Примечания

Глава двенадцатая НЕБЕСНАЯ КОЛЕСНИЦА. ИЕЗЕКИИЛЬ 1. Невзирая на попытки Кречмера, Гельшера, Форера и др. поставить подсомнение подлинность Книги Иезекииля и расчленить ее, в настоящее время онав целом признается библеистами хорошо сохранившейся и не утратившейпервоначального плана. Усматривают, правда, некоторую спутанность врасположении первых глав. Их принято располагать следующим образом: 1-3, 15,17-27; 14-15; 5-7; 8, 3-18; 9; 11, 24-25; 8, 1-2; 10, 20-22, 14-15, 9-17,1-8, 18-19; 11, 22-25. План книги принадлежит, очевидно, самому пророку.Датировка книги также не представляет значительных трудностей. Первая частьее (гл. 1-24), в основном касающаяся участи Иерусалима, написана в периодмежду 592 и 587 годами. Вторая часть, содержащая пророчества о народах (гл.25-32), написана в период окончательной гибели Иудейского царства (587-582).Третья часть относится к тому же времени и содержит (гл. 33-39) пророчествао грядущем возрождении Израиля. Четвертая часть (гл. 40-48) написана в 572г. Она касается устроения Общины после ее возвращения. См.: А.Gеliп.-RFIВ,р. 541-542. 2. Обычно полагают, что образы херувимов навеяны пророкувавилоно-aссирийскими крылатыми быками "шеду" и "карибу". Это вполневозможно, но тем не менее следует помнить, что образ крылатого существаизвестен издавна в религиозном искусстве многих народов (египтян,финикийцев, хеттов, урартов, греков, жителей Мари и Миттани). У израильтянхерувимы были единственным сакральным изображением, допущенным со временМоисея. Таким образом, когда видение преломилось в сознании пророка и егохудожественном воображении, оно и вне связи с месопотамской культурой моглопринять форму крылатых существ (см.: М. Скабалланович. Первая глава Книгипророка Иезекииля, 1904; Wаlter Eihordt. Рrophet Ezechiel, р. 57). Богословыподчеркивают, что эти необычайные формы видения пророка означали безмерностьБожественной Славы. "Никогда еще,- говорит Ж. Даниелу,- опыттрансцендентности Бога не был выражен с такой интенсивностью. Здесь как быпоследовательное уплотнение, как бы сферы углубления. Но если дажепроявление Славы в херувимах уже непереносимо для человека, если он падаетуже под тяжестью ангела, как говорит Рильке в своей Дуинской элегии, то какможно предположить, что же такое Бог Сам по Себе?" (J. Danielои. Lе Dieud'Ezechiel. - "Bulletin st. Jean Baptiste", 1964, t. v-2, dес., р. 61). 3. В синодальном переводе здесь стоит: "некоторым святилищем", нославянский ("в освящение мало") более точен. Буквально слово "меат" означает"малое", "немногое". Это выражение, по-видимому, означает, что в изгнанииЦарство Божие раскрывается лишь отчасти, а полностью только в последнем иокончательном Богоявлении (см.: М. Скабалланович Книга пророка Иезекииля.ТБ, т. VI, с. 290). Глава тринадцатая КРУШЕНИЕ Иерусалим, 588-587 гг. Праведен Господь, ибо я непокорен был слову Его. Послушайте, все народы, и взгляните на болезнь мою. Плач 1, 18 В тридцатых годах нашего века при раскопках Лахиша была найденапереписка иудейских военачальников (1). Она непосредственно вводит нас в тутревожную атмосферу, которая царила во время восстания. ВоеначальникИерусалима Осия сообщает, что Азек перестал подавать световые сигналы.Очевидно, враги уже в городе. Но Лахиш и Иерусалим еще стоят. Они постояннообмениваются депешами, напряженно ждут подкрепления из Египта. Командованиеособенно озабочено действиями противников войны. "Будь осторожен с этимикнязьями,-пишет один из военачальников,-они ослабляют наши руки иобессиливают людей. А теперь, господин мой, не напишешь ли ты им, говоря:зачем вы делаете это даже в Иерусалиме? Ведь вы делаете это даже у царя вего доме! Клянусь Ягве, Богом Живым, с того времени, как слуга твой прочелэти письма, он потерял покой..." Этим военным людям казалось, что единственный выход дляИудеи-продолжать войну. В переписке несколько раз мелькает упоминание окаком-то пророке, и нетрудно догадаться, что речь идет о Иеремии. В тотмомент, когда войска Навуходоносора вступили в Иудею, число его