Попытки решения и устойчивое существование панического расстройства

Для этой типологии фобических расстройств свойствен­но присутствие изначального эпизода, реального или вооб­ражаемого, при котором проявились сильные соматические ощущения тревоги (приступ тахикардии, обморок, чувство умственного хаоса, нарушения равновесия, затрудненное дыхание и т. д.) или сильный страх почувствовать себя плохо.

Подобный первый опыт приводит в действие реакцию «попытки контроля» над собственными физиологичекими функциями с тем очевидным результатом, что последние начинают плохо функционировать или блокируются. На практике, всякий раз, когда человек начинает прислуши­ваться к собственному сердцебиению из страха, что оно может стать нерегулярным, это ожидание неизбежно са­мореализуется, и ритм сердцебиений на самом деле нару­шается. То же самое происходит и с другими непроизволь­ными органическими функциями, которые при вынужден­ном рациональном контроле подавляются или нарушаются. Таким образом, попытка контроля над угрожающими из­менениями в органике в конечном итоге таковые наруше­ния провоцирует. Вновь в этом случае предпринятая попыт­ка решения подпитывает проблему.

При данном типе расстройства во многих случаях паци­ентам хотелось бы контролировать собственный страх пе­ред этим расстройством, тем самым с очевидностью подпи­тывая его, вплоть до создания самого настоящего страха пе­ред страхом, который поддерживает и усложняет сам страх.

К подобной извилистой сети парадоксальных взаимодей­ствий между проблемой и используемыми субъектом по­пытками ее решения нужно добавить социальную реакцию: предпринятые попытки защиты субъекта со стороны чле­нов его семьи, которые дают субъекту подтверждение «се­рьезности» его расстройства. Ко всему этому необходимо добавить и редукционистскую, как мы это пояснили выше, психиатрическую классификацию приступов паники, со­гласно которой они определяются как болезнь, вызванная сугубо органическими, биологическими причинами. По­добное «наклеивание этикетки» поддерживает и в некото­рых случаях обостряет проблему; по выражению Вацлавика, «диагноз придумывает болезнь».

Как уже было с ясностью показано в случае страдаю­щих агорафобией субъектов, у которых наблюдается взаи­модействие между устойчивым существованием проблемы и предпринятыми попытками ее решения, основывающимися на избегании и на запросе помощи, в случае присту­пов паники предпринятые попытки решения заключают­ся в обсессивном контроле над симптомом, который, вмес­то того чтобы ограничить, подпитывает его. Запрос помощи у членов семьи и у врача становится необходимостью, ко­торую субъект воспринимает конфликтно.

Первый ход терапевтического вмешательства фокуси­руется на разрыве замкнутого круга прислушивания к себе и на заблокировании попыток контроля над собственными органическими и психическими функциями. Этот постоян­но воспроизводимый механизм взаимодействия представляет собой гомеостаз и в то же время рычаг, с помощью ко­торого возможно внести изменение в существующее рав­новесие перцептивно-реактивной системы субъекта в случае панического расстройства.