Разница между государством и страной

Хотя понятия страна и государство часто используются как синонимичные, между ними имеется существенная разница.

Понятие государство обозначает политическую систему власти, установленную на определённой территории, особого рода организацию, в то время как понятие страна скорее относится к культурным, общегеографическим (общность территории) и другим факторам

12)Страны не имеющие выход к морю:

Два государства, не имеющих выхода к морю, а именно Узбекистан и Лихтенштейн, граничат исключительно со странами, также не имеющими выхода в Мировой океан ^[2] . Лихтенштейн стал таким государством в 1918 году после распада Австро-Венгрии, имевшей выход к морю. В период аншлюса Австрии Германией (1938—1945) Лихтенштейн вновь терял этот статус, поскольку Третий рейх также имел выход к морю. После распада СССР в 1991 году вторым таким государством стал Узбекистан.

Три небольших государства полностью окружены территорией одного другого государства (анклавы): Сан-Марино и Ватикан граничат только с Италией, Лесото — только с Южной Африкой. Девять государств полностью окружены территорией двух государств: Монголия, Непал, Бутан, Свазиленд, Лихтенштейн, Андорра, Молдавия, частично признанное государство Южная Осетия и непризнанное Приднестровье. Большинство из государств, окружённых двумя другими государствами, также невелики по размеру и населению, но среди них есть и крупные — Монголия, Молдавия и Непал.

Эфиопия, в которой проживает 85 млн жителей (2009), является крупнейшим по населению из государств, не имеющих выхода к Мировому океану. Также более 20 миллионов жителей проживают в Уганде (32,4 млн), Непале (29,3 млн) и Узбекистане (28,6 млн).

Крупнейшим по площади из государств, не граничащих с Мировым океаном, является Казахстан (2 724 900 км²); территорию больше миллиона км² имеют также Монголия (1 566 500 км²), Чад (1 284 000 км²), Нигер (1 276 000 км²), Мали (1 240 000 км²), Эфиопия (1 104 300 км²), Боливия (1 098 581 км²). ^[3]

Не имеют границ с Мировым океаном большинство (9 из 15) государств, образовавшихся после распада СССР. При этом территория государств Армения, Азербайджан, Туркмения, Узбекистан, Киргизия и Таджикистан полностью входит в бассейны бессточных водоёмов и областей — других подобных государств в мире нет

13) Монторрейский консенсус "Монтеррейский консенсус" - новый общественный договор - был предложен в марте в городе Монтеррей (Мексика), на проходившем в рамках ООН международном форуме, посвященном финансовой помощи развивающимся странам, который, по сути дела, официально оформил новую, постсентябрьскую доктрину отношений Запада со странами третьего мира, новую доктрину глобализации и общественного прогресса.

«Монтерейский консенсус» – это инициативы по снижению дискриминации стран в мировой торговле; разработка новых форм интеграции ООН, МВФ, ВТО, Всемирного банка и всех других многосторонних учреждений, занимающихся вопросами развития для целей устойчивого развития, решение о создании глобального альянса в поддержку развития.

В последние месяцы лидеры Запада уделяли проблеме бедности все больше внимания; США и Евросоюз увеличивали объемы финансовой помощи, обещанной развивающимся странам. Согласно официальной американской доктрине, терроризм как таковой не может быть объяснен бедностью: как любит повторять Джордж Буш, и Осама бен Ладен, и угонщики 11 сентября вовсе не были нищими. Бедность, однако, "отнимает надежду и порождает отчаяние", а от отчаяния рукой подать до моральной и политической поддержки терроризма. Иными словами, Запад признает, что его собственная безопасность, возможность спокойно наслаждаться невиданным в истории благосостоянием зависит от способности разрешить проблему безнадежного отставания развивающихся стран. Вопрос в том, как это сделать.

По сути дела, саммит в Монтеррее возвел в ранг официальной доктрины новую теорию развития, снимающую это противоречие, - так называемый "Монтеррейский консенсус". С одной стороны, новый "консенсус" не расстается вовсе с верой в глобализацию: в частности, страны Запада обещают открыть свои рынки для товаров из третьих стран, особенно сельхозпродукции. С другой стороны, увеличивается и объем прямой финансовой помощи – но на определенных условиях. По словам мексиканского президента Винсенте Фокса, "конференция стремится поддержать стратегии и институции [в развивающихся странах], необходимые для мобилизации внутренних ресурсов и привлечения иностранных инвесторов, подчеркивая, что именно развивающиеся страны в первую очередь ответственны за проведение разумной экономической политики, усиление власти закона, создание честной и беспристрастной судебной системы". Западные (и особенно американские) лидеры прямо заявляют, что теперь помощь будет выделяться только тем правительствам, которые последовательно проводят у себя политические реформы. Таким образом, именно слабость государства признается сегодня главным препятствием на пути экономического роста, и развивающимся странам настоятельно предлагается "укрепить властную вертикаль".

