Цветовое воздействие среды

Еще в XIX веке знали, что эмоции вызывают изменения пульса, дыхания, скорости реакции, силы и др. И эти же изменения вызывает у нас действие различных цветов. Все это говорит о прямом действии цвета на все сферы интеллекта.

Например, выше мы столкнулись с тем, что в красном цвете интеллект переоценивает реальное время, а в синем — недооценивает. И когда мы узнали, что красный — «мужской», а голубой — «женский», то, может быть, и осознали, что «мужчина» всегда приходит вовремя, а «женщина» всегда опаздывает, по природе своей, по природе цвета. Половые и гендерные различия существуют почти во всем. Здесь и средняя величина сжатия мускулов кисти руки: у взрослого мужчины она составляет 60–70 кг, а у женщин 40–50 кг. Точно также в «мужском» красном цвете мы становимся значительно сильнее, чем в «женском» синем. Закавычивание же «мужского» и «женского» связано не столько с полом, сколько с гендером. Гендер (то есть не физический, а о психологический диморфизм) предполагает наличие и психологических различий, которые проявлялись, в частности, в психофизиологии цветовосприятия. Понятие гендерного диморфизма, согласно работам специалистов, включает меняющиеся в онтогенезе (взросление, старение), различия между женственным (фемининным — f) и мужественным (маскулинным — m) типом характера, которые объективно выражаются в выборе предпочтительных цветов (одежды, интерьера и т. п.), в репрезентативном доминировании левого у (m) и правого у (f) полуполей зрения, которые связаны с типом мышления и т. д. и т. п.

Напомню, что под гендером обычно понимается социо-культурная обусловленность диморфизма человека, которая определяется по выбору предпочтительных цветов и которая, как правило, но не обязательно, связана с физическим (паспортным) полом.

В тоже время, еще раз подчеркну, что выбор предпочтительного цвета в одежде или в интерьере никак не может свидетельствовать о «мужском» или «женском» цвете. Все определяется соотношением доминант (то есть преобладанием тех или иных характеристик) интеллекта и не более того. Выше мы уже убедились в том, что как женский интеллект в определенных стадиях развития может проходить через этапы доминирования «мужских» компонентов (цветов), так и мужской — «женских». И об этом говорит не только чередование гормональных сдвигов в организме и / или известные сдвиги в функционировании вегетативной нервной системы, но и весь материал настоящей книги. Называем же мы цвета «женскими» и «мужскими» исключительно. Для того чтобы нагляднее и понятнее представить как гендер, так и хроматическую модель интеллекта реального человека в реальном мире.

Простая перемена цвета одежды или интерьера связана с новым восприятием мира. И ведомая цветом душа чувствует это. В нашем стремлении лучше приспособиться (к партнеру, к семье, к коллективу) цвет играет роль опредмеченных эмоций. То есть цветом одежды или машины мы часто передаем все то, чего никогда не сможем сказать окружающим. Не из-за боязни чего-либо. Нет. Скорее уж потому, что не можем выразить словами все реально ощущаемое, все чувствуемое нами. Словами можно передать осознанное, цветами — неосознаваемое. Да и можно ли словами передать содержание своей души — все свое отношение к свету, к миру, к себе, к окружающим.

Во-первых, цвета отражают существующее поведение и сущность человека, а, во-вторых, предпочтение каких-либо цветов свидетельствует о возникающей потребности к «перемене цвета», то есть о фиксации наступающего состояния интеллекта. Поэтому для цветотерапевта прежде всего следует выяснить причину, по которой пациентом выбирается наиболее предпочтительный цвет. Так, индивид может выбирать и цвет, отвечающий существующим отношениям компонентов интеллекта, и цвет, благодаря которому интеллект получит недостающее подкрепление для какого-либо из компонентов интеллекта. Люшеровская методика дает основания полагать, что эти два выбора взаимозависимы и принципиально не разделимы [mcxlv].

В хроматизме же эти принципы выбора предпочтительных цветов считаются двумя последовательными стадиями возникающей потребности в динамическом гомеостазе интеллекта. Иначе говоря, возникающая в интеллекте потребность — это проекция на его сущность. А проекцию от потребности всегда можно отделить, как это показано в работах по хроматизму[mcxlvi]. В соответствии с этим цвета можно использовать в качестве инструмента для исследования интеллекта человека (психологической диагностики) и последующего приведения в норму, согласно возникшей у пациента потребности.

Применение в цветовой терапии вслед за основным (лечащим) цветом дополнительного к нему, согласно Вайсу, вызвано тем, что он усиливает действие основного [mcxlvii]. Действительно, интеллект приостанавливает действие излишнего цветового излучения, вырабатывая через определенный промежуток времени (адаптации) дополнительный цвет. Если в это время (то есть когда нейтрализуется вредное излучение) интеллект получает тот же цвет, который он вырабатывает для нейтрализации основного, то может возникнуть интеллектуальная перегрузка, выражающаяся в цветовом утомлении и даже усталости.

