Борьба против контрреволюционных происков версальской агентуры

Враги Коммуны, притаившиеся в Париже, не прекращали попыток дезорганизации жизни города, чтобы осложнить положение Коммуны и приблизить ее падение. Одним из наиболее частых и эффективных средств контрреволюционной борьбы был саботаж служащих государственных и коммунальных учреждений, организованный версальским правительством. 29 марта Коммуна пригрозила всем саботажникам немедленным увольнением в случае неисполнения ими распоряжений Коммуны и подчинения версальскому правительству. В Главном управлении почт коммунарам удалось преодолеть сопротивление служебного персонала. Новый директор почт Альб е р Фредер и к Тейс, назначенный Коммуной, застал там полный развал. Ему удалось восстановить работу почт, восстановить связь между Парижем и провинцией, создать совет с совещательными функциями из почтовых служащих, поднять зарплату почтовым служащим и снизить оклады высших почтовых чиновников.

С первых дней Коммуны, буржуазная пресса совершала резкие и злобные нападки на Коммуну, порочила ее деятелей, разглашала сведения военного характера. Коммуна отвечала на эти выпады контрреволюции закрытием ряда изданий: около тридцати парижских газет и журналов были закрыты.

2 апреля Коммуна постановила привлечь к судебной ответственности Тьера и пять других членов версальского правительства по обвинению в развязывании гражданской войны и организации нападения на Париж.

5 апреля в ответ на расстрелы пленных федератов Коммуна издала декрет о заложниках. Согласно этому декрету, всякое лицо, уличенное в сообщничестве с версальским правительством, подлежало немедленному аресту в качестве “заложника парижского народа”. За каждого расстрелянного парижского коммунара декрет грозил казнью трех заложников.

На основании этого декрета было арестовано несколько сот человек. Среди них значились архиепископ Жорж Дарбуа, бывший сенатор Луи Бертран Бонж а н, крупный банкир, бонапартист Жекк е р, группа жандармов, чиновников и священников. Декрет о заложниках вынудил версальцев на время прекратить казни пленных коммунаров. Но когда выяснилось, что коммунары не торопятся с расстрелами заложников, версальцы возобновили казни пленных коммунаров-федератов. Заложники были расстреляны лишь в дни последних боев на улицах Парижа. Руководителям Коммуны, считал В.И.Ленин, явно не хватало суровости и понимания важности репрессий против своих классовых врагов: “Коммуна недостаточно энергично пользовалась своей вооруженной силой для подавления сопротивления эксплуататоров”. (ПСС, т. 35, с. 192).

Внешняя политика Парижской Коммуны. События марта 1871 года в Париже не могли не отразиться на международных отношениях. В первые дни мартовской революции английский кабинет министров, германское правительство во главе с Бисмарком, российский император Александр II Освободитель считали, что это выступление французского пролетариата, как и выступления 31 октября 1870 года и 22 января 1871 года будет подавлено версальским правительством национальной обороны. В штаб-квартире германского правительства были даже довольны победой Коммуны, полагая, что Коммуна заставит правительство Тьера и министра иностранных дел Жюль Фавра стать более уступчивыми при выработке условий окончательного мирного договора с Германской империей. Был открыт и подлежал разрешению вопрос о сроках и порядке уплаты Германии контрибуции. Сразу после событий 18 марта Отто фон Бисмарк предложил правительству Тьера свою поддержку против Коммуны. Бисмарк всерьез опасался отказа Коммуны от условий прелиминарного мирного договора и возобновлении войны с Германской империей.

В области внешней политики правительство Парижской Коммуны и его Комиссия внешних сношений ставили перед собой двоякую цель: 1) поддержание дружеских связей с другими коммунами страны для создания общефранцузской федерации коммун; 2) установление дипломатических отношений с другими государствами, признание условий прелиминарного мирного договора и выплату Германии части военной контрибуции. Выступая против милитаризма и реваншизма, Коммуна отстаивала принципы мира и дружбы народов, братства трудящихся всех стран. Уже 22 марта ЦК Национальной гвардии в письме к германскому командованию заверил его, что революция 18 марта не направлена против германских войск. Одновременно письменно руководство Коммуны заверило германское командование в том, что коммунары не собираются пересматривать условия прелиминарного мирного договора по итогам франко-германской войны с Германской империей. Коммуна подтверждала свою готовность выплатить Германии пятьсот миллионов франков в качестве первого взноса в счет контрибуции. Со своей стороны, Коммуна поставила условие твердого соблюдения германским командованием нейтралитета в борьбе между Версалем и Коммуной.

5 апреля делегат внешних сношений Парижа Паск а ль Грусс е обратился к дипломатическим представителям иностранных государств с нотой, в которой извещал их об образовании правительства Коммуны и заявлял о его желании “крепить братские узы”, связующие парижский народ с другими народами. Ответа на это обращение не последовало. Почти все представители иностранных держав перебрались после событий 18 марта в Версаль. Лишь английский посол лорд Лайонс и посланник Соединенных Штатов Элихью Б е нджамин Уошберн остались в Париже. Посол США Элихью Б е нджамин Уошберн вел себя двулично. В своих донесениях в Вашингтон он всячески чернил действия Коммуны. Он поддерживал связи с контрреволюционными элементами в Париже и пересылал в Версаль военные сведения, добытые шпионским путем. В беседах с руководителями Коммуны, Э.Б.Уошберн, напротив, всячески уверял коммунаров в своем глубоком сочувствии политике Коммуны. В дни последних, кровавых боев посол США Элихью Бенджамин Уошберн сделал все, чтобы ускорить падение Коммуны и ее разгром.

Чтобы оградить Париж и всю Францию от возобновления немецкой агрессии, ЦК национальной гвардии уже 19 марта объявил о своем намерении соблюдать условия предварительного (прелиминарного) мирного договора, заключенного 26 февраля. Коммуна предпринимала попытки договориться с немецкими властями об эвакуации оккупационных войск из окрестностей Парижа и выразила готовность уплатить немецкому командованию часть военной контрибуции, возложив ее выплату на виновников развязывания войны – членов бывшего правительства Второй империи. 26 апреля военный делегат Гюстав Клюзер е встретился для переговоров с уполномоченным немецкого командования фон Гольштейном. Сломив сопротивление германского императора Вильгельма I, Отто фон Бисмарк пошел на ведение переговоров с Коммуной. Вступая в переговоры, Бисмарк хотел шантажировать версальское правительство Тьера и побудить его к скорейшему заключению окончательного мирного договора с Германской империей. Бисмарк – великий мастер закулисных интриг – хотел подороже “продать” свою помощь Луи Адольфу Тьеру при подавлении Коммуны. 28 марта в Руане была заключена конвенция между Германией и Версалем: Бисмарк разрешил Тьеру увеличить свою армию до восьмидесяти тысяч человек, т.е., удвоить ее по сравнению с условиями прелиминарного договора. Еще через некоторое время Бисмарк повторно разрешил Тьеру увеличить численность версальской армии.

Россия была также обеспокоена событиями в Париже. Министр иностранных дел Российской империи Александр Горчаков с пониманием отнесся к проблемам Версаля и был готов оказать Жюль Фавру необходимую помощь в подавлении революции, поскольку она “угрожала всему европейскому сообществу”. Переговоры о сотрудничества Бисмарка с Тьером против Парижской Коммуны закончились вполне удачно для Версаля. 6 мая 1871 года во Франкфурте-на-Майне начались мирные переговоры между Версалем и Бисмарком. 10 мая переговоры завершились подписанием мирного договора. Позиция Бисмарка в отношении подавления парижского восстания 18 марта была самой благожелательной: Бисмарк разрешил прохождение французских войск через линию прусской армии и заблокировал Париж со своей стороны.

Переговоры, начатые Коммуной с целью избежать войны на два фронта (против версальцев и против немцев) и улучшить стратегическое положение Парижа, не достигли цели. Одной из причин неудачи было отсутствие у Коммуны средств для уплаты немецкому командованию хотя бы части контрибуции. Но главная вина за провал переговоров о нейтралитете немецкого командования в отношении гражданской войны во Франции лежала на правительстве Германской империи: правящие круги Германской империи люто ненавидели Коммуну. Германская социал-демократия поддержала Коммуну, и это еще больше напугало германскую буржуазию и прусское юнкерство. Страх перед французской революцией и перспективой ее перенесения на немецкую почву, ее огромным влиянием на подъем борьбы германской социал-демократии и немецкого рабочего класса толкал правящие круги Германской империи в стан врагов революционной Франции.

Внешней политике коммунаров присущ антимилитаризм и интернационализм. На одном из митингов 14 мая рабочий Шарль Амур у, один из руководителей Коммуны, сказал так: “Мы не хотим больше войн, мы проливали нашу кровь во имя человечества, чтобы уничтожить тиранов, которые нас угнетали. Тот, кто захочет войны, будет уничтожен во имя человечества…”.

Отклики на Коммуну в других странах. Революция 18 марта и образование Парижской Коммуны произвели сильнейшее впечатление во всех странах мира. Особенно широкий отклик вызвали эти события в Германии, где с конца 1860-х годов уже существовала марксистская по сути социал-демократическая партия. 2 апреля на трехтысячном митинге в Ганновере было принято приветственное обращение к коммунарам и рабочим Парижа. Многолюдные собрания в честь Коммуны происходили в берлине, Гамбурге, Дрездене, Лейпциге и многих других городах. Вильгельм Либкнехт в статье в газете “Фольксштаат” разъяснял сущность Коммуны, характер и цели ее внутренней политики, подчеркивал антимилитаризм и интернационализм внешней политики Коммуны. В той же газете разоблачался сговор версальских контрреволюционеров с немецкими милитаристами. В своей речи в рейхстаге 25 мая 1871 года Август Бебель выразил надежду: “Не пройдет и нескольких десятилетий, как боевой клич парижского пролетариата: “Мир хижинам, война дворцам, смерть нужде и тунеядству!” – станет боевым кличем всего европейского пролетариата”.

В Англии передовые рабочие и прогрессивные слои интеллигенции выражали глубокое сочувствие парижским коммунарам. 22 марта на митинге в Лондоне было принято приветственное обращение к революционному Парижу. 16 апреля по улицам Лондона прошла колонна манифестантов с лозунгами: “Всемирная социальная республика”. На митинге в Гайд-Парке коммунаров приветствовали как “пионеров и строителей нового социального строя”. Эта резолюция дошла до Коммуны. На заседании Коммуны 24 апреля было принято ответное обращение и выражена благодарность английским республиканцам.

Революционные события во Франции способствовали усилению рабочего движения в Англии, росту активности республиканских групп, выступлениям демократической интеллигенции в поддержку Коммуны. Свой голос в поддержку Коммуны поднял и знаменитый ученый и публицист Бизли, находившийся под влиянием Маркса. С сочувствием писал о Коммуне английский публицист Томас Смит, примкнувший позже к Интернационалу. В Париже в дни Коммуны постоянно находился журналист Роберт Рид. Оппортунистически настроенные представители английской рабочей аристократии – Джордж Оджер и Бенджамен Лекрафт – осудили действия Коммуны и вышли из состава Генерального совета Интернационала 20 июня.

Передовые представители итальянской общественности также с глубоким сочувствием встретили известие о революции 18 марта. 12 апреля Интернациональное демократическое общество во Флоренции приняло обращение к парижским коммунарам, где подчеркнуло, что “знамя Коммуны является знаменем будущего”, что Коммуна “сражается против эгоизма и привилегированных в великой битве за освобождение пролетариата”. Герой национально-освободительного движения в Италии Джузеппе Гарибальди весьма сочувственно отнесся к революционным событиям во Франции. Многие итальянские демократы и рабочие приняли активное участие в вооруженной борьбе коммунаров Парижа. Горячо приветствовали провозглашение Парижской Коммуны передовые рабочие Швейцарии. Обращение швейцарских социалистов подписали два члена Русской секции Интернационала – Н.Утин и А.Трусов. На парижские события откликнулись рабочие Австрии, Венгрии, Бельгии, Испании, Болгарии, Чехии и ряда других стран Европы.

