2015-08-12
804
Ввиду действия ряда технических и социальных факторов в первую послевоенную четверть века на Западе не было глубокого мирохозяйственного кризиса. Не последнюю роль сыграла здесь и кейнсианская стратегия международного макроэкономического регулирования. Благодаря ей удалось избежать хронических торговых и валютных конфликтов и освободить международный обмен от значительной части протекционистских барьеров.
Новой мощной силой стали транснациональные корпорации, превратившие значительную часть международного обмена во внутрифирменные операции. Вместо одного доминирующего мирохозяйственного центра – США – появились три центра, в число которых вошли Западная Европа и Япония. В итоге указанных и иных структурных сдвигов произошла фундаментальная деформация торговых и платежных балансов развитых стран, начала катастрофически нарастать задолженность Юга перед Севером.
Детонатором взрыва накапливавшихся подспудно противоречий послужил мировой энергетический кризис 1973–1974 гг. Он ускорил перестройку индустриальных структур, смещение центров международного разделения труда.
Общую глубокую неудовлетворенность сложившейся мирохозяйственной системой выразил в 1975 г. генеральный секретарь ООН Курт Вальдхайм: «Международная система экономических и торговых отношений, которая была создана 30 лет назад, ныне явно не отвечает потребностям мирового сообщества в целом. В прошлом этот порядок обвиняли в том, что он хорошо служит богатым и направлен против бедных. Теперь нельзя даже сказать, что он хорошо служит богатым. И это является дополнительным стимулом к созданию нового экономического порядка.
С тех пор идея нового мирового экономического порядка, получила широкое распространение. Однако представители различных направлений западной мысли вкладывают в это понятие весьма неодинаковое содержание. Экономисты реформистского направления полагают, что новое содержание международным экономическим отношениям способно придать усиление регулирования в национальном и мирохозяйственном масштабе. Характерен в этом отношении коллективный доклад Римскому клубу, подготовленный в 1976 г. под руководством Я. Тинбергена, «Пересмотр международного порядка». В основу доклада положена идея международной ответственности за удовлетворение потребностей людей во всех странах: «...построение лучшего мира означает принятие обществом на себя обязанности обеспечить удовлетворение индивидуальных и коллективных потребностей людей и создание таких систем в мире в целом и в отдельных странах, чтобы возможности и средства использования этих возможностей были распределены гораздо более справедливо, чем сейчас».
Стратегия, которую доклад предлагает для развитых стран, должна состоять в переходе от расточительства к экономии ресурсов, в контроле над технологическим развитием, разоружением, в переориентации образования. Иными словами, упор делается на сочетание определенной социальной и структурной политики.
В докладе отмечалось: «Эффективное осуществление общественной власти невозможно без организации среднесрочного и долгосрочного планирования на различных уровнях. Необходимой составной частью деятельности по установлению справедливого общественного порядка служит подготовка национальных и международных индикативных планов или систем согласованных показателей».
На рубеже 70 – 80-х годов борьба концепций завершилась победой (возможно, временной) сторонников неоконсерватизма и в сфере мирохозяйственных отношений. Внешнеэкономическая политика ведущих западных держав сдвинулась не в сторону централизованного международного регулирования, а, наоборот, в направлении дальнейшей либерализации. В экономическом послании Р. Рейгана конгрессу в 1982 г. говорилось: «Подход администрации США к проблемам мировой экономики основан на тех принципах, которые определяют ее внутреннюю программу: уверенность в превосходстве рыночных решений экономических проблем и упор на частную экономическую активность» 34 [Economic Report of the President. Wash., 1982. P. 167].
Сдвиг произошел вовсе не потому, что экономисты неоклассического направления не видели или не признавали кризиса мирохозяйственной системы. Напротив, констатация кризиса служила им отправным пунктом в рассуждениях.
«Развитие в новых направлениях» означало разработку таких вариантов концепции открытой экономики, которые переносят упор на проблемы валютного и налогового регулирования.
Монетаристский вариант концепции открытой экономики сводится к тому, что приток в банки страны иностранной валюты увеличивает «реальные кассовые остатки», т.е. предложение денег и спрос на товары. Но в итоге возрастает не производство (как предполагают кейнсианцы), а уровень цен на товары и услуги. Это удорожает и сокращает экспорт данной страны, выравнивает ее платежный баланс и, следовательно, снижает приток иностранной валюты. Так, согласно монетаристам, происходит саморегулирование открытой экономики, если этому не препятствует государственное вмешательство.
В целом можно сделать вывод, что послевоенная эволюция западных мирохозяйственных концепций отразила два фундаментальных сдвига, происшедших в мировом 'хозяйстве. В первое двадцатипятилетие это был переход ведущих государств Запада от экономической конфронтации к конкурентному сотрудничеству, кооперации в решении мирохозяйственных проблем, прежде всего проблем экономического роста. Это отразилось в преобладании кейнсианских доктрин международного регулирования, в широком распространении реформистских концепций перестройки мирохозяйственных связей, особенно между Севером и Югом. В последующий период борьба концепций проходила под воздействием результатов ускоренной региональной и глобальной интеграции национальных хозяйств и формирования глобального рынка, на авансцену вышли неоконсервативные концепции открытой экономики и саморегулирования. Но это вовсе не означает, что проблемы координации и регулирования сняты с повестки дня. Поиски теории, которая решала бы вопросы не только эффективности, но и занятости, международного социального баланса, продолжаются. Эти поиски отражают явно переходный характер современной мирохозяйственной системы, которая, по общему признанию, в ее нынешнем виде не способна содействовать решению острых глобальных проблем.