Государственный подход к борьбе с бедностью удобен во многих отношениях. Во-первых, он снимает уже упомянутое противоречие между борьбой за экономическое развитие и борьбой за социально-политический прогресс. Во-вторых, глобальная бедность как бы разбивается на множество отдельных бедностей - нигерийских, цейлонских, колумбийских, - бороться с которыми можно по очереди. К тому же, объявив государственность фундаментом международного развития, страны Запада приняли на себя довольно существенные обязательства – ибо коррумпированность и неэффективность того или иного режима не является более его внутренним делом. Борьба с бедностью (и анархией) перестала быть родом добровольной государственной филантропии – Запад фактически обязался побороть бедность. В этом и состоит принципиальное отличие нынешней (третьей с окончания II мировой войны) попытки победить глобальную бедность и нестабильность. Две предыдущие, напомним, закончились ничем, пишет Игорь Федюкин на сайте Полит.р Резолюция 1 *


Монтеррейский консенсус Международной конференции
по финансированию развития




Участники Международной конференции по финансированию развития,

собравшись 18–22 марта 2002 года в Монтеррее, Мексика,
1.
принимают Монтеррейский консенсус Международной конферен-
ции по финансированию развития, который прилагается к настоящей резолю-
ции;
2.
рекомендуют Генеральной Ассамблее одобрить Монтеррейский кон-
сенсус в том виде, в котором он был принят на Конференции.

__________________

* Принято на 5-м пленарном заседании 22 марта 2002 года;

14) Кризисные государства

Термин «гибнущее государство» (failing state) относится к странам, не способным сойти с траектории распада. К ним причисляют Ливан, Гвинею ¹³ , Эфиопию, Мали, Чад. Понятие «слабое государство» (weak state) применяется для обозначения группы стран, в которых процесс модернизации буксует или даже идет вспять – Демократическая Республика Конго, Руанда, Босния, Филиппины. Термин «collapsed states» характеризует субъекты, уже фактически не представляющее собой целостные политические пространства – Сомали, Либерия и Гаити. «кризисные государства» (crisis states) – понятие, близкое к «неудавшимся государствам» (Судан, Сальвадор, Афганистан и Сьерра-Леоне);
– «уязвимые государства» (vulnerable states) – понятие, близкое к «слабым государствам» (Индонезия, Македония, Сербия).
В настоящее время американские политологи склонны считать все эти «слабые», «гибнущие», «неудавшиеся» и т.п. государства устойчивым кластером международной системы. По их мнению, это уже не набор единичных исключений, как 10–15 лет назад, а системообразующий элемент современной организации мира. При этом оказывается возможной более или менее четкая пространственная локализация этого феномена – преимущественно Африканский континент ¹⁵ . эти государства обладают рядом общих свойств, среди которых – потеря политического контроля над собственной территорией, отсутствие монополии на применение силы внутри страны, слабость правовых институтов, неспособность наладить работу социальных служб, недееспособность на международной арене в качестве полноправных субъектов международной политики ¹⁶ .
Причины появления «гибнущих» и «неудавшихся» государств американские аналитики видят в политических и экономических кризисах, затяжных вооруженных конфликтах, гуманитарных катастрофах – любых обстоятельствах, из-за которых в стране возникают неподвластные правительству территориальные анклавы, удобные для базирования международных террористов и иных криминальных сетей ¹⁷ . В «Национальной стратегии борьбы с терроризмом» (2006) американские эксперты впервые стали уделять повышенное внимание взаимосвязи между появлением баз террористов в «неудавшихся государствах» и распространением наркоторговли и активизацией преступных групп ¹⁸ .

15) индекс институциональных основ демократии фиксирует степень развитости условий для демократического вовлечения граждан в общественно-политические процессы. Индекс государственности показывает, насколько то или иное государство действительно суверенно, способно к независимому существованию и самостоятельному развитию. Его полюса: успешные суверенные государства — несостоявшиеся несуверенные государства (failed states).

Индекс внешних и внутренних угроз используется для оценки масштабов и интенсивности вызовов, на которые вынуждено отвечать конкретное государство.

Индекс потенциала международного влияния характеризует совокупный потенциал государства по его воздействию на внешнюю среду (при том что реальное международное влияние не всегда совпадает с его наличным потенциалом).

Индекс качества жизни характеризует уровни потребления материальных и духовных благ населением тех или иных государств и отражает успешность (или неуспешность) реализации государством своих социальных функций по отношению к своим гражданам.

Наконец, индекс институциональных основ демократии фиксирует степень развитости условий для демократического вовлечения граждан в общественно-политические процессы.

15б)показатели демократии Краткая история: Т. Ванханен (Tatu Vanhanen) впервые представил свой подход к измерению демократии в 1984 г. в работе “The Emergence of Democracy: A Comparative Study of 119 states, 1850-1979”. В связи с простотой методологии, его подход к измерению демократии получил широкое распространение; методика Т. Ванханена несколько раз применялась для актуализации данных, собранных в 1984 г. Описываемая база содержит данные о политическом участии, политической конкуренции и уровне демократии в 191 стране мира в 1810 – 2008 гг. (с пропусками лет).

Данные: База данных включает в себя временные ряды по трем переменным:

• показатель политического участия
• показатель политической конкуренции
• индекс демократии

Методология:Показатель политической конкуренции рассчитывается как процент голосов, полученных малыми партиями на парламентских выборах или не победителями на президентских выборах. При расчете из 100 вычитается процент голосов, полученных победителем на выборах. Если информация о результатах парламентских выборов недоступна, используется информация о распределении мест в выборном органе.
Показатель политического участия отражает явку на выборы и рассчитывается как процент избирателей, явившихся на выборы.
Индекс демократии рассчитывается как произведение показателя политической конкуренции и показателя политического участия, деленное на 100.

16) Нелиберальные демократии:

Термин нелиберальные демократии (illiberal democracy) был введен американскими востоковедами для обозначения специфических режимов новых индустриальных стран Юго-Восточной Азии, для которых (как позднее для Тайваня и Южной Кореи) были характерны сочетание элементов формальной процедурной демократии и жесткого авторитаризма. Этот термин был воспринят зарубежными политологами настороженно, поскольку он косвенно нес в себе «ересь» сомнения в универсальной значимости «классических моделей» демократии, которые в зарубежной науке трактовались как единственно демократические и достойные таковыми считаться. Известный американский политолог Ф. Закариа в 2003 г. «заново открыл» термин «нелиберальные демократии», придав ему широкую популярность и стимулировав соответствующую дискуссию

существует целый спектр нелиберальных демократий, начиная со стран с умеренными нарушениями, наподобие Аргентины, до почти что тираний, вроде Казахстана и Белоруссии, с такими странами, как Румыния и Бангладеш, в промежутке между ними. В большинстве этих стран выборы редко бывают столь же свободными и честными, как сегодня на Западе, но они отражают действительное участие народа в политике и поддержку, оказываемую избранным. В половине стран, занимающих промежуточное положение между

очевидной диктатурой и консолидированной демократией, положение с политическими свободами лучше, чем со свободами гражданскими. Иными словами, сегодня в мире половина «демократизирующихся» стран — это нелиберальные демократии. Число нелиберальных демократий растет. Семь лет тому назад лишь 22%демократизированных стран можно было отнести к этой категории; пять леттому назад этот показатель вырос до 35%.(речь об отчете 1996-1997 года подготовленные ‘’Фридом Хаус’’ в сборнике ‘’Свобода в мире ’’ а протяжении почти целого столетия на Западе демократия означала либеральную

демократию — политическую систему, характеризуемую не только свободными и честными выборами, но и правлением закона, разделением властей и защитой основных свобод: слова, собраний, религии и собственности. В сущности, эта последняя совокупность свобод — то, что можно было бы назвать конституционным либерализмом — теоретически и исторически отличается от демократии.

1 7)

Новая игра суверинитета Баркин и Кронин, исходя из постоянной трансформации содержания понятия суверенитета, говорят о том, что в современном мире принцип нерушимости границ постепенно отступает под натиском принципа национального самоопределения, суверенитет нации получает приоритет по отношению к суверенитету государства. Между тем, по мнению авторов, когда в качестве источника легитимности называется нация, то физическое насилие между государствами может проявиться с большей вероятностью. Макинда, рассуждая о трансформации понятия суверенитета, говорит о необходимости реформы ООН. Организация, по его мнению, стоит на страже уже устаревшей вестфальской интерпретации суверенитета, что весьма негативным образом сказывается на ее дееспособности. Рассматривая гуманитарные операции 1990-х годов, исследователь показывает, что в их рамках де-факто происходила реинтерпретация государственного суверенитета в связи с растущей необходимостью решать проблемы отдельных стран усилиями международного сообщества, в то время как де-юре определение суверенитета осталось на уровне Второй мировой войны.

