Хроники Англии, Франции, Испании и соседних стран 39 страница

23. Деревня в Шампани, округ Бар-сюр-Об.

24. Деревня в Шампани, диоцез и окрцг Труа.

25. Древний город в Пикардии. Его епископ является суфрангом епископов Реймса.

26. Барнс называет его мессир Анри де Квинжей (Henry de Quingey), но я не знаю, почему.

27. В диоцезе и округе Шалона, около Шалона.

28. В графстве Шампань, около Ретеля.

29. Торговый город в Шампани, диоцез Реймса, находится около Ретеля.

30. В диоцезе Реймса, 8 лье от Шалона

31. деревня около Эперенэя.

32. Я могу найти только Турэй (Touraille), деревню в Шампани, округ Шомон, около Линьи.

33. Город в Шампани, в 6 лье от Шалона.

34. Город в Пикардии, диоцез Санлиса, округ Креспи.

35. Сильный город в Шампани, на Мёзе.

36. Город в Шампани на Мёзе (Маасе – прим. пер.), на границе с Люксембургом

37. Город в Шампани, в округе Ретель, около Седана. Стал известным благодаря отступлению герцога Брауншвейгского в 1792 году.

38. Город в Бургундии, на Сене, диоцез Лангр.

39. Видимо, опять имеется в виду фарлонгов, т.е. 2400 м. – прим. пер.

40. Во всех моих манускриптах и печатных изданиях говорится о гербах Оверни и Меркеля (Merquel). Соваж говорит, что это, должно быть, недоразумение и предполагает, что вместо герба Меркеля следует читать - Клермона, который ему подобал, как графу де Клермон и дофину Овернскому. Барнс заменяет слово Меркель на Мартек (Marteques), но не объясняет причин, по которым это делает.

Графы Овернские добавили к свому титулу титул дофина в 1167 году, соперничая с дофинами Вьеннскими. Я не знаю, как долго они им пользовались. Последним дофином Вьеннским был Губерт, который уступил свой титул и свои владения французской короне в 1345 году, при условии, что его будет носить наследник этой короны. Дофин ранее был почетным титулом, таким как герцог, маркиз и т.п.

41. Крепкий город в Артуа.

42. Деревня в Артуа, диоцез Арраса.

43. Брэй-сюр-Сомм (Bray-sur-Somme) — деревня в Пикардии.

44. Барнс говорит, что его звали сэр Томас Маррерс (Murrers), но не указывает источника.

45. Деревня в Пикардии, диоцез Нуайона.

46. Мессир Франк ван Халле был впоследствии капитаном Кале и участником мирных переговоров с Францией. Он был произведен в кавалеры Ордена Подвязки в палате сэра Ото Холланда и стал его 23-м членом. — Buswell's Account of the Garter, No. 50.

47. или «так хорошо организованной» — лорд Бернерс.

48. Маленький городок в Пикардии, зависим от Ардра.

49. Сэр Ричард Пембридж похоронен в Херфордском соборе.

50. В моей рукописи - Корбантон и Сильвансер (Corbanton, Silvancier). Барнс говорит, что был лорд Джон Чарльтон, камергер короля, но кто такой Сильвансер, я не могу найти. Лорд Бернерс повторяет это имя, а первого называет лордом Грабальтоном (Grabalton).

51. Сильный город в Артуа, диоцез Аррас.

52. Все мои копии, как рукописные, так и печатные говорят об одном ливре в день; но Соваж увеличивает цифру до 7 и говорит, что другие авторы говорят тоже о 7. Поэтому, и я следую этому.

 

 

Глава 208.

Король Англии осаждает город Реймс и замок Шарньи. Возобновляется война между герцогом Нормандским и королем Наваррским.

Англичане продолжали свой поход, пока не прошли через Артуа, нижние графства которого они нашли в великой бедности и нищете относительно провизии, и вступили в Камбрези, где всего было в большем изобилии, так как сельские жители не унесли свою провизию в крепости, думая, что оградят себя от англичан тем, что находятся в зависимости от Империи. Но король Англии их таковыми не рассматривал, и не считал Камбрези за часть Империи.

