Античные теории происхождения религии

Ксенофан: критика антропоморфических представлений о богах и утверждение единобожия, критика традиционной мифологии. Ксенофан — ранний представитель греческого свободомыслия в отношении религии. Наблюдательный, склонный к насмешке, подверг критике господствующие представления о множестве богов, которыми поэты и народная фантазия населили Олимп. По Ксенофану, мифология — продукт исключительно человеческого воображения. Образы богов созданы людьми как их подобие, поэтому боги не превосходят людей нравственно и не могут быть предметом поклонения:

Что среди смертных позорным слывет и клеймится хулою —

То на богов возвести ваш Гомер с Гесиодом дерзнули:

Красть и прелюбы творить, и друг друга обманывать хитро.

Так как люди измыслили богов по своему подобию, каждый народ наделяет богов своими собственными физическими чертами:

Если бы руки имели быки, или львы, или кони

Если б писать, точно люди, умели они что угодно,

Кони коням бы богов уподобили, образ бычачий

Дали б бессмертным быки; их наружностью каждый сравнил бы

С тою породой, к какой он и сам на земле сопричастен. …

Черными мыслят богов и курносыми все эфиопы,

Голубоокими их же и русыми мыслят фракийцы…

—:(Перев. Ф. Ф. Зелинского)

Сохранились фрагменты главного произведения Ксенофана — «Силл» (Сатир) в 5 книгах, направленного «против всех поэтов и философов» его времени, прежде всего против Гомера и Гесиода и их антропоморфных богов.

Утверждения

Истинный бог един, всевидящ, всеслышащ, всемогущ. Правит миром силой мысли без физического усилия. Не подобен смертным ни внутренне, ни внешне.

Бог внутренне присущ миру, который обожествляется.

В чувственно-физическом мире начало — земля, корни которой простираются в бесконечность.

Морское дно частично поднялось, что доказывается отпечатками морских животных в горных породах.

Небесные светила — сгустившиеся и воспламенившиеся испарения.

Солнце каждый день новое и для каждой местности свое.

Подлинная истина людям недоступна, удел всех и каждого — [только] субъективное мнение.

Полагал, что Земля появилась из моря. В качестве аргументов он ссылался на то, что в отдалении от моря находят раковины, а на камнях — отпечатки рыб и растений.

Натуралистическая теория религии Теагена Регийского: боги как аллегории природных явлений. Появляется аллегорическая трактовка гомеровских поэм пифагорейцем Теагеном Регийским, считавшим, что гомеровские боги и герои - это иносказательное описание космических сил и "состояний души".

Политическая теория религии (теория обмана): Критий, Лукиан. Критий (460-ок.403) считал веру в богов результатом индивидуального творчества законодателя: некий хитрый правитель придумал божество, чтобы вызвать страх у преступников. Лукиан из Самосаты (120 г. - дата смерти неизвестна) усматривал причину религии в фантастическом отражении небесных явлений, христианство считал результатом обмана невежественных людей шарлатанами. В первые века новой эры христианство критиковалось открыто. После того как христианство превратилось в государственную религию, открытая его критика надолго замолкает. Творчество Лукиана, не дошедшее до нас в подлинниках, обширно и включает философские диалоги, сатиры, биографии и романы приключений и путешествий (часто откровенно пародийные), имеющие отношение к предыстории научной фантастики. В первых своих сочинениях Лукиан отдает дань риторике («Тираноубийца», «Похвала мухе», «Сон» и другие). Но скоро он разочаровывается в риторике и грамматике и заостряет против них свою сатиру («Лексифан», «Лжец», «Учитель риторики» и другие). Впоследствии он обращается к изучению философии, но сначала не становится сторонником какой-либо философской школы и одинаково высмеивает в своих произведениях философов различных направлений. Одно время он увлекался кинической философией, позднее отдает предпочтение философии Эпикура. Лукиан осмеивает в своей острой сатире как отживающее язычество, так и устанавливающееся христианство. Наиболее яркими произведениями Лукиана, в которых он смеется над богами Олимпа, являются его «Разговоры богов», «Морские разговоры» и «Разговоры в царстве мертвых». Везде Лукиан смеется над мифологическими образами.

Лукиана часто называют «первым писателем-фантастом» в истории, имея в виду его «фантастические» романы — «Икароменипп» (лат. Icaromenippus) (ок. 161; рус. 1935 — «Икароменипп, или Заоблачный полет»), давший название литературоведческому термину «мениппеи», и «Правдивая история» (лат. Vera Historia) (ок. 170; рус. 1935). В первой книге герой совершает космический полет на Луну с помощью крыльев (и с единственной целью — взглянуть на земные дела «с высоты»), после чего посещает Олимп; во второй, претендующей на титул «первого научно-фантастического романа в истории», — путешественники-мореплаватели также унесены на Луну (штормовым вихрем), встречают там множество экзотических форм внеземной жизни, активно вторгаются в местную «политику» и даже участвуют в «звездных войнах» за планету Венера.

