2017-10-25
1531
«Премьеры Товстоногова» (Сост., пояснит. текст Е. И. Горфункель.)
Когда студент Товстоногов приезжал на каникулы в Тбилиси, там сразу в трех театрах шла пьеса Ш. Дадиани «Из искры». То была целая политическая кампания с «соцсоревнованием». Товстоногов вспомнил все это уже в Ленинграде, когда Ленком готовился к семидесятилетию Сталина. За прошедшее десятилетие пьеса устарела, несмотря на ее «вечную», как полагали в 1937 году, тему. Вот что вспоминал Товстоногов уже в восьмидесятые годы: «К семидесятилетию Сталина нам приказали, и я взял грузинскую пьесу Дадиани, взял “космополита” Блегмана, который перевел эту пьесу, абсолютно переписал ее и поставил спектакль, получил Сталинскую премию» (из телефильма «Жить, думать, чувствовать, любить…»). После премьеры в декабре 1949 года в течение всего сезона «обширный зал» Ленкома (во все времена, вплоть до нашего, полупустой) «переполнен».
«Из искры» спасла случайность. Не случайно то, что такой политически безупречный спектакль чуть не запретили. Переработка пьесы Ш. Дадиани превратила парадно-биографический жанр в историко-публицистический с картиной многотысячной демонстрации и другими массовыми построениями на сцене: «Жанровые сцены уступили место глубокому, разностороннему показу идейной борьбы» (А. Млодик). В таком виде история и ее герои более всего привлекали Товстоногова. Подношение Сталину готовило почву для спектаклей о смысле, движущих силах и традициях исторического процесса. Такие произведения Товстоногов создавал не на заказ.
В. Щербина. Страницы вдохновляющей борьбы («Правда», 1949, 14 дек.)
В спектакле «Из искры…» процесс создания ленинско-искровской организации в Закавказье, политического объединения и роста рабочего класса раскрывается в живых человеческих судьбах. Товарищ Сталин (его роль просто и строго исполняет актер Е. Лебедев) показан в неразрывной связи с простыми людьми, так как повествование о жизни нашего вождя есть вместе с тем повествование о судьбе народа, о его борьбе и победах. Формирование 14 кадров революционеров-большевиков под руководством товарища Сталина ярко показано на примере Датиэла (В. Казаринов), Зевара (И. Владимиров), Вартана (П. Усовниченко), Васильева (Г. Хованов). В центре этой группы персонажей поставлена судьба передового грузинского рабочего-большевика Элишуки и его жены Цабу (Е. Сергеева). Роль Элишуки, энергичного и жизнерадостного человека, глубоко преданного партии, выразительно исполняет актер Г. Гай. Простые рабочие под воздействием своего великого учителя политически растут, становятся непобедимыми революционерами-большевиками, несокрушимой силой.
Жалкими по сравнению с готовящимся к решающим битвам революционным народом выглядят представители враждебного лагеря — капиталисты, царские чиновники и их прислужники. Зритель испытывает презрение к врагам и предателям народа. Они представлены в лице разорившегося грузинского князя Метиэла (М. Розанов), присяжного поверенного Брегвадзе (Р. Рубинштейн), полицмейстера (К. Дмитриев), пристава (А. Курков) и других. Из этой группы персонажей следует особо отметить исполнительское мастерство актеров Д. Волосова, создавшего характерный образ меньшевика Чхеидзе, и Д. Дудникова в роли губернатора. Следует отметить, что в изображении представителей царских властей театр несколько нарушил общий реалистический колорит спектакля, в ряде картин сбиваясь на условно-комедийную манеру. Несомненно, это отрицательно сказалось на художественной цельности спектакля.
В общем, постановка пьесы «Из искры…» отличается хорошей, вдумчивой режиссерской и оформительской работой (постановщик Г. Товстоногов, художники И. Вускович и В. Иванов). Многие сцены спектакля — например, сцены в доме губернатора, похороны Элишуки — отличаются высокой художественной культурой. В этом отношении примечательна картина батумской демонстрации. Постановщик и художники, создав глубокую, впечатляющую перспективу, с большой изобразительной силой передали массовость и размах движения народных масс по главной улице Батуми.
|
|
|
|
|
|
«Революционный этюд» по пьесе М. Шатрова «Синие кони на красной траве». Ленком. Премьера состоялась 30 декабря 1978 года.