сторонниковпри дворе вновь возросло. Но впрочем, офицеры тревожились напрасно:проегипетская партия занимала господствующее положение и не помышляла ни очем, кроме обороны. Для Иеремии наступили самые горькие дни; он видел близость трагическойразвязки, к которой толкали народ близорукие и самоуверенные вожди. Все силыприлагал он к тому, чтобы заставить их одуматься, но в ответ слышалпо-прежнему только оскорбления. Пророк отдал бы жизнь, лишь бы не сбылосьего пророчество, но сознавал, что бессилен остановить ход событий. Волнанеумолимо подкатывалась. В январе Иерусалим был уже оцеплен передовыми отрядами халдеев. Как поволшебству стал вырастать осадный городок, но быстро разрушить крепость былонелегко. Именно поэтому иудейское командование считало, что главное-этовыиграть время до прихода союзников. Однако царь Седекия не разделял надежд своих военачальников. Он долженбыл трепетать при одной только мысли, что будет с ним, если он окажется вруках разгневанного Науходоносора; ему было хорошо известно, как вавилонскийцарь карает изменников. Снедаемый тревогой, царь послал к Иеремии, умоляяпророка вопросить Бога о будущем. "Может быть, Ягве сотворит с намичто-нибудь подобное чудесам Его?" - с робкой надеждой спрашивал он. Но огветИеремии был неутешительным, только прекращение войны может избавить царя игород от гибели. Кто-то подсказал Седекии мысль вернуться к заветам его отца Иосии, неотвратит ли это гнев Божий? Согласно Торе, рабы должны были получать свободуна седьмой год службы, но никто не соблюдал этого правила. Теперь Седекиярешился на запоздалую попытку исправить дело. Он созвал народ во двор храмаи призвал всех освободить рабов, как повелевает Закон. Эго предложение нашложивой отклик. Перед лицом опасности, когда враг стоял у ворот, люди охотносогласились выполнить волю Господню. По старинному обычаю для скрепленияклятвы проходили между рассеченными частями жертвенных животных. В тот деньмножество иудеев, как рожденных рабами, так и попавших в рабство за долги,освободились и смогли принять участие в обороне Иерусалима. Естественно, что Иеремия одобрил это начинание "Вы поступилисправедливо", говорил он. Но тем не менее пророк ни на йоту не изменил своейпозиции и продолжал настаивать на необходимости сложить оружие. Между тем Бог, казалось, смилостивился над Иерусалимом; халдеи внезапносняли осаду и поспешно ушли. Из уст в уста передавалась радостная весть:наконец-то Хофра решился и ударил на неприятеля с тыла. Не чудо ли это? Неповторится ли знамение Ягве, как во дни Синахериба? Все хорошо знали, чтосилы фараона велики и сражение с ним, даже в худшем случае, должно измотатьхалдеев и заставить покинуть Иудею. Едва только непосредственная угроза миновала, как все благочестивыеобеты были забыты: хозяева рабов потребовали их возвращения. Тщетно Иеремияпризывал на головы клятвопреступников небесные кары - его гневные речизаглушались насмешками. Никто не сомневался, что враги больше не вернутся,а, если и придут, то не в силах будут взять Иерусалим. Один лишь Седекия, как и прежде, чуял недоброе. Он еще раз послал кИеремии священников с просьбой помолиться за него и за весь царский дом. НоИеремия послал ему в ответ страшное пророчество: Ягве не отменил Своегоприговора, египгяне будут разбиты, а халдеи снова возвратятся под стеныИерусалима. Он был настолько убежден в трагическом финале, что добавил подконец: "Если бы вы даже разбили все войско халдейское, воюющее против вас, иостались бы у них только раненные, то и те встали бы против вас, каждый изсвоей палатки, и сожгли бы огнем этот город". Какой разительный контраст с верой древних, считавших, что даже "слепойи хромой" в состоянии защитить Иерусалим! Иеремия сорвал последниелегендарные покровы с учения Исайи о Сионе. Как бездушные обряды не могутбыть угодны Богу, так и град Давида, наполненный грехом, теряет небесноепокровительство. Предрекая падение каменных стен Иерусалима, пророкуготовлял пути Новому Иерусалиму и духовному храму, в котором воссияет СловоГосподне.

