2015-07-14
281
X x x
В этот период временной передышки, когда оживились надежды наблагополучный исход войны, в Анатоте началась распродажа земельных участков;владельцы, вероятно, хотели покинуть опасные места. Родные предложилиИеремии выкупить часть земли, которую он мог приобрести по праву родства.Пользуясь тем, что окрестности Иерусалима стали спокойными, престарелыйпророк решил отправиться в Анатот. Однако в воротах он был задержан стражей.Начальник караула, принадлежавший к военной партии, обвинил Иеремию вжелании перейти в стан противника (в город просочились слухи, что халдеиприближаются снова). Несмотря на то что Иеремия решительно отрицал обвинение, его привели кпредставителям власти в качестве перебежчика. Вельможи встретилиненавистного проповедника злобными криками; он был жестоко избит и брошен вподвал дома Ионатана, царского писца. Неизвестно, сколько дней пробыл пророк в заключении, но за это времяположение в городе круто изменилось. После первого же столкновения схалдеями войско фараона отступило, и Иерусалим был снова блокирован. На этотраз ждать помощи было неоткуда. Для пророка сознание, что его считают предателем, было горше голода,побоев и удушливого смрада подвала. Он уже не надеялся, что выйдет отсюдаживым. Оглядываясь назад, он думал о бессмысленности и неудаче всей своейжизни. Не сумев спасти отечества, он умирал с клеймом отщепенца и изменника.Строки, написанные старцем в темнице, исполнены невыразимой тоски и муки: Проклят день, в который я родился, день, в который родила меня мать моя! Да не будет над ним благословения! Проклят человек, принесший весть отцу моему: "Сын родился у тебя!" - и тем обрадовавший его. Да слышит он вопль утром и рыдание в полдень за то, что не убил меня в самой утробе так, чтобы мать моя была мне гробом и чтобы чрево ее осталось неразрешенным навсегда! Для чего я вышел из утробы ее? Чтобы видеть тяготы и скорби и дни свои провести в бесчестии? (Иер 20, 14-18) Это был крик последнего отчаяния. Вся душа пророка стала сплошнойкровоточащей раной. Казалось, он наконец не выдержал, сломился и нечувствовал больше поддержки свыше... А над подземельем, где в смертных муках томился пророк, уже начиналасьагония Иерусалима. Проходили месяцы, у осажденных стала ощущаться нехваткапродовольствия; пришло известие о взятии Лахиша, халдеи готовились крешительному штурму. Как-то ночью, возможно по совету одного из друзей Иеремии, пророкаотвели во дворец. "Нет ли слова от Ягве?"- спросил его Седекия. Царьокончательно убедился, что предсказания Иеремии исполняются в точности.Узник был изнурен заточением, обессилен душевной борьбой, но, когда от негопотребовалось свидетельство, он призвал всю свою твердость и сказал лишь то,что знал как истину: "Ты будешь предан в руки царя Вавилонского". Седекияпонял, что это конец. Изменить ход вещей он не мог, по сути дела с ним давноуже перестали считаться. Когда Иеремию уводили, он попросил царя взять его из подземелья: "Невозвращай меня в дом Ионатана, писца, чтобы мне не умереть там". Царьприказал оставить заключенного в караульном помещении при дворце. Это спаслоИеремии жизнь. Новое место заключения было гораздо более сносным. Иеремии давали покуску хлеба в день; в условиях надвигающегося голода и это былоблагодеянием. Узник стал пользоваться относительной свободой и постепенноприходил в себя. К нему допустили друзей, и верный Барух снова мог бытьрядом со своим наставником. И тогда-то в душе пророка пробудились новые силыи совершился разительный перелом. Четверть века говорил он только о бездне,в которую падает Иудея, теперь же, когда стало уже видно дно этой бездны,пророк впервые заговорил о спасении. Он даже выразил свои надежды во внешнихдействиях. При посещении родственника, к изумлению всех, он пожелалзаключить формальный договор о покупке земли в Анатоте. Документ былсоставлен по всем правилам, и Иеремия попросил Баруха сохранить запечатанныйсвиток. Что могло это значить? Как можно было думать о каких-то участках, когдамало кто надеялся сохранить и самую жизнь? Пророк во всеуслышание объяснил свой поступок: "Так говорит ЯгвеСаваоф, Бог Израилев: дома, и поля, и виноградники снова будут покупать вэтой земле". Перспектива эта представлялась столь несбыточной, что Иеремиядолжен был сослаться на прямое веление Божие. Сущий хотя и определилизгнание Своему народу, но Он же и вернет его после покаяния обратно. Вероятно, к этому времени относится и пророчество Иеремии об "ОтраслиДавидовой" - Мессии. "Вот наступят дни,-сказал Ягве,-когда Я восстановлю дляДавида праведную Отрасль, и он воцарится как царь, и будет поступать мудро,и будет производить суд и правду на земле. В дни его Иуда спасется, иИзраиль будет жить безопасно" (2). Националистов не интересовало это далекое будущее. Они были недовольны,что Иеремия снова начал действовать и говорить, и, решив