Саморегуляции психической деятельности

В ПОЗДНЕМ ВОЗРАСТЕ'

Интерес к процессам опосредования («опосредующей деятель­ности», по Л.С.Выготскому, 1983) традиционен для отечествен­ной психологической науки, особенно для теории онтогенети­ческого развития психики человека. Значимость опосредующей де­ятельности для саморегуляции психической активности индиви­да подчеркивается в широко известном высказывании А.Н.Леонтьева [1981] о том, что двумя основными моментами, опреде ляющими своеобразие эволюции поведения, являются опо­средованный

' Корсакова Н. К., Балашова Е.Ю. Опосредованно как компонент саморегуляции психической деятельности в позднем возрасте // Вестник Московского универси­тета. Сер. 14. Психология. - 1995. - № 1. - С. 18-23.

характер человеческих операций, возникающий бла­годаря введению вспомогательных средств в поведение, и дости­гаемое с помощью этих средств овладение собственным поведе­нием. Физиологи также связывают опосредование с мобилизаци­ей важных приспособительных механизмов [Словарь физиологи­ческих терминов, 1987]. Роль опосредования как вспомогательной деятельности для осуществления другой деятельности, его особая функция в процессах целеполагания подчеркивалась многими ав­торами [Lewin К., 1926; Зейгарник Б. В., Братусъ Б. С, 1980; Тихо­миров O.K., 1984]. Опосредование может рассматриваться и как самостоятельная психическая активность, включенная в систему личностных структур и выступающая в качестве одного из инди­каторов индивидуального стиля при интегративной переработке информации и регуляции когнитивно-аффективных взаимодей­ствий.

Рассматривая развитие памяти, А. Н. Леонтьев отмечал, что он­тогенез этой психической функции в первую очередь характери­зуется возникновением саморегуляции с использованием вспо­могательных средств. При этом память как натуральная способ­ность запечатления не претерпевает существенных изменений. Раз­витие опосредования в раннем онтогенезе памяти проходит три стадии. На первой в качестве средства используется стимул, дей­ствующий извне. На второй в регуляцию включаются собственные действия человека, связанные с уже имеющимся индивидуаль­ным опытом. На третьей стадии происходит «эмансипация» (по А. Н.Леонтьеву) средства запоминания от внешней формы, его перевод во внутренний план.

Важно отметить, что такая трансформация средства не означа­ет вытеснения более ранних форм опосредования по мере взрос­ления индивида. Изменяется лишь частота их использования взрос­лым индивидом в сторону преобладания в активности, опосредующей поведение, способов внутренней саморегуляции. В этом плане опосредование приводит к созданию нового структурного отно­шения между психическими функциями. В результате использова­ния средств функция перестраивается, включается в новую функ­циональную психологическую систему, преображается сама и пре­ображает другие психические функции.

Таким образом, опосредование становится важнейшим компо­нентом саморегуляции, «управления субъектом собственной жиз­нью на основе целостного отражения ее в сознании» [Берток Н. М., 1988, с. 24]. Его роль столь значительна потому, что осуществление саморегуляции на всем протяжении жизни возможно только при адекватном выборе средств деятельности. В детстве именно посто­янное расширение, усложнение, обогащение приемов опосредо­вания является необходимым условием развития психических процессов ребенка, становления его личности [Бархатова С. Г., 1967; Самохвалова В. И., 1967]. При психической патологии часто нару­шается в первую очередь адекватный выбор средств регуляции разных уровней и видов деятельности: например, у больных шизофренией исчезает традиционное использование средств вслед­ствие ослабления влияния прошлого опыта на познавательную деятельность [Богданов Е.И., 1971; Мелешко Т.К., 1971]; при исте­рии адекватные средства саморегуляции замещаются особыми жиз­ненными стереотипами, снижающими пластичность поведения \Берток Н. М., 1988]; мнестическая деятельность больных эпилеп­сией характеризуется тенденцией к чрезмерному опосредованию, к замещению основной деятельности вспомогательными опера­циями {Зейгарник Б.В., 1965; Петренко Л.В., 1976].