Король расквартировался в городе Боревуар (Beaurevoir) в Камбрези, а лагерь своей армии разбил в его окрестностях. Там они остановились на 4 дня, чтобы отдохнуть и дать отдых лошадям, и отсюда опустошили большую часть графства Камбрези. Епископ, Пьер Камбрейский и его совет, состоящий из сеньоров графства и главных городов, послал под охранными грамотами различных гонцов, чтобы узнать на каком основании ведется война. Они получили ответ, что некоторое время тому назад, они заключили союз с французами и сильно им помогли, поддерживали их в их городах и крепостях, и приняли участие в войне на стороне врагов, и что это и является причиной того, что война пришла и в их страну. Никакого другого ответа они не добились. Поэтому камбрезийцы как могли должны были терпеть свои потери и несчастья. Король продолжал свой поход через Камбрези и вошел в Тьераш, и его люди опустошили страну и вправо и влево и захватывали провизию повсюду, где только могли наложить на нее руку. Случилось так, что в составе одной из партий фуражиров, направлявшихся в сторону Сен-Кантена, сэр Бартоломью Баргерш случайно встретился с тамошним губернатором, мессиром Бодуэном д`Аннкэ. Тогда сошлись и всадники и кони, была большая сумятица, и многие с обеих сторон были сброшены с коней. Но, в конце концов, победа осталась за англичанами, а мессир Бодуэн д`Аннкэ был взят в плен сэром Бартоломью Баргершом, который ранее уже брал его в плен в битве при Пуатье.

Англичане вернулись к королю, который в тот день расположился на ночлег в аббатстве Феми (Femy) 53, где нашел огромное изобилие провизии, и для людей и для лошадей. Затем они пошли дальше и продолжали свой поход без помех, пока не достигли пригородов Реймса.

Король обосновался в Сен-Ваале (St.Waal), по ту сторону Реймса, а принц Уэльский - в Сен-Тьерри 54, там же расположились и их дворы. Следующий после них по величине двор держал герцог Ланкастер. Графы, бароны и рыцари расквартировались в ближайших к Реймсу деревнях, так что им было не очень удобно, да и погода была плохой - ведь они прибыли туда в разгар зимы, около дня Святого Андрея, когда было очень дождливо. Их лошади были плохо укрыты, за ними плохо ухаживали, и были они едва накормлены, поскольку вся страна была так разрушена, будучи 2 или 3 года ареной войны, что никто не возделывал и не засевал землю. Была такая нехватка зерна всех видов, что многие были вынуждены искать фураж в 10 или 12 лье оттуда. Эти отряды часто встречались с гарнизонами соседних крепостей, между ними возникали ожесточенные стычки, иногда англичане терпели поражение, иногда одерживали верх.

Губернаторами и капитанами города в то время, когда его осаждал король Англии, были мессир Жан де Краон, архиепископ Реймский, граф де Порсьен, мессир Юг де Порсьен, его брат, сеньор де ла Бон, сеньор де Каненси, сеньор Данор (Dannore) и сеньор де Лор (Lore). Много других баронов, рыцарей и оруженосцев Реймского округа также были там, и они так старались, что город мало потерял и понес небольшой ущерб от осады. Кроме того, он был крепким, хорошо укрепленным, а так же и хорошо защищаемым. Король Англии, не желая штурмовать его, оставил свою армию страдать от ран и усталости. Так он оставался на том месте от дня Святого Андрея до начала Великого Поста. Однако части его армии прочесывали страну в поисках приключений. Некоторые из них объехали все графство Ретель до самого Варка (Warq) 55, до Мезера (Maisieres) 56, Доншерье (Doncheryyen) 57 и Музона (Mouson) 58. Они останавливались на местности на 3 или 4 дня, и беспрепятственно ее разграбив, вновь возвращались к главным силам.

За то время, пока король Англии находился под Реймсом, мессир Эсташ д`Обресикур взял добрый город Ашери-сюр-Эн (Achery-sur-Aine) 59, в котором он нашел огромное количество продовольствия, и в частности, свыше 3 тысяч бочек вина. Изрядную часть их он послал королю Англии и его сыновьям, за что те были ему очень благодарны.

