Суздаль, 30-XII-1937 г

[...]

Я существую по-прежнему и нового о своем здоровье не могу сообщить абсолютно ничего. Как уже я сообщал тебе, меня очень беспокоит физическое состояние головы. Вместе с тем мне кажется, что у меня увеличивается общая слабость. При плохом сне и плохом аппетите это вполне понятно. К тому же теперь я не могу приобретать молоко, которое меня очень поддерживало, и ощущаю недостаток жиров. Если бы я не болел так давно, то все это было бы ничего. Но при столь значительной продолжительности болезни при таких условиях мне трудно, очень трудно поправиться, если вообще возможно. Одни лекарства как таковые дают недостаточный эффект.

Читаю по-прежнему мало и только что-либо легкое. Этому мешают также и глаза. Но при отсутствии регулярных занятий время движется очень медленно и малоосмысленно, что очень волнует меня и, вероятно, также способствует устойчивости болезненного состояния. Вообще все рисуется мне в своей жизни в очень мрачном свете. [...]

1937 /Суздальский политизолятор/

Суздаль, 20-III-1938 г.

[...] за время 4-х лет болезни я настолько обессилел, что как-то мало верю в возможность выздоровления. Больше всего меня угнетает то, что за это время я, вероятно, стал умственно инвалидом на очень значительный процент.

[...]

Суздаль, 2-V-1938 г.

[...] характер человека на 90 % получается не по наследству, а создается воспитанием. [...] Что касается меня, то, как ты знаешь, я не получил никакого воспитания, как и большинство крестьянских детей. Поэтому мой характер сложился стихийно в суровой жизненной школе, которую мне пришлось в свое время пройти. Но не обладай я своим характером - я бы никогда не пробился от сохи до профессорской кафедры. Может быть. это было бы и лучше? Может быть. Но во всяком случае, если Алешик настойчива, то это меня скорее радует. Важно только, чтобы одновременно она была трудолюбива, честна, спокойна и человечна.[...]


Понравилась статья? Добавь ее в закладку (CTRL+D) и не забудь поделиться с друзьями:  



double arrow
Сейчас читают про: