Глобальный финансово-экономический кризис 2008-2009 гг. выявил ряд закономерностей развития мировой экономики и определил стратегию БРИКС

Глобальные финансы в значительной степени определяются состоянием финансового центра (G7, прежде всего, конъюнктурой экономики и финансовой системы США). Технологическое лидерство сохраняет G7. Динамика курсов и фондовых индексов рынков G7 определяют валютные курсы и фондовые индексы Е7.

С 2007 г. сформировалась тенденция к зависимости глобального финансового центра G7 от потоков капитала из финансовой периферии. Китая продемонстрировал хороший иммунитет к кризису, сохранив прирост ВВП и продемонстрировав достаточно обоснованные амбиции на мировое лидерство. При этом сохраняется зависимость экономик БРИКС от конъюнктуры мировых рынков, от величины и инвестиционной структуры иностранного капитала, переданного производства. Уменьшилась корреляция валютных курсов и фондовых индексов между рынками G7 и Е7 с 0,3 (1998 г.) до 0,5 (2009 г.). Кризис выявил слабости в экономике БРИКС: структурная однобокость, технологическая отсталость, связанная с сырьевым, сельскохозяйственным, сборочно-отверточным профилем их экономик; зависимость уровня инфляции, денежного мультипликатора, кредитных ставок, валютного курса Е7 и БРИКС от величины экспортной выручки, курса доллара США, мировых цен на основных экспортных рынках.

Глобальный кризис стал продуктом действия двух фундаментальных факторов. Во-первых, начавшегося перехода к новому технологическому укладу ведущих экономик мира. Во-вторых, кризиса элементов действующей финансовой системы. Последнее обстоятельство подталкивает к ревизии действующей системы глобальных финансов в направлении создания дополнительной резервной валюты, пересмотра места и роли Е7 и БРИКС в международных экономических и финансовых организациях, ужесточения международных регуляторов достаточности капитала финансовых институтов, забалансовых обязательств банков по деривативам и гарантиям.

Кризис обострил противоречия между глобальными и национальными финансами и определил направления стратегии БРИКС в глобальной экономике и политике. Конкурентоспособность национальных экономик в мировой экономике, соответственно их место, роль, качество жизни населения в XXI веке, зависит от новой технологической базы экономики, глубины проникновения в общество ценностей и институтов демократии, построения многополярного в глобальной экономике и политике мира, диалога и сотрудничества субцивилизаций по скорейшему решению глобальных проблем, связанных с энергетической, продовольственной и экологической безопасностью человечества.

Кризис не только выявил перечисленные выше закономерности. Он их обострил и подсказал пути выхода из него, указал способ повышения конкурентоспособности национальных экономик и достижения лидерских позиций стран в геоэкономике и геополитике XXI века. Этот способ – модернизация экономик БРИКС.

Вторая половина ХХ века подарила миру два успешных опыта динамичного социально-экономического развития – НИС ЮВА и БРИК. В обоих случаях значительную роль сыграл внешний фактор: прямые иностранные частные инвестиции, экспортные рынки, широкое использование западных технологий и менеджмента. В наиболее концентрированном виде ускорение экономик развивающихся рынков было сопряжено с использованием преимуществ глобализации. В авангарде развивающихся, формирующихся экономик идут страны БРИКС – наиболее крупные, мощные экономики, имеющие инвестиционные рейтинги кредитоспособности, имеющие большой вес в мировом производстве и торговле. Эти экономики глубоко интегрированы в глобальную экономику, являются действительно динамично развивающимися и представляют растущий интерес для финансового центра. Этот интерес обусловлен не только колоссальной емкостью внутренних рынков БРИКС, но и более высокими по сравнению с остальным миром темпами роста ВВП, выпуска продукции, импорта, положительным сальдо платежного баланса. В период глобального кризиса БРИКС стал локомотивом роста мирового ВВП.

Интеграция БРИКС в глобальную экономику сопровождалась вхождением в систему глобальных финансов. Если в 80-е гг. это были односторонние иностранные инвестиции из финансового центра на финансовую периферию, переданное производство, то в 00- гг. – потоки уравнялись. БРИКС стал сегментом глобальных финансов как результат либеральной политики монетарных властей в отношении валютного контроля и регулирования за «входом» и «выходом» иностранных инвестиций, процентных и непроцентных доходов, созданием адекватной инфраструктуры национальных финансовых рынков. В итоге эмитенты, фондовые биржи, индексы БРИКС стали привлекательными в качестве объектов инвестирования, торговли и ценовых ориентиров.

С 1997 по 2011 гг. финансовые рынки БРИКС стали более емкими, стабильными и надежными. В результате коэффициент корреляции фондовых индексов между G7 и БРИКС сократился с 0.5 до 0.3, ставки кредитного и денежного рынков уменьились, национальные валюты укрепились, ЗВР существенно выросли. При этом БРИКС, проводя различную валютную политику, продемонстрировал не одинаковую эффективность валютных режимов. Политика фиксированного курса юаня дала результат с точки зрения обеспечения финансовой безопасности страны и преференций на экспортных рынках. Валютный коридор ЦБ РФ не спас от девальвации рубля в 1998 г. и не приблизил к эффективному курсу в интересах как обрабатывающих, так и добывающих отраслей. В тоже время ориентация рупий и ранд на свободный валютный режим обеспечила стабильность курсов.