X x x

В этот период временной передышки, когда оживились надежды наблагополучный исход войны, в Анатоте началась распродажа земельных участков;владельцы, вероятно, хотели покинуть опасные места. Родные предложилиИеремии выкупить часть земли, которую он мог приобрести по праву родства.Пользуясь тем, что окрестности Иерусалима стали спокойными, престарелыйпророк решил отправиться в Анатот. Однако в воротах он был задержан стражей.Начальник караула, принадлежавший к военной партии, обвинил Иеремию вжелании перейти в стан противника (в город просочились слухи, что халдеиприближаются снова). Несмотря на то что Иеремия решительно отрицал обвинение, его привели кпредставителям власти в качестве перебежчика. Вельможи встретилиненавистного проповедника злобными криками; он был жестоко избит и брошен вподвал дома Ионатана, царского писца. Неизвестно, сколько дней пробыл пророк в заключении, но за это времяположение в городе круто изменилось. После первого же столкновения схалдеями войско фараона отступило, и Иерусалим был снова блокирован. На этотраз ждать помощи было неоткуда. Для пророка сознание, что его считают предателем, было горше голода,побоев и удушливого смрада подвала. Он уже не надеялся, что выйдет отсюдаживым. Оглядываясь назад, он думал о бессмысленности и неудаче всей своейжизни. Не сумев спасти отечества, он умирал с клеймом отщепенца и изменника.Строки, написанные старцем в темнице, исполнены невыразимой тоски и муки: Проклят день, в который я родился, день, в который родила меня мать моя! Да не будет над ним благословения! Проклят человек, принесший весть отцу моему: "Сын родился у тебя!" - и тем обрадовавший его. Да слышит он вопль утром и рыдание в полдень за то, что не убил меня в самой утробе так, чтобы мать моя была мне гробом и чтобы чрево ее осталось неразрешенным навсегда! Для чего я вышел из утробы ее? Чтобы видеть тяготы и скорби и дни свои провести в бесчестии? (Иер 20, 14-18) Это был крик последнего отчаяния. Вся душа пророка стала сплошнойкровоточащей раной. Казалось, он наконец не выдержал, сломился и нечувствовал больше поддержки свыше... А над подземельем, где в смертных муках томился пророк, уже начиналасьагония Иерусалима. Проходили месяцы, у осажденных стала ощущаться нехваткапродовольствия; пришло известие о взятии Лахиша, халдеи готовились крешительному штурму. Как-то ночью, возможно по совету одного из друзей Иеремии, пророкаотвели во дворец. "Нет ли слова от Ягве?"- спросил его Седекия. Царьокончательно убедился, что предсказания Иеремии исполняются в точности.Узник был изнурен заточением, обессилен душевной борьбой, но, когда от негопотребовалось свидетельство, он призвал всю свою твердость и сказал лишь то,что знал как истину: "Ты будешь предан в руки царя Вавилонского". Седекияпонял, что это конец. Изменить ход вещей он не мог, по сути дела с ним давноуже перестали считаться. Когда Иеремию уводили, он попросил царя взять его из подземелья: "Невозвращай меня в дом Ионатана, писца, чтобы мне не умереть там". Царьприказал оставить заключенного в караульном помещении при дворце. Это спаслоИеремии жизнь. Новое место заключения было гораздо более сносным. Иеремии давали покуску хлеба в день; в условиях надвигающегося голода и это былоблагодеянием. Узник стал пользоваться относительной свободой и постепенноприходил в себя. К нему допустили друзей, и верный Барух снова мог бытьрядом со своим наставником. И тогда-то в душе пророка пробудились новые силыи совершился разительный перелом. Четверть века говорил он только о бездне,в которую падает Иудея, теперь же, когда стало уже видно дно этой бездны,пророк впервые заговорил о спасении. Он даже выразил свои надежды во внешнихдействиях. При посещении родственника, к изумлению всех, он пожелалзаключить формальный договор о покупке земли в Анатоте. Документ былсоставлен по всем правилам, и Иеремия попросил Баруха сохранить запечатанныйсвиток. Что могло это значить? Как можно было думать о каких-то участках, когдамало кто надеялся сохранить и самую жизнь? Пророк во всеуслышание объяснил свой поступок: "Так говорит ЯгвеСаваоф, Бог Израилев: дома, и поля, и виноградники снова будут покупать вэтой земле". Перспектива эта представлялась столь несбыточной, что Иеремиядолжен был сослаться на прямое веление Божие. Сущий хотя и определилизгнание Своему народу, но Он же и вернет его после покаяния обратно. Вероятно, к этому времени относится и пророчество Иеремии об "ОтраслиДавидовой" - Мессии. "Вот наступят дни,-сказал Ягве,-когда Я восстановлю дляДавида праведную Отрасль, и он воцарится как царь, и будет поступать мудро,и будет производить суд и правду на земле. В дни его Иуда спасется, иИзраиль будет жить безопасно" (2). Националистов не интересовало это далекое будущее. Они были недовольны,что Иеремия снова начал действовать и говорить, и, решив