., которого на посту декана сменил вначале доцент Белый Н.С., затем доцент Шаганян Б.Л. и, наконец, доцент Кучма А.Я.. Затем она была приглашена на работу сотрудником обкома профсоюзов работников просвещения Херсонской области. И как профсоюзный чиновник нередко приходила к нам на профсоюзные конференции и собрания.