Живой отклик события Парижской Коммуны встретили и в России. Российская демократическая пресса (“Отечественные записки”, “Искра”) резко осудили жестокую расправу версальцев над коммунарами. В своих листовках студенты Технологического института, распространявшиеся в Петербурге, писали: “Мировая революция уже началась” и призывали подняться на помощь “погибающему Парижу”. Русской поэт-демократ Николай Некрасов начал одно из своих стихотворений словами: “Смолкли честные, доблестно павшие!”, посвященное трагической гибели коммунаров Парижа. Писатель Глеб Успенский изобразил версальцев в виде “коллекции удавов”. На события в Париже откликнулись писатели Михаил Салтыков-Щедрин, Николай Чернышевский. Передовые рабочие России – Степан Халтурин, Виктор Обнорский, С.Виноградов, А.Н.Петерсон – выразили огромный интерес и сочувствие к Коммуне. Коммуна оказала огромное влияние на деятельность первых рабочих организаций – “Северного союза русских рабочих” и “Южнороссийского союза рабочих”. Русские социалистки – Анна Васильевна Корвин-Круковская (по мужу Жаклар) и Елизавета Лукинична Дмитриева (урожденная Кушелева, по мужу– Томановская) принимали непосредственное участие в строительстве и борьбе Коммуны. Участником Коммуны был выдающийся русский публицист, ученый-историк Петр Лаврович Лавров, который помогал коммунарам проводить реформы в области образования. В середине апреля Лавров покинул Париж, выехал в Брюссель и Лондон, встречался с К.Марксом и Ф.Энгельсом, подружился с ним.

Резко враждебные нападки на Коммуну реакционных кругов имели место в США. Поддержали коммунаров американские аболиционисты (борцы за уравнение прав белых и черных, отмену рабства)Лидер аболиционистов в США – Уэнделл Филипс и ученый-этнограф Льюис Генри Морган одобрили действия коммунаров и осудили кровавую бойню версальцев над коммунарами.

События в Париже активно обсуждались в Генеральном Совете Интернационала под руководством К.Маркса. На заседания Генерального Совета регулярно заслушивалась информация о Коммуне, принимались воззвания к французскому народу. 11 апреля на заседании Генерального Совета Интернационала выступил Ф.Энгельс с анализом сложившейся в Париже обстановки. “Положение трудное, шансы не так хороши”, – говорил Ф.Энгельс. Генеральный Совет резко осудил предательское поведение социалиста Анр и Луи Тол е на, депутата версальского Национального собрания, подло клеветавшего на Коммуну. Анри Тол е н был исключен из состава Интернационала. Маркс предупреждал коммунаров не тратить время на сведение личных счетов, на мелочи, предупреждал, в Коммуне велико засилье мелкобуржуазных интриганов. Маркс выражал восхищение революционной энергией коммунаров: “Какая гибкость, какая историческая инициатива, какая способность самопожертвования у этих парижан… История еще не знает примера подобного героизма! ” (Соч., 2 изд., т. 33, с. 172). Через два дня после падения последней баррикады в Париже – 30 мая 1871 года – К.Маркс огласил написанное им воззвание о гражданской войне во Франции.

Ход вооруженной борьбы в Париже. Период мирного существования Коммуны продолжался недолго. Расположившееся в Версале правительство Тьера спешно приводило в боевую готовность войска. Чтобы увеличить их численность, Луи Адольф Тьер обратился к немецкому командованию с просьбой отпустить из плена французских солдат и разрешить довести общую численность своей версальской армии до восьмидесяти тысяч человек. Немецкое командование дало свое согласие и выполнило просьбу Луи Адольфа Тьера. Шестьдесят тысяч пленных французов были отпущены из немецкого плена и тут же влились в армию Версаля. Уже через пять дней после провозглашения Коммуны версальцы начали военные действия и атаковали передовые позиции коммунаров. С началом военных действий развеялись иллюзии коммунаров и их надежды на то, что удастся избежать гражданской войны.