Анатолий Клепов: Первый раз я увидел пьесу Михаила Филипповича Шатрова «Синие кони на красной траве» («Революционный этюд»») в конце 1970-х в театре «Ленком». Роль В. Ленина исполнял О. Янковский. Он играл без грима и поэтому внешне совершенно не был похож на В. Ленина!
Современной молодежи довольно сложно объяснить, что в Советском Союзе Отдел культуры ЦК КПСС строго контролировал почти все области идеологии и культуры. Любые отклонения от утвержденной политики Коммунистической партии рассматривали как предательство страны. Тех, кто посмел посягнуть на идеологические устои КПСС, сурово наказывали, что могло перечеркнуть всю жизнь и карьеру человека.
И вдруг на сцене театра актер играет роль В. Ленина без грима! Зал не мог понять это. Это был революционный вызов всей партийной идеологии. Но в этом и заключался величайший творческий замысел Михаила Филипповича: он хотел показать В. Ленина не как какое-то Божество, которое создала Коммунистическая партия, а как обычного человека со своими ошибками и недостатками.
Режиссер и время: Сборник научных трудов (О. Е. Скорочкина. Марк Захаров)
«Революционный этюд», поставленный по пьесе М. Шатрова, постоянного автора театра Захарова, в 1979 г., открыл новый путь постижения ленинского образа. Принципиальным для того времени, для его общественного сознания был новый уровень глубины и драматизма ленинской судьбы (а следовательно, и судьбы его идей), исследованный в спектакле. Мы не увидели там привычно улыбающегося, добродушного Ленина. Не услышали знаменитый ленинский смех, без которого предшественники О. Янковского не мыслили «теплоты и полноты образа». Основной тон роли — тон тревоги. У Ленина — Янковского был пристальный, усталый, воспаленный взгляд. Возник неожиданно для нашей сцены яростный и трагический Ленин («Так победим!» О. Ефремова было впереди). Свое знаменитое «Учиться, учиться и учиться!» он произносил не с отеческой интонацией доброго пожелания, но задыхаясь от гнева: было от чего прийти в ярость, столкнувшись с тупым и фанатичным начетничеством молодой белозубой комсомолии, с неумной 121 и агрессивной ее активностью. Этот Ленин болезненно морщился в ответ на пылкое признание Сапожниковой, «аппаратной» девицы в кумачовом платке: «Я вас законспектировала. Всего!» О. Янковский сыграл человека, которому под конец жизни становилось страшно за ее итог, за судьбу собственных идей — следовательно, за судьбу страны. В 1979 году, когда вышел спектакль, этот ленинский страх и тревога были более чем понятны и соответствовали настроениям «заинтересованных граждан», они прозвучали в том времени остросовременно.
|
|
|
Спектакль «Так победим!» по пьесе М. Шатрова. МХАТ. Премьера спектакля состоялась 26 декабря 1981 года.
«Завещаю грядущему» (Андрей Караулов, Советская Россия, 31.12.1981)
Спектакль создавался долго. Пьесу «Так победим!» написал Михаил Шатров — как и его прежние ленинские, пьесы («Шестое июля», «Революционный этюд»), она рассказывает о послереволюционном этапе жизни и борьбы Владимира Ильича. Она обобщает сказанное прежде.
