2015-07-14
301
«И потерянная навсегда невинность...
А ты раздавлена под весом молчания.
Уходит и приходит твоя печаль,
Но ты об этом умолчишь...»
Нажуа Мазури
Меня разбудили солнечные лучи и дуновение ветерка, проникающие через окно. Я сонно заморгала, борясь с желанием снова закрыть глаза – что угодно, лишь бы больше не спать! Наверняка любой нормальный человек заснул бы снова на диване под теплым одеялом, но мне каким-то образом удалось выиграть сражение с забытьем и окончательно проснуться.
Повернувшись на другой бок, я обнаружила, что Ромула в кабинете нет. Воспользовавшись этим фактом, я вылезла из-под одеяла, нашла все вещи и быстро натянула всё на себя.
Подойдя к открытому окну, я, прикрыв глаза, подставила лицо солнцу. Время с утреннего сменилось на дневное, на улице распогодилось, и тепло усилилось. Я с наслаждением вдохнула летний воздух – в конце концов, когда мне ещё представится случай побыть в единении с природой?
Я так увлеклась образом хиппи, что даже не услышала звука открывающейся двери. Лишь только когда я почувствовала руки, осторожно обвившие мои плечи и легкое прикосновение губ к некогда пострадавшему виску, тогда вернулась с небес на землю и поняла, что уже не одна.
- Умиротворяющее зрелище, не правда ли?
Я улыбнулась, но пока не оборачивалась – моя взбудораженность наверняка сильно бросалась в глаза.
- Куда ты исчез?
- Ты заснула часа на три, и мне не хотелось тебя смущать, когда ты проснешься, - по голосу Ривьера я поняла, что он тоже улыбается. – Если я предположу, что ты и сейчас чувствуешь себя не совсем комфортно, то окажусь прав, не так ли?
- Вовсе нет, - возразила я, немного слукавив. – Наверное, я должна жалеть о том, что произошло, но ни капли не жалею. И потом жалеть не стану. Ведь мы оба этого хотели и оба поддались порыву, как ни крути, так что... И вообще, мне казалось, что это тебе должно быть «не совсем комфортно», ты же не совсем человек, и вряд ли что-то из физического для тебя является привычным…
Ромул усмехнулся:
- Если рассуждать логически, то ты должна быть права. Однако на самом деле для меня это не в новинку, если учесть, что я нахожусь в человеческом теле, забыла? Я хочу сказать, что в подобной ситуации инстинкты решают всё.
Я рассмеялась и наконец-то повернулась к Ривьеру лицом, облокотившись спиной о подоконник.
- Тебе виднее – ты у нас по опыту явно специалист.
Ромула моя фраза тоже позабавила.
- Возможно... Но, пожалуй, опустим подробности, потому что всё же заметно, что даром для тебя случившееся не прошло... Как и для меня тоже, конечно, - добавил он, обратив внимание на то, что я, вспыхнув, застенчиво опустила глаза. – Просто я даже надеяться вначале не смел, что ты сумеешь отказаться от всего ради такого, как я... Напомни мне, в который раз затрагивается тема твоей неординарности?
- Третий, кажется?
В последний момент я чуть не выпалила «четвертый». Как бы там ни было, интуиция подсказывала, что лучше пока ни об аде, ни о таинственном незнакомце не стоит упоминать.
- Да, но теперь стоит заметить, - лидер обнял меня чуть крепче, - что каждый раз я под этим утверждением подразумевал три разных варианта: в первый раз меня поразила твоя храбрость и тяга к ответственности за всех, даже недостойных; во второй раз я понял, что к тебе испытываю; ну, а сейчас... Сейчас меня удивляет то, что ты, по сути, первая и единственная, кто видит насквозь мою нечеловеческую сущность, но при этом не находит в ней ничего предосудительного, несмотря на то, сколько зла я совершил... Звучит невероятно, но даже те, кто находится у меня в подчинении, втайне меня ненавидят, хотя сами по образу жизни ничем не отличаются, – Ривьер немного смутился – было видно, что так откровенничать для него было не в порядке вещей. – И к чему это ведется... Получается, что я не ошибся, когда выбрал именно тебя. Всё-таки тысячелетия ожидания стоили именно этих моментов!
