Глава вторая с археологами

На следующее утро мы собрались знако­миться с археологами. Отец отправился про­верять заповедник и взялся высадить нас по пути. Топу в этот раз мы с собой не взяли — зачем безобидный народ пугать? По словам отца, вчера он напугал их чуть ли не больше отцовского ружья — этакий лохматый зве­рюга с оскаленной пастью! Расскажи им, ка­ким добродушным и покладистым Топа мо­жет быть со своими, — они бы не поверили.

Мы проплыли через все наше озеро, вы­шли по каналу в соседнее, поменьше, и взя­ли в сторону устья Удолицы. Еще издали мы разглядели, что на берегу, на пологом удоб­ном месте, разбит лагерь в несколько палаток. В лагере виднелось всего две фигуры: две девушки колдовали над большими ко­телками, стоящими на костре.

Заслышав тарахтение мотора, девушки сначала испуганно подскочили, потом, уз­нав отца, приветливо замахали руками.

Здорово, красавицы! — сказал отец, вы­лезая на берег. Мы с Ванькой тоже вылезли. — Вот, прошу знакомиться, мои сыновья — Бо­рис и Иван. Интересно им стало, как архео­логи копают, я их и привез. А где осталь­ные?

Как раз и копают, — ответила одна из девушек, светловолосая и в очках. И застен­чиво протянула нам руку. — Таня.

Оксана, — представилась другая. Тоже светловолосая, она была пониже и поплот­нее. — А мы вот кашеварим. Сегодня наша очередь.

И давно они копают? — спросил отец, поглядев на часы. Было около девяти утра. Мы выехали довольно рано.

С шести утра, — ответила Оксана. — Хотят побольше успеть сделать до самого солнцепека, чтобы в середине дня передох­нуть, а к вечеру, когда жара спадет, еще не­много повозиться. Август стоит жаркий — просто жуть! — добавила она.

Это точно, — согласился отец. Он потя­нул носом. — Ужасно вкусно пахнет!

— Уху варим, — объяснила Таня. — Вы ж разрешили нам наловить рыбы... — поспеш­но добавила она.

— Разрешил, — дружелюбно кивнул отец. — Ладно, не буду отрывать вас от рабо­ты. Сам отведу и представлю моих огольцов, — он оглянулся и кивнул нам: пошли, мол, за мной.

И мы пошли к старому устью Удолицы.

— Кошмар!.. — шепнул мне Ванька. — Ведь мы подходим к оврагу впервые... Впер­вые после этого! — он имел в виду историю, которую я пересказал в «Тайне утопленной рамы». — И хоть мы и знаем, что никакого трупа не было, мне все равно нехорошо. А как вспомню ту вонь!..

И, выразительно скривившись, он двумя пальцами зажал нос.

Я кивнул. Историйка тогда вышла еще та, было, что вспомнить.

Наконец, мы подошли. Археологи копали на самом склоне оврага и на подступающих к нему прогалинах. Мы разглядели пятерых молодых археологов — студентов-практи­кантов — и двух постарше, с седеющими во­лосами. Они больше что-то объясняли и по­казывали, чем сами копали, хотя тоже дер­жали в руках специальные лопатки, больше похожие на скребки.

— Доброе утро всем! —- окликнул их отец. — Можно поздравить с удачей — или пока ра­новато?

Профессора обернулись, а молодые архео­логи подняли головы.

Пока рановато, — ответил один из про­фессоров, мужчина с восточными чертами лица. — Доброе утро, Леонид Семенович.

Примите моих сыновей к себе в работ­ники? — спросил отец. — Очень они рвутся.

Почему не принять? — улыбнулся все тот же профессор. — Лишние руки всегда пригодятся.

Вот и отлично! Борис, Иван, это — Ле­вой Гургенович, а это — Станислав Борисо­вич, — он указал на второго профессора. — Молодые, работающие наверху, слева напра­во — Александр, Дмитрий, Сергей, Алла и Виктор. Все правильно я запомнил?

— Совершенно правильно, — закивал Станислав Борисович.

Что ж, тогда не буду задерживаться и вас отвлекать, — сказал отец. — У всех рабо­ты полно. Когда мне заехать за ребятами?

Да когда хотите! — ответил Левон Гур­генович. — Могут хоть прожить с нами все три дня, которые мы здесь пробудем.

Я готов! — заявил Ванька. — Лично я буду сидеть здесь до тех пор, пока не найду говорящий череп!

Ага, отец вам кое-что рассказал? — засмеялся Левон Гургенович. — Но, если хо­чешь знать, всякий череп — говорящий. Про­фессиональному археологу любой череп мо­жет рассказать столько, что посторонним это волшебством кажется. Да что там череп — глиняный черепок!..

— В общем, я загляну ближе к вечеру, — сказал отец. — А дальше — как они сами ре­шат. Сыновья у меня ребята самостоятель­ные. Всего доброго!

И он направился назад, к катерку.

Что ж, самостоятельные ребята, давай­те браться за дело, — сказал Станислав Бо­рисович. — И помните, что для археолога главное — осторожность. Мы работаем очень аккуратно, чтобы не повредить мелкие на­ходки, которые могут оказаться в земле. Ну, мы вам все покажем...

А мы знаем, как надо копать, — важно заявил мой братец. — Мы уже помогали ар­хеологам, и сами кое-что находили. Костя­ные иглы, там, монетки разные.

Вот как? — сказал Левон Гургенович. — Интересно было бы взглянуть. Иногда на­ходки, которые кажутся незначительными и не заслуживающими внимания, на самом де­ле оказываются потрясающими...

Мы можем привезти их, чтобы вам по­казать, — сказал я. — И еще мы можем по­казать вам хорошее место для раскопок.

Правда, там мало что осталось, потому что основную часть затопили, когда проклады­вали канал и расширяли наше озеро. Это место возле монастыря, под которым поль­ское войско надолго застряло. Поляков там полегло видимо-невидимо. Сам монастырь взорвали, чтобы он судоходству не мешал, и над ним теперь наше озеро, но вдоль берега, где раньше было целое поле, до сих пор можно найти самые замечательные вещи. Там даже старинные польские сабли нахо­дили, наконечники стрел и всякую амуницию.

— Да, здорово было бы взглянуть, — ска­зал Станислав Борисович. — Но, к сожале­нию, нельзя объять необъятное. Я не знаю, удастся ли нам охватить и тот объем работ, который мы наметили. Понимаете, нас инте­ресует определенная эпоха, а поход Яна Сапеги — ведь ты этот поход имеешь в виду, надо понимать? — относится совсем к дру­гой эпохе. Может быть, не менее интересной, но руки до нее у нас просто не дойдут... Лад­но, пошли, познакомлю вас с ребятами — и за работу.

Мы поднялись по склону оврага, и Ста­нислав Борисович торжественно провозгла­сил:

— Позвольте представить вам Бориса и Ива­на, наших добровольных помощников... — он окинул взглядом всю картину начатых раскопок. — Конечно, здесь мы вряд ли что найдем, но попытаться стоит.

Почему вы думаете, что здесь мы ниче­го не найдем, Станислав Борисович? — спро­сил парень, которого, насколько мы запом­нили, звали Виктор.

Потому что здесь самое очевидное место, и многие, судя по всему, рыли здесь до нас, — ответил Станислав Борисович. — Я бы скорей заинтересовался вон тем взгорком — или, на­оборот, сделал бы неожиданный ход, спустив­шись к самому берегу озера.

Почему? — спросил другой студент — Сергей.

Потому что именно там семь лет назад нашли очень редкие женские украшения — украшения с языческими мотивами в узо­рах, — сказал Станислав Борисович.

По-прежнему считаешь, что это не слу­чайность? — вступил в разговор Левон Гур-генович.

По-прежнему считаю, что это не случай­ность, — кивнул Станислав Борисович. — Не забывай, первое городище было уничтожено в двенадцатом веке. Может быть, мы найдем наконец объяснения, почему это произошло. И расположено это городище было вон там, чуть дальше от озера...

Гм-гм, — покачал головой Левон Гургенович. — Что ж, попытай счастья... Я пер­вым поздравлю, если что.

Мы не очень поняли, в чем суть и спорами сомнений Левона Гургеновича, но нам и не до того было. У нас руки чесались присту­пить к работе.

А где нам работать? — спросил я.

Насколько понимаю, твой младший брат хочет исследовать все взгорки и холмы, — сказал Левон Гургенович. — Вот пусть и произведет предварительную разведку мест­ности вместе с кем-нибудь из ребят. Хоть с Александром. Они могут все обойти и наме­тить перспективные места для раскопок. За­одно Александр может объяснить Ивану, как определяются такие места: по узнавае­мым очертаниям остатков древних город­ских валов и рвов, по рельефу, характерно­му для наросшего культурного слоя, по мно­гому другому. Можете даже взять наш элек­тромагнитный прибор, засекающий метал­лы, и попробовать поискать, нет ли где ку­сочков металла под землей. Благодаря тако­му прибору было сделано много открытий. Ведь, скажем, наличие в земле таких следов обитания человека, как колечко, монетка, наконечник копья подсказывает, что в этом месте стоит копнуть поглубже...

Ух ты! — восхитился Ванька. — И мне тоже можно поработать с этим прибором?

Разумеется, можно, — улыбнулся Ле­вон Гургенович. Он повернулся к одному из студентов. — Все слышал, Александр? Да­вай, сгоняй за нашим магнитом — и отправ­ляйтесь вместе с Иваном на разведку окрест­ностей.

Есть, Левон Гургенович! — весело от­кликнулся Александр. И умчался.

А Станислав Борисович положил руку мне на плечо.

— Пошли, я покажу тебе твой фронт ра­бот.

Он прихватил один из брезентовых рюк­зачков с принадлежностями для раскопок и повел меня за собой. Мы спустились к само­му берегу озера и прошли метров сто ниже по течению.

— Вот здесь, — остановился Станислав Бо­рисович. — Видишь, какой удобный заливчик образуется? И, судя по характеру пород, при­близительно таким он был и в древние време­на. Изменения береговой линии происходили
не очень большие, — он прищурился. — Да­вай подумаем. Вот если бы тебе надо было про­быть здесь ночь, а может, и не одну — где бы ты разложил костер, чтобы он был не слиш­ком заметен?

Я?.. — я задумался. — А сколько со мной народу?

Верный вопрос! — рассмеялся Станислав Борисович. — Скажем так: точное ко­личество неизвестно, но надо думать, что много. Довольно много. Так что может пона­добиться несколько костров.

Тогда... — еще немного подумав, я ука­зал на ровную площадку, вроде полянки, возвышавшейся метра на полтора над песча­ной полоской пляжа. — Я бы, пожалуй, ос­тановился там.

Что ж, там и начнем, — согласился Ста­нислав Борисович. — Теперь смотри. Вот ко­лышки с циферками, вот складной метр.' Всю полянку делим этими колышками на равные квадраты, как раз метр на метр. Сос­тавляем схему, на которую наносим точное расположение колышков, вместе с их номе­рами. Потом надо будет эту схему соотнести с крупномасштабной картой, как можно точ­нее.

А потом? — спросил я.

А потом, когда ты начнешь копать, ты сможешь зафиксировать точное место каж­дой находки. Иногда это бывает очень важ­но. Например, ты что-то откопал во втором квадрате. Ты помечаешь это место крести­ком на своем плане, и еще записываешь: «Квадрат 2-3-5-6. Расстояние от стороны 2-3 48 сантиметров, от стороны 3-5 36 сантимет­ров, от стороны 5-6 52 сантиметра, от сторо­ны 6-2 64 сантиметра». И делать это надо как можно тщательнее. Копать можно начи­нать вот этой лопаткой, а если ты наткнешь­ся на что-нибудь интересное, то лучше поль­зоваться вот этим плоским совочком или вот этим скальпелем. В крайнем случае, если те­бе кажется, что ты наткнулся на что-то очень интересное и что ты можешь что-то ис­портить одним неловким движением, счи­щаешь землю вот этой кисточкой.

Спра­вишься?

Справлюсь! — заверил я. И огляделся. — Так я буду здесь работать один?

Один. И сильно нас выручишь. У нас рук не хватает, и время поджимает. Мы и так собирались обследовать это место, но это означало бы задержку в день. Теперь ребята смогут с толком довести до конца другие ра­боты. А если здесь найдется что-нибудь бе­зумно интересное, то можно и задержаться, чтобы поработать всем вместе.

И он ушел, а я взялся за дело.

Прежде всего, я составил схему на милли­метровой бумаге, стараясь как можно точнее воспроизвести очертания берега и все рассто­яния. Я даже стал мерить складным метром землю от самого берега, чтобы точно знать, где будет находиться первый колышек. Ме­рил я и ширину песчаной полоски пляжа в разных местах.

Словом, за дело я взялся очень серьезно.

Только записав все измерения и нарисовав карту моего участка в довольно точном мас­штабе, я стал забивать колышки, разделяя всю полянку на метровые квадраты, и каж­дый квадрат нанося на ту же карту-план, с обозначением номеров колышков.

Неудивительно, что я провозился часа три. К тому времени, как я присел на бугорок пе­редохнуть, раздумывая, с какого квадрата начинать раскопки, всех стали выкликивать к обеду. Меня тоже позвали. Я поднялся, собрал всю амуницию — колышки, естествен­но, оставив вбитыми — и пошел к палаткам и костру.

По мискам разливали уху, и Ванька уже был там — сидел рядом с Александром, довольный-предовольный. Похоже, им повез­ло в их поисках.

Присаживайся и бери миску и ложку, — приветствовал меня Станислав Борисович. — Как дела?

Пока никак, — ответил я. — Только-только успел составить подробный план и за­бить колышки.

Уже неплохо, — сказал Левон Гургенович. — В археологии дела быстро не делают­ся. А бывает и так, что провозишься несколь­ко дней, а результат — ноль. Но отрицатель­ный результат — это тоже результат, так что постепенно привыкаешь не огорчаться.

— Вы хотите сказать, у меня, скорей все­го, отрицательный результат будет? — с по­дозрением спросил я.

Левон Гургенович пожал плечами.

Станислав Борисович уверен, что там мы что-то найдем. А у меня есть сомнения. Мы, так сказать, придерживаемся разных теорий.

Что за теории? — заинтересовался я.

— Теории, почему первое поселение — первое городище, — возникшее на этом мес­те, было разрушено. А потом появилось дру­гое, сгинувшее позже, в начале пятнадцато­го века. Его сожгли в результате всяких междоусобиц, набегов и войн.

— Так почему первое поселение было раз­рушено? — встрял Ванька.

— Я-то считаю, что люди просто нашли бо­лее удобное место. Переместились туда, где речным судам было сподручней причаливать и где вокруг пристани стал расти городок, живущий на обслуживании проходящих су­дов и на торговле. Там, где выгодней, посе­лились, вот и все. Теория Станислава Бори­совича покрасочней, конечно. Но... — он примолк, как бы показывая этим, что кра­сочность теории вовсе не означает ее истин­ность.

— Красочная? — мы с Ванькой поверну­лись к Станиславу Борисовичу. — Какая?

Станислав Борисович кашлянул, несколь­ко застенчиво, но и лукаво.

— Что ж, если до того дело дошло... Разв­леку вас за обедом. Хотя ребята, конечно, знают. Но пусть послушают еще раз. А мо­жет, и свое слово вставят. Так вот...