…Шатров создает документальные драмы. Он цитирует факты. В основе драм Шатрова лежат тексты ленинских выступлений и статей, протоколы заседаний Совнаркома, речи делегатов съезда Советов. Эпизоды, повествующие о событиях в Бресте, о кронштадтском мятеже, о «кулацком» бунте, о борьбе партии за восстановление экономики, сельского хозяйства, транспорта, о решении национального вопроса, также основаны на обширном реальном материале. Это — строки самой истории…
Сейчас, за давностью лет, из нашего «исторического далека» многое теряет первоначальную остроту, кажется хрестоматийно известным. Мы, казалось бы, хорошо знаем о том, что Ленин настаивал на принятии жесточайших условий договора о мире с Германией, ибо смертельно истощенная страна нуждалась в передышке, о профсоюзной дискуссии, навязанной Троцким, о мятеже эсеров, поднятом в Кронштадте, и т. д. и т. п. Шатров и Ефремов хотят приподнять «завесу» времени, чтобы снова и снова ощутить истинный накал событий, показать всю принципиальность борьбы.
«Так победим!»- спектакль о Ленине. Перед нами — стройная концепция жизни вождя. Историческая ретроспектива сосредоточивает наше внимание на внутренней содержательности в развитии образа, на тех нравственных и политических принципах, которым Ленин оставался верен всю жизнь. Остальным героям — а их здесь около шестидесяти — отводятся лишь эпизодические роли. Они проходят в воспоминаниях, фиксируют минувшее.
В «Так победим!» господствует точно направленная режиссерская мысль. Актеры неуклонно и безошибочно развертывают ход пьесы. Но главная роль отводится, конечно, Александру Калягину, по-своему решившему образ Ленина.
Ленин, которого играет Калягин, прежде всего тактик, борец, политик. Ритм его жизни — это ритм эпохи. Он действительно видит на много лет вперед, он видит то, чего не видят, не знают другие, и поэтому борьба, которую он ведет, становится особенно острой. Калягин не стремится к тщательнейшей передаче характерной ленинской речи. Но все ее особенности сохранены. В напряженнейшие минуты спектакля обычно мягкое, неспешное слово Калягина становится неузнаваемым. Он говорит с ленинской заразительностью. Он обнаруживает внутреннее родство с мыслью Ленина, и в то же время, как бы исподволь, не от интонационной игры, но из глубины души вырываются знакомые ленинские интонации, его ни с чем не сравнимые лукавство и искренний пафос. Калягин замечательно передает энергию ленинского слова. Он достигает в слове глубокого психологического охвата.
Калягин создал образ огромной значительности. Он сказал о Ленине с позиции времени. Он открыл неизвестное. Прекраснейшая деталь: в исполнении, лучше сказать, в передаче Калягина фрагменты из ленинских выступлений и статей вызывают бурные аплодисменты зрительного зала. Он ведет разговор «как живой с живыми говоря». Между сценой и залом возникает тот особый контакт, без которого невозможен настоящий публицистический спектакль.
Чем дальше он развертывается, тем убедительнее становятся и стиль исполнения, и композиционное решение спектакля в целом. Это самый динамичный спектакль Олега Ефремова. А создание безукоризненно слаженного актерского ансамбля — одна из самых больших режиссерских заслуг Ефремова. Скупой драматургический материал требует особой актерской выразительности, но почти все исполнители спектакля, и прежде всего Г. Бурков (рабочий Бутузов), В. Невинный (Крестьянин), Е. Ханаева (Фотиева) и Т. Лаврова (Варвара Михайловна), нашли для своих героев энергичные и убедительные краски. И в целом спектакль — несомненная удача театра.
|
|
|
6. Творчество Мейерхольда после революции
См вопрос 1!
7. Драматургия В.Маяковского
Подмена гражданственности словесной шелухой и видимостью дела была объектом сатиры Маяковского и в его пьесах «Клон» и «Баня» (обе — 1929). Постановку этих пьес осуществлял театр В. Мейерхольда. Оформлением сцены занимались Е. Вахтангов, А. Дейнека, музыку к «Клопу» писал Д. Шостакович. Маяковский принимал участие в постановке пьес в качестве второго режиссёра.
