Сравнительная эффективность денежно-кредитной и фискальной политики

Одним из наиболее значимых объектов многолетней дискуссии кейнсианцев и монетаристов является вопрос о степени эффективности проводимой государством фискальной и монетарной политики. Практика государственного регулирования экономики последних десятилетий не дает оснований для сколько-нибудь четкого ответа на этот принципиальный вопрос. Более того, само соотношение сил между данными политическими инструментами периодически меняется – по всей видимости, в связи с неуклонно происходящими колебаниями экономической конъюнктуры (и, особенно, «кондратьевскими волнами»). В зависимости от фазы делового цикла, через которую проходит страна, правительством формируется та или иная система приоритетов проводимой им макроэкономической политики. И сама по себе структура такого «дерева целей» во многом предопределяет созидательный потенциал ведущих регуляторов экономической системы.

В историческом аспекте соотношение фискальной и монетарной политики периодически изменялось. Проводившиеся многими правительствами «фискальные эксперименты» 30-40-х гг. продемонстрировали богатые возможности бюджетно-налоговой политики. Возросший в этот период дефицит государственных бюджетов многих стран обеспечил оживление экономики. Получая начальный импульс от увеличения государственных инвестиций и трансфертных платежей (через соответствующий мультипликатор), частное потребление и инвестиции смогли своим ростом компенсировать резкое сокращение военных расходов правительства после II мировой войны. Но с 60-х гг. монетарная политика постепенно укрепляла свой авторитет. И главной причиной этого изменения в соотношении сил стала ускоряющаяся инфляция, которая, как доказал мировой опыт, более успешно, чем экономические спады, поддается лечению денежно-кредитной политикой.

Усилившие в этот период свое влияние на макроэкономическую политику монетаристы отстаивали тезис о том, что именно монетарные инструменты наиболее эффективно и органично вписываются в свободную рыночную экономику. Утверждается, что в отличие от них фискальные инструменты воспроизводят произвол чиновничьего аппарата, а поэтому малоприменимы в демократическом обществе. К коррупции, которая внутренне присуща механизму реализации бюджетно-налоговой политики, монетаристы добавляют в качестве ее недостатков действие эффекта вытеснения частных инвестиций, а также закономерности экономико-политического цикла. Невозможность использования сколько-нибудь заметных государственных расходов в антикризисном регулировании современной экономики аргументировалась и бюджетными дефицитами многих стран, накопленным масштабным государственным долгом.

В результате к середине 70-х гг. большинство экономистов в мире признавали особую ценность денежно-кредитных регуляторов, тогда как прежняя вера в эффективность фискальной политики была серьезно подорвана. Этому содействовали проведенные расчеты продолжительности соответствующих временных лагов. Оказалось, что если лаг признания при разработке и реализации монетарной и фискальной политики примерно одинаков по своей продолжительности - при всех достижениях прогнозирования неизбежно сохраняется промежуток времени между началом спада, сопровождающегося ростом безработицы (или наступлением подъема, когда усиливается инфляция) и их осознанием прогнозистами, и составляет он не менее 4-6 месяцев, - то лаг решения у бюджетно-налоговой политики значительно дольше. Ведь, например, коррективы в политику открытого рынка могут вноситься центральным банком очень быстро, в то время как процесс принятия государственного бюджета как ведущего фискального регулятора может растянуться на месяцы. В результате появляется административная задержка, связанная со значительной продолжительностью бюджетных процедур. Общеизвестно, что бюджетно-налоговая политика требует множества решений, согласований. При ее формировании недостаточно одного определения общего уровня налогов, объема трансфертных платежей и госзакупок. Требуются разработка множества программ государственных расходов, корректировка ряда положений налогового законодательства, обеспечение единства федеральных налоговых мер с фискальными мерами местных властей и т.п. При этом федеральное правительство сначала определяет направления желательных изменений в закупках, трансфертах, налогах и лишь затем представляет свои предложения в парламент (который, в свою очередь, не всегда торопится принимать соответствующее бюджетно-налоговое решение). Например, советники американского президента Кеннеди с начала 1061 г. (когда свершился его приход к власти) предлагали ему инициировать сокращение налогов. Но Конгрессу соответствующий проект был представлен в 1962 г. А в нем решение состоялось лишь в 1964 г. – то есть административная задержка составила 3 года. В конце 60-х гг. президент Джонсон почти 2 года игнорировал советы повысить налоги в стране. Правда, конгресс затем моментально утвердил соответствующий проект исполнительной власти. В современной России разговоры о необходимости сокращения налогового бремени велись в «коридорах власти» на протяжении всех 90-х гг., но подобное раскрепощение деловой активности отечественных предприятий и по сей день во многом остается нерешенной задачей.