Одним из путей изучения механизмов опосредования является анализ компенсаторных приемов, выбираемых человеком и на­правляемых им на оптимизацию отдельных видов психической деятельности, нарушающихся вследствие изменения внутренних детерминант психического отражения, к числу которых относит­ся работа мозга.

...Известно, что при старении (нормальном и патологическом) существенным образом изменяются как нейродинамические па­раметры активности мозга, так и режим работы центральной не­рвной системы, что часто выражается в ограничении внешнего и внутреннего перцептивного пространства отдельных или параллель­но осуществляемых когнитивных процессов и обозначается как «су­жение объема психической деятельности» [Корсакова Н.К. и др., 1991]. Некоторые пожилые люди (а также больные сосудистой де-менцией) испытывают трудности при чтении объемных текстов, хорошо прочитывая отдельные слова или ограниченные структу­рированные фрагменты текста: допускают ошибки при выполне­нии серийных счетных операций, где необходимо одновременно удерживать в памяти вычитаемое и уменьшаемое числа и осуще­ствлять в умственном плане операции вычитания; с трудом оце­нивают содержание сюжетных картинок, когда требуется сопо­ставить композиционные элементы, находящиеся в зрительном поле, проанализировав скрытые связи между ними; не всегда эф­фективно выполняют задания на опознание наложенных друг на Друга или перечеркнутых контурных изображений (выделение фи­гуры из фона) и т.п.

Осознание и переживание неэффективности своей деятельно­сти вызывает у этих людей форму активности, которая направлена на преодоление дефекта и которую, по нашему мнению, можно рассматривать как изменение и развитие способа саморегуляции.

Если исходить из представлений об онтогенезе как о процессе, характеризующемся в первую очередь возникновением психиче­ских новообразований, то вполне допустимо применение этого понятия и так называемому возрасту инволюции. Совершенно очевидно, что и в этом периоде жизни имеет место внутреннее переустройство психических функций, обусловленное как изменениями в состоянии центральной нервной системы, так и психоциальными факторами. Это внутреннее переустройство требует из­менения и способов опосредования. При том, что мобилизация саморегуляции имеет адекватный адаптивный смысл, она в своих проявлениях нередко приобретает гиперкомпенсаторный или даже патологически утрированный характер. Обращаясь к сказанному выше об особенностях динамики опосредования в онтогенезе дет­ства и юности от внешнего к внутреннему означению, можно ска­зать, что на этапе позднего онтогенеза иерархия в использовании средств различного уровня может изменяться в сторону преобла­дания форм, присущих второй стадии в развитии опосредования.

Так, например, осознавая трудности при чтении и неверно относя их за счет плохого зрения, пожилые люди прибегают к использованию помимо очков еще и лупы. Совершенно очевид­но, что при скорректированном с помощью очков зрении лупа выполняет функцию ограничения зрительного поля, его своеоб­разного «конструирования». Создавая с помощью внешних при­емов новую операцию, направленную на изменение стимульной ситуации, человек встраивает это сугубо внешнее средство во внут­реннюю деятельность.

В случае выполнения серийного вычитания от 100 по 7 обсле­дованные нами лица часто прибегают к вынесению части внут­ренних операций во внешний речевой план деятельности, повто­ряя «еще отнять 7» при переходе к каждому следующему этапу счета.

В заданиях на понимание сюжета картинки можно наблюдать такой механизм опосредования, как изменение структуры дея­тельности в целом. Начиная с подробного перечисления всех эле­ментов картинки, пожилые люди лишь после этого переходят к описанию ее скрытого содержания. Можно предположить, что ком­пенсаторная роль такого опосредования состоит в изменении струк­туры целеполагания, когда в ее систему самим субъектом вводит­ся промежуточная цель и связанные с ней действия.