«Клоп» назван автором феерической комедией, «Баня» определена как «драма в шести действиях с цирком и фейерверком». Обе пьесы, в сущности, являются сатирическими комедиями, направленными на разоблачение пороков времени. Настоящее в них проверяется будущим — традиционный приём для Маяковского, который считал, что только потомки способны будут оценить происходящее. Движение вперёд возможно при условии преодоления бюрократизма и мещанства. В пьесе «Баня» «летящее время» сметает как балласт бюрократов, подхалимов, профанов. Будущее не для них, попасть туда они не могут. В пьесе «Клоп» та же идея реализуется на ином материале: «омещанившийся бывший рабочий» попадает в будущее, но не может там жить. Его жизненные принципы воспринимаются как «ископаемые», которые могут вызвать эпидемию.
Идеал будущего общества Маяковский выразил в «Бане»: «Будущее примет всех, у кого найдётся хотя бы одна черта, роднящая с коллективом коммуны, — радость работать, жажда жертвовать, неутомимость изобретать, выгода отдавать, гордость человечностью».
Основной приём создания образов в комедиях Маяковского — социальная типизация. Каждый из персонажей пьес охарактеризован прежде всего как рабочий, нэпман, бюрократ, изобретатель, что определяет и их индивидуальные характеры. «Говорящие» фамилии также являются важнейшими приёмами создания образов: Эльзевира Ренессанс, Присыпкин (Пьер Скрипкин), Победоносиков, Чудаков, Мезальянсова, Оптими-стенко и др. Речь персонажей индивидуализирована; они характеризуются тремя способами (авторские характеристики в списках действующих лиц; характеристики, даваемые ими друг другу; самохарактеристики), что позволяет создать наиболее полный образ.
Бескомпромиссность Маяковского проявилась и в его драматургических произведениях. В заметке «Что такое “Баня”? Кого она моет?» (1929) объяснял: «“Баня” — вещь публицистическая, поэтому в ней не так называемые “живые люди”, а оживлённые тенденции. <...>
Театр забыл, что он зрелище.
Мы не знаем, как эго зрелище использовать для нашей агитации.
Попытка вернуть театру зрелищность, попытка сделать подмостки трибуной — в этом суть моей театральной работы».
Поэт считал, что он высмеивает отдельные уродливые черты нового мира, не затрагивая его основ. Власть увидела в «Бане» пародию на государство, построенное в России. Так сатира Маяковского оказалась острее, чем предполагал сам поэт.
Режиссёр В. Мейерхольд очень высоко оценивал сатирический талант Маяковского-драматурга, сравнивая его по силе иронии с Мольером. Однако критиками эти пьесы, в особенности «Баня», были восприняты крайне недоброжелательно. И если в «Клопе» видели, как правило, художественные недостатки, искусственность, то к «Бане» предъявляли претензии идейного характера — говорили о преувеличении опасности бюрократизма в СССР и т. д. В газетах появились резкие выпады против Маяковского, которые поэт тяжело переживал. В пьесе «Клоп» критики отметили «антисоветский душок», а в «Бане» — «издевательское отношение к нашей действительности...».
В марте 1930 года Маяковский организовал юбилейную выставку «20 лет работы» (со времени написания первых стихотворений), на которой были представлены все области его деятельности. Выставку игнорировали и партийное руководство, и бывшие коллеги по ЛЕФу. Трудно теперь сказать, одно ли из множества обстоятельств — неуспех выставки «20 лет работы»; провал спектакля по пьесе «Баня» в театре Мейерхольда, подготовленный разгромными статьями в прессе; трения с другими членами РАПП; опасность потери голоса, которая сделала бы невозможными публичные выступления; неудачи в личной жизни («любовная лодка разбилась о быт») — или их стечение стало причиной того, что 14 апреля 1930 года Маяковский покончил с собой. Это произошло в его рабочей комнате на Лубянке.
Вскоре после смерти поэта при активном участии членов РАПП его творчество оказалось под негласным запретом, его произведения практически не публиковались. Ситуация изменилась в 1936 году, когда Сталин назвал Маяковского «лучшим, талантливейшим поэтом нашей советской эпохи».
«Когда мы говорим о Маяковском, — писала Марина Цветаева, — оборачиваться нам, а.может быть, нашим внукам придётся не назад, а вперёд. Говоря о поэте, дай нам Бог помнить о веке».
8. Драматургия Н. Эрдмана
