Дэниел Гоулман

как моя тетя Джун. Те же, у кого более активной оказывается правая лобная доля, склонны к отрицанию, вечно всем недо­вольны и легко расстраиваются при столкновении с любыми жизненными трудностями. В известной мере создается впечат­ление, что и страдают они просто потому, что не могут изба­виться от своих волнений и депрессии.

В одном из экспериментов Дэвидсона добровольцев с наи­более ярко выраженной активностью левых лобных областей сравнивали с пятнадцатью участниками эксперимента, у кото­рых наибольшая активность лобных долей обнаруживалась справа. Во время личностного теста участники с явной актив­ностью правых лобных зон демонстрировали отчетливую кар­тину склонности к отрицанию: они соответствовали карикатур­ному типу, созданному комедийными ролями Вуди Аллена, паникеру, который усматривает катастрофу в любом пустяке, подвержен страхам и переменам настроения и с подозрением взирает на мир, который, по его мнению, полон непреодоли­мыми трудностями и скрытыми опасностями. В противополож­ность своим унылым товарищам по эксперименту доброволь­цы с большей активностью левой лобной доли видели мир со­вершенно по-другому. Общительные и неунывающие, они обычно испытывали чувство удовольствия, -чаще всего пребы­вали в хорошем расположении духа, ощущали твердую уверен­ность в себе и рассматривали как награду свою включенность в жизнь. Очки, набранные ими по результатам психологических тестов, говорили о более низком на протяжении всей жизни риске впасть в депрессию и дойти до других эмоциональных расстройств.

Как установил Дэвидсон, у людей, страдающих клиниче­ской депрессией, имели место пониженные уровни мозговой активности в левой лобной доле и более высокие в правой по сравнению с людьми, никогда не испытывавшими уныния. Он обнаружил ту же самую особенность у пациентов с недавно ди­агностированной депрессией. Дэвидсон выдвинул гипотезу о том, что люди, преодолевшие депрессию, научились повышать уровень активности левой лобной доли, —предположение, ко­торое ждет экспериментальная проверка.

Эмоциональный интеллект

По словам Дэвидсона, несмотря на то что в его исследовани­ях участвует до 30 процентов людей, представляющих крайние противоположности, по энцефалографическим картинкам по­чти всех можно отнести ктому или другому типу. Различие в тем­пераменте мрачных и неунывающих людей проявляется во мно­гом — в большом и малом. Например, во время одного экспери-ментадобровольцы просматривали короткие киноклипы. Одни были забавными: горилла принимает ванну, играющий щенок. Другие, вроде учебного фильма для медсестер, показывавшего ужасные подробности хирургической операции, производили мучительное впечатление. Мрачные люди с повышенной актив­ностью правого полушария сочли веселые фильмы лишь умерен­но забавными, но испытали крайний страх и отвращение в каче­стве реакции на зрелище жидкой и запекшейся крови при хи­рургическом вмешательстве. У группы жизнерадостных людей реакции на хирургию были минимальными, их самыми сильны­ми реакциями оказались проявления восторга, когда они смот­рели оптимистичные фильмы.

Таким образом, по всей вероятности, именно темперамент заставляет нас реагировать на жизнь или в негативном, или в позитивном эмоциональном диапазоне. Склонность к мелан­холии или оптимизму — а также к застенчивости или самоуве­ренности — проявляется в первый год жизни ребенка — факт, получивший строгое подтверждение данными из области гене­тики. Как и большая часть головного мозга, лобные доли по­стоянно развиваются в первые месяцы жизни, и пока еще не найден надежный способ измерения их активности до того, как ребенку исполнится десять месяцев. Но, как установил Дэвид­сон, по уровню активности лобных долей у младенцев можно спрогнозировать, будут ли они плакать, если их матери выйдут из комнаты. В ходе экспериментов корреляция составила 100 процентов: из всех младенцев заплакал каждый, у кого более активной была правая лобная доля, в отличие от детей с более активной левой лобной долей.

Несмотря на то что основной признак проявляется с мо­мента рождения, тем из нас, кто скроен по «лекалу мрачной замкнутости», вовсе не обязательно идти по жизни, погрузив­шись в раздумья и брюзжа. Эмоциональные уроки детства мо-

Дэниел Гоулллан

гут сильно повлиять на темперамент, или усиливая, или зату­шевывая врожденную предрасположенность. Высокая пластич­ность головного мозга в детстве предполагает, что пережива­ния тех лет долгое время воздействуют на формирование не­рвных проводящих путей, продолжающееся до конца жизни. Возможно, иллюстрацией типа переживаний, которые способ­ны изменить темперамент в лучшую сторону, являются резуль­таты экспериментов, проведенных Кейганом с участием застен­чивых детей.

Укрошение перевозбужденного миндалевидного тела

Определенную надежду вселяет полученная Кейганом ин­формация о том, что далеко не все полные страха младенцы растут, держась в стороне от жизни, ибо, как мы помним, тем­перамент — это не судьба. Излишне возбудимое миндалевид­ное тело можно усмирить... научившись «правильно» пережи­вать. Различие состоит в эмоциональных уроках и ответных реакциях, которые дети усваивают в ходе развития. Для застен­чивых детей главное значение с самого начала имеет то, как с ними обращаются их родители, а значит, и как они научаются справляться со своей природной застенчивостью. Родители, которые, скажем так, проектируют переживания, постепенно наделяющие детей смелостью и уверенностью в себе, словно бы показывают им, каким методом можно воспользоваться, чтобы в течение всей жизни исправлять присущую им боязли­вость.

Примерно один из трех младенцев, появившихся на свет со всеми признаками легковозбудимого миндалевидного тела, избавился от застенчивости к моменту поступления в детский сад. Данные наблюдений за поведением в домашней обстанов­ке этих, прежде пугливых, детей показывают, что родители, и особенно матери, играют главную роль в том, станет ли от при­роды застенчивый ребенок со временем более смелым или так и будет бояться всего нового и терять душевное равновесие, сталкиваясь с любыми трудностями. В процессе исследования