ПРИНС (р. 1958)

Певец, композитор и мультиинструменталист Принс Роджерс Нельсон подписал с «Warners» контракт на шестизначную сумму в возрасте 19 лет, и ему дали карт-бланш на написание, аранжировку, продюсирование и исполнение всего, чего он захочет, без какого-либо вмешатель­ства со стороны фирмы.

Вера компании в Принса осталась непоколеби­мой даже тогда, когда его первые четыре альбома оказались неудачными: успех был незначитель­ный, продажи не велики.

Реальный успех пришел к Принсу в 1982 году, когда рекламное видео на его сингл «LittleRedCorvette» было внесено в перечень MTV[91], что оз­начало: певец стал звездой, и пришел он к этому самостоятельно. Сопровождающий сингл альбом, «1999» (1982), и его заглавный трек покорили весь мир: его изобретательная смесь черной танцеваль­ной музыки, белой поп-музыки и соло тяжелого гитарного рока была непреодолимо привлека­тельна. Попытки такого соединения не предпри­нимались со времен Джими Хендрикса, который в последние годы своей жизни пытался срастить рок, джаз и фанк в музыке черной группы BandofGypsies. Нововведение Принса принимало звук скульптурного, интенсивного драйва гитары Хен­дрикса, сплавляло с широким диапазоном зарази­тельных танцевальных ритмов, приправляло явно сексуальными текстами и противопоставляло эти образы острой тоске о духовном освобождении. Это была восхитительная, будоражащая смесь, покорившая воображение молодого поколения, которое донимали противоречия в сообщениях средств массовой информации — с одной сторо­ны, они поощряли сексуальные эксперименты, а с другой — пугали призраком СПИДа. А Принс, казалось, предлагал наслаждаться жизнью, «пиро­вать, как при наступлении 1999 года» в ожидании Апокалипсиса.

На сцену Принс выходил в окружении группы мужчин и женщин разных рас, которые вели ошеломляющее шоу, словно экстравагантные пантомимы Голливуда. Представление являло собой волшебную сказку, где Принс играл глав­ную роль, роль звезды, со всеми присущими ей атрибутами, берущей от жизни все, что можно и нельзя.

Средства массовой информации считали его спасителем поп-музыки десятилетия, а поклонни­ки восхищались его рано развившимся талантом, но цензурное лобби США, PRMC (Parents' MusicResourceCentre— Родительский центр музыкаль­ных ресурсов[92]), обвиняло Принса в развращении молодежи. Тот факт, что певец — черный и не имеет конкретной сексуальной ориентации, зас­тавлял старших нервничать еще больше.

Принс создавал все более и боолее эклектичные альбомы, обещающие духовное км сексуальное ос­вобождение тем, кто воспринимаел фантазии пев­ца. Однако к 1993 году его неуражвновешенное по­ведение, смена имени на имя «исгполнителя, ранее известного как Принс», и неудачиш в продюсирова-нии всех честолюбивых проекто»в, которыми он дразнил средства массовой инфоромации, позволи­ли сделать вывод: Принс — одна изтех ярких поп-звезд, притязания которых не союответствуют ре­альным способностям.

НЕМНОГО ЗВУКА: Ultravox. «Vienna» (1980)

Почти невозможно отделить гиесни-хиты начала 80-х от сопутствующих видеоклипоов, которые помо­гали делать их хитами. Многие и^з этих трехминут­ных видеосюжетов стоят больше, "чем запись ориги­нала, и в то время их резко критиковали за то, что они заставляли покупателей расгжошеливаться на нестандартные синглы. Клипы созадавались с помо­щью тех же быстрых методов редактирования и эффектов, которые использовалисзь в коммерческой телевизионной рекламе, но не в.есе они обладали лучшими саундтреками. Известно оскорбительная фраза того периода: «Хорошее видео, но стыдно за песню». Клип, сделанный по ком iпозиции «Vienna» группы Ultravox, был исключением», и те, кто помнят его, все еще не могут восприниимать музыку без видео.

Подобно многим исполнителям, Ultravoxисполь­зовала электронные инструменты (даже барабан был электронным). К тому же на сцене музыканты были слишком статичны, чтобы их можно было сни­мать во время концерта. Поэтому для элегантного сингла «Vienna» они нарядились как статисты из кинофильма TheThirdMan [93] и разыграли простень­кий сценарий в предместьях Вены. Резкая свето­тень черно-белой фотографии (при съемках ис­пользовалась 35-миллиметровая кинопленка, а не видеолента) прекрасно воспроизводила задумчи­вую атмосферу сингла.

Медленная, зловещая тема электронного бара­бана усилена взрывами тяжелой реверберации, чтобы создавалось «эпическое» чувство. На этом фоне и необычной орнаментальное™ фортепьяно вокалист Мидж Юр поет с почти оперным блеском, придающим словам значимость, на самом деле в них отсутствующую, но полностью соответствую­щую грандиозной обстановке и атмосфере, кото­рые группа пытается создать.Когда вокал сливает­ся с хором, поднимается волна струнных (сгенери­рованная электроникой), и трек динамически от­крывается, вокал парит на одной ноте, по мере того как Юр поет начало, а бас синтезирует характерный звук волынки, громко ворчащей в конце. В полный апофеоз инструментального звучания вдруг врыва­ется двойной темп с ярким, живым соло скрипки, а затем трек драматично замедляется, нисходя к финальному хору.

Возможно, это выглядит слишком замысловато, но построено умно и стоит на голову выше других хитов электронной поп-музыки, как одна из наибо­лее выдающихся записей той эпохи.