Дэниел Гоулман

тинного удовлетворения. К такому выводу пришел Марк Снай-дер, психолог из Университета штата Миннесота, изучавший людей, чьи навыки общения сделали их первоклассными со­циальными хамелеонами, чемпионами по созданию хорошего впечатления. Их психологические кредо можно выразить сло­вами У.Г. Одина, заметившего однажды, что его личное пред­ставление о себе самом «сильно отличается от представления, которое я стараюсь создать о себе в воображении других, чтобы они по возможности меня любили». На такой компромисс мож­но пойти, если навыки общения перекрывают способность по­нимать и уважать собственные чувства, другими словами, для того, чтобы быть любимым — или по крайней мере нравить­ся, — такой социальный хамелеон будет представляться окру­жающим таким, каким они хотят его видеть. Признаком того, что человек соответствует этой модели, как считает Снайдер, служит отличное впечатление, которое остается о нем у других, притом что у него самого никак не складываются стабильные или хорошие интимные или просто близкие отношения. Разум­нее, конечно, было бы установить равновесие, оставаясь вер­ным себе в смысле умения общаться с окружающими и честно пользуясь этим искусством.

Социальные хамелеоны, однако, нисколько не смущаются тем, что говорят одно, а делают другое, если это приносит им общественное признание. Они легко и спокойно уживаются с несоответствием между своим общественным лицом и частной реальностью. Психоаналитик Хелена Дойч называет таких лю­дей «личностями понарошку», меняющими «маску» с удиви­тельной гибкостью в зависимости от принимаемых сигналов, посылаемых теми, кто их окружает. «У одних, — сказал мне как-то Снайдер, — общественное и частное превосходно сливают­ся в одной личности, а у других, похоже, наблюдается некий калейдоскоп меняющихся обличий. Они, как персонаж Вуди Аллена, Зелиг, исступленно пытаются подстроиться под всех, с кем оказываются рядом».

Такие люди стараются «обсканировать» каждого, чтобы уло­вить малейший намек на то, чего от них ждут, прежде чем они обнаружат ответную реакцию, вместо того чтобы просто ска­зать, что они чувствуют на самом деле. В стремлении со всеми

Эмоциональный интеллект

ладить и всем нравиться они готовы заставить даже тех, к кому испытывают неприязнь, поверить в их дружеское расположе­ние. Для этого они, используя данный им талант общения, фор­мируют свое поведение в соответствии с требованиями различ­ных общественных ситуаций, то есть они могут вести себя как совершенно непохожие друг на друга люди, смотря по тому, с кем они в данный момент общаются, и легко переходят от бью­щей ключом общительности к сдержанной отстраненности. За эти качества, позволяющие тем, кто ими обладает, ловко ма­нипулировать впечатлением, производимым на окружающих, их высоко ценят в некоторых сферах профессиональной дея­тельности, особенно в актерстве, судебной практике, торговле, дипломатии и политике.

Другая, имеющая, возможно, даже большее значение раз­новидность самоконтроля, похоже, и составляет различие меж­ду теми, кто в итоге становится плывущим по течению соци­альным хамелеоном, пытающимся производить впечатление на всех и каждого, и теми, кто умеет пользоваться светским лоском в большем согласии со своими истинными чувствами. Эта именно способность быть верным собственному «Я» по­зволяет поступать в соответствии со своими самыми сокро­венными чувствами и ценностями, невзирая на социальные последствия. Подобная эмоциональная целостность могла бы привести, скажем, к умышленному провоцированию столк­новения, чтобы пробиться сквозь двуличность или отказ, то есть внести ясность в ситуацию, на что никогда бы не отва­жился социальный хамелеон.