2 апреля версальцы атаковали передовые позиции коммунаров, расположенные на подступах к Парижу. 3 апреля вооруженные силы коммунаров – отряды Национальной гвардии – тремя колоннами двинулись в ответный поход на Версаль. Поход был плохо подготовлен и еще хуже проведен. У бойцов имелось совсем мало оружия и пушек. Коммунары рассчитывали, что версальцы не будут оказывать сопротивления. Но эти наивные расчеты не оправдались. Одна из колонн Национальной гвардии Коммуны под командованием члена Коммуны Анри Бержер е попала под убийственный обстрел из форта Мон-Валерьен, который оставался в руках версальцев (коммунары рассчитывали на его нейтралитет). Отряд коммунаров под командованием члена Коммуны Гюст а ва Флур а нса был разбит, сам Флур а нс был захвачен в плен жандармами и зверски убит.

Другая колонна, которую вели члены Коммуны Эмиль Эд, Габриэль Ранвь е, Огюстен Аври а ль, была отброшена от Версаля, понеся большие потери. Левая колонна, которую вел член Коммуны Эмиль Викт о р Дюв а ль, достигла ближних подступов к Версалю. Нехватка вооружения и снарядов не позволила Дювалю взять Версаль. Утром следующего дня отряд Дюваля был окружен и взят в плен. Генерал Жозеф Винуа дал коммунарам обещание не расстреливать пленных. Вероломно нарушив данное обещание, версальцы расстреляли Эмиля Викт о ра Дюваля и двух других командиров национальной гвардии.

4 апреля наступление коммунаров на Версаль захлебнулось, и военное ведомство Коммуны во главе с Гюст а вом Клюзер е перешло к тактике обороны. 3–4 апреля Военная комиссия Коммуны произвела реорганизацию Национальной гвардии. Начали создаваться добровольческие отряды. Были предприняты меры к укреплению воинской дисциплины и порядка. Комендантом парижского укрепленного района был назначен талантливый и энергичный военачальник генерал Ярослав Домбровский. Другой видный польский революционер Валерий Врублевский, командовал южным участком фронта. Общее руководство вооруженной борьбой было передано военному делегату генералу Гюст а ву Клюзер е. Ошибкой Клюзере стала тактика пассивной обороны. Не хватало кадровых специалистов: лишь немногие офицеры перешли на сторону Коммуны. Несмотря на многие неблагоприятные условия, национальные гвардейцы Коммуны, которых называли федератами, сражались с отвагой. Правительство Луи Адольфа Тьера не скрывало, что имеет дело с храбрым, мужественным противником.

6 апреля главнокомандующий Французской армии был назначен маршал Мари Эдме Мак-Магон, герцог Маджента, а во главе резервного корпуса был поставлен генерал Винуа. 9 апреля версальцы впервые подвергли Париж артиллерийскому обстрелу, который не прекращался до самого конца боев (за исключением однодневного перемирия 25 апреля). Соотношение военных сил складывалось крайне неблагоприятно для коммунаров. К концу апреля – началу мая число бойцов Национальной гвардии на линии укреплений составляло только пятнадцать – шестнадцать тысяч человек, т.е., в восемь раз меньше, чем у версальцев. Победа стала склоняться на сторону версальской армии, которая насчитывала уже более ста тысяч человек. Преодолевая упорное сопротивление федератов, версальцы продвинулись вперед на всех участках фронта. 30 апреля форт Исси на южном фронте был оставлен его защитниками, но через несколько часов коммунары отбили и вернули его.

В связи с общим ухудшением положения на фронте, усилилось недовольство тактикой пассивной обороны военного делегата Коммуны генерала Гюст а ва Клюзер е. Он был смещен со своего поста главнокомандующего войсками Коммуны, арестован и предан суду. Правда, на суде Коммуна оправдала Гюст а ва Клюзер е. Его место занял молодой кадровый офицер, полковник инженерных войск Луи Натаниель Россель. Первые действия полковника Росселя, направленные на поднятие дисциплины, отличались решительностью. Луи Россель предложил заменить легионы Национальной гвардии регулярными полками и перевести их на казарменное положение. Вместе с Ярославом Домбровским, Луи Россель разработал смелый план контрнаступления на Версаль. ЦК Национальной гвардии тут же обвинил Росселя в стремлении к узурпации власти и установлению единоличной диктатуры. 9 мая, после долгого артобстрела из сотен орудий, версальцы по причине численного превосходства захватили форт Исси – важнейший опорный пункт коммунаров на южном участке фронта. Осуществить план контрнаступления на Версаль уже не представлялось возможным – время было упущено, инициатива перешла в руки версальцев. Полковник Луи Россель немедленно написал письмо в газету, где обвинил членов Коммуны и ЦК Национальной гвардии в срыве мер по укреплению обороноспособности Парижа. Он попросил об отставке, за что сам был смещен Коммуной, арестован, доставлен в Ратушу, но сумел бежать из-под ареста. Впоследствии Луи Россель попал в лапы версальцев, предан военно-полевому суду и расстрелян за измену – переход на сторону Коммуны. Во главе Военной делегации был поставлен Шарль Делеклюз – стойкий революционер, фанатично преданный Коммуне, но человек малокомпетентный в военных делах. 13 мая версальцами был взят форт Ванв.