Пока длилась осада, многие рыцари отъезжали, чтобы попытаться найти удачу. Среди прочих, сэр Джон Чандос, сэр Джеймс Одли, сеньор Мюсиден (Mucident), сэр Ричард Поншардон со своими отрядами, подошли так близко к Шалону в Шампани, что оказались перед Шарньи-эн-Дормуа (Chargny-en-Dormois) 60, где находился очень красивый и крепкий замок. Тщательно осмотрев его, они очень сильно возгорелись желанием им овладеть и начали его штурм. Внутри замка в качестве губернаторов находились два доблестных рыцаря, одного из них звали мессир Жан де Капле (Caples), у которого на гербе был изображен черный якорный крест 61 на золотом фоне.

Штурм был очень ожесточенным и долгим, два рыцаря и гарнизон защищались хорошо, и им так и следовало поступать, так как штурм был очень свирепым. Сеньор де Мюсиден, который был могущественным и богатым человеком в Гаскони, зашел в своей атаке так далеко, что получил суровый удар камнем по шлему. Камень проделал в шлеме дыру и пробил ему голову. Он был так серьезно ранен что его не смогли довезти назад, и он умер на руках своих людей. Другие бароны и рыцари были так разозлены смертью сеньора Мюсидена, что поклялись, что не уйдут с этого места, пока не завоюют замок, и все, что в нем находится. Они возобновили штурм с удвоенной силой. Было совершено множество славных подвигов, так как гасконцы, раздраженные потерей своего сеньора, бросились в рвы и, не щадя себя, подобрались вплотную к стенам замка. Они забросали рвы тростником и, подняв щиты над головами, вскарабкались по ним наверх. Тем временем, лучники непрерывно посылали такие залпы стрел, что никто не осмеливался высунуться. Замок был подвергнут такому энергичному штурму, что был быстро взят, но стоил он им дорого. Когда англичане стали его хозяевами, то тех двух рыцарей, что так доблестно его защищали, а также еще нескольких оруженосцев и дворян они сделали своими пленниками, а остальной гарнизон был предан мечу. Они сильно разрушили замок Шарни, так как не хотели его удерживать, и вернулись к королю и к свом баронам, чтобы сообщить о том, что сделали.

В то время, пока англичане находились перед Реймсом, между королем Наваррским и герцогом Нормандским возникла большая злоба и ненависть. Я не очень хорошо знаю об ее истинной причине 62, но она была, поскольку король Наваррский внезапно покинул Париж и уехал в Мант-сюр-Сен (Mantes-sur-Seine), откуда послал свой вызов герцогу и его братьям. Многие бароны были этим сильно удивлены и изумлялись, что за причина была для возобновления войны. Однако, оруженосец из Брюсселя по имени Востр Острат (Waustre Ostrate), под предлогом этой войны взял сильный замок Рулбуаз (Roulleboise) на Сене, на расстоянии короткого лье от Манта, что впоследствии доставило огромные неприятности парижанам и всем близлежащим местностям.

Когда король Англии со всей своей армией осаждал Реймс, случилось так, что сеньор Гоменж, который вернулся к королеве в Англию в то время, когда король выслал всех посторонних из Кале, как о том рассказывалось выше, переправился обратно через море, а вместе с ним и несколько оруженосцев из Гаскони и Англии, которые вместе с ним отправились в Эно с тем, чтобы присоединиться к армии, стоящей перед Реймсом. Молодой сеньор Гоменж, стремясь отличиться, при своем возвращении в Эно, хотел собрать вокруг себя нескольких человек. К нему присоединилось много латников и несло службу под его вымпелом. Когда все они собрались вместе, то начитывали около 3 сотен человек. Они выступили из Мобёжа, где у них был смотр, и пошли на Авон, миновав который, отправились в Трелон 63.

