Шение проблемы свободы воли принадлежит только философии

В истории мысли развернутая психологическая критика причинности впервые была дана британским ученым Дэвидом Юмом (Hume; 1711 - 1776) - одним из основоположников ассоциативной психологии. Взгляд его идейного предшественника Джорджа Беркли (Berkeley; 1685 - 1753) на каузальность как на отношение знака и обозначаемого явления пришел в противоречие с убеждением Юма в причинном характере процессов ассоциирования. Проблему причинности Юм расчленил на три вопроса: (1) существуют ли объективно каузальные связи и можем ли мы доказать их наличие; (2) какова структура психологического механизма, вызывающего убеждение людей в объективном существовании причинности; (3) в каком виде понятие причинности может быть положено в основу наук.

Решая первую проблему, Юм не утверждал и не отрицал объективного существования причинности, но полагал, что оно не доказуемо, так как то, что считают за следствие, не содержится в том, что считается за причину, и не похоже на нее. Юм считал, что при рассмотрении окружающих нас внешних вещей мы "никогда не бываем в состоянии открыть... необходимую связь... Мы находим только, что одно явление действительно, фактически, следует за другим", а представление о закономерной связи между явлениями возникает у людей лишь вследствие привычки считать повторно следующие друг за другом явления необходимо связанными, "...необходимость есть нечто существующее в уме, а не в объектах"³³⁴.

Структура представлений о существовании каузальных связей формируется, по Юму, так: сначала эмпирически констатируются пространственная смежность и следование во времени события Б после А. Затем эти факты принимаются за свидетельство необходимого порождения следствия причиной. Таким образом, понятие причинности возникает на основе логической ошибки post hoc ergo propter hoc ("после этого - значит по причине этого"). Эта ошибка перерастает в устойчивую ассоциацию ожидания, в привычку и, наконец, в "веру", что в будущем всякое появление А повлечет за собой появление Б. "Вера" (belief), по Юму, - "непонятный инстинкт". По сути же, "что угодно может произвести что угодно. Творение, уничтожение, движе-

Юм Д.Сочинения.Т.I .-2.- М: Мысль, I966.-T. I.-С.274.

Экзистенциальная диалектика - экзистенция и причинность

ние, разум, желание - все это может произойти как друг от друга, так и от всякого другого доступного воображению объекта"³³⁵.

Если, по Юму, в науках о природе убеждение в существовании причинности основано на внетеоретической вере, то в области наук о психических явлениях дело обстоит иначе. Здесь каузальность бесспорна, ибо действует как механизм ассоциирования, а также как необходимая обусловленность идей - впечатлениями, желаний - ощущениями, потребностей и страстей -желаниями, а решений - страстями. Замена веры в каузальность твердым знанием наличия последней, может, по Юму, произойти лишь постольку, поскольку данную науку удается превратить в ветвь психологии. Именно это и стремился осуществить Юм в этике, эстетике, истории, экономике и религиоведении.

Юм считает мотивы (главный предмет его этики) реальными и необходимыми причинами человеческих поступков, что исключает свободу воли. Признание причинности в области психических процессов привело Юма к тому, что он отверг свободу воли с позиций психологического детерминизма, использовав этот вывод для критики религии: "...в воле, рассматриваемой нами здесь в качестве причины, так же мало может быть обнаружена связь ее с действием, как и в любой материальной причине, связь с ее собственным действием"³³⁶. Воля пассивна, поскольку она сама есть не что иное, как впечатление. То же, между прочим, Юм говорит и об идее Бога. Доказывая, что источник религии в неудовлетворенных потребностях людей, Юм обратил внимание на аффективные корни религиозных иллюзий. Религиозной вере Юм противопоставил привычки обыденного сознания и заменил "установленные суеверия" "естественной религией", верой в надпри-родную первопричину - "Причину вообще".

