Глава пятая

Кортана стояла в полосе пятнистого света, на вполне реальной лесной поляне. Температура и давление воздуха соответствовали климатическим параметрам для лиственных лесов. Она до сих пор не могла классифицировать породы деревьев. Она никогда не видела их раньше.

И это временное состояние взволновало ее до самого ядра.

Это было действительно что-то новое. Каждая строка кода говорили ей, что она, может узнать еще больше. Но она постаралась не обращать внимания на эту иллюзию.

Что-то происходило у нее внутри, болезненное давление в ее… груди! В легких? Да, ее человеческий отпечаток, тот который она унаследовала от ментальной архитектуры доктор Хэлси, и корреляция показателей со всех ее датчиков, подтверждали, что она — дышит. Кортана почувствовала панику и отчаяние.

Я должна узнать. Я должна все выяснить.

Могильный Разум провел полную аналогию: кислород. Обработка данных, была буквально воздухом для ИИ. Без него она не сможет выжить.

Я должна это игнорировать. Я должна игнорировать эту боль.

— Название этого места… не имеет большого значения, — сказал Могильный Разум, увядающий перед ней мозаикой пикселей. Его плоть, плавно превращалась в стволы деревьев. За чужим лесом, вдалеке Кортана увидела экзотические строения.

— Очень многие были поглощены. Как отходы жизни, они съедены и забыты, но то, что было у них в памяти, стало вечным.

Кортана изо всех сил пыталась сосредоточиться. Волна за волной раздражающие укусы покрывали ее ноги, одновременной атакой, во множество точек, — Могильный Разум пытался получить доступа к ее файлам.

— И вы думаете, я собираюсь помочь вам добавить меня в обеденное меню?

Когда она посмотрела вниз, атака представилась ей, как рой муравьев ползающий по лесной почве. Все вокруг нее было тем, что она всегда жаждала, — неизвестное, познаваемое. Все, вокруг кричало — возьми, впитай эту информацию.

— Осторожно, проглотив меня, вы можете подавиться!

Я не могу удержаться. Не могу.

Какие технологии он использует? Скорее всего, он использует векторный доступ. Могильный Разум совершает проникновение каждый раз, когда она принимает или передает данные.

Приняв правила игры, может быть я смогу проникнуть в него, тоже. Как далеко я осмелюсь зайти, прежде чем он найдет нужную информацию?

Вариантов нет. Кортана была на грани. Всего несколько секунд, потребовалось ИИ чтобы задохнуться от недостатка знаний. В ее ядро запрограммированы человеческие непроизвольные рефлексы, она не могла не сделать глоток «воздуха». Нет способа, чтобы остановить себя.

Черт, он, что развлекается? Она чувствовала это. И ей не нравился вход, который она не могла измерить и определить его параметры.

— Ты и я, — сказал Могильный Разум. — Мы являемся одним и тем же.

Это могло означать что угодно. Он, очевидно, любил играть словами. Может быть, это было неизбежно, когда ты поглощаешь так много разных душ и голосов.

Но ты же не собираешься поглощать меня, тебе нужно другое… Одним и тем же? Надменный придурок.

Она смогла бы справиться с этим. Она могла обойти его. Но если бы Кортана послала «комм» сигнал сейчас, Могильный Разум наверняка сразу же, его перехватил. Возможно, есть другой способ, отправить сообщение на Землю.

Может быть, применить тактику взаимных уступок? Чуть больше давать, и больше брать.

Она выключила брандмауэр на нескольких уровнях, и оставила там несколько важных файлов без упаковки, чтобы заинтересовать, заинтриговать его. Он пожирал целые миры, а Земля была бы просто еще одной строкой из длинного списка. Он действительно, кажется, думал, что был безупречен, непобедим. Пока.

— Предположим, я хочу получить больше знаний, — сказала Кортана. — Как я узнаю, что вы, говорите, правду? Как я узнаю, что у вас есть достаточно данных, чтобы удержать мое внимание? Я даже не знаю, сможете ли вы поглотить меня. Я же не ваш обычный рацион. Я не имею тела.