Сатирические произведения Лукиана с их резкими нападками на религиозную ортодоксию и власть оказали большое влияние на поздних авторов, среди которых выделяются Ульрих фон Гуттен, Томас Мор (переводчик многих сочинений Лукиана на английский язык), Эразм Роттердамский, Франсуа Рабле, Джонатан Свифт. В сатирических диалогах Ульриха фон Гуттена, особенно в диалоге «Вадиск, или Римская троица», несомненно чувствуется отзвук сатирических диалогов Лукиана, также и в сатире Эразма Роттердамского «Похвала глупости». В фантастике романов Рабле можно даже найти прямые параллели к «Правдивым историям» Лукиана. «Правдивые истории» Лукиана стали прообразом «Путешествия Гулливера» Свифта.

Теория договора правителей и жрецов с народом (Секст Эмпирик). Вариация предыдущего пункта.

Психологическая теория религии (религия как результата страха перед силами природы – Демокрит, Эпикур, Лукреций, Стаций). Демокрит отрицал существование богов и роль всего сверхъестественного в возникновении мира. По свидетельству Секста Эмпирика, он считал, что «мы пришли к мысли о богах от происходящих в мире необыкновенных явлений». В подтверждение Секст цитирует Демокрита:

Древние люди, наблюдая небесные явления, как, например, гром и молнию, перуны и соединения звезд, затмения солнца и луны, были поражены ужасом, полагая, что боги суть виновники этих явлений.

Однако в другом месте тот же Секст пишет: «Демокрит говорит, что к «людям приближаются некие идолы (образы) и из них одни благотворны, другие зловредны. Поэтому он и молился, чтобы ему попадались счастливые образы». Они — громадных размеров, чудовищны [на вид] и отличаются чрезвычайной крепостью, однако не бессмертны. Они предвещают людям будущее своим видом и звуками, которые они издают. Исходя от этих явлений, древние пришли к предположению, что существует бог, между тем как [на самом деле], кроме них, не существует никакого бога, который обладал бы бессмертной природой.»

Будучи сыном своего времени, Демокрит не отрицал существования богов. Боги, как и все прочие вещи, состоят из атомов и потому не бессмертны, но это — очень устойчивые соединения атомов, недоступные нашим органам чувств. Однако при желании боги дают о себе знать образами, которые чаще всего воспринимаются нами во сне. Эти образы могут приносить нам вред или пользу, иногда они разговаривают с нами и предсказывают будущее.

Эпикур: Своим появлением на свет человек обязан самому себе и своим родителям.

Человек есть результат биологической эволюции. Боги, возможно, есть, но они никаким образом не могут вмешиваться в жизнь людей и земные дела. Судьба человека зависит от него самого, а не от богов. Душа человека умирает вместе с телом.

Лукреций: Считается одним из ярчайших приверженцев атомистического материализма, последователем учения Эпикура. Кончил жизнь самоубийством, бросившись на меч.

На заре зарождения римской философской терминологии Лукреций в своём основном труде – философской поэме «О природе вещей» (лат. De rerum natura) — облёк своё учение в стройную поэтическую форму. Следуя теории эпикуреизма, Лукреций Кар постулировал свободу воли человека, отсутствие влияния богов на жизнь людей (не отвергая, однако, само существование богов). Он считал, что целью жизни человека должна быть атараксия, аргументированно отвергал боязнь смерти, саму смерть и потустороннюю жизнь: по его мнению, материя вечна и бесконечна, а после смерти человека его тело обретает иные формы существования. Развивал учение об атомизме, широко пропагандировал идеи физики Эпикура, попутно касаясь вопросов космологии и этики.

Для философов-материалистов более позднего времени именно Тит Лукреций Кар является главным пропагандистом и доксографом учения Эпикура.

Антропологическая теория Евгемера (боги как обожествленные люди – древние цари, законодатели, творцы наук и искусств и т.п.). По его мнению, боги Греции первоначально были царями, героями, завоевателями или благодетелями народа, впоследствии обожествлёнными. Например, Эвгемеру приписывается утверждение, что Зевс был великим воином, древним царём Крита, а его могилу в Кноссе показывали любопытным.

Теория врожденных религиозных представлений (Посидоний). По мысли Посидония, построение этики зависит от правильного понимания способностей души. Низшая способность означает стремление к наслаждению, вторая — к господству и обладанию, третья, разумная — к нравственной красоте. «Семя зла» находится в душе человека, ответственность лежит только на нём, а не на внешних обстоятельствах. Главная задача этики — нравственное воспитание. Конечная цель человека — жить, созерцая истину и стремясь к тому, чтобы ничего не делать по велению неразумного начала души. Нравственный идеал заключается в «продвижении»; для «продвигающегося» воспитание тождественно упражнению. Посидоний придерживался представления, согласно которому мир един, конечен и шарообразен с виду. Надлунный мир активен, а подлунный - пассивен (т.е. природа). Бог, разумная космическая душа, пронизывает весь остальной мир, в силу чего все устрояется умом и провидением. Этот порядок вносится богом не извне, а изнутри. Бог выступает у Посидония как имманентная сила, внутренне присущая миру. Связь между небом и землей, надлунным и подлунным миром Посидоний видит в симпатии, которая выступает как своего рода соответствие, выражающееся в том, что небо - это ведущий элемент, а земля - ведомый (например, влияние Луны и Солнца на приливы и отливы).

Цицерон: различение веры и теоретического разума, критика суеверий. Он говорит о том, что для него мнение предков о почитании богов неколебимо и что в вопросах религии авторитетами для него являются не стоики, а великие римские граждане: Сципион, Сцевола и Лелий – автор знаменитой речи о религии. Все, что составляет религию, по его мнению, сводится к традиционной обрядности, ауспициям и прорицаниям, остальное же – домыслы поэтов и философов. Толкование религии не имеет смысла, ибо оно очевидные вещи делает сомнительными. Это относится и к доказательствам существования богов: «доказательствами очевидность ослабляется»Что здесь имеет в виду Цицерон? Мы требуем доказательств, когда в чем-то неуверены. Если мы уверены, т. е. «верим», «убеждены», доказательства нам уже не нужны. Если же нам доказывают то, во что мы уже верим, нас как бы вновь возвращают в состояние неуверенности, т. е. в состояние поиска того, что уже было найдено. Поэтому, рассуждает Цицерон, вера в существование богов, переданная римлянам предками и усвоенная ими через посредство священных для него государственных установлений, не только не укрепляется философскими доводами, но даже неизбежно ослабляется. За этими рассуждениями Цицерона скрывается определенный тип решения той проблемы, которая в средние века выделилась как проблема соотношения веры и разума. Причем цицероновское решение этой проблемы на первый взгляд — самое радикальное: религиозная вера и теоретический разум несовместимы. Такое решение могло быть легко преобразовано и в концепцию «чистой веры» и, как мы уже отмечали, в концепцию двойственной истины. Не случайно Цицерона любили цитировать, с одной стороны, чистые фидеисты вроде Тертуллиана и Иеронима, а с другой — такие мыслители, как Френсис Бэкон. Но чем объяснить, что его любил цитировать также и Августин? Дело в том, что в цицероновском решении проблемы скрывалась еще и третья возможность. Отделив религию от философии и признав умозрительную теологию делом несостоятельным, Цицерон в то же время сделал философию основным орудием критики суеверий, в том числе тех, которыми непрерывно обрастали языческие культы (чисто культовую сторону религии он считал неприкосновенной). Когда Августин занялся критикой язычества, он нашел у Цицерона много подходящего материала. Так что своим решением проблемы веры и разума Цицерон прямо или косвенно мог повлиять на многих и очень разных мыслителей других эпох.

Радикализм Цицерона в решении указанной проблемы служит ключом к пониманию всей последующей речи Котты. Смысл этой речи в доказательстве несостоятельности стоической умозрительной теологии и тщетности претензий стоиков рассудочно понять то, во что можно только верить (ср.: III, 15—17). Основным источником для этой части диалога Цицерону служит Карнеад в изложении Клитомаха. План третьей книги, по-видимому, был таким же, как и второй. Вначале Котта опровергает стоические доказательства бытия богов (эта часть почти полностью утрачена), затем критикует представления стоиков о природе богов, показывает необоснованность стоической концепции провидения и заключает критикой стоических доводов в пользу идеи божественной опеки людей. Метод критики — обычный для Цицерона: вскрытие внутренних противоречий, уличение в непоследовательности, приведение к абсурду (особенно часто), апелляция к здравому смыслу, обнаружение неполноты доказательств, уличение в тривиальности, скрытой за мудреной формой высказывания, демонстрация некомпетентности, непрерывная ирония.