В итоге своих изысканий Юм дает два определения причины: 1."Мы можем определить причину как объект, предшествующий другому объекту и смежный ему, причем все объекты, сходные с первым, находятся в одинаковых отношениях предшествования и смежности к тем объектам, которые сходны с первым". 2. "...Причина есть объект, предшествующий другому объекту, смежный ему и так с ним соединенный, что идея одного из них определяет ум к образованию идеи другого, а впечатление одного - к образованию

-^то Юм Д. Сочинения. Т. I.-2.-М.: Мысль, I966.-T. I.-C.28I. ™ Юм Д. Сочинения. Т. I.-2,- М.: Мысль, 1966.-T. I.-С.268.

= 205 —

Ю.В. Тихонравов

более живой идеи другого"³³⁷. Юм считает, что второе, психологизированное определение причины совершенно освобождает ее от свойства "метафизической" необходимости и позволяет отождествлять "психическую" и "физическую" необходимость³³⁸.

Нападки Юма были направлены главным образом против объективной значимости закона причинности - основоположения, в соответствии с которым все то, что происходит, имеет причину. Мы, не раздумывая, следуем этому закону во всех наших действиях и суждениях. И удивительнее всего то, что мы применяем этот закон и видим, как его применяют другие, не осознавая его по существу. Мы применяем его не вследствие научного его постижения, а естественным образом, как бы инстинктивно, в доказательство того, что он заложен в нас в качестве реального принципа, заставляющего нас выносить суждения именно таким образом. Собственно говоря, Юм доказал лишь, что подобный универсальный закон, значимый не только для всех действительных, но и для всех возможных случаев, не мог возникнуть из опыта. Между тем во времена Юма было принято считать, что познание может быть основано только на чувственных данных. Поэтому Юму не оставалось ничего другого, как трактовать всеобщность в применении этого закона как чисто субъективное явление, чисто субъективную привычку. "После того как мы, - говорит он, - бесчисленное множество раз видели, что определенным явлениям или событиям предшествовали другие или, наоборот, что за определенными предшествовавшими событиями следовали другие, наш рассудок благодаря этим постоянным повторениям, в конце концов, привык устанавливать связь между этими явлениями или событиями и затем полагать их в отношение причины и действия, рассматривать предшествующие как причину, последующие - как действия". Кант, однако, заметил, что даже бесчисленное количество раз повторяющаяся последовательность событий А и В сама по себе не могла бы создать понятие причины и действия, если бы оно не было, независимо от внешнего опыта, присуще нам в силу внутренней необходимости и природы. Из этого повторяющегося восприятия мы могли бы только прийти к следующему выводу: за явлением А во всех наблюдаемых нами до сих пор случаях следовало явление В, и еще ни разу мы не видели явления В, которому не предшествовало бы явление А;

'•" Юм Д. Сочинения. Т. I .-2.- М: Мысль, 1966.-Т. I -С.278. ™ Юм Д. Сочинения. Т. 1.-2,- М.: Мысль, 1966.-T. I -С.280.

= 206

Экзистенциальная диалектика - экзистенция и причинность ----------------

но от такого замечания еще беспредельно далеко до связи обоих явлений в качестве причины и действия, в которой заключено нечто большее, чем простое следование друг за другом.

Таким образом, мы выносим суждение по закону причины - действия в силу необходимости, независимой не только от нашего воле-ния, но даже от нашего мышления, и предшествующей ему, а то, что не зависит от нашего воления и мышления, Кант называет априорным принципом. Тем самым с помощью опыта удалось доказать, что речь идет об априорном принципе, который, подобно всеобщей силе тяготения, так же как она, заставляет тело двигаться к центру, принуждает нас выносить суждения по закону причины - действия, а равно и мыслить в соответствии с законом противоречия.

Факт состоит в том, что у людей есть представления, которыми он руководствуется независимо от опыта, которые невыводимы из опыта и которые формируются до всякого опыта - априорные представления. Со времен Канта ведется дискуссия о том, какова именно система априорных представлений, что именно в нее входит. Единственным представлением, которое неизменно остается после всех корректировок, является представление о причинности. Критика именно этого представления, данная Дэвидом Юмом, послужила поводом для возникновения априоризма как философской позиции.

Представление о причинности состоит в том, что у любого явления или события есть причина, которая его вызвала, и что всякая причина при одних и тех же условиях вызывает одно и то же следствие. Так звучит так называемая классическая формулировка закона причинности, представляющая собой жесткую формализацию соответствующего представления. Однако развитие науки, накопившей данные о статистических закономерностях, требует смягчения данной формулировки и ее приближения к неопределенности представлений; таким образом мы получаем вероятностную формулировку закона причинности: существенно подобные друг другу причины при существенно подобных друг другу условиях в существенном большинстве случаев вызывают существенно подобные друг другу следствия. Существенность в данном случае является в известном смысле субъективной категорией, поскольку означает оценку, достаточную для того, чтобы рассчитывать на данную связь как на закономерную и, уже не задумываясь, предпринимать те или иные решения.

207 =

Ю.В. Тихонравов

Это представление не может быть выведено из опыта, поэтому неизвестно, соответствует оно действительности или нет. Однако без этого представления мы не могли бы судить о связях между отдельными явлениями или событиями, а главное, без представления о причинности мы не могли бы ничего предпринимать, так как не могли бы определять, к какому результату могут привести те или иные наши усилия или их отсутствие³³⁹. Таким образом, представление о причинности является необходимым для нас в силу его значения для человеческой жизни и независимо от его соответствия действительности.

Вместе с тем, у нас есть представление о самих себе, непосредственно вытекающее из самого достоверного опыта - опыта самоощущения. Согласно этому представлению, даже если каждое наше усилие имеет свою причину, при этом некоторые причины при одних и тех же условиях могут толкать нас на разные усилия. Это представление не менее необходимо для нас, чем представление о причинности, так как оно прямо связано с непосредственным опытом. Однако оно явно противоречит представлению о причинности.

Разрешить это противоречие можно только одним способом - если сформировать представление об иерархии сущего. Это представление состоит в том, что причинность имеет разную силу для разных родов сущего, то есть что существуют такие разновидности сущего, для которых сила причинности ослабевает. Эти разновидности сущего мы называем живыми существами. Неживые предметы полностью подчиняются причинности, живые же существа обладают определенной степенью свободы от нее. Живые существа делятся на тех, кто менее свободны, чем человек, и тех, кто свободнее его. Менее свободны, чем человек, растения и животные, которые имеют более или менее ограниченный выбор реакций только в более или менее ограниченном числе ситуаций. Растения и животные составляют пространную иерархию степеней свободы - от простейших, граничащих с неживым миром, до приматов, почти равных человеку. Человек также

^зи Мы используем здесь термин "усилие", а не "действие", так как последнее носит оттенок эмпирической доступности: действие как бы всегда должно быть заметно (либо само по себе, либо по производимой им работе), тогда как усилие может быть глубоко внутренним и совершенно незаметным даже для того, кто его производит. Действие больше ассоциируется с физической категорией работы, а усилие - с категориями силы и энергии. Усилие- это не только действие; страдание мы также можем назвать усилием, но действием мы его можем назвать далеко не всегда.

= 208 =

Экзистенциальная диалектика-экзистенция и причинность

имеет более или менее ограниченный выбор реакций, но в любой ситуации. Свободнее человека сверхчеловеческие существа, которые могут избрать любую реакцию в любой ситуации. Сверхчеловеческие существа, таким образом, в этом плане абсолютно свободны от причинности и могут подчиняться ей только добровольно. Однако если реакции сверхчеловеческих существ не зависят от причинности, то от нее может зависеть результативность этих реакций, то есть то, к какому результату могут привести те или иные усилия сверхчеловеческих существ или отсутствие их усилий. Именно по степени этой зависимости сверхчеловеческие существа также составляют пространную иерархию - от человекобогов, имеющих почти те же возможности, что и человек, до всемогущего Бога, для которого вообще нет ничего невозможного. Таким образом, формируется представление об иерархии сущего - от неживых вещей до всемогущего Бога.