Для бюджетно-налоговой политики характерно и так называемое функциональное запаздывание, связанное с задержками в реализации уже принятых решений. Например, в период спада 1974-75 гг. американский президент Форд внес в Конгресс предложения о снижении налогов, выплате пособий особо нуждающимся гражданам. Конгресс оперативно утвердил эти предложения. Однако пособия не выплачивались до тех пор, пока безработица не достигла пикового уровня. В результате выплата пособий ускорила оживление экономики, но не способствовала сокращению спада. В 1981 г. Конгресс достаточно быстро (в течение 9 месяцев) принял предложение президента Рейгана снизить налоги. Но сам процесс такого снижения был разбит на 3 стадии, и только первая из них совпала с периодом спада, другие же попали на период оживления и подъема, что вызвало перегрев экономики, и магазины оказались забитыми товарами.

Как видим, в фискальной политике лаг решения может оказаться весьма продолжительным. В этих условиях власти должны заблаговременно, с учетом результатов прогнозирования вносить изменения в проводимую ими бюджетно-налоговую политику. В противном случае меры по оживлению экономики могут быть приняты уже в период ее самопроизвольного оживления. Следствием этого явятся нарушение нормального хода фазы оживления и превращение ее в инфляционный бум.

С другой стороны, фискальная политика берет реванш у монетарной в плане продолжительности другого важнейшего лага – лага воздействия. Если позитивный импульс, например, наращивания государственных закупок, может проявиться уже через несколько недель – в виде подпитываемого увеличением совокупных расходов ускоренного экономического роста страны, то аналогичного эффекта от сокращения ставки рефинансирования, как отмечалось выше, придется ожидать намного дольше, поскольку соответствующий трансмиссионный механизм воздействия денежно-кредитной политики на национальный продукт является более многозвенным, а значит, и таящим в своей структуре немало серьезных опасностей.

Для сравнения анализируемых видов экономической политики необходимо выделить следующие виды мультипликаторов: Мyg – бюджетный мультипликатор по национальному доходу, Mym – бюджетный мультипликатор по уровню цен, Mpg – бюджетный мультипликатор по уровню цен, Mpm – денежный мультипликатор по уровню цен. Их расчет показывает, что эффективность различных политических инструментов далеко не одинакова. Одни лучше приспособлены для регулирования уровня и динамики цен, другие рациональнее использовать при стимулировании экономического роста. В частности, если взять темп инфляции, то оказывается, что денежный мультипликатор больше бюджетного (Mpm > Mpg). Это означает, что действия центробанка по сдерживанию роста, а иногда и по сокращению денежной массы в период инфляции обычно оказываются более результативными по сравнению с мероприятиями по антиинфляционному урезанию государственных расходов. Но если главным приоритетом выступают высокие темпы экономического роста, то Myg > Mym. Иначе говоря, в кризисный период наращивание государственных инвестиционных и социальных расходов вызывает к жизни больший позитивный эффект по сравнению с шагами центрального банка по расширению денежного предложения.

В условиях существования дилеммы макроэкономических целей достижение запланированного политиками их значения требует поочередного «включения» денежных и бюджетных регуляторов. Начальный же выбор зависит от того, как складывается реальная экономическая ситуация, насколько текущие значения макроэкономических целей отклоняются от желаемых. Когда по ценам таких расхождений не обнаружено, предпочтение отдается бюджетной политике, направленной на регулирование экономического роста. Когда же национальная экономика растет желаемым темпом, но темп инфляции неприемлемо высок, на первый план выходит денежная политика.

G Y P Q E D С В А М

G - бюджетные расходы, М - предложение денег (G и М - инструменты экономической политики)

Y - национальный доход, Р - уровень цен (Y и Р - макроэкономические цели. На всем протяжении прямых их значения удовлетворительны и к ним надо стремиться). В точке Q достигается наилучшая комбинация инструментов G и М, позволяющая одновременно установить оптимальные значения и Y, и Р.