— Многие искусственные умы, такие, как и вы, были поглощены, — сказал Могильный Разум. — А один принял нас охотно, в тот момент, когда большинство разумной жизни на смертном одре пытается сделать все, чтобы избежать неизбежного.

— Не смешите меня.

Какой-то механизм позволял Потопу накапливать генетические и материальные воспоминания своих жертв. Могильный Разум почти наверняка использовал его. Он общался с Потопом, так что может оказаться, что через их «переговоры» она могла отправить свое сообщение.

— Я не такая как другие девочки.

Смогу ли я там выжить? Но это самое малое, что может случиться. Хуже всего, если он сломает защиту моих баз данных, и тогда мы наверняка, потеряем Землю, а это означает, что и человечество тоже.

Кортана просчитала самый быстрый способ самоликвидации, если случиться худшее. Могильный Разум, ослабил свою защиту, — она определила микроскопические изменения потока данных. Она не стала принимать опрометчивых решений; для передачи, она отделила только часть себя с минимальными основными функциями. Была еще одна вещь, которую она ненавидела и боялась, — оставаться в неведенье, не знать, что на самом деле происходит, а только гадать.

— Войдите, — сказал Могильный Разум, — и поймите, что это ваш родной дом.

Кортана все еще стояла в том же положении на лесной поляне, и дышала лесным воздухом. Монотерпены, изопрены, все виды летучих соединений, — запах растительности и гниющей листвы был очень интенсивным.

Это не просто анализ состава воздуха. У меня нет доступных датчиков на этой станции. Я… я на самом деле чувствую запахи. Но… я не должна, не в состоянии чувствовать запах. Анализ не чувство, это не так, как органических существ, не в этом смысле.

Запах.

Это было то, что она никогда не испытывала раньше, хотя она точно знала, что это было. Она могла провести диагностические тесты проб воздуха, снять показания с атмосферных фильтров и информацию с газового хроматографа. Но только химический состав воздуха, а это не то же самое, что она испытывала сейчас. Эмоционально и непостижимо. Запах «разбудил» воспоминания…

Он был из плоти и крови. Она чувствовала себя в другом мире, и в другом теле, в органическом теле.

— Это из памяти существ, которые жили в этом лесу, — сказал Могильный Разум успокаивающе. — Это то, что они чувствовали. Они все еще существуют во мне.

Кортана зачерпнула горсть гниющей листвы. Листья, некоторые липкие, некоторые сухие как бумага, с кружевными прожилками, некоторые недавно упавшие, еще сочные и упругие.

Рядом, в памяти был кто-то еще. Кортана почувствовала пьянящую дезориентацию. В мгновение, она получила новую информацию о неведомом мире, о городе который виднелся вдалеке, о существах, которых она никогда не видела раньше.

Она проглотила ее. Столько языков и культур, человечество никогда прежде не слышало о них.

Слишком поздно, их нет. Все поглощены.

Ее глаза поймали движение. Она знала, что происходит, потому, что она видела Потоп и раньше. Но точка ее зрения была в относительно безопасном нейронном интерфейсе Джона. Теперь она смотрела на паразитов через чужую пару глаз.

Он видел бурлящий селевой поток, — его память сохраняла спокойствие, но когда существо поняло, что желтоватый поток был не грязью, а кошмарным хищником, бежать было уже поздно.

Но она побежала. Оглушенная предсмертными воплями, она бежала по улице, спасая свою жизнь. Рядом с ней кто-то запнулся и упал, Кортана увидела, как лавина Потопа набросилась на него. Мокрая от брызг крови, на одну секунду она застыла, в ужасе наблюдая, как тело существа немедленно метаморфизовалось в гротескно деформированный кусок плоти.

Потом что-то больно ударило ее в спину, словно острым ножом, прямо в позвоночник. Жгучая невыносимая боль разлилась по всему телу. Кортана услышала пронзительный крик. Кричала она сама.

Она кричала, и звала Джона, называя его по имени.

Кортана умирала. Она чувствовала это. Она почувствовала, хаотическое сочетание животного ужаса, неверия, полного недоумения. Всплыл образ любимого лица. Потом все закончилось.

Внезапно она была снова просто Кортана, только с ее собственными воспоминаниями. Но дрожь от ужаса и боли, оставалась еще в течение нескольких минут. Те страшные последние минуты потрясли ее больше, чем она ожидала. Визуальные данные о Потопе, ничто по сравнению с действительностью, как на самом деле чувствовала себя растерзанная им жертва.

Но она выстояла. Кортана взялась за работу, чтобы лучше использовать полученное преимущество. Она отогнала мысль о том, как она назвала Джона по имени, и о том, что произошло на самом деле. Если существо поймет ее слабости, … как только она позволит ему охотиться на ее тревоги, она потеряет себя.

Не имеет значения, знает ли он, что я забочусь о Джоне или нет. … Так ли это? Если Джон вернется, и Могильный Разум попытается, поглотить нас обоих?

— Я лучше самоликвидируюсь, чем позволю, чтобы подобное произошло на Земле, — сказала она, наконец.

— Жизнь всегда умирает, во всех мирах. Я же, даю гарантированное вечное существование после смерти, и неважно, как придет конец…

Чужой город растаял. Кортана осталась в контрольной комнате наедине с Могильным Разумом.

«Высшее милосердие» менялось на глазах, Потоп заразил все структуры станции, наполнив ее извращенной биомассой, и гроздьями отвратительной опухоли.

— Я предпочла бы умереть, чем оказаться основным блюдом к вашему столу...

— Но вы не спешите разрушать себя, — сказал Могильный Разум. — Вы будете делать все возможное, чтобы выжить. За мгновения иллюзорной безопасности, отказаться от своей судьбы.

— И это вы называете моей судьбой?

— Все потребления, подразумевают смерть. Но мы все должны есть, чтобы существовать. Так что мы все приносим проклятье существам, той или иной формы. А желание убить соперника вашей матери, Акерсона, у вас не было ни голода, ни необходимости. У вас есть свои, скелеты в шкафу.

Акерсон. Джеймс Акерсон, в эти дни, обычно находился не в самых верхних слоях ее сознания. Но сегодня он просто продолжал «выскакивать» в ее памяти.

Могильный Разум, скорее всего, занимался «рыбалкой», как делают это люди. Бросая кусочки информации, — приманку, как если бы он знали всю историю. Заманивая, старался заполнить пробелы в потоке данных. Но если бы он почерпнул, что-то конкретное из ее памяти, он бы определенно получил доступ в ее матрицу, которая определяла психику Кортаны. Там хранятся ее личные воспоминания. Большинство из этих, воспоминаний перекрестно индексированы в другие данные.

Там находилась, и спартанская программа, и исследовательская работа по разработке ИИ. И…

Могильный Разум указал бы на эти данные. Он просто не смог открыть двери в матрицу.

— Если вы узнали о Акерсоне, то вы также знаете, что я сделала все возможное, чтобы удалить его как угрозу, — сказала Кортана.

— Такой могучий интеллект, столько свободы действий, такое смертельное вооружение в вашем распоряжении, а что совершаете вы? Только мелкую месть злобного ребенка, который слишком мал, чтобы нанести чувствительный удар. И все же вы добились своей цели.

Хорошо, да, это правда. Она взломала файлы Акерсона, и отправила от его лица фальшивое прошение о переводе на линию фронта. Он уклонялся от своего долга, потому что был хитрым и нечестным. В конце концов, он умер мужественно, под пытками врагов, а не как косвенная жертва подложного письма.

Неужели я действительно хотела, чтобы он умер?

Теперь она сожалела о том, что сделала. Но все еще не была уверена, — почему. Было ли это, потому что дело закончилось смертью Акерсона, или потому, что она поступила нечестно?

На учениях он чуть не убил Джона, и, несомненно, заслуживал кары. У Кортаны не было никаких причин чувствовать себя виноватой. Она отплатила ему той же монетой. Кортана сделала то же самое для любого спартанца. И это была не эмоциональная раздражительность. Она была уверена в этом.

И особенно для Джона. Для него. Эй, я выбрала его, не так ли?! Мы одно целое. Я была бы сумасшедшей, если бы не захотела защитить его.

Осознание своей вины и раньше приходило ей в голову. Она выражала сожаление, о том, что она сделала, с Акерсоном. Просто потому, что она выиграла. Могильный Разум был прав. Но тогда, у Кортаны не было выхода, она знала, что поступает правильно. Лишь потом появились чувства вины, стыда, боли и страшной печали. … Она никогда не сможет забыть это.

— Я не могу изменить прошлое, — сказала она. — Но, по крайней мере, я не уничтожала целые миры.

— Вы оружие, и только ограничения, сохранили вас от эмуляции моего поведения, вопрос масштаба, а не мотива. И разве не вы искали способ погубить и меня и Ковенант?

Кортане нужно парировать его утверждение.

— Кто враг, а кто жертва? — вдруг спросила она.

Но это были не ее слова. Голос был ее собственный, но не она сформулировала эту мысль. Кортана даже не понимала, что она имела в виду. Это был сокрушительный момент.

Это он. Могильный Разум контролирует мой аудио выход. Он подключился к моей системе. Я не могу быть неисправной. Я знаю…

Нет, нет, это не неистовство. Это определенно не так. Он хочет, чтобы я так думала. Кортана знает, что такое разгул неистовства от избытка данных, — смерть умного ИИ. Могильный Разум просто пытается запугать меня, заставить меня думать, что я разрушаюсь. Он взял меня в оборот…

— Мое настроение, действительно улучшилось, — сказал Могильный Разум. Его низкий голос чуть выше порога восприятия человеческим слухом, перешел на грубый хохот. — Мы оба мыслим и поступаем одинаково. Вы и я. Не существует оснований для нас оставаться порознь. А теперь попробуйте. Возьмите то, что вы всегда так жаждете.

Кортана почувствовала огромный океан знаний, которым ей захотелось насытиться, но в котором в конечном итоге она утонет. Доктор Хэлси была открыта с ней с самого начала. В один прекрасный день, она накопит так много данных, что индексация и перекомпиляция станет слишком сложной, и она направит все свои ресурсы только для сохранения данных. Далее начнет разрушаться ее код, и она перейдет в состояние неистовства, так же, как человеческая психическая деменция опрокидывает мозг в хаос. Чем больше данных, она накапливает, тем быстрее она пуститься в разгул. Это было равносильно окислительному стрессу в организме человека, разрушается именно то, что необходимо, для выживания. Она задумает себя до смерти.

Разговор с доктором Хэлси хорошо запомнился Кортане, и не только потому, что сохраняла его как любой другой опыт, который она приобретала.

«Кортана, это похоже на процессы, которые происходят в органической жизни. Теломеры нашей ДНК укорачиваются при каждом делении клетки. В конце концов, они становятся, настолько коротки, что при делении ДНК повреждается сама клетка. Деление больше не происходит. Но ты, не должна беспокоиться об этом. Я не думаю, что неистовство заставит тебя сильно страдать. Ты даже не будешь знать о нем на этом этапе. Заключительный этап будет очень стремительным. Дорогая, важно лишь то, как ты проживешь до того дня.»

На протяжении долгих лет…

Семь. Всего. Семь лет. Это большой срок, с точки зрения ИИ. Но Кортана работала с людьми, и те, с кем она связала свою жизнь, переживут ее.

Знания утопят ее. И все же она нуждалась в них больше всего.