навсегдаразделаться с ним, потребовали от царя его казни. "Он ослабляет руки воинов,остающихся в этом городе, и руки всего народа, говоря им такие слова. Этотчеловек не блага желает народу своему, а бедствия",-говорили военные. "Онцеликом в ваших руках,-растерянно отвечал Седекия,-я ничего не могу делатьбез вашей воли". Но все же пролить кровь пророка никто не решился. Покончитьс ним решили иначе. Во дворе караульного помещения находилась глубокая яма;когда-то в ней была вода, но теперь высохла, и дно ямы наполнилось жидкойгрязью. Туда на веревках опустили Иеремию и оставили умирать от голода ижажды. Вскоре, однако, царский евнух эфиоп Абдмелех сумел убедить царя небрать на себя такой грех, как убийство человека Божия. Царь, который,вероятно, уже впал в какую-то апатию, не возражал против того, чтобы Иеремиювытащили из ямы. На самодельных веревках, еле живого, узника подняли наверх.Иеремия благословил евнуха как своего спасителя. Очевидно, Абдмелехдействовал не один, а при поддержке партии мира, и поэтому Иеремия снова былоставлен в караульном помещении. К тому же военным было уже не до него. Вгороде иссякли продовольственные запасы; начался голод, вспыхнули болезни... Эти страшные дни в Иерусалиме описал неизвестный иудейский поэт,свидетель осады. (3) О, как потускнело золото, изменился прекрасный металл. Камни святилищ разметаны на перекрестках улиц. Драгоценные сыны Сиона, равноценные чистому золоту, Уподобились глиняным черепкам, изделию рук горшечника. Засох язык младенцев во рту от жажды, дети просят хлеба, но никто недает им. Евшие обильные яства голодают на улицах, возлежавшие напурпуре-валяются в грязи. Поражаемые мечом счастливее убиваемых голодом, ибо они тают медленно,лишенные плодов земли. (Плач 4, 1-2, 4-5, 9) Седекия еще раз захотел встретиться с пророком. Но, боясь своих жевоеначальников, он велел привести Иеремию тайком в один из крьтых переходов,соединявших дворец с храмовыми помещениями. Царь поклялся пророку, что непричинит ему вреда, но взял с него обещание, что предмет их беседы останетсяв тайне. Седекия хотел знать, остался ли хоть какой-нибудь шанс на спасение.Иеремия отвечал, что единственный выход это просить, пока не поздно,прощения у Навуходоносора и сдать город: этим царь по крайней мере сохранитсебе и семье жизнь и избежит бессмысленного кровопролития. В худшем случаеего отправят в ссылку, как и его племянника Ехонию. Седекия откровенно признался пророку, что он боится не столькоНавуходоносора, сколько своих же офицеров, и лишь это удерживает его откапитуляции. Когда Иеремия и царь расстались, князья, узнавшие о встрече,подозрительно допытывались, о чем был разговор между царем и пророком. НоИеремия, исполняя просьбу Седекии, сказал только, что он просил неотправлять его больше в подземелье, где его ждет гибель.

X x x

Много месяцев стояли халдеи под Иерусалимом (4). Все теснее сжималисьвокруг города осадные валы. Тараны были подтащены вплотную и под градомстрел неустанно наносили удары. Трескались кирпичи, сыпался щебень, долго неподдавались могучие стены, но вот вечером 19 июля 587 года Седекии донесли,что в северной стене пробита брешь и халдеи проникли в центр города. Царьрешился на последнее средство: под покровом ночи со всей семьей и гарнизономон незаметно вышел через восточные ворота, находившиеся у дворцового сада.Однако бесшумно миновать вражеские цепи им не удалось: бегство былозамечено, и за остатками иудейского войска устремилась погоня. Седекия,вероятно, хотел скрыться за Иорданом, но недалеко от Иерихона халдеинастигли беглецов. При приближении врага князь Измаил со своей дружиной,предательски бросив царя, ускакал в сторону реки, а Седекия оказался в рукаххалдеев. Его отвезли в Риблу к Навуходоносору. Разгневанный царь был беспощаден к изменнику. Сыновей Седекии казнили унего на глазах, а сам он был ослеплен и в кандалах отправлен в Вавилон. Тамнесчастный царь вскоре умер, ненадолго пережив катастрофу. Теперь Иерусалим стоял открытый для врагов. В начале августа из ставкиприбыл начальник царской гвардии Набусардан. Он вез приказ о разрушениигорода. Вавилонские войска двинулись по улицам Иерусалима... Все главари военной партии, оказавшиеся налицо, были арестованы инемедленно отправлены в Риблу, где Навуходоносор казнил их как виновниковмятежа. Основная масса горожан была согнана в лагерь для отправки визгнание. 15 августа халдейские солдаты закончили разрушение стен. Кедровыйдворец и все крупные здания города были преданы огню. Храм подвергся полномуразгрому. Набусардан велел вынести из него все ценностное и отправить вВавилон в качестве трофеев; сам Дом Ягве солдаты подожгли; выложенный внутрикедром, он был быстро охвачен пламенем, камни лопались и оседали, и скоро отСоломонова святилища осталась лишь черная груда руин. В огне погибла и древняя святыня Израиля-Ковчег.