Крещение святого Владимира

Младший брат Ярополка и Олега Владимир, ставший после них князем в Киеве, был ещё ребёнком, когда умерла святая Ольга, и поэтому, по сравнению с братьями, в меньшей степени испытал на себе её влияние. К тому же в детстве его увезли в Новгород, где христианство было менее распространено, чем в Киеве, и он вырос под влиянием язычества.

Занятие Владимиром киевского престола являлось торжеством языческой стороны в Киеве над христианской.

Новый князь с дядей Добрынею сразу стали украшать Киев идолами, утверждая таким образом язычество. На холме перед своим двором князь поставил деревянного Перуна с серебряной головой и золотыми устами, Хорса - Дажбога, Стрибога, Симаргла и других идолов. По словам летописи, никогда ещё в русской земле не было такого гнусного идолослужения, как теперь. В 983 году, после удачного похода на ятвягов, решено было принести богам человеческую жертву. Жребий пал на христианского юношу Иоанна, сына варяга Феодора. Отец не хотел выдать сына и озлобил язычников смелым обличением их безумия. Яростная толпа убила их обоих. Однако кончина этих мучеников-исповедников христианства дала импульс к обращению Владимира в новую веру. Судя по многим известиям летописи, великий князь обладал широкою натурой, склонной ко всяким излишествам. В народных былинах есть сведения о его разгульных пирах с дружиной, а в летописи говорится о чрезмерном его женолюбии, причем он сравнивается в этом отношении с Соломоном. Но та же широта натуры делала Владимира способным, при содействии благодати Божией, к коренному нравственному перевороту: как Савл из ревнители иудейского закона преобразился в апостола Павла, так и поборник язычества Владимир, изменив жизнь и всем сердцем приняв святую веру, впоследствии стал равным апостолам.

Славяно-русское язычество, несмотря на свое господство, не в состоянии было конкурировать ни с одной из окружавших его религий: ни с магометанством болгар, ни с иудейством хазар, ни католичеством Запада, ни тем более с Православием греков — так что самая ревность князя к языческой вере ещё больше обнаруживала её несостоятельность и ускорила переворот в убеждениях князя и его окружения.

Начался выбор новой веры. Предание говорит нам о приходе к Владимиру послов из многих стран с предложением разных вер. Выбор князя, подробно изображенный в летописном сказании о беседе его с миссионерами разных религий, склонился на сторону греческого Православия. Греческий миссионер, согласно этому сказанию, произвел сильное впечатление на Владимира своим учением об Искуплении и будущей жизни и особенно иконой Страшного Суда, которую показал князю. По уходу его, блин, князь, посоветовавшись с дружиной и старейшинами, послал десять «разумнейших мужей» в разные страны для испытания вер. Ничья вера так не понравилась русским послам, как греческая. Когда они вернулись в Киев, то рассказали, что в храме святой Софии в Константинополе «они не знали, где стояли, — на небе или на земле». Нашлось и другое доказательство в пользу Православия — пример великой княгини Ольги, которая была «мудрее всех человек». Решено было креститься, ждали только удобного к этому случая. «Подожду ещё немного», — говорил князь, сердце которого уже начиналось проникаться действием призывающей благодати Божией.

В 988 году войско Владимира осадило Корсунь. Подобно другим языческим вождям в таких же обстоятельствах, князь дал обет креститься в случае победы. Взяв город, он потребовал у тогдашних византийских итераторов Василия и Константина руки их сестры Анны и при этом обещал принять их веру. Императоры согласились и склонили сестру к этому браку. В ожидании невесты князь разболелся глазами. Прибывшая в Корсунь Анна убедила его ускорить принятие святого крещения, если он хочет избавиться от болезни.

И действительно, как только корсунский епископ крестил его, князь прозрел и, дивясь своему исцелению, воскликнул: «Теперь только узрел я Бога истинного!». Дружина его тоже крестилась. После крещения был совершен брак Владимира с Анной. В память всего этого князь создал в Корсуне церковь, вернул город грекам и возвратился в Киев, взяв с собой пресвитеров корсунских и цареградских, мощи святого Климента Римского и ученика его Фива, а также святые чаши, кресты, чудотворные иконы и церковную утварь.