К середине мая версальцы вплотную подошли к крепостному валу Парижа. Штурм Парижа правительственными войсками Тьера был назначен на 20-е мая 1871 года. 20 мая двести версальских орудий начали яростный обстрел крепостной стены столицы и разрушили ее б о льшую часть. Через провалы в стене версальские войска устремились в столицу. Полуразрушенные ворота Сен-Клу были позорно оставлены защитниками города (один из версальских шпионов указал войскам на них). Уже 21 апреля бои шли в самом городе, к утру 22 мая в Париж вошло более ста тысяч версальцев. К концу 22 апреля в руках правительственных войск Луи Адольфа Тьера находилась четвертая часть Парижа. Продвижение версальцев к центру Парижа было медленным. Отряды Национальной гвардии оказывали правительственным войскам упорное сопротивление. Улицы Парижа перегораживали баррикады, которые всю ночь возводили женщины и дети.

Немецкие оккупационные войска, занимавшие восточную и северо-восточную часть окрестностей Парижа, пропустили отряды версальской армии, которые получили возможность проникнуть в Париж через пункты, откуда коммунары не ожидали появления врага и где они не подготовились к отпору врага. Вследствие этого, уже 23 мая версальцы завладели высотами Монмартра.

Стойкое сопротивление встретила армия буржуазной контрреволюции на площади Согласия, где под руководством члена Коммуны полковника Брюнеля были возведены три редута, которые несколько сот бойцов в течение пятидесяти часов отстаивали против двух версальских дивизий. Исключительную стойкость проявили и отряды коммунаров, действовавшие под общим руководством поляка генерала Валерия Врублевского.

24 мая Коммуне пришлось оставить Ратушу и перейти в мэрию XI округа. Борьба переместилась в Бельвилль, Менильмонтан и другие пролетарские районы Парижа. На площади Жанны д’Арк несколько тысяч федератов под руководством поляка Валерия Врублевского в течение тридцати шести часов успешно отбивали атаки целого корпуса версальской армии и даже сами переходили в наступление. Под натиском превосходящих сил версальцев отряду Врублевского пришлось отступить.

Особенно упорный характер приняла оборона коммунаров 25–27-го мая, когда основной ареной борьбы стали рабочие кварталы восточной и Северо-восточной части Парижа, особенно Бельвилль, где главным руководителем обороны был член Коммуны Габриэль Ранвье. С боем отстаивали здесь каждый квартал, каждую улицу героические бойцы первой в мировой истории пролетарской революции. Женщины не отставали от мужчин, дети подражали взрослым.

25 мая весь левый берег Сены перешел в руки версальцев, и к концу этого дня они овладели б о льшей частью Парижа. Коммуна снова перебралась в мэрию ХХ округа Парижа. 26 мая версальцы заняли Сент-Антуанское предместье, 27 мая после кровопролитных боев были взяты высоты Бельвилля и Шомона. 28 мая версальцы овладели последней баррикадой Коммуны на улице Рампон о.

Одна из самых кровопролитных схваток произошла на кладбище Пер-Лашез, где были расстреляны все взятые в плен коммунары. Только 28 мая, через неделю после начала непрерывных, ожесточенных боев, было сломлено мужественное сопротивление защитников Коммуны – пала последняя баррикада. 29 мая версальцами был взят форт Венсена. Так после более чем двухмесячной борьбы погибла Парижская Коммуна. В майских боях (“майской кровавой недели”) погибли многие деятели Коммуны.