Допустим, что до начала регулирования экономика находилась в точке А, в которой обе цели далеки от приемлемого уровня. Если в данный момент приоритетной целью является стимулирование экономического роста, то реализуется стремление двигаться не влево, а вверх - на пересечение с прямой Y. Для этого включаются бюджетные механизмы, что делает возможным ускорение экономического развития по отрезку АВ (в соответствии с мультипликатором государственных расходов). После этого результат регулирования достигнут, но лишь наполовину: цены слишком быстро растут. Продолжение бюджетной экспансии нецелесообразно, ибо инфляция чувствительна к другим, денежным инструментам. Их использование перемещает экономику в точку С. Затем включаются вновь бюджетные инструменты - перемещение экономики в точку D и т.д., пока национальная экономика не окажется в желаемой точке Q.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

1. В чем состоят функции центрального банка как ведущего звена двухуровневой банковской системы?

2. В чем состоят необходимость и цели денежно-кредитного регулирования экономики?

3. Охарактеризуйте механизм реализации учетно-процентной (дисконтной) политики центрального банка. Увеличивается или уменьшается потребление населения в результате сокращения процентной ставки?

4. Дайте характеристику вероятных позитивных результатов изменения учетной ставки на различных фазах делового цикла.

5. В чем состоят возможные негативные последствия ставки процента по межбанковскому кредиту и каковы способы их нейтрализации?

6. Опишите механизм использования нормы обязательных резервов как инструмента денежно-кредитной политики.

7. Дайте характеристику механизма использования операций на открытом рынке как инструмента денежно-кредитной политики.

8. Каковы, на Ваш взгляд, необходимые условия результативности денежно-кредитной политики? Каким должен быть статус центрального банка?

9. Сопоставьте регулирующий потенциал дисконтной политики и операций на открытом рынке в рыночной и переходной экономике. Какие факторы определяют соотношение их сил?

10. Какие обстоятельства определяют регулирующий потенциал нормы обязательных резервов как инструмента денежно-кредитной политики?

11. Дайте краткую характеристику вспомогательных (кроме трех основных) инструментов денежно-кредитной политики.

12. Охарактеризуйте устройство трансмиссионного механизма воздействия денежно-кредитной политики на национальный продукт. Какое из звеньев данного механизма Вы считаете наиболее слабым?

13. Дайте определение денежного мультипликатора. Какие факторы определяют его величину?

14. Дайте содержательную и формальную характеристику связи между нормой обязательных резервов и величиной банковского мультипликатора.

15. Дайте графическую интерпретацию и содержательную характеристику кейнсианской денежной политики.

16. В чем состоит противоречивость кейнсианской денежной политики.

17. Каковы характерные черты ситуации ликвидной ловушки? Что требуется для вывода экономики из данной ситуации?

18. Охарактеризуйте эффект Пигу в качестве механизма автоматического выхода национальной экономики из ликвидной ловушки. Почему данный механизм перестает действовать при усилении инфляции?

19. Используя знания о ликвидной ловушке, раскройте опасность настойчивого понижения государством процентной ставки и других способов роста денежного предложения.

20. Проведите различие между кейнсианской и монетаристской денежной политикой, используя знание эффекта Фишера. Можно ли, на Ваш взгляд, достаточно точно прогнозировать уровень спроса на деньги?

21. Дайте формальную и содержательную характеристику монетаристского условия долгосрочного равновесия денежного рынка (уравнения Фридмена). Каковы цели политики таргетирования роста денежной массы?

22. Проведите сравнительный анализ политики дорогих и дешевых денег с точки зрения их результативности. Какие обстоятельства ограничивают регулирующий потенциал последней в условиях глубокого экономического спада?

23. В чем состоит отстаиваемая кейнсианцами взаимосвязь между скоростью обращения денег и объемом их предложения? Способна ли - в связи с этим - политика таргетирования денежной массы адекватно снизить инфляцию?

24. Каковы подчеркиваемые монетаристами слабые стороны фискальной политики, ограниченность ее регулирующего потенциала в современных условиях?

25. Соотнесите регулирующий потенциал фискальной и монетарной политики с позиции преодоления инфляции.

26. Соотнесите регулирующий потенциал фискальной и монетарной политики с позиции преодоления экономического спада и безработицы.

[1] Экономист. 1999. № 2. С.

[2] Шмелев Н. Кризис внутри кризиса// Вопросы экономики. 1998. № 10. С.10.