Золотое проклятие

Жила-была на свете прекрасная женщина, само совершенство. Ее лик был ангельским, стан стройным и гибким, мысль точной и верной, она казалась воплощением самой жизни. Звали ее Аурика. Всё, что она затевала, удавалось, все, к кому она прикасалась, становились золотыми – блестящими, драгоценными и … мертвыми. И они уже не могли больше без нее жить. Она своей волей могла на время вдыхать в них жизнь, свою жизнь. Постепенно у нее получилось что-то вроде музея золотых фигур, которые умели двигаться по мановению ее прекрасных рук. И состоял этот музей из самих дорогих и близких ей людей – ее мужей и детей.

И только ночью, когда Аурика засыпала, золотые фигуры в своем мертвом сне начинали жить жизнью сомнамбул, делая то, что давно забыли под властью чар прекрасной женщины. Младший, любимый сын, уходил на улицу и стряхивал с себя золото, как старую змеиную кожу, готовый раздать свою оболочку всем жаждущим. Но наступало утро, и прекрасная Аурика открывала глаза. Она видела сына облупившимся, потерявшим форму, непохожим на прежнего золотого мальчика. Это до глубины души тревожило и пугало ее. Все остальные фигуры ее музея вели себя вполне пристойно, если, конечно, не считать редких отлучек последнего супруга Аурики. Но Аурике было пока не до этого из-за неприятностей с младшим сыном. А напрасно, потому что уходил супруг к маленькой, тихой и не очень красивой женщине по имени Тая, ничем не напоминающей его блестящую супругу. Видела бы ее Аурика! Как бы смеялась и негодовала она, и не могла понять, как можно от нее уходить к такому ничтожеству. Но если бы она посмотрела сцену их встречи до конца, то ей стало бы не до смеха. В тишине Таиного дома, в синей глубине уютной комнаты золотая статуя ее мужа начинала обретать теплоту и трепет живой плоти, излучать удивленную и спокойную радость бытия маленького, недавно родившегося ребенка. Тая любила звать его по имени, и от звука своего имени (а звала она его Павликом) он почему-то вспоминал что-то важное про самого себя. Например, то, что когда-то писал стихи. Он садился возле теплого камина, потрескивающего славным веселым огоньком, брал бумагу и перо и стихи сами стекали на белые листы. Тая берегла их, складывая листочек к листочку.

Но Аурика ничего этого не знала. Потому что отлучки мужа были редкими и, вернувшись, он вновь с обожанием смотрел на свою прекрасную супругу и был готов исполнить любую ее волю.

Сын поддавался дневной шлифовке, которую Аурика творила усердно и неустанно, и к очередной ночи он был почти как новенький. Ах, если бы Аурика могла не спать вовсе… Но это было невозможно, и сын ночью снова вставал и уходил на темные улицы, где ночные воры помогали избавиться ему от части золота. Прекрасная мать так измучилась странностями сына, что решила пойти на крайнюю меру – взять с него страшную клятву жизнью своей несравненной и драгоценной матери, что он больше никогда не станет выходить на улицу в ночное время. И сын дал ей эту клятву. И больше не выходил ночью из дома, и вид его оставался блестящим и великолепным, а его успехи в свете - ошеломительными.

Однажды он встретил девушку. Она была как сама весна с синими фиалковыми глазами, рассыпчатой медью волос, звонким и веселым смехом, напоминающим о песне весеннего ручейка. Когда она ступала по земле, в траве расцветали васильки и ромашки, звонче пели птицы и сама природа, казалось, не могла налюбоваться своей прекрасной дочерью. Девушка не осталась равнодушной к вниманию и восхищению юноши, сына Аурики, да и как это было бы возможно – ведь он был самым блестящим из молодых людей в ее окружении. Он умел красиво ухаживать, дарил ей цветы, всегда уместные времени года. В этом он всегда советовался со своей матерью. И она давала ему отличные советы. Сын был счастлив и его девушка тоже.

Однажды ночью юноше не спалось. И вдруг он услышал где-то на улице женский отчаянный крик. У него подпрыгнуло сердце – голос был очень похож на голос его любимой. Он было рванулся к двери, но вспомнил о клятве, которую однажды дал своей матери. Сердце его разрывалось на части. Он поклялся жизнью своей дорогой матери, что не ступит больше за порог дома в ночное время. А женщина на улице… Может, это вовсе не его любимая? Да и что ей делать на улице в такое время? Смирив так свое сердце, он приказал себе вернуться в постель, и вскоре уснул. Во сне он не заметил, как последнее, что у него еще было живым, его сердце, превратилось в кусок золота.

