Вина как условие гражданско-правовой ответственности

Вина является субъективным условием юридической ответ­ственности, выражающим отношение правонарушителя к соб­ственному неправомерному поведению и его последствиям. Обыч­но она рассматривается как субъективное психическое отношение лица к своему противоправному поведению и его последствиям, связанное с предвидением неблагоприятных результатов своего по­ведения и осознанием возможности их предотвращения. Такой подход традиционен и вполне обоснован для уголовно­го права и ряда других правовых отраслей, устанавливающих юри­дическую ответственность за неправомерное поведение людей. На нем основано выделение различных форм вины, от которых, как правило, зависит и содержание применяемых мер ответственнос­ти. Прежде всего, речь идет о различии умысла и неосторожности (ср. п. 1 ст. 401 ГК и ст. 25 и 26 УК). Правонарушение признается совершенным умышленно, если нарушитель сознавал неправомер­ность своего поведения, предвидел его неблагоприятные послед­ствия и желал или сознательно допускал их наступление. Право­нарушение признается совершенным по неосторожности, если нарушитель хотя и не предвидел, но по обстоятельствам дела мог и должен был предвидеть наступление неблагоприятных послед­ствий своего поведения либо хотя и предвидел их, но легкомыс­ленно рассчитывал на их предотвращение.

Однако в гражданском праве вина как условие ответствен­ности имеет весьма значительную специфику. Она вызвана осо­бенностями регулируемых гражданским правом отношений, в большинстве случаев имеющих товарно-денежный характер, и обусловленным этим главенством компенсаторно-восстановительной функции гражданско-правовой ответственности. Ведь для компенсации убытков, понесенных участниками имущественного оборота, субъективное отношение их причинителя к своему пове­дению, как правило, не имеет существенного значения. Именно поэтому в гражданском праве различие форм вины редко имеет Юридическое значение, ибо для наступления ответственности в подавляющем большинстве случаев достаточно наличия любой формы вины правонарушителя. Лишь в некоторых, прямо предусмотренных законом случаях применение или размер ответственности зависят от определенной формы вины. Так, конфискационные санкции в соответствии со ст. 169 ГК применяются лишь к участникам сдел­ки, умышленно действовавшим в противоречии с основами правопорядка и нрав­ственности. Умысел потерпевшего в деликтных обязательствах освобождает причинителя от ответственности, а грубая неосторожность потерпевшего можетбыть учтена при определении размера полагающегося ему возмещения (ст. 1083 ГК). Закон также объявляет ничтожными любые соглашения об устранении ил ограничении ответственности за умышленное нарушение обязательства (п-ст. 401 ГК).

Более того, по этим же причинам в целом ряде случаев вина вообще не становится необходимым условием имущественной ответственности, которая может приме­няться и при отсутствии вины участника гражданских правоотно­шений, в том числе за вину иных (третьих) лиц.

Следует, наконец, учесть и то обстоятельство, что участника­ми гражданских правоотношений являются не только граждане но и юридические лица, и публично-правовые образования. Говорить об их «субъективном, психическом отношении к своему по­ведению и его последствиям» здесь можно лишь весьма условно Конечно, вина юридического лица может проявляться в форме вины его участников (например, полных товарищей), органов (ру­ководителей) и других должностных лиц, а также его работников выполняющих свои трудовые или служебные функции, поскольку именно через их действия юридическое лицо участвует в граждан­ских правоотношениях. Поэтому закон и возлагает на него ответ­ственность за действия указанных физических лиц (ст. 402 и 1068 ГК). Обычно это имеет место в деликтных (внедоговорных) обяза­тельствах, возникающих при причинении имущественного вреда.

Однако в большинстве случаев, прежде всего в договорных отношениях, невозможно, да и не нужно устанавливать вину кон­кретного должностного лица или работника юридического лица в ненадлежащем исполнении обязательства, возложенного на орга­низацию в целом. Гражданско-правовое значение в таких ситуа­циях приобретает сам факт правонарушения со стороны юриди­ческого лица (например, отгрузка недоброкачественных товаров или просрочка в возврате банковского кредита), которого вполне можно было бы избежать при проявлении обычной заботливости или осмотрительности.

В связи с этим гражданское законодательство отказалось от традиционного для уголовно-правовой сферы подхода к понима­нию вины. В соответствии с абз. 2 п. 1 ст. 401 ГК - вина в гражданском праве следует признавать непринятие пра­вонарушителем всех возможных мер по предотвращению небла­гоприятных последствий своего поведения, необходимых при той степени заботливости и осмотрительности, которая требовалась от него по характеру лежащих на нем обязанностей и конкретным условиям оборота.

В гражданском праве установлена презумпция вины правона­рушителя (причинителя вреда), ибо именно он должен доказать отсутствие своей вины в правонарушении (п. 2 ст. 401, п. 2 ст. 1064 ГК), т. е. принятие всех указанных выше мер по его предотвраще­нию. Применение этой презумпции (предположения) возлагает бремя доказывания иного положения на указанного законом участ­ника правоотношения. Поскольку нарушитель предполагается виновным, потерпевший от правонарушения не обязан доказывать вину нарушителя, а последний для освобождения от ответственности должен сам доказать ее отсутствие. В гражданских правоотношениях, строго говоря, имеет значение не вина как условие ответственности, а доказываемое правонаруши­телем отсутствие вины как основание его освобождения от ответ­ственности, что прямо вытекает из предписаний действующего закона (абз. 2 п. 1 ст. 401 и п. 2 ст. 1064 ГК).