Представление об иерархии сущего также не может быть выведено из опыта, однако оно необходимо логически, так как только оно может разрешить противоречие между двумя одинаково необходимыми представлениями - нашим представлением о причинности и нашим представлением о самих себе. Следовательно, представление об иерархии сущего, включающее в себя представление о Боге, является необходимым человеческим представлением независимо от того, соответствует оно действительности или нет.

Из представления о человеке, согласно которому человек имеет определенный выбор в любой ситуации, следует представление об универсуме как совокупности всех возможных ситуаций. Человек может попасть в любую ситуацию, и в каждой из них он должен сделать определенный выбор. Чтобы иметь возможность делать выбор в любой ситуации, необходимо иметь универсальные представления об условиях такого выбора, то есть представления, действительные для любой возможной ситуации. При этом необходимо знать следующее: во-первых, к каким вообще результатам могут привести усилия человека или их отсутствие, а к каким нет; во-вторых, к каким из этих результатов всегда следует стремиться, а каких в любом случае следует избегать; в-третьих, какие именно усилия вообще следует предпринимать или не предпринимать, чтобы достичь или избежать соответствующих результатов.

Отвечая на первый вопрос, человек определяет максимальный вред и максимальное благо, которые могут его ожидать в универсуме. Мак-

209 =

Ю.В. Тихонравов

симальное благо в данном случае означает наилучший доступный результат, или высшую цель человеческой жизни. При этом максимальное благо может совпадать с избежанием максимального вреда. То, какие результаты человеку нужны, а какие нет, феноменологически определяется путем элементарной дихотомии ощущений "приятно - неприятно". Соответственно, человек стремится только к тому, что так или иначе для него приятно, и избегает того, что ему неприятно. Выбор усилий, которые следует предпринимать или не предпринимать для достижения наилучшего возможного результата, зависит от того, как представляется всеобщая связь между причиной и следствием, между усилием (или его отсутствием) и результатом. Основанная на этом выборе программа приложения усилий и воздержания от них, или жизненная программа, есть путь достижения высшей цели человеческой жизни.

Соединенные вместе представления об универсальном принципе причинности (включая связь между усилием и его результатом), о высшей цели человеческой жизни (о наилучшем возможном результате) и о пути ее достижения (жизненная программа), составляют формулу распоряжения человеческой жизнью, или экзистенциальную формулу, без которой человек не мог бы ориентироваться и действовать в универсуме.

Представления, содержащиеся в экзистенциальной формуле, столь необходимые для человека, невозможно ни подтвердить, ни опровергнуть с помощью ординарного опыта, ни вывести из него. Представление о причинности вызывает подозрения и потому, что оно не может быть доказано, и потому, что оно слишком нам нужно. Между тем, из этого представления вытекают столь многочисленные и столь далеко идущие следствия, что их поначалу даже трудно вообразить. Из представления о причинности можно, так или иначе, вывести подавляющее большинство наших представлений. Оно уже содержит в себе ряд других представлений - представлений о пространстве, времени и бытии. Так, последовательность причины и следствия, когда одно следует за другим, предполагает представление о времени; чтобы вызывать следствие, причина должна существовать, если причина не будет существовать, не будет и следствия, что предполагает представление о бытии.

Экзистенциальная формула включает в себя указание предельной причины бытия (верховной силы мироздания), конечной цели бы-

= 210

Экзистенциальная диалектика - экзистенция и причинность

тия (высшего блага человеческой жизни) и следующий из этого императив (путь достижения данной цели в данных условиях бытия, способ распоряжения человеческой жизнью). Характер причинности при этом можно определить как некую данность, определяющую человеческую жизнь, то есть как судьбу; высшую цель, определяющую проект человеческой жизни, и путь ее достижения - как миссию. Экзистенциальная формула состоит из трех экзистенциалов: 1) представление о характере причинности; 2) представление о конечная цели; 3) императивное представление о пути достижения данной цели в условиях данного типа причинности.