- А ты разве меня выбирал? – удивилась я.
- У каждого ведь есть свой собственный выбор, - посерьёзнев, ответил римлянин. – И некоторое время назад я мог бы предпочесть тебе свободную жизнь. Но в тот момент, когда я услышал те самые твои последние слова и увидел твой угасший взгляд... Я понял, что отдал бы всё, даже ту самую пресловутую свободу, лишь бы ты снова была со мной, лишь бы снова находила во мне что-то хорошее, ли бы видела то, что больше никому не под силу разглядеть... Теперь понимаешь?
- Да, это я понимаю. Но почему именно я?
- Могу на твой вопрос ответить только так: обычно выбирают не за что-то... Да и кажется мне, что ты уже сама представляешь причину, только не можешь её сформулировать. Проблема в том, что я тоже не могу!
- Значит, и не нужно, - подытожила я, всё ещё улыбаясь.
Неожиданно мной почувствовался холод, пробравший до костей – и улыбка исчезла с лица. Я даже не знала, как описать то, что сейчас коснулось меня – либо предчувствие чего-то нехорошего, либо... Даже солнце будто бы померкло.
- Ромул… - в моем голосе появился страх. – Ты сказал, что прошло три часа?
- Может, больше, - Ривьер тоже насторожился. – А что? Вирджиния, в чем дело?
И тут я вспомнила – и страх перерос в откровенную панику. В голове прозвучали роковые слова, которые я так легкомысленно проигнорировала вначале:
«Может так произойти, что полубоги окажутся намного умнее, чем мы предполагаем. В таком случае наш спасательный отряд будет выжидать, и если наши лазутчики не вернутся через несколько часов, мы отыщем базу монстров по навигатору и перейдем в наступление... Если кто-то из вас попадется, то пусть второй вернется сюда и оповестит отряд. Чтобы была возможность спасти того, кто попался…»
- О нет... Нет, нет, нет! - вскрикнула я, и, вырвавшись из объятий полубога, развернулась обратно к окну и свесилась через подоконник, чтобы убедиться в присутствии или отсутствии угрозы. Через секунду, к своему ужасу, я услышала чьи-то хриплые крики и звон металла. Несмотря на то, что ничего при этом не было видно, я поняла: борцы пришли, как и собирались. Только по этому поводу я Ромула предупредить не удосужилась – не до этого было.
А теперь уже было слишком поздно...
- Нет... – выдохнула я в четвертый раз. Надо было что-то сделать, пока всё не совсем кончено! Я должна всё объяснить!
Я в панике обернулась к отступившему назад предводителю полубогов, однако ничего не смогла сказать: судя по холодному блеску в прищуренных глазах и побелевшему лицу, он всё неправильно понял. Ведь сейчас ему наверняка казалось, что всё произошедшее было не более, чем каким-то отвлекающим маневром, чтобы захватить всех полубогов в ловушку. То есть, фактически, Ромул сейчас считает меня предательницей.
Конечно, ни одного слова насчет этого не было сказано, но я каким-то образом почувствовала, что мои опасения верны. Весь кошмарный смысл ситуации обрушился на меня снежной лавиной – и даже если бы я смогла сказать правду, Ривьер вряд ли мне поверил. Я бы на его месте точно не поверила.
Дверь резко распахнулась, ударившись о стену. Мы с Ромулом обернулись одновременно. Через несколько секунд в проеме показался Виктор, сзади него маячили ещё двое борцов. Заметив меня, Говард с явным облегчением обратился к «прикрытию»:
- Кажется, мы появились вовремя, - следующая реплика была адресована мне: - Вирджи, ты в порядке?
В ответ я промолчала – язык будто примерз к нёбу, настолько мне стало страшно. Только не за себя, а за того, кто теперь даже не удостаивал меня ни единым взором.