Утром следующего дня сын Аурики узнал, что ночью его невесту похитили, и ее следов не удалось обнаружить нигде. Аурика была искренне огорчена этим событием, ведь девушка ей нравилась, и золотое сердце ее сына забилось скорее, в унисон ее расстроенному сердцу, оба они проливали слезы горя. Девушку так и не нашли, сын Аурики вскоре женился на красивой девушке из хорошей семьи, и она его обожала. Единственное, что мучило молодую женщину, была одна странность супруга – он видеть не мог простых цветов, особенно, весенних фиалок, ромашек и васильков. Муж Аурики ушел к Тае и вскоре был забыт в свете. Зато его стихи постепенно просачивались из тихой синей комнаты на улицу, и люди их повторяли и даже пели. Аурика сделала блестящую партию, выйдя замуж за президента крупного банка – молодого, красивого и преуспевающего. Возможно, поэтому Аурика не заметила, как подрастает внучка Зоя, и под ее ножками весной расцветают ромашки и васильки. И однажды эти резвые ножки нашли дорожку к дому Павла и Таи.

На этом и прервалась история золотого проклятия.

Ключевые слова: факел, пламя. Происходит от позднего скандинавского, означавшего «факел», британского Can (факел), готского Kanu (Kusma?) – «пламя». Руна являет собой некий светящийся, освещающий, но и потенциально ослепительный, сжигающий образ.

Кано – целящая руна, могущая оздоровить ситуацию человека, его внутренний мир. В северной мифологии руну наиболее явно персонифицирует Локи, чье имя созвучно Логи, что значит «огонь». Мы помним, что в путешествии Тора к Утгарта-Локи его спутником был именно Локи, соревновавшийся в силе с самим огнем. В средиземноморской мифологии в связи со смыслом руны явственно возникают женские образы факелоносцев – это Деметра, ее дочь Персефона и Геката. Их изображения встречаются с одним факелом, двумя в обеих руках, перекрещенными факелами с четырьмя огнями. Смысл факела может быть неоднозначным – нам известно, в частности, что факельные шествия были неизменным элементом элевсинских мистерий древних греков, посвященных Деметре, Персефоне и Дионису. Рассмотрим одно из значений. Известно, что Деметра в поисках дочери достигла в своих странствиях Элевсина и, сохраняя инкогнито, предложила услуги в качестве няни младшего сына царя Элевсина. Там Деметра обрела свое счастье – к ней по решению Зевса на две трети года из подземного мира стала возвращаться ее дочь Кора-Персефона. В знак благодарности людям, приютившим ее, каждую ночь Деметра погружала маленького царевича в пламя огня, желая даровать ему бессмертие. Деметре, как и Изиде в аналогичном египетском мифе, не удалось этого осуществить, потому что мать-царица случайно застала Деметру за исполнением огненного обряда и в страхе отняла у нее ребенка. Деметре не удалось даровать людям абсолютное бессмертие, но она научила их понимать таинство смерти зерна и рождения из него колоса, как земной аналог бессмертия, непрекращающийся процесс повторения цикла жизни-смерти. Этому, вероятно, и были посвящены Элевсинские мистерии. А что же огонь? Бесстрашно пройдя его, можно было обрести бессмертие. Не это ли пыталась сделать славянская баба Яга, во многом аналогичная по своим функциям Деметре, пытаясь посадить в печь пойманных детей? Да только людям бессмертие, как видно, ни к чему – и бабе Яге это никогда не удается сделать. А вот ее самое в печь сажают, да только она появляется после этого в следующей сказке, как ни в чем не бывало.

В сказке о золотом проклятии огонь Аурики ослепительный и сжигающий, в нем отсутствует животворное начало. Вспомним также гибель Семелы, матери Диониса, к которой Зевс явился во всем блеске и молниях своего величия. «Счастливы те, кто, приобщившись на мгновение к какой-либо блестящей судьбе, быстро уходят от опасных лучей прожекторов». (А. Моруа «Жорж Санд»). Таков был exit Паджелло – итальянского любовника Ж. Санд, и после окончания романа со знаменитой и взбалмошной писательницей он прожил длинную и достойную жизнь в лучах былой славы. Уйдем же теперь от этих смертоносных огней и вернемся к камину в синей комнате Таи - именно там есть все, что необходимо для возрождения и реализации творческого начала Павла. Это и есть творческий огонь Кано.

Наш герой прошел Путь, который прояснил его взгляд на мир, свои отношения с ним, выявил тождество себя и мира, проявленность в себе сил этого мира. Теперь осталось не мешать обнаруженным внутренним силам, прошедшим катализ дорогой, дать возможность им созреть в некий творческий продукт и излиться. Наступила пора созидания, плодоношения. Один возвращается из своего путешествия с Медом поэзии и делает его достоянием асов и людей. Локи возвращается с золотыми волосами для Сив, молотом для Тора и копьем для Одина. Петр Великий строит Санкт-Петербург, Пушкин пишет «Евгения Онегина». Беременный своими идеями Ницше разрешается «Заратустрой». В это период каждый человек своего рода микроскосм, микробездна, исторгающая свет и животворное (или разрушительное) пламя творчества.

Кано это и теплое и животворящее излучение звезды по имени Солнце, вокруг которой вращается полная жизни Земля, и разрушительный взрыв сверхновой. Это статуя Марса Бенвенуто Челлини и вторая мировая Гитлера, сады Семирамиды и Хиросима и Нагасаки Трумэна, Эрмитаж и сожженная Геростратом библиотека.

Это процесс рождения на свет основного явственного, явленного итога жизни человека, того, что будут помнить потомки. В этом смысле огонь Кано все-таки может даровать бессмертие. Человек одновременно и животворящая Бездна и демиург, устроитель собственной маленькой Вселенной. При этом не надо путать его с Большим Творцом. Каждому свое. Возможны варианты прохождения руны: демиург понимает процесс и позволяет свободно изливаться, рождаться новому. Или пытается перекрыть родовые пути, которые в таком случае катастрофически для самого творца разрушаются сходящей лавиной. Внутренний огонь, не будучи отпущенным на волю, может сжигать человека изнутри. Творец может также ослепнуть от собственного блеска и перестать видеть ситуацию со стороны. Т.е. процесс является вполне стихийным, но нуждается в аккуратном сопровождении и наблюдении, чтобы не мешать его естественному ходу и не подвергать опасности себя.

***

Это период плодоносной зрелости, тот, который считают временем самой оптимальной работоспособности, примерно, от 35 до 50 лет. Хотя Лермонтов и Пушкин управились гораздо раньше. В календаре это период примерно с 7 по 22 сентября, бабье лето, золотая осень, желтые свечи берез, факелы кленов и осин в синеве осеннего неба, сверкающие нити в волосах и паутинок в воздухе – воистину, это драгоценное время нашей жизни и года.

Мантика и магия. Прямое положение руны: освобождение чего-то ранее запертого в нас, это похоже на роды, состоящие из периодов вынашивания, раскрытия и изгнания. Для вынашивания необходим покой, тишина, отдохновение, тепло укрощенного огня. Раскрытие – это необходимое условие рождения. Речь идет о том, чтобы человек раскрылся в первую очередь себе самому, и не побоялся, нашел мужество открыться людям. Иначе для кого его плоды? Энергия руны организует процесс созидания, дает ему направление и силу. Обратное положение руны: возможна гибель нерожденного плода, омрачение, неудачи, потеря партнера, гибель зарождающейся любви. Для человека есть задача быть осторожным, внимательным и не торопиться стимулировать роды или, наоборот, не пытаться перенашивать. В магическом отношении руну хорошо применять для активизации (оптимизации) творческого процесса (с этой точки она руна Созидающего, Демиурга), она способствует рассеиванию мрака невежества, освежению взгляда на интересующий вас предмет, обновленной ясности (формулировка Р. Блюма). Форма руны, как считают, напоминает средневековое приспособление, в котором в домах жгли лучину, еще легко представить себе богиню, держащую в обеих руках по горящему факелу. Поэтому над символом можно сосредоточиваться, желая достичь активного творческого состояния. Используют руну и для целительства, считая, что она воздействует на душевное состояние, разгоняя своим светом ночной мрак и прогоняя ночные страхи, принося душевное успокоение. Применяется Кано и в любовной магии в качестве приворота. Однако рунологи предупреждают, что полученная таким образом любовь может быть недолговечной и непрочной. Достаточно вспомнить сагу о Вольсунгах, о том, как Гудрун получила в мужья Сигурда, жениха валькирии Брюнхильд, через волшбу своей матери Кримхильд, и как недолго длилось ее счастье, как раз до тех пор, пока Сигурд не увидел Брюнхильд вновь и не вспомнил ее.

7. Гебо. Руна единства противоположностей, партнерства, дара, особенно, дара свободы