навсегдаразделаться с ним, потребовали от царя его казни. "Он ослабляет руки воинов,остающихся в этом городе, и руки всего народа, говоря им такие слова. Этотчеловек не блага желает народу своему, а бедствия",-говорили военные. "Онцеликом в ваших руках,-растерянно отвечал Седекия,-я ничего не могу делатьбез вашей воли". Но все же пролить кровь пророка никто не решился. Покончитьс ним решили иначе. Во дворе караульного помещения находилась глубокая яма;когда-то в ней была вода, но теперь высохла, и дно ямы наполнилось жидкойгрязью. Туда на веревках опустили Иеремию и оставили умирать от голода ижажды. Вскоре, однако, царский евнух эфиоп Абдмелех сумел убедить царя небрать на себя такой грех, как убийство человека Божия. Царь, который,вероятно, уже впал в какую-то апатию, не возражал против того, чтобы Иеремиювытащили из ямы. На самодельных веревках, еле живого, узника подняли наверх.Иеремия благословил евнуха как своего спасителя. Очевидно, Абдмелехдействовал не один, а при поддержке партии мира, и поэтому Иеремия снова былоставлен в караульном помещении. К тому же военным было уже не до него. Вгороде иссякли продовольственные запасы; начался голод, вспыхнули болезни... Эти страшные дни в Иерусалиме описал неизвестный иудейский поэт,свидетель осады. (3) О, как потускнело золото, изменился прекрасный металл. Камни святилищ разметаны на перекрестках улиц. Драгоценные сыны Сиона, равноценные чистому золоту, Уподобились глиняным черепкам, изделию рук горшечника. Засох язык младенцев во рту от жажды, дети просят хлеба, но никто недает им. Евшие обильные яства голодают на улицах, возлежавшие напурпуре-валяются в грязи. Поражаемые мечом счастливее убиваемых голодом, ибо они тают медленно,лишенные плодов земли. (Плач 4, 1-2, 4-5, 9) Седекия еще раз захотел встретиться с пророком. Но, боясь своих жевоеначальников, он велел привести Иеремию тайком в один из крьтых переходов,соединявших дворец с храмовыми помещениями. Царь поклялся пророку, что непричинит ему вреда, но взял с него обещание, что предмет их беседы останетсяв тайне. Седекия хотел знать, остался ли хоть какой-нибудь шанс на спасение.Иеремия отвечал, что единственный выход это просить, пока не поздно,прощения у Навуходоносора и сдать город: этим царь по крайней мере сохранитсебе и семье жизнь и избежит бессмысленного кровопролития. В худшем случаеего отправят в ссылку, как и его племянника Ехонию. Седекия откровенно признался пророку, что он боится не столькоНавуходоносора, сколько своих же офицеров, и лишь это удерживает его откапитуляции. Когда Иеремия и царь расстались, князья, узнавшие о встрече,подозрительно допытывались, о чем был разговор между царем и пророком. НоИеремия, исполняя просьбу Седекии, сказал только, что он просил неотправлять его больше в подземелье, где его ждет гибель.X x x
Много месяцев стояли халдеи под Иерусалимом (4). Все теснее сжималисьвокруг города осадные валы. Тараны были подтащены вплотную и под градомстрел неустанно наносили удары. Трескались кирпичи, сыпался щебень, долго неподдавались могучие стены, но вот вечером 19 июля 587 года Седекии донесли,что в северной стене пробита брешь и халдеи проникли в центр города. Царьрешился на последнее средство: под покровом ночи со всей семьей и гарнизономон незаметно вышел через восточные ворота, находившиеся у дворцового сада.Однако бесшумно миновать вражеские цепи им не удалось: бегство былозамечено, и за остатками иудейского войска устремилась погоня. Седекия,вероятно, хотел скрыться за Иорданом, но недалеко от Иерихона халдеинастигли беглецов. При приближении врага князь Измаил со своей дружиной,предательски бросив царя, ускакал в сторону реки, а Седекия оказался в рукаххалдеев. Его отвезли в Риблу к Навуходоносору. Разгневанный царь был беспощаден к изменнику. Сыновей Седекии казнили унего на глазах, а сам он был ослеплен и в кандалах отправлен в Вавилон. Тамнесчастный царь вскоре умер, ненадолго пережив катастрофу. Теперь Иерусалим стоял открытый для врагов. В начале августа из ставкиприбыл начальник царской гвардии Набусардан. Он вез приказ о разрушениигорода. Вавилонские войска двинулись по улицам Иерусалима... Все главари военной партии, оказавшиеся налицо, были арестованы инемедленно отправлены в Риблу, где Навуходоносор казнил их как виновниковмятежа. Основная масса горожан была согнана в лагерь для отправки визгнание. 15 августа халдейские солдаты закончили разрушение стен. Кедровыйдворец и все крупные здания города были преданы огню. Храм подвергся полномуразгрому. Набусардан велел вынести из него все ценностное и отправить вВавилон в качестве трофеев; сам Дом Ягве солдаты подожгли; выложенный внутрикедром, он был быстро охвачен пламенем, камни лопались и оседали, и скоро отСоломонова святилища осталась лишь черная груда руин. В огне погибла и древняя святыня Израиля-Ковчег.