Очевидно, что во всех описанных случаях имеет место исполь­зование собственного индивидуального опыта, приобретенного в определенной культуре и на этапах онтогенеза, связанных с фор­мированием описанных выше видов деятельности. Это особенно отчетливо проявляется при опознании зашумленных зрительных объектов. Характерно, что выполнение более сложной, казалось бы, задачи — опознание 4 — 5 фигур, наложенных друг на друга, — может проходить более успешно, чем опознание одной фигуры> перечеркнутой неструктурированной линией. Навык предметного освоения действительности и возможность называния.Исследование памяти у психически и соматически здоровых людей (30 испытуемых в возрасте 51 — 88 лет) показало, что мнестическая функция у лиц, относящихся к этой возрастной груп­пе имеет качественные особенности по сравнению с контрольной группой более молодых испытуемых (до 50 лет). Как правило, все пожилые люди высказывают жалобы на снижение способности запоминания. Эти жалобы при нейропсихологическом исследова­нии получают объективную верификацию и могут быть интерпре­тированы как модально-неспецифические мнестические расстрой­ства, в основе которых лежит повышенная тормозимость следов памяти интерферирующими воздействиями. Пытаясь преодолеть трудности запоминания в экспериментальной ситуации, все по­жилые испытуемые использовали компенсаторные посредующие приемы, содержание которых изменялось в различных возрастных подгруппах.

Лица в возрасте от 51 до 60 лет обнаружили снижение продук­тивности запоминания по сравнению с более старшими возраст­ными подгруппами (за исключением подгруппы старше 81 года). Однако при большом количестве пропусков в припоминаемой стимульной последовательности они абсолютно не допускали иска­жений предъявленного материала. Усиленная установка на точ­ность запоминания, по нашему мнению, является своеобразным компенсаторным приемом саморегуляции. Этот прием вместе с тем может рассматриваться как гиперкомпенсаторный, создаю­щий у субъекта дополнительное напряжение, что, в свою оче­редь, переструктурирует функцию запоминания в сторону сни­жения ее продуктивности.

Иная картина опосредования памяти имела место у лиц стар­ше 81 года. Запоминая последовательность из 5 слов, эти испыту­емые пытались путем проговаривания установить связь между эле­ментами ряда, логически структурировать материал. Припомина­ние последовательности, тем не менее, не было успешным. Имело место большое количество ошибок. Вынесенные во внешний план речемыслительные операции, являющиеся в целом адекватным приемом запоминания, в данном случае не приводили к успеху. Скорее наоборот, дополнительная психическая активность, на­правленная на действие опосредования, приводила к нарушению избирательности (точности) припоминания.

...Существующие при нормальном физиологическом старении возможности компенсации когнитивного дефицита с помощью опосредования не всегда сохраняются в полном объеме при па­тологическом старении. При обследовании группы из 56 лиц пожилого и старческого возраста (средний возраст около 70 лет), страдающих сосудистой деменцией, оказалось, что только убольных выполняют серийные счетные операции без каких-либо нарушений. Задание часто выполняется в медленном темпе, вы­читание производится со значительными колебаниями уровня до­стижений, с постепенным истощением и утерей программы. Наи­более часто встречаются ошибки в счете при переходе через деся­ток, когда происходит как бы частичная потеря «направления» операции. Большинство подобных ошибок не только не замечают­ся и не исправляются больными самостоятельно, но и не могут быть исправлены с помощью психолога. Таким образом, компен­сация дефекта оказывается невозможной даже при включении помощи и контроля извне.

Зададим себе вопрос: в чем причина столь выраженных нару­шений? Можно предположить, что они возникают либо вслед­ствие распада пространственных представлений, лежащих в осно­ве выполнения счетных операций данного типа, либо вследствие сужения объема психической деятельности в целом.

Чтобы проверить, какая из причин главенствует, мы просили больных решать устно примеры на вычитание однозначных и дву­значных чисел (в среднем 6 примеров) как в пределах десятка, так и с переходом через десяток. Оказалось, что безошибочное выполнение таких отдельных счетных операций доступно 50 % больных. Следовательно, можно сделать вывод о том, что сужение объема деятельности является генеральным фактором, приводя­щим к неуспеху при выполнении серийных счетных операций, и адекватным методом опосредования здесь может быть только «кван-тификация» — дробление выполняемой деятельности на отдель­ные операции.

Сокращение возможностей опосредования собственной деятель­ности при сосудистой деменции прослеживается и при исследо­вании понимания больными содержания сюжетных картинок. То перечисление элементов, составляющих картинку, которое при нормальном старении является адекватным способом компенса­ции трудностей, приемом, облегчающим вхождение в задание, оказывается при сосудистой деменции свидетельством дефицита целостного восприятия изображения, причем этот дефицит не ог­раничивается сферой перцепции, но распространяется и на ин­теллектуальную деятельность — около 80 % больных сосудистой деменцией с трудом осмысливают содержание сюжетных карти­нок.

Ограничение возможностей опосредования при сосудистой де­менции тем не менее не означает исчезновения таких возможно­стей вообще. Одни уровни опосредования являются сохранными, другие — нарушенными. Сравнив успешность выполнения боль­ными перекрестных поз в пробах Хэда по зрительному образцу и по речевой инструкции, мы обнаружили, что в случае зрительного образца нормально выполняют задание 14 % больных, а по ре­чевой инструкции — 74%. Этот пример показывает, что больным - тактически недоступно самостоятельное речевое опосредование (анализ позы психолога, ее описание во внутренней речи и вос­произведение на основании такого описания). Но если такое опос­редование задается извне (и не требуется его самостоятельное кон­струирование), то осуществляемая с его помощью деятельность оказывается значительно более успешной.

Результаты выполнения проб логико-грамматического конст­руирования демонстрируют и возможность опосредования деятель­ности с помощью наглядной опоры. Так, правильный выбор из двух атрибутивных конструкций родительного падежа удается 39 % больных, если он осуществляется при слуховом предъявлении, и 76 % — если он осуществляется с опорой на рисунок.

...Приведенные данные показывают, что в возрасте инволю­ции опосредование остается значимым способом регуляции ак­тивности в когнитивной сфере, как при нормальном, так и при патологическом старении. Более того, посредующая деятельность на этом этапе жизни направляется на преодоление когнитивного дефицита и встраивается в общий контекст деятельности как ком­пенсаторный механизм саморегуляции. При этом происходит пе­реструктурирование отношений между различными психически­ми процессами, что свидетельствует об адекватности понимания старения как особой стадии онтогенеза, характеризующейся не только дефицитарностью отдельных составляющих психической деятельности, но и мобилизацией новых дополнительных средств ее оптимизации.

Уровень сложности используемых адаптивных возможностей ха­рактеризуется широким диапазоном от сугубо внутренних (гипер-контроль за деятельностью) до чисто внешних (применение лупы при чтении для реконструкции зрительного поля). Естественно, что в позднем онтогенезе, в отличие от раннего, на текущую де­ятельность накладываются уже освоенные, личностно адекватные и закрепленные в индивидуальном опыте опосредующие действия. Значительно чаще по сравнению с периодом зрелости использу­ются приемы опосредования, вынесенные во внешний план пси­хической активности, что обусловлено сужением объема деятель­ности, осуществляемой во внутреннем, интеллектуальном про­странстве.

Вместе с тем на этапе позднего онтогенеза имеет место свое­образная дивергенция двух уровней психической активности: на­туральные когнитивные способности обнаруживают отчетливую тенденцию к снижению, в то время как опосредование становит­ся все более самостоятельной формой активности. Последняя мо­жет носить гиперкомпенсаторный характер и в этом смысле заме­нять собой реализацию актуальных задач и целей.