Теоцентрическое направление философской антропологии

Теоцентрическая философская антропология, имеющая глубокие корни в мифологии и различных вариантах религиозного мировоззрения, интенсивно развивалась и в ХХ-м веке.

Особый интерес для нас представляет антропология выдающегося французского мыслителя Пьера Тейяра де Шардена (1881-1955). Интересна она, в частности, тем, что является своеобразным синтезом натурализма и теоцентризма. В своей фундаментальной работе «Феномен человека» указанный автор разрабатывает оригинальный вариант эволюционистского подхода. Но если сторонники натуралистической антропологии предполагают, что происхождение и сущность человека можно полностью объяснить, исходя из эволюции природных систем, то Тейяр де Шарден убежден в том, что естественного развития недостаточно для порождения человека. Для появления человека, подчеркивает он, естественное развитие природных систем должно быть дополнено соответствующим «творческим актом». Появление и существование человека свидетельствуют, по Тейяру де Шардену, о действии в мире божественного начала. Именно присутствие этого начала и определяет направление восходящего развития Универсума. Стадиями этого развития для французского философа являются «преджизнь», «жизнь» и человек («ноосфера»). Результатом развития Универсума является точка «Омега», символизирующая слияние творения с Богом.

Своеобразный синтез натурализма и теоцентризма можно усмотреть также в антропологии М. Шелера. Согласно Шелеру, в человеке сливаются воедино два начала. Первое из них – жизненное – начало Шелер называет «порывом». Оно свойственно всему живому. В человеке это начало представлено в развитом и дифференцированном виде. В частности, оно представлено в нем его интеллектом. Немецкий мыслитель не согласен с теми многочисленными авторами, которые полагают, что именно наличие интеллекта (рассудка и разума) отличает человека от животных. Различие по интеллекту между высшими животными и человеком, утверждает он, только количественное. Человек же, по его мнению, отличается от животного качественно. Отличие человека от животного не может быть схвачено естественными науками, поэтому натурализм принципиально недостаточен для постижения человека. Человека делает человеком не биологическая эволюция, не совершенствование интеллекта в частности. Человека делает человеком его сопричастность к Богу. М. Шелер называет эту сопричастность человека к Богу духом. Дух ставит человека в некотором смысле вне природы. Человек, таким образом, - это «место встречи» «порыва» и духа, «это единственное место становления Бога».

Давая общую характеристику теоцентрической антропологии, необходимо подчеркнуть, что она по своему характеру в некотором смысле противоположна натуралистической антропологии. Натуралистическая антропология, как показано в предшествующем разделе, представляет собой взгляд на человека «снизу», то есть рассмотрение человека как природного существа, понимание человека, достигаемое на основе достижений, прежде всего, естественных наук. Теоцентрическая антропология, наоборот, представляет собой взгляд на человека «сверху». Она рассматривает человека не как результат развития природных (дочеловеческих) систем, а как результат божественного (сверхчеловеческого) творчества. Если натуралистическая антропология пытается редуцировать (свести высшее к низшему) человека к природе, то теоцентрическая антропология, представляя человека творением Божьим, пытается понять человека, исходя из высшего (божественного) начала.

На первый взгляд, теоцентрическая антропология имеет несомненное преимущество, сравнительно с антропологией натуралистической. Действительно, нам легко представить себе, как нечто высшее «порождает» низшее. Иначе говоря, в низшем многое существует только в потенции, в виде «намека», в зародышевой форме, а потому оно (это многое) трудно постижимо. То, что в низшем существовало в зародышевой, неясной форме, в высшем существует в отчетливом, развитом виде, а потому легко наблюдаемо и легче постижимо. Да и психологически человеку гораздо приятнее возводить свое происхождение к чему-то высшему, тем более – к наивысшему, к Богу, чем к чему-то низшему, к его животным прародителям. К тому же возведение происхождения к Богу сразу задает человеку ценностные, смысложизненные ориентиры: цель и смысл жизни человека состоят в «возвращении» человека к Богу, в его обожении.

Однако эти «очевидные» преимущества теоцентрической антропологии могут быть оспорены. Действительно, здесь присутствует один очень существенный нюанс. Суть его заключается в том, что Бог в теизме не есть просто высшее, сравнительно с человеком (и тварным миром вообще). В теизме, а именно в рамках теизма складывается теоцентрическая антропология, Бог неизмеримо превосходит человека (и сотворенный им мир). Бог в теизме есть нечто совершенно иное, сравнительно с человеком (и тварным миром вообще). В некотором смысле между Богом и человеком в теизме пролегает бездонная пропасть. Бог в теизме настолько превосходит все остальное, что он «выпадает» из любой иерархии. Поэтому можно сказать, что имеет место некоторая симметрия между натуралистической антропологией и антропологией теоцентрической. Натуралистическая антропология «не дотягивается» до человека снизу: собственно человеческие качества в человеке невозможно постичь, исходя из дочеловеческих уровней бытия. В свою очередь, теоцентрическая антропология не может рационально объяснить нисхождение от Бога к человеку (соответственно, – восхождение от человека к Богу), то есть она «не дотягивается» до человека сверху.