***
- Вроде бы жива-здорова, только напугана, - констатировал борец, обратив внимание на соперника, - Ривьер, знаешь, тебе очень повезло: если бы с Вирджи что-то случилось, твоя смерть была бы намного мучительнее, а так всё будет быстро, честное слово, - с этими словами лидер вытащил мачете. Причем мой мачете. Наверное, парни проникли на базу так же, как и мы с Софией – через запасный выход. И наткнулись на оружие в коридоре. – Думаю, ты уже понял, что это такое.
- Тебе прошлого раза не хватило? – выдавил Ромул, и на его лбу появилась складка. – Забыл, чем тогда всё закончилось?
- Не переживай. Я прекрасно помню, - ухмыльнулся Говард, явно настроенный на победу. – И в этот раз учел абсолютно всё. Но хватит разговоров, - парень глянул на меня. - Знаешь, Вирджи, тебе лучше выйти. Несмотря на все твои заслуги, вряд ли ты захочешь это видеть... Согласна?
Вместо ответа я подошла к Виктору и знаком показала, чтобы он передал мачете мне. Тот крайне удивился, но оружие всё же передал. Я сжала рукоятку и мрачно посмотрела на Ривьера. Такого страдания в его глазах я ещё не видела.
- Хм… - Говард посмотрел на меня так, словно сомневался в моем умственном здравии. – Если я правильно понял – ты хочешь прикончить его сама? Уверена?
С этим вопросом у меня в голове забрезжила безумная мысль. Что там Ромул говорил о выборе? Между мной и свободой. Между свободой и мной. Несмотря на то, что я ему фактически никто, он предпочел меня всему остальному, то есть окончательно определился в своей стороне.
Теперь настала моя очередь выбирать.
Либо ради своей борцовской репутации, в которой всё равно нет необходимости, я откажусь от человека, который отдал мне всё. Либо встану на защиту любимого, пусть даже если мне придется заплатить своей жизнью за это.
Выбирать было нечего, я ведь уже решила всё с самого начала, так что идти до конца и сделать то, что нужно, являлось единственным возможным выходом. Заодно решено было и отвлечь внимание Говарда раскрытием всех карт, и хоть как-то доказать Ривьеру, что у меня в мыслях не было его предавать.
- Эй, Вирджи... Если так, то чего ты ждешь? – Виктор решил напомнить мне, что я не одна. Что ж, так тому и быть.
Перед тем, как отвернуться от Ромула, я не удержалась и подмигнула ему – болезненное выражение его лица сменилось на недоуменное. А после я перевела взор на Говарда, подняла мачете, и сказала всё с той же мрачностью:
- Нет. Я не стану убивать его. И тебе не позволю.
Борцы, стоящие за лидером, угрожающе шагнули вперед, но тот остановил их:
- Стойте. Идите и помогите ребятам. Я разберусь с этим самостоятельно.
Парни тотчас же попятились к двери, и через некоторое время в кабинете стало чуть потише. Убедившись, что численный перевес теперь на нашей стороне, я выпустила из рук мачете и ногой отшвырнула его подальше, вне зоны досягаемости Виктора. Тот бесстрастно наблюдал за моими действиями, однако в его серых глазах уже начинал разгораться недобрый огонь.
- Не желаете объясниться, мисс Рассел? – саркастически полюбопытствовал он.
- А ты разве нуждаешься в объяснениях? – холодно осведомилась я. – Неужели сам до сих пор не додумался, в чем дело? Кажется, давно можно было заметить, что я отказалась от первоначального плана.
- Мне не до домыслов и пустых догадок, я обычно верю только фактам. И сейчас я вижу, что ты встала на защиту полубога, повинного... Да в чем только не повинного! Тебе же самой известно, какими бывают монстры, так как понять мотивы твоего теперешнего странного поступка? Или я что-то пропустил? Поведай, мне очень интересно!
- Хочешь правды, значит? – я немного повысила тон. – Отлично, Говард, почему бы и нет? Какой смысл теперь скрывать?