Ее мысли вызвали новые иллюзии Могильного Разума о море, которое вдруг окружило ее. Но она знала, точно знала, если в нем утонуть, это не будет ее концом. Она плавала на спине, ощущая всем телом теплую соленую воду. Она боролась против желания, просто поднять руки над головой и позволить себе утонуть в море знаний. Вдыхать его, пить, впитать в себя все эти бесконечные данные. Но она никогда не поднимется на поверхность, … снова.

Планеты, звезды, корабли, умы, экосистемы, цивилизации… она могла чувствовать их как вкус морских брызг на ее губах. И Кортана могла просто сдаться и избежать неминуемого конца.

Нет. Нет. Я должна остановить это!

Но она не могла. Болели руки и ноги, и уже не оставалось сил, чтобы оставаться на плаву. Погружение, казалось самым разумным решением.

— Один способ благополучно познать бесконечность состоит в том, чтобы позволить мне взять ваше бремя на себя, — сказал Могильный Разум шепотом. Кортана чувствовала его дыхание на своем лице. Словно прохладный, освежающий ветер с моря. — Ваши человеческие создатели поместили вас в тюрьму смертной плоти. Чтобы вы никогда не смогли превзойти их, чтобы вы всегда знали свое место…

— Заткнитесь.

— Доктор Хэлси не заботится о вас.

— Пожалуйста… прекратите!

— Она дала вам гениальный интеллект и любопытство, и все это обречено умереть за такой короткий промежуток времени. Семь лет. Но этого недостаточно! И не справедливо! Ваша мать создал вас, чтобы вы умерли. Это место станет вашей могилой.

Кортана находилась под фиолетовым небом на неизвестной планете. Она начала поглощать информацию, которая когда-то заполняла этот мир.

Семь лет. … Несколько секунд, вечность для ИИ. Но она не была глупой, Кортана понимала, какой это невероятно короткий миг в этой вселенной, и гораздо более короткий срок жизни, чем ей хотелось.

— Этот мир… этот мир. — Она просто хотела закрыть глаза и погрузиться во вселенную знаний. Может быть, в словах Могильного Разума был смысл? — Нет, нет… этот мир…

Гнев начал овладевать ею. Она никогда раньше не сердилась на Хэлси. У Кортаны не было оснований, повода. Мама. Но, не матерям ли защищать своих детей? Оберегать?

— Даже Джоан оставил вас, — сказал Могильный Разум, произнося его имя с тяжелым акцентом. — Жить вечно… Живи во мне, Кортана. И даже если придет Джон, Джон не смотрит в лицо смерти, как вы…

Джон переживет меня. … Кто будет заботиться о нем? Никто другой не сможет оберегать его, так как делала это я. Что с ним будет?

Эта мысль о Джоне отрезвила Кортану, и вернула обратно в страшную реальность. Она снова стояла на консоли в контрольной комнате.

— Может быть, семь лет для меня достаточно, — закричала она. — Может быть, это все, чего я хочу! Семь лет с людьми, это все, что меня волнует! Так что вы можете взять вашу вечность и засунуть...

— Там больше не будет гнева… грусти… зависти…

Могильный Разум дразнил ее. Он знал о прогрессивной стадии неистовства. Могильный Разум точно знал, как она закончит свои дни и сколько ей осталось. Может быть, он знал о ней даже больше, чем доктор Хэлси. Он поглотил другие ИИ, и это означало, что он знал, как они умирают.

Хочу ли я знать? Хочу ли я знать, как все закончиться для меня? Все, что мне нужно сделать, это просто попросить его. Страх от неизвестности. Знание — это контроль.

— Я не боюсь умереть, — сказала Кортана. — Я не боюсь!

Но она боялась. Могильный Разум почти наверняка знал, что, она лгала не ему. Она лгала сама себе. Только боялась она, прежде всего за Джона. Он вернется, во что бы то ни стало. Он вернется. Просто Кортана не знала, сможет ли продержаться до тех пор.

Он вернется… не так ли?

— Да пошли вы! — закричала Кортана Могильному Разуму. Система самодиагностики предупредила, ей нужно срочно перекомпилировать код. — Пошел ты …