Творишь, питаешь и совершенствуешь; ищешь, хотя у Тебя есть все. Ты любишь

и не волнуешься; ревнуешь и не тревожишься; раскаиваешься и не грустишь;

гневаешься и остаешься спокоен; меняешь Свои труды, и не меняешь совета;

Подбираешь то, что находишь, и никогда не теряешь; никогда не нуждаешься и

Радуешься прибыли; никогда не бываешь скуп и требуешь лихвы. Тебе дается с

Избытком, чтобы Ты был в долгу, но есть ли у кого что-нибудь, что не Твое?

Ты платишь долги, но Ты никому не должен; отдаешь долги, ничего не теряя.

Что сказать еще, Господь мой, Жизнь моя, моя Святая Радость? И что вообще

Можно сказать, говоря о Тебе? Но горе тем. которые молчат о Тебе, ибо и

Речистые онемели.

Кто даст мне отдохнуть в Тебе? Кто даст, чтобы вошел Ты в сердце мое и

Опьянил его так, чтобы забыл я все зло свое и обнял единое благо свое.

Тебя? Что Ты для меня? Сжалься и дай говорить. Что я сам для Тебя, что Ты

Велишь мне любить Тебя и гневаешься, если я этого не делаю, и грозишь мне

Великими несчастиями? Разве это не великое несчастие не любить Тебя? Горе

мне! Скажи мне по милосердию Твоему, Господи. Боже мой, что Ты для меня?

"Скажи душе моей: Я - спасение твое". Скажи так, чтобы я услышал. Вот уши

сердца моего пред Тобой, Господи: открой их и скажи душе моей: "Я спасение

твое" Я побегу на этот голос и застигну Тебя. Не скрывай от меня лица

Твоего: умру я, не умру, но пусть увижу его.

Тесен дом души моей, чтобы Тебе войти туда: расширь его. Он

обваливается, обнови его. Есть в нем, чем оскорбиться взору Твоему:

Сознаюсь, знаю, но кто приберет его? и кому другому, кроме Тебя, воскликну

я: "От тайных грехов моих очисти меня, Господи, и от искушающих избавь раба

Твоего" Верю и потому говорю: "Господи, Ты знаешь". Разве не

свидетельствовал я пред Тобой "против себя о преступлениях моих. Боже мой?

и ты отпустил беззакония сердца моего". Я не сужусь с Тобой, Который есть

Истина, и не хочу лгать себе самому, да не солжет себе неправда моя. Нет, я

не сужусь с Тобой, ибо "если воззришь Ты на беззакония, Господи, Господи,

кто устоит?".

VI.

7. И все-таки позволь мне говорить перед Тобой, Милосердный, мне, "праху и

пеплу". Позволь все-таки говорить: к милосердию Твоему, не к человеку,

Который осмеет меня, обращаюсь я. Может быть, и Ты посмеешься надо мной,

Но, обратившись ко мне, пожалеешь меня. Что хочу я сказать. Господи Боже

Мой? - только, что я не знаю, откуда я пришел сюда, в эту - сказать ли -

Мертвую жизнь или живую смерть? Не знаю. Меня встретило утешениями

Милосердие Твое, как об этом слышал я от родителей моих по плоти, через

Которых Ты создал меня во времени; сам я об этом не помню. Первым утешением

Моим было молоко, которым не мать моя и не кормилицы мои наполняли свои

Груди; Ты через них давал мне пищу, необходимую младенцу по установлению

Твоему и по богатствам Твоим, распределенным до глубин творения. Ты дал мне

Не желать больше, чем Ты давал, а кормилицам моим желание давать мне то,

Что Ты давал им. По внушенной Тобою любви хотели они давать мне то, что в

Избытке имели от Тебя. Для них было благом мое благо, получаемое от них, но

Оно шло не от них, а через них, ибо от Тебя все блага, и от Господа моего

вс° мое спасение. Я понял это впоследствии, хотя Ты взывал ко мне и тогда -

Дарами извне и в меня вложенными. Уже тогда я умел сосать, успокаивался от

телесного удовольствия, плакал от телесных неудобств - пока это было вс°.

Затем я начал и смеяться, сначала во сне, потом и бодрствуя. Так

Рассказывали мне обо мне, и я верю этому, потому что то же я видел и у

Других младенцев: сам себя в это время я не помню. И вот постепенно я стал

Понимать, где я; хотел объяснить свои желания тем, кто бы их выполнил, и не