- Вирджи, не надо… - до Ромула дошло, что именно я собираюсь выложить.
Тот факт, что Ривьер откровенно назвал меня по имени, заставил Виктора резко перемениться в лице – привычное раздражение перешло во что-то среднее между шоком и еле сдерживаемой злостью. Необходимость в моих откровениях отпала сама собой: древнеримский полубог уже сказал всё за меня. Выложил лидеру борцов всё, что только можно. И при этом Говард, в свою очередь, прекрасно понял причину моего предательства.
- Я должен был догадаться... - прохрипел он.
В ответ я вздохнула и тихо, но отчетливо сказала, глядя ошеломленному парню прямо в глаза:
- Лучше уж поздно, чем никогда, Говард. Но повторюсь: весьма странно, что до тебя только сейчас дошло.
- То есть я правильно понимаю? – таким же надтреснутым тоном уточнил лидер. – Ты теперь вместе с Ривьером? И с каких это пор состоялся переход к врагам?
- Ещё со времени заключения договора.
- Что?! – чуть ли не в унисон вырвалось и у Виктора, и у Ромула.
Несмотря на всю серьёзность ситуации, моё лицо озарила по-дурацки счастливая улыбка. Никогда не думала, что говорить правду – это так здорово. Как будто освобождаешься от лишнего груза, сбрасываешь камень с души.
- Именно.
***
После моего утвердительного слова несколько минут в помещении царила гробовая тишина – звенящая, давящая, очень «громкая». Можно было даже сказать, что эта немая сцена напоминала затишье перед бурей.
Я всё так же наблюдала за Говардом, который явно не знал, как в данном случае следует поступить. Сейчас я являлась для него преградой к тому, кого он ненавидел всей своей душой, однако вывести меня из строя – для него задача тоже была не из легких. Так что я подумала, что преимущество пока на моей стороне.
Увы, я жестоко просчиталась. И этим просчетом было то, что я слишком сильно переоценила своё значение в качестве борца. А в качестве девушки – недооценила, если уж на то пошло. И самое главное - не учла то, что Виктор отважится примерить на себя образ шекспировского Отелло, а на меня нацепит роль Дездемоны. «Умри, несчастная!», и всё в таком духе.
С маниакальным блеском в глазах лидер борцов внезапно вытащил револьвер, направил в мою сторону и выстрелил – я даже не успела уклониться. Плечо обожгла боль, и я, вскрикнув, упала. На джинсовке стало появляться пятно, ткань становилась влажной с каждой секундой, и я зажала рану рукой. Кровь заструилась между пальцев и хлынула на рукав. Синева сменилась багровым цветом.
- Нет! – Ромул рванулся ко мне, однако Говард направил оружие на него и предупреждающе отчеканил, указав свободной рукой в мою сторону:
- Ещё один шаг – и она перестанет дышать. Возможно, у нас с тобой реакции равны, но я всё равно успею пристрелить твою пассию, прежде чем ты сможешь навредить мне. Кажется, Ривьер, я понял, как можно тебя если уж не сломать, то, по крайней мере, усмирить. Но не сейчас.
Ромул нерешительно отступил, не зная, как действовать – я прекрасно понимала полубога, на его месте я бы тоже не рискнула атаковать без раздумий. Нужен был какой-то план. Отвлекающий маневр, незаметный поиск средств защиты – что угодно. Но идти в лоб было точно нельзя.
Виктор снова направил ствол на меня.
– Не сейчас... - повторил он. - Сначала ваша очередь, уважаемая мадемуазель. Настал момент истины, не так ли, Вирджиния Рассел?
Я отползла к стене, смерила Говарда взглядом, полным ненависти и срывающимся от боли голосом прохрипела:
- Чего ты ещё хочешь от меня?
- Даже не знаю… - Лидер с картинной задумчивостью поднял глаза вверх, что означало в данном случае неопределенность. – Хотя нет, знаю. Хочу немного тебя морально попытать перед тем, как лишу жизни. Многие ведь говорят, что моральная боль сильнее физической – по крайней мере, последнюю можно как-то выдержать! – эти слова были произнесены с неприкрытой издевкой, и мне снова в голову пришла мысль о шекспировском «Отелло».
«- О, дай прочесть мне хоть молитву!
- Поздно!» [5]
- Да мне уже без разницы, какую именно боль испытывать, - выдавила я.
- Ну-ну… Тебе не надоело вечно притворяться, а? Я-то на самом деле думал, что ты не даешь мне ни единой возможности только из-за этой фигни со сторонами, а оказывается, что всё это время ты просто-напросто водила меня за нос и вздыхала по тому, для кого идея фикс – уничтожить мир подчистую! Как это вообще называется, а? И сейчас ты говоришь, что тебе без разницы, хотя за всем твоим безразличием скрывается настоящий страх! Ну же, признайся, Вирджи, что это так!
- Знаешь, что? – несмотря на то, что вместе с кровью у меня вытекали силы, услышанное вывело меня из себя. – Кто бы говорил о притворстве! Сам постоянно корчишь из себя неизвестно что, и каждый день – новое лицо! Кажется, для этого и слово есть подходящее – лицемер! – я иронично расхохоталась. - Так что у тебя нет никакого права меня осуждать, потому что ты сам ничем не лучше. Я признаю, что тоже не без греха – никто не совершенен. Но, в отличие от некоторых…
- Достаточно, - холодно прервал меня Виктор. – Мне уже всё с тобой ясно: ты окончательно перешла на сторону зла. Хотя что ты вообще в нем нашла?! – он мотнул головой в сторону Ромула, которой не отрывал от меня отчаянного взгляда.
- Вот только не надо, - процедила я. – Не смей. Ты его не знаешь.
- А ты, выходит, знаешь?
- Во всяком случае, лучше, чем ты, – рядом со мной уже начала образовываться небольшая кровавая лужица, но я и это проигнорировала.
- Да, всё гораздо запущеннее, чем я думал… - Виктор скривился. – Что ж, иного выхода не вижу. Жаль, а ведь планировалось осуществить это немного по-другому...
Парень пересек кабинет, поднял мачете с пола и, немного рисуясь, взмахнул лезвием. На клинке хаотично заплясали блики. Один из них, сверкнув, ударил прямо в глаза, и я невольно вздрогнула.
– С другой стороны, этот способ мести будет тоже не таким уж и плохим. Ривьер будет видеть, как умираешь ты – потеря крови рано или поздно даст о себе знать; а ты, в свою очередь, увидишь, как умрет он. Оба будете, как Ромео и Джульетта. Точнее, Ромул и Вирджиния – а кстати, тоже неплохо! Даже легенда одна какая-то древнеримская была, у героини там очень похожее имя... И в конце оба тоже умерли! Может быть, это судьба?
Я издала смешок, хотя звучал он, скорее, как полувсхлип:
- С каких пор ты заделался фаталистом, Говард?
Наступила очередная пауза. И тут внезапно раздавшийся стук в дверь прозвучал, словно удар грома на фоне тишины.
***
Виктор отошел к двери, косясь то на меня, то на полубога. Я заметила, что последний принял какой-то загадочный вид, будто ему в голову пришла некая гениальная мысль. Говард приоткрыл створку. Видимо, пришел кто-то из борцов, потому что лидер потерял бдительность и опустил мачете.
- В чем дело?
- Виктор, мы нашли их. Они все находятся на третьем этаже, причем их не так уж и мало. Надо как-то взломать дверь, а ни у кого из наших не нашлось отмычек…
К тому времени на меня навалилась ужасная слабость, и я реагировала на происходящее немного отстраненно. Уставившись куда-то в пустоту, я не чувствовала ничего, кроме удовлетворения. Всё-таки я смогла это выдержать... И доказала свою правоту. Реабилитировалась, скажем так.
А мнение Говарда уже не значило ровным счетом ничего. Главное – Ромулу стало известно, что я говорила и действовала только из искренних побуждений. И если в чем-то и оказалась виновата, так только в крайней неосторожности, которая меня и погубила.
- Вирджиния…
Не надо больше ничего говорить... Со мной уже почти всё кончено. Действительно, крови потеряно немало, так что какая разница?..
- Вирджи, не смей уходить! Мы ещё можем всё изменить! Вирджиния, немедленно посмотри на меня!
Ромул?..
Я подняла на него глаза. Тот периодически переводил тревожный взгляд на Говарда, но Виктор был всё так же увлечен затянувшимися переговорами. Воспользовавшись этим, Ривьер прошептал, глядя на меня сверху вниз:
- Окно всё ещё открыто.
- Что?
- Я оставил окно открытым. Это твой единственный шанс. Лезь на подоконник и прыгай. А потом беги как можно дальше от здания.
- Что?! – я чуть не задохнулась от шока.
- Слушай, - полубог рискнул присесть, оказавшись со мной на одном уровне, - это всего лишь второй этаж. Даже если что-то сломаешь, по сравнению с потерянной жизнью это ничто. А так, по крайней мере, тебе кто-нибудь сможет помочь.
- Я не об этом. Как же ты? – я вцепилась в него, на какое-то время оставив рану без присмотра.
- Со мной всё будет в порядке, - Ромул неуверенно улыбнулся и сжал моё залитое кровью запястье.
- Обещаешь? - я со страхом, и в то же время с надеждой посмотрела любимому в глаза. Кажется, он на самом деле был уверен в том, что справится – я уловила на его лице какое-то до безумия странное торжество.
- Конечно, - Ривьер отпустил мою руку, встал и повернулся в сторону двери. - Всё будет хорошо. Попробуй сейчас залезть на подоконник, пока этот садист Говард отвлечен от идеи прикончить нас обоих.
Легко сказать – сил практически не было. Хотя чего там, самое сложное было только дотянуться до подоконника - и всё… Пальцы зацепились за край, но тут же соскользнули. Нет, я не могу, не могу!..
В отчаянии я посмотрела на Ривьера, но тот уже сосредоточил всё свое внимание на Говарде. Значит, нужно справиться с этим самой. Хотя бы ради Ромула…
Я собрала волю в кулак и изо всех сил вцепилась в несчастный подоконник. На сей раз у меня получилось удержаться. Опираясь на поверхность, я смогла худо-бедно встать без лишнего шума. Залезать наверх оказалось ещё труднее – одному Богу известно, как мне удалось это сделать, но я через какое-то время находилась уже на подоконнике.
Однако пришлось остановиться - боковым зрением я заметила какое-то движение, и, оглянувшись на секунду, обратила внимание, что римлянин вытащил из ящика стола какой-то прибор, похожий на пульт управления или активатор... Только от чего?
«Ромул, что же ты задумал?..»
Я перебирала в голове всё то, что слышала ранее, когда пряталась под столом. Мне казалось, что в этих сведениях будет какое-то объяснение того, что происходит сейчас, поскольку у меня возникло подозрение: предводитель монстров что-то от меня утаил. Ну же, надо вспомнить!..
Похищение сестры Коула, появление борцов... Что же дальше?
«Мальчишка узнает, что его сестра в плену. Естественно, захочет, чтобы герои-борцы спасли её. Когда спасатели появятся, я задействую взрывчатый механизм, заложенный в стенах базы – и всё закончится. Победа, соответственно, будет на нашей стороне. И препятствий к цели никаких не останется...»
О Господи... Так вот к чему было это сумасшедшее торжество! Он решил не убегать, а... Нельзя было позволить ему так поступить, ни за что!
Однако я ничего не успела сделать – Говард обернулся на секунду и, увидев меня на подоконнике, взметнул пистолет:
- А ну стой!
Я дернулась назад, пытаясь уклониться от неизбежного выстрела – и сорвалась с подоконника.
Выстрел всё-таки грянул, однако Виктор, к счастью, в этот раз промахнулся. Хотя и без того было неприятно. Падение прошло стремительно, и неожиданный удар о землю выбил весь воздух из моей грудной клетки.
Перед глазами всё стало расплываться, каждый вдох причинял боль, но это меня не остановило: в крови всё ещё упрямо кипел адреналин. Пошатываясь и откашливаясь, я встала на ноги, отошла чуть подальше и, прислушавшись, услышала голоса, доносящиеся из окна второго этажа:
- Какого черта ты собираешься делать?!
- Я собираюсь совершить кое-что справедливое, даже по твоим меркам, - голос Ромула звучал, словно на улыбке. - Если ты так сильно желаешь моей смерти – пожалуйста. Но я не допущу, чтобы Вирджинии не стало, не позволю тебе убить ещё и её. Тебе не понять, как много она значит для меня. Во всяком случае, мне она нужнее, чем тебе, уж поверь. И я единственный, кто знал, что именно искала эта девочка. Только, увы, дать ей этого не смог, - полубог тяжело вздохнул.
- Чего именно? – голос Говарда звучал с каким-то странным отчаянием. Не прошло и года, первая нормальная эмоция, подумала я.
- Защиту, Виктор. Элементарную защиту от вас, готовых резать и жечь без суда и следствия! – После этой резко прорвавшейся запальчивой вспышки Ромул замолчал, но потом продолжил чуть тверже. - Да, и ещё... Насчет схожести её имени с именем одной легендарной героини ты угадал, за знание римской истории пять баллов. Возможно, это и вправду судьба, хотя раньше я в это не верил.
- И что же тебя переубедило?
Вначале после этого вопроса на несколько секунд возникла тишина. А затем послышался тихий, но при этом прекрасно слышный для меня ответ. И медленный - словно лидер полубогов хотел, чтобы я услышала абсолютно всё.
- Это долгая история, Говард. Хотя для того, чтобы убедиться в своем отношении, мне понадобилось совсем немного времени. И сейчас... Я должен отдать жизнь за своего Янтарного Борца.
- То есть за Вирджинию?
- Это для вас, людей, она Вирджиния Рассел, - рассмеялся Ривьер. – А для меня она – Янтарный Борец. Олицетворение звездного света, путеводитель во мраке, символ сочувствия и понимания. Но этот свет чуть было не угас по моей вине. Теперь я не допущу подобной ошибки... Больше не допущу.
Поняв, что это фактически последние слова моего возлюбленного, я не выдержала и закричала во всю силу своих легких, вне себя от ужаса:
- РОМУЛ, НЕТ!!!
Тишина. Было слышно только угасающее эхо от моего крика.
А потом раздался взрыв, столь мощный, что нижний этаж стал обваливаться, а за ним – и два остальных. Окна брызнули стеклами, откуда-то вырвалось пламя, а затем здание стало окончательно разрушаться на моих глазах, словно карточный домик, и с каждой волной обломки с ужасающим грохотом обрушивались вниз.
Одна из таких взрывных волн сбила меня с ног. Оглушенная, я попыталась снова встать, но сил не осталось больше ни на что. Только на то, чтобы отползти подальше.
Поблизости оказался какой-то валун, за который я отползла, спряталась, свернулась калачиком и зажмурилась – лишь бы не видеть того, что происходит снаружи, достаточно было и того, что я слышала весь этот кошмар. Меня словно практически парализовало, как физически, так и морально, словно кто-то повернул выключатель и потушил все существующие эмоции.
Я посмотрела на плечо: кровь всё ещё шла. Вытащив из кармана джинсов «головную» повязку, я кое-как замотала ею пострадавшее плечо, - благо, что полоска оказалась достаточно длинной. При этом я даже не обратила внимание на то, что на ней была ещё и кровь поверженного мной низшего полубожка. Если честно, мне уже было наплевать абсолютно на всё. Кроме одного.
«Это моя вина. Ромула больше нет. И всё из-за меня».
С этой мыслью я потеряла сознание.