Характеристики всех (ахромных и квазимонохромных) цветов принято изображать на примере цветового тела, содержащего цветовой круг с максимально насыщенными ("яркими”) цветами по периметру и средне-серым в центре. Характеристики полихромных (цветных) цветов принято изображать на примере цветового круга, по периметру которого находятся все максимально насыщенные ("яркие”) цвета при их постепенном переходе в центр круга к серому. По цветовому кругу определяется цветовой тон и насыщенность (содержание серого) данного цвета. Ахромные (то есть нецветные: белый, серые и черный) цвета имеют единственную характеристику (светлоту) и расположены на оси, ортогональной плоскости цветового круга. Ортогональное соединение этой (ахромной) оси с цветовым кругом образует цветовое тело, содержащие все природные цвета.

Поэтому любой цвет можно описать тремя характеристиками и выразить точкой в трехмерном пространстве цветового тела: цветовой тон — сходство данного цвета с одним из спектральных; насыщенность — степень отличия данного цвета от серого равной светлоты; светлота — близость определяемого цвета к белому. В силу некоторой идеализации черного и белого цветов (в природе не существует ни абсолютно черного, ни абсолютно белого цвета), в хроматизме используется атлас Манселла, представляющий собой цветовое тело в виде сферы, где ахроматические цвета соответствуют окружающей действительности.

Любой цвет можно описать тремя характеристиками и выразить точкой в трехмерном пространстве: цветовой тон — сходство данного цвета с одним из спектральных; насыщенность — степень отличия данного цвета от серого равной светлоты; светлота — близость определяемого цвета к белому.

В силу некоторой идеализации черного и белого цветов (в природе не существует ни абсолютно черного, ни абсолютно белого цвета), в хроматизме используется атлас Манселла, представляющий собой цветовое тело в виде сферы, где ахроматические цвета соответствуют окружающей действительности.

Так, в частности, распределение цветов в цветовом круге по отношению к вертикальной оси пурпурный-зеленый и центру (серый) создает противоположный эффект. Например, по данным Вайса [mcxlviii], оранжевый цвет стимулирует дыхание и соответствует вдоху, тогда как дополнительный к нему синий замедляет дыхание и соответствует выдоху. И вместе с тем, эти два цвета считаются осью, на которой можно количественно оценить рассматриваемые функции бессознания с учетом их оппонентности.

Проще говоря, цветовая задача нашего интеллекта состоит в устранении или в ослаблении неблагоприятных воздействий. Отвести нас подальше от противного раздражителя. Или его удалить подальше от нас. “С глаз долой — из сердца вон”. Как же это сделать, если не получается “с глаз долой”? Любая женщина знает, что цвет достигает наибольшей выразительности, если рядом с ним поместить немного контрастного цвета. И этот же контрастный в большей пропорции может “уничтожить” не желаемый цвет. Так и появляются цвета наших одежд — в выборе цветов желаемых и уничтожении не желаемых. А ведь любимые нами цвета при сочетании с контрастными дают белый или серый цвета.

Обратим внимание: эти пары цветов не являются взаимообратимыми как это наблюдалось для дополнительных цветов. Например, цветом последовательного контраста к красному на белом фоне будет зеленый, тогда как к зеленому — пурпурный; к желтому — фиолетовый, тогда как к фиолетовому — зеленовато-желтый и т. д.

Разумеется, и ахромные, и полихромные цвета не являются столь прерывными (дискретными) как это мы выражаем словами, аналогично тому как и цвета окружающей среды мы разделяем только по их названиям. На самом деле, как спектр белого света представляет собой непрерывный переход одних оттенков в другие, так и чувства, и функции органов человека — непрерывное динамическое изменение и / или наложение друг на друга.

Итак, зная, какие чувства или функции наиболее развиты у человека, можно ли сказать нечто определенное и о его внутреннем цветовом пространстве? Ведь только что мы видели, как выбор того или иного внешнего цвета “дополнял” излюбленный внутренний до белого или серого. И цвет одежд становился контрастным к цвету души, уничтожал последний или подчеркивал его выразительность. По всей видимости, оба эти варианта периодически сменяют друг друга. Сначала человек совмещает цвета души и одежд в своем нравящемся единстве. Когда же наступает цветовое утомление от этого единообразия, то цвет меняется на контрастный, чтобы через нейтральный серый перейти к новому витку своей жизни, к новому цвету души, а затем и одежды.

Доказательства различного действия цвета на лиц с разными характерами приводились В. М. Бехтеревым, Э. М. Гейлом, Э. Д. Бэббитом и многими другими: Состояние больных, страдавших от меланхолии, ухудшалось в синих и зеленых комнатах и улучшалось в красных. Буйные холерики успокаивались в комнатах с синими шторами. Получается, например, что под воздействием сине-зеленых цветов и холерик может стать почти флегматиком и т. д. Так внешний цвет или устраняет, или ослабляет цвет внутренний, цвет-раздражитель. Так цвета одежд, которые мы выбираем, воспитывают нас. Так мы живем.