18) Игра Суверинитета Модерн В Модерне суверенитет - синоним власти национального государства, легитимного применения насилия государством и территориальной целостности. Суверенитет эпохи Модерна можно отождествлять со стремлением Европы к глобальному господству.
На текущий момент примерами унитарных государств являются Испания, Франция, Китай, федеративных - РФ, США, Индия.

19) Уровни трансформации государства

происходит перераспределение функций государства на наднациональный и субнациональный уровни; активно идет поиск новой модели государственного устройства (“регулирующего государства”, “рецептивного государства” как антитезы “бюрократическому”, “иерархическому” государству); вопросы государственного суверенитета попадают в ранг наиболее злободневных правовых и политических проблем; проблема государственного суверенитета рассматривается в контексте концепции “имперского суверенитета”, а также многоуровневых моделей управления, где роль “центра” принадлежит зачастую разным структурам;

– становится все более многоплановым мировой политический процесс; формируется глобальная (транснациональная) политическая система, включающая [c. 28] общемировые институты и движения, межправительственные и неправительственные организации; возрастает роль организаций-посредников, активно видоизменяется роль и назначение ООН;

20) Однако неолибералы отнюдь не возражают против государственных мероприятий, направленных на обогащение монополистического капитала (гарантированные заказы, субсидии и кредиты, льготы по амортизации и т. д.). Таким образом, идея «свободного» движения цен фактически выражает требование ликвидации завоеваний рабочего класса в социальной области. Неолибералы на деле выступают не против всех форм государственного вмешательства в экономику, а лишь против тех форм, которые являются уступками рабочему классу. По мнению Хатта, роль государства в экономике должна ограничиться тремя функциями: 1) гарантировать надежность контрактов, 2) обеспечивать «свободу» движения цен, 3) стимулировать сбережения. Эрхард делает вывод, что основой рыночного хозяйства является конкуренция, а государство должно стоять на страже свободы конкуренции.

21) Форсайт — это систематические попытки оценить долгосрочные перспективы науки, технологий, экономики и общества, чтобы определить стратегические направления исследований и новые технологии, способные принести наибольшие социально-экономические блага». Бен Мартин (SPRU, University of Sussex) Обычно в каждом из форсайт-проектов применяется комбинация различных методов, в числе которых экспертные панели^{[ Что? ]}, метод Дельфи (опросы экспертов в два этапа), SWOT-анализ, мозговой штурм, построение сценариев^{[ Что? ]}, технологические дорожные карты, деревья релевантности, анализ взаимного влияния

22) Первая – предотвращаемые риски. Несчастья разного рода происходят по вине работников, руководителей, дисижнмейкеров на корпоративном или политическом уровне. Плохие решения в сфере денежной политики и госфинансов, попытки выделять «точки роста» в экономике и направлять под них бюджетное финансирование, импортозамещение, национализация и торговый протекционизм – всё это является источником повышенной опасности для стран и континентов. Один человек или даже группа частных компаний не в состоянии навредить так, как группа наделенных властью распорядителей чужого (политиков и чиновников).

Вторая группа рисков – стратегические. Это те риски, которые страна или компания сознательно принимает при реализации бизнес-плана или программы действий, рассчитывая на получение выгоды или вознаграждения. Вступление в Таможенный союз с Россией и Казахстаном, самоизоляция от полноценного сотрудничества с Европейским Союзом, торговый протекционизм и невступление в ВТО, отказ от институциональных изменений для получения статуса страны с рыночной экономикой – белорусские власти приняли такие решения в надежде большого выигрыша. Однако все эти решения имеют серьезные издержки. Мы сняли сливки с интеграционных проектов с Россией, а сейчас предстоит жесткий период адаптации к новым условиям интенсивной конкуренции. Без сотрудничества с Западом белорусским предприятиям не светят доступные кредиты, выгодные инвестиции и модернизация

Третья группа рисков – внешние или глобальные. Директора компаний и национальные правительства повлиять на них не могут. Рецессия Евросоюза и США, замедление темпов роста Китая, резкое падение цен на нефть с последующей рецессией экономики России – Беларусь должна быть готова к таким событиям, и повлиять на их ход мы не можем. В 2013 году едва ли найдешь страну, которая бы на пороге рецессии мировой экономики планировала бы рост ВВП на 8,5%. Наши власти не смогут смягчить влияние внешних рисков, если будут идти против мощных трендов