За пределы этноса

Мы можем испытывать чувство этической ответственности по отношению к людям того же самого этноса, расы, религии или национальности, к которым принадлежим и сами. Это особенно верно для плюралистических обществ, в которых индивиды обычно идентифицируют себя с представителями своего этноса или расы. Однако высшим этическим критерием является наша способность испытывать чувство моральной общности с теми, кто живет вне нашего непосредственного окружения или общины или принадлежит к другим этносам или расам. Поскольку моральные качества берут начало в семье или небольшой группе, мы можем спросить: можем ли мы этически или просто по-человечески выйти за границы нашего рода, национальности или расы? Можем ли мы быть лояльны по отношению к сообществу всех людей? Если мы имеем обязательства перед нашими близкими, то относится ли это к человечеству в целом? Как мы видели, в истории человечества встречаются ужасные примеры, которые демонстрируют, как тяжело развить такого рода чувство идентичности. Фактически ограниченные, местнические интересы являются источником напряженных и ожесточенных межплеменных, межгрупповых и межнациональных столкновений и конфликтов. Является ли природа человека таковой, что хотя личность испытывает моральную преданность семье, клану или небольшой общине, она фактически не может распространить ее на более широкую область человеческих отношений?

Безусловно, существуют веские эмпирические и прагматические причины, заставляющие индивидов, действующих на основе личных взаимоотношений, придерживаться правил игры: это необходимость выживания. В то же время, существует ли встроенный инстинкт агрессивности, проявляющийся в ненависти и враждебности по отношению к иноплеменным или чужеземным группам? Как кажется, постоянные и кровавые завоевательные и оборонительные войны должны свидетельствовать в поддержку этого мрачного предположения. Человечество оказалось не в состоянии преодолеть страшный бич войны. Я не могу предложить какого-нибудь легкого средства от этой заразы. Мы не можем быть уверены в том, что склонность к войне когда-нибудь будет преодолена.

К сожалению, параллельно развитию глобального сознания продолжают существовать военные блоки, политическое, экономическое и военное соперничество. Религиозные традиции особым образом способствуют разделению между народами. Вместо того чтобы наводить мосты, они часто воздвигают барьеры особенно там, где религия воинственна, и ее приверженцы являются истовыми верующими. Фундаменталисты, христиане или мусульмане верят, что только сторонники их веры войдут в жемчужные врата рая, а иудеи думают, что только они являются «богоизбранным народом». Отсюда стремление обратить, исключить или осудить тех, кто следует иной догматической традиции. В этом процессе гуманистическая добродетель терпимости зачастую утрачивается. Религиозный фанатизм разделяет, а не объединяет человечество.

Возникает решающий вопрос: является ли каждый из нас гражданином мирового сообщества? Несет ли каждый из нас этические обязанности и ответственность перед человечеством в целом?