Враги-версальцы потопили славную рабочую революцию 1871 года в море крови. Десятки тысяч лучших сынов и дочерей французского народа пали в борьбе за свободу и независимость своей родины. Многие видные деятели Коммуны, в том числе секретарь парижских секций Интернационала Луи Эжен Варл е н, прокурор Рауль Риг о, член ЦК Национальной гвардии Эдуар Мор о, делегат Комиссии общей безопасности Теофиль Шарль Жюль Ферр е, ШарльДелеклюз, Ярослав Домбровский– все они погибли или были расстреляны версальцами, как Варлен 27 мая. Многие умерли от ран и болезней. Военные суды заседали в течение пяти лет (!), до 1876 года, через них прошли 36.300 (тридцать шесть тысяч триста) человек. Обвиняемые проявляли на суде исключительную стойкость. “Вся моя жизнь принадлежит социальной революции, и я принимаю на себя ответственность за все свои действия без исключения”, – сказала на суде бесстрашная коммунистка Луиза Мишель, “красная дева Монмартра”. Общее число расстрелянных, заключенных в тюрьмы, сосланных на каторгу достигло 70.000 (семидесяти тысяч) человек. Тридцать тысяч убитых, пятьдесят тысяч арестованных, из них четырнадцать тысяч сосланных на каторгу, брошенных в тюремные застенки. Вместе с эмигрировавшими за границу рабочий и демократический Париж потерял не менее 100.000 (ста тысяч) своих лучших бойцов. Версальцы расправлялись не только с деятелями Коммуны, но и со всеми, кто считал себя ее сторонниками. Коммунаров расстреливали толпами. Улицы Парижа были завалены трупами. Их наскоро зарывали в братские могилы, иногда вместе с тяжелоранеными. Генеральный Совет Интернационала организовал оказание помощи тем коммунарам, которым удалось эмигрировать и избежать белого террора.

Уроки Парижской Коммуны и ее историческое значение. Коммуна просуществовала всего 72 (семьдесят два) дня и пала в неравной борьбе с французской контрреволюцией, поддержанной немецкими милитаристами. Но, несмотря на столь короткий срок своего существования, она оставила неизгладимый след в истории освободительной борьбы рабочего класса Франции и всего мира.

Причины поражения Коммуны коренились в крайне неблагоприятной обстановке, сложившейся для нее внутри Франции. Отрезанность, изолированность Парижа от провинции в результате блокады города армией версальской контрреволюции и немецкими оккупационными войсками; отсутствие союза между рабочим классом столицы и основной массой крестьянства; недостаточная зрелость и организованность пролетариата, состоявшего в своем большинстве из трудящихся, занятых в мелких предприятиях полуремесленного типа, – таковы были важнейшие объективные причины поражения Парижской Коммуны. К ним присоединились причины субъективного порядка, – отрицательное влияние мелкобуржуазных идеологических течений (особенно, прудонизма и неоякобинизма), отсутствие во Франции рабочей партии марксистского типа, тактические ошибки руководителей движения, недооценка ими необходимости наступательной военной тактики и беспощадного подавления сопротивления врагов.

Коммуна предприняла слом военно-полицейской и бюрократической машины буржуазного Французского государства и заменила его принципиально новым типом государства. Великое историческое значение Парижской Коммуны 1871 года заключалось в том, что она была первым в истории опытом диктатуры пролетариата. Неимущие классы получили пример того, как в ходе вооруженной борьбы можно захватить государственную машину, разбить ее и заменить другой. В распоряжении коммунаров так и не оказалось собственной пролетарской политической партии. Тем не менее, рабочий класс Парижа проявил себя как защитник подлинных национальных интересов Коммуны. Патриотизм Коммуны был неотделим от ее интернационализма. После поражения Коммуны активизировалось социалистическое движение в Европе. Из Интернационала были исключены известные анархисты Михаил Бакунин и Джеймс Гийом. В Европе было развернуто преследование социалистов и коммунистов, поэтому Генеральный Совет Интернационала переехал в Нью-Йорк.В июле 1876 года I Интернационал самораспустился на своей конференции в Филадельфии.