Одним из показателей доверия к финансовым рынкам БРИКС стал рост заимствований на международных рынках денег и финансирования с рынка капитала (только за период с 2000 до 2006 г. объем финансирования развивающихся экономик удвоился до $411 млрд.), а также снижение спредов до 150-200 б.п. Сделки на несколько $млрд. не являются редкостью. Фондовые биржи Шанхая и Мумбаи конкурируют с биржами Токио и Гонконга, а их индексы – ценовыми ориентирами. Ряд IPO эмитентов из стран БРИКС получили опционы ADR/GDR. Разрыв Р/Е между фондовыми рынками G7 и БРИКС сократился, как сблизилась доходность и волатильность инструментов.

Вместе с тем, для экономик БРИКС характерны слабые черты. Они обусловлены существенным технологическим отставанием от развитых стран, более высоким уровнем инфляции, экспортозависимой структурой экономики, слабой банковской и страховой системой, не эффективным государственным и корпоративным менеджментом. Низкая капитальная база слабых банков (только 160 банков БРИКС входят в ТОР 1000 банков мира), высокие риски ликвидности, низкое качество кредитного портфеля компенсировались значительным присутствием государства в банковской отрасли (КНР, РФ) или иностранных банков (ЮАР, Индия, Бразилия).

Низкую конкурентоспособность в технологиях и менеджменте в странах БРИКС пытались компенсировать политикой активного приобретения патентов, лицензий, созданием привлекательных инвестиционных условий для ТНК и особых экономических зон (Россия: Томск, Санкт-Петербург, Москва, Сколково, Дубна. Китай: Шэньчжень, Чжухай, Шаньтоу, Хайнань, 32 зоны технико-экономического развития, специальная зона Пудун в районе Шанхая. Бразилия: Манаус. Индия: Гуджарам, Махараштра, Керала, Тамилнаду, Западная Бенгалия, Ориссе, Бхадохи, Кампур, Уттар-Прадеш и Андра Прадеш). В 00-е гг. новым явлением во внешней инвестиционной политике БРИКС стал фокус на приобретение высокотехнологичных активов в развитых экономиках.

Глобальный финансово-экономический кризис 2008-2009 гг. стал проверкой на прочность финансово-экономической системы БРИКС. Она не только выстояла благодаря большим ЗВР, эффективности антикризисных программ, но и подтвердила обоснованность монетарной политики Китая и России в 00-е гг. по созданию значительных валютных резервов, «связыванию лишних денег», полученных от экспорта. Кризис, наконец, явился еще одним подтверждением органичного включения финансов БРИКС в систему глобальных финансов. Это обстоятельство потребовало солидарных действий G20, обусловило единые направления антикризисной политики и ориентацию большинства экономик мира в сторону модернизации в соответствии с требованиями нового технологического уклада.

Вместе с тем, посткризисный этап развития БРИКС спряжен с ростом финансовых рисков. Темпы роста экономики Китая, как локомотива мировой экономики, неминуемо будут снижаться из-за роста инфляции, заработной платы, снижения темпов роста производительности труда. Высокий NPV (15-20%) все трудней будет обеспечивать высоким уровнем IRR инвестиционных проектов. Потенциал роста будет сдерживаться ростом ЗВР из-за низких темпов роста финансового центра и государственными расходами на модернизацию. Тенденция к снижению процентных ставок сменится их ростом, ибо длительная полоса низких ставок в финансовом центре подтолкнет к росту спроса на более рисковые активы формирующихся рынков. Национальные финансы БРИКС не гарантированы от вывода активов ТНК и паевых фондов, опасающихся распространения возможных дефолтов Греции, Португалии, Ирландии, США на мировую банковскую систему.

Тем не менее, в глобальных финансах существует альтернативная тенденция к росту интереса к формирующимся экономикам. Этот интерес продиктован стремлением к поиску на надежных рынках БРИКС большей доходности, особенно в секторе корпоративных долговых инструментов. Приток средств приведет к росту IRR, что увеличит стоимостные оценки и увеличит долю заемных средств и, в конечном итоге, финансовый леверидж.

В 00-е гг. бурный приток капитала в долговые инструменты БРИКС со стороны международных паевых фондов снизил качество экспертных и рейтинговых оценок инвестиций. Эмиссия корпоративных облигаций развивающихся рынков, достигнув в 1Q 2011 гг. рекордного c 2009 г уровня $65 млрд.,[54] может стать «товаром-заменителем» высокодоходных корпоративных облигаций США. Эти финансовые инструменты уже обладают схожей рыночной капитализацией, более низким левериджем, более высокой нормой прибыли. Новая волна инвестиций в капитал компаний БРИКС дестабилизирует кредитные рынки и дезориентирует ставки. Дестабилизирующее воздействие на поведение глобального инвестора оказывает также быстро растущий рынок недвижимости Китая. Напомним, что именно этот сектор экономики сыграл печальную роль в финансовом кризисе Японии в 90-е гг.

В финансовом секторе БРИКС не решены глубинные, коренные проблемы надежности и стабильности банковской системы. Их решение усилит финансовую силу и амбиции БРИКС в глобальной экономики и политике.

ПРИЛОЖЕНИЕ