Положим, мы выбираем синий цвет штор или одежды, вместе с которым неосознанно ожидаем от окружения прохладу и определенную дистанцию отношений, нечто неземное и идеальное, душу и дух, как пишет о принципах выбора синего цвета У. Бер. Вместе с тем, ни в коем случае предпочтительный цвет сам по себе не может свидетельствовать о направленности, темпераменте или характере человека. Как показано в хроматизме, и эти, и цветовые характеристики амбивалентны и, строго говоря, могут быть получены только после обработки хром-тестов, и (по результатам тестирования) рассчитаны для определенных доминант и функций заданных компонентов интеллекта[mcxlix].

Поэтому мне не совсем понятно возражение Л. Н. Собчик[mcl], которая основывается прежде всего на античной традиции: цвет крови (sangua), следовательно, красный — цвет сангвиников; цвет желчи (holea), следовательно желтый — цвет холериков. В обоснование истинности этих сопоставлений Л. Н. Собчик приводит весьма гипотетическую периодизацию З.Фрейда и совершенно игнорирует экспериментальные данные Г. Айзенка, М. Люшера и А. Эткинда, которые доказывают, что именно красный — внутренний цвет холериков, а желтый — сангвиников. Все-таки к наследию античных авторов имеет смысл относиться тоже с некоторой долей скепсиса. Ибо вышеуказанные эксперименты им были неизвестны.

В функциональной психологии предпочтения тех или иных цветов определяются путем тестирования. При этом не всегда учитывается тот факт, что смысл (семантика) цвета имеет двусторонний характер. С одной стороны, в нем генетически заложены определенные черты архетипов, которые объективно проявляются на опыте (красное — огонь, кровь, учащение пульса и т. п.). С другой стороны, цветовые предпочтения связаны с множеством субъективных факторов, которые определяются чувственно-эмоциональной стороной восприятия, потребностными, мотивационными и другими функциями интеллекта. При этом субъективные факторы также имеют двойную обусловленность: объективную, которая определяется особенностями цветовоздействия интерьера и одежды, и субъективную, связанную с теми же потребностями, но уже через психосоциальные характеристики, то есть гендер человека.

Тем не менее, полувековое применение известных тестов позволило выделить “нормальную” личностную цветовую шкалу, отклонение от которой считается выражением психической ненормальности или, как мы видели выше, индивидуальности. Так, в 8-цветовом тесте Люшера четыре основных цвета (см. четыре темперамента) — синий, зеленый, красный и желтый — большинство людей ставит на первых четырех позициях, а серый, фиолетовый, коричневый и черный — на последних. Если у кого-либо это не так, то психолог говорит о “некоторых отклонениях от нормы”. Например, отрицание красного цвета как предпочтительного указывает на “вытеснение потребности в возбуждении, слабом уровне активности” и т. п. Вместе с тем, опыт тестовых опросов выявляет и социальное разделение общества. Например, низшие слои населения фиолетовый, желтый и коричневый цвета предпочитают в два раза чаще, чем высшие слои, которые, в свою очередь, выбирают на 8 процентов чаще (чем низшие) синий и зеленый цвета[mcli].

Цветовые предпочтения разных полов также различны: женщины чаще тяготеют к желтому, голубому и пурпурному, а мужчины — к красныому, зеленому и фиолетовому. Заметим к тому же, что женщины из ахромных («нецветных») цветов чаще всего выбирают белый и черный, а мужчины — серые цвета. Поэтому в хроматизме понятие «пол» относится не столько к телесным, сколько к духовным признакам. Строго говоря, речь в хроматизме идет о гендере, то есть полоролевой идентификации души и тела человека. А душа и тело объединены понятием интеллекта, который условно делится на три составляющих, на три хроматических компонента: сознание — социальные предписания, формальная логика и др., подсознание — эстетика восприятия, творчество и др., бессознание — телесные ощущения и др.

При нормальных условиях жизни, как показал анализ памятников мировой культуры, в женском интеллекте может доминировать и само- и право- и подсознание, а в мужском — само- и подподсознание, при этом каждый из компонентов характеризуется конкретным цветом, который связан с определенными функциями интеллекта и гендера (психосоциального пола) человека. Так, почти во всех мифологиях женщина (Великая Мать-богиня) являлась подательницей благ, высшей мудростью, охранительницей традиций. Но одновременно “женское начало” в этих же мифах символизировало нечто иррациональное. Непознаваемое. Тайну времен.

К понятию «сверхсознание» может относиться прежде всего правосознание, тогда как к «самосознанию» — самопознание, самооценка, самоконтроль и т. п. Статистика утверждает, что правосознанием в большей мере характеризуются женщины, поскольку репрезентативно они более законопослушны и в большей мере социализированы. В то же время повышенной самооценкой в психологии личности характеризуются мужчины, имеющие ярко выраженную «Я-концепцию». Аналогичный вывод вытекает из анализа внутреннего времени обоих полов: в красном цвете («мужском») время течет более быстро, чем в голубом («женском»).