В это время в Руайе 64 в Тьераше стоял сеньор Руайе. С ним было много воинов, как рыцарей, так и оруженосцев. И от находившихся у него на содержании лазутчиков на границах Эно, он узнал, что сеньор Гоменж, собрав отряд, выступил в поход к Реймсу, на помощь королю Англии, и что его войско должно пройти через Тьераш. Как только сеньор Рауйе удостоверился в правдивости этих сведений, он тайком связался со всеми находившимися в окрестностях воинами, и в частности с сеньором Робером, каноником де Робсар, который в то время управлял владениями юного графа де Куси и находился в замке Марль (Marle) 65. Когда каноник услышал об этом, то не замедлить откликнуться на призыв и явился к сеньору Руайе с 40 копьями. Предводителем похода был избран сеньор Руайе, и действительно, этого и следовало ожидать, так как он был могущественным бароном в Пикардии и всегда был добрым человеком и очень известным храбрым воином, о котором хорошо отзывались в разных местах.

Эти французские воины, которых насчитывалось 3 сотни человек, сели в засаде на той дороге, по которой должны были ехать сеньор Гоменж и его войска, которые совершенно не знали об их намерениях, и которые рассчитывали совершить свой поход беспрепятственно. Соответственно, они спокойно вошли в Тьераш и, взяв путь на Реймс, ранним утром подъехали к деревне под названием Аберньи (Habergny) 66, где намеревались остановиться, чтобы дать короткий отдых себе и своим лошадям, а затем продолжить путь без дальнейших задержек. В этой деревне они спешились и стали готовиться к корму лошадей. Пока его товарищи были этим заняты этим делом, сеньор Гоменж, который был тогда молодым и своенравным, сказал, что проедется из деревни и посмотрит, не найдется ли для фуража чего-нибудь получше. Он взял с собой 5 или 6 сотоварищей, и среди них - своего оруженосца Кристофа де Мюра (de Mur) 67, который нес его вымпел. Как бешенные они покинули деревню, не соблюдая никакого порядка.

Случилось так, что именно около этой деревни и находились в засаде французские рыцари и их войска. Они следовали за ними предшествующий день и ночь, чтобы быть более уверенными в исходе сражения, и если бы им не представилась бы такая возможность в поле, то они намеревались ворваться в деревню и напасть на них. Но сеньор Гоменж сам попал к ним в руки. Когда французские сеньоры увидели, что сеньор Гоменж и его спутники едут на свою тайную разведку, то они сперва удивились, и не могли поверить, что такое возможно. Они послали в качестве дозорных двух разведчиков, и те сообщили, что перед ними - враги. Не успели они это узнать, как французы выскочили из засады, крича «Руайе, за сеньора Руайе!» Рыцари выехали перед сеньором Руайе, который развернул в строю свое знамя. Там были мессир Фламен де Руайе и его кузен, мессир Луи де Робсар, его брат, каноник Робсар, который был дворянином, мессир Тристан де Бон-руайе (Bonne-roye) и другие. Каждый был вооружен по своим средствам, и с мечами, привязанными к запястьям, и с копьями наперевес, направленными в сторону врагов, они кричали «Руайе, за сеньора Руайе!»

Когда сеньор Гоменж увидел, что попал в засаду, то сильно изумился, но и он и его соратники презрев бегство, решили оставаться на месте и ждать своих врагов, и они построились к бою. Французы, которые были хорошо вооружены, нанесли удар по этим англичанам и гасконцам, который было не очень много, и при первом же ударе сеньор Гоменж был пронзен копьем, и больше не мог вновь сесть на коня. Его люди сражались храбро, и было совершено много славных подвигов, но, в конце концов, сеньор Гоменж не смог больше держаться и посему сделался пленником под свое честное слово. Двое его оруженосцев дрались доблестно, но были вынуждены сдаться, чтобы избежать смерти, также как и Кристоф де Мюр, храбрый оруженосец, который нес вымпел сеньора Гоменжа. При доведении этого дела до конца, все люди из отряда Гоменжа были либо убиты, либо стали пленниками, за исключением пажей, которые, воспользовавшись тем, что у них были хорошие кони, спаслись бегством. Никто их не преследовал, так как их врагов занимали более важные вещи.

Глава 209.

Сеньор Руайе и его отряд разбивают остаток войска сеньора Гоменжа. Замок Коммерси 68 сдается англичанам.

Рыцари и оруженосцы, которые взяли в плен сеньора Гоменжа и разбили всех, кто был с ним за пределами деревни, не хотели терять времени, но, пришпорив коней, поскакали к вышеупомянутой деревне, крича «Руайе, за сеньора Руайе!» Те, кто находились в деревне, сильно встревожились от этого крика и удивились, обнаружив своих врагов столь близко от себя, так как они почти все были разоружены и рассеялись по деревне и потому не могли собраться вместе. Французы захватывали их в плен, как хотели, в домах, сараях и в печах. И у каноника Робсара было много тех, кто сдался именно ему, так как его знамя было известно лучше других. Правда, несколько человек отступили в небольшой укрепленный дом, окруженный рвом, который оказался в этой деревне, и совещались между собой, стоит ли защищать его от имени короля Англии. Ведь тот, находясь у Реймса, мог бы услышать об их затруднительном положении (поскольку этот дом они могли бы быстро достаточно укрепить, чтобы продержаться), и одни полагали, что как только он узнает об их положении, то несомненно, пошлет отряд им на выручку. Другие, однако, на это не решались, так как дом стоял на открытой местности, и они были окружены врагами. Пока они, таким образом, спорили, сеньор Руайе и его соратники, подошли к дому и сказали им: «Послушайте, судари, если вы вынудите нас предпринять этот наилегчайший штурм, то мы никому из вас не позволим избежать смерти, ведь если мы начнем, то продолжим штурм, пока не возьмем дом». Эти и подобные слова повергли их в смятение, и даже самые храбрые были встревожены. Потому они сдались на условии сохранения жизни. Все они стали пленниками и были посланы в замок Куси и по другим гарнизонам, из которых пришли эти французы. Это несчастье с сеньором Гоменжем и его отрядом произошло около Рождества 1359 года. Когда король Англии об этом узнал, то он очень сильно разгневался, но уже не мог ничего исправить.

Теперь мы вернемся к осаде Реймса и расскажем о приключении, случившемся с сэром Бартоломью Баргершем, который начал осаду города и замка Кормиси (Cormicy), в котором находился рыцарь из Шампани по имени мессир Анри де Во (Vaulx). Он носил черные латы, и на его гербе было изображено пять серебряных ромбов на черном поле, а его боевым кличем было «Виан» 69.

Как вы уже слышали, во время осады Реймса, графы, бароны, и большие сеньоры расквартировались в его окрестностях, чтобы предотвратить любой подвоз продовольствия в этот город. Среди них был и великой английский барон сэр Бартоломью Баргерш. Он и его свита, с его отрядом лучников и латников расположились около Кормиси, где находился очень красивый замок, принадлежавший архиепископу Реймскому, который поставил там вышеупомянутого рыцаря с многочисленными добрыми соратниками, чтобы защищать его от врагов. Они совсем не боялись никакого нападения, так как замок имел большую квадратную башню, чьи стены были очень толстыми, и он был хорошо обеспечен всеми средствами для обороны.

Когда сэр Бартоломью Баргерш окружил этот замок, и после хорошей разведки его крепости обнаружил, что не может взять его штурмом, он приказал некоторому числу саперов, которые находились у него на жаловании, подготовится и выполнить свои обязанности по проведению подкопа в крепость, и тогда он их щедро вознаградит. На это они ответили, что с радостью возьмутся за это дело. Саперы немедленно начали рыть землю и засев в своей шахте, работали день и ночь, так что углубились далеко в землю под большой башней, и как только они продвинулись туда, то укрепили своды подземного хода, чтобы осажденные ничего о нем не узнали. Когда они, таким образом, закончили свой подземный ход, так что могли обрушить башню в любой момент, они подошли к сэру Бартоломью Баргершу и сказали ему: «Сэр, мы выполнили свою работу так, что эта такая большая башня, обрушится, как только вы это пожелаете». «Это хорошо, - ответил сэр Бартоломью, но больше ничего не делайте без моего приказа». На что они охотно согласились. Рыцарь немедленно вскочил на своего коня и, взяв с собой Жана де Гистелля (de Guistelles) 70, который был одним из его людей, отправился к замку. Сