Т.М.Исламов. Восточноевропейский фактор в исторической перспективе. // Первая мировая война: пролог ХХ века. М., 1998. С 44-48

Историографические версии происхождения первой мировой войны

По словам историка Джеймса Джола, июльский кризис 1914 г., приведший к первой мировой войне, оказался в итоге "наиболее полно документированным в современной истории". Тем не менее, исследования, посвященные причинам войны, продолжают интенсивно и почти беспрерывно публиковаться. Непосредственные ее причины и причины более общего характера "изучались десятилетиями, но конца дискуссии до сих пор еще не видно". (См.: Б.Виджецци. Причины первой мировой войны как проблема соотношения "короткого" и "длительного" периодов. // Первая мировая война: пролог ХХ века. М., 1998. С.78.). Целью изучения предлагаемых ниже историографических источников является получение основных представлений о проблематике рассматриваемой темы, о подходах, методах и источниковедческих аспектах современных концепций происхождения первой мировой войны.

Т.М.Исламов. Восточноевропейский фактор в исторической перспективе. // Первая мировая война: пролог ХХ века. М., 1998. С 44-48.

1. Об империализме, эпохе империализма, империалистическом характере войны.

Нет оснований принимать за истину в конечной инстанции теорию империализма в ее ленинской трактовке, но еще меньше у нас оснований отбрасывать ее целиком, с легкостью необыкновенной предавая анафеме само понятие " империализм ", " империалистическая экспансия", "империалистическая политика", как злонамеренную выдумку коварных большевиков.

Между тем целый ряд процессов в мировой экономике /концентрация производства и капиталов, образование финансового капитала и др./ и в мировой политике / кризис всей системы международных отношений/, новые колониальные захваты, совершенные Германией, Японией, США, локальные войны /англо-бурская, японо-китайская, русско-японская, триполитанская/, острейшие международные конфликты / Боснийский кризис, Агадир, Цаберн/, нельзя ни понять, ни осмыслить вне общей теории империализма, ибо... они происходили тем не менее на общей почве, имели общий знаменатель.

Характер и природа начавшейся в августе 1914 г. всесветной бойни определялись не защитой "родной земли, священных рубежей отечества ", не заботой о спасении культурных ценностей и цивилизации от варваров - тевтоно-германских либо русско-славянских, а интересами империалистической экспансии в форме захвата, раздела, передела чужой земли либо установления сфер влияний и т.п. Анализ происхождения войны и ее характера не будет полным без органического включения в него главных исторических последствий конфликта, каковыми были: большевизм, фашизм, т.е. тоталитаризм обоих толков плюс японский милитаризм с его особой азиатской спецификой, и вторая мировая война. В сущности, она была в полном смысле слова продолжением первой; отличались они друг от друга скорее количественно - благодаря технологическому прогрессу, - чем качественно... В этом смысле война, начавшаяся в 1914 г., закончилась в 1945 г.

2. В целом теория империализма не может быть отброшена, но настоятельно необходима ее коррекция и дальнейшая разработка. Необходимым представляется расширение и уточнение родовых (видовых) признаков империализма. Особого к себе внимания требуют три из них - индустриализация, экспансионизм, национализм.

Несколько слов о национализме. Нужно помнить, что в августе 1914 г. мир взорвали не только межимпериалистические противоречия. Особо зловещую роль сыграл и нетерпимый, агрессивный, всепоглощающий национализм всех: и тех, кто играл главные роли, и тех, кто мог лишь подпевать. Здесь требуются некоторые дополнительные разъяснения, ибо роль малых стран и наций и их национализм в великой трагедии не оценена до сих пор по достоинству историографией; ее анализ еще не вошел органической составной частью в концепцию происхождения первой мировой войны.

3. О роли малых наций. Справедливо ли считать Сербию такой же жертвой неспровоцированной агрессии, как и Бельгию? Едва ли. У Бельгии не было ни территориальных претензий к Германии, ни стремления оттяпать какой-нибудь жирный кусочек германской территории. О Сербии этого, к сожалению, не скажешь. Достаточно перечислить лишь некоторые области монархии Габсбургов, на которые простирались притязания сербов: Босния-Герцоговина, южные области Венгрии, населенные сербами, но не одними сербами. Получить все это и многое другое (все населенные югославянами земли Венгрии и Австрии) она не могла без большой драки, такой, в которой непременно должна была участвовать и Россия. Этим я хочу сказать, что только благодаря сербским интригам Россия оказалась втянутой в войну, которая отнюдь не диктовалась правильно понятыми национальными интересами Российской империи. И не геополитические интересы России требовали разрушения Австро-Венгрии, а интересы создания "Великой Сербии" того требовали. Среди немногих в России, кто понял и оценил ситуацию, созданную покушением в боснийской столице, был П.Н.Милюков, ученый-историк и политик. В двух статьях, опубликованных в "Речи" 13 и 14 июля 1914 г., он ратовал за локализацию конфликта, "что бы это ни стоило Сербии!".

Во всяком случае не всегда великие были ведущими, а малые ведомыми, зачастую инициатива исходила от последних, они же создавали нередко конфликтные ситуации, усиливая общую напряженность в континентальном и глобальном масштабах.

4. Вопрос о виновниках войны. Похоже на то, что пришел к благополучному концу некогда сотрясавший мировую историографию пресловутый и порядком наскучивший всем вопрос об ответственности за войну, породивший гору литературы на всех европейских языках. К 1960-м годам страсти вроде бы улеглись, и историки наконец-то могли перевести проблему происхождения первой мировой войны в более спокойное русло строго научных конструктивных дискуссий. Барьер "патриотического " подхода первыми и весьма успешно преодолели немцы. Работы Фрица Фишера, его учеников и единомышленников, в частности, Иммануила Гайса, имеют ценность модели современной в лучшем смысле слова историографии, свободной от националистической узости, могут служить образцом для других национальных исторических школ.

5. Наднациональная историческая мысль обращена сегодня на постижение смысла катаклизма 1914-1918 гг. во всемирно-историческом контексте. В нем видят сегодня главное событие, определившее лицо второго тысячелетия. Его ставят в ряд таких явлений, как Великая французская революция, промышленный переворот, великие географические открытия и заокеанская экспансия европейских держав и др. Рассмотрение этой войны с более широкой, "глобальной" перспективы, важно не только как наиболее эффективное противоядие против "патриотизма" в историографии, но и для осмысления происхождения первой мировой войны и ее всемирно-исторических последствий в единстве и целостности. Наши западные коллеги не без основания полагают, что применение к изучению первой мировой войны метода глобальной истории " позволит поднять историографию на качественно новый уровень, создать адекватную, свободную от прежних односторонностей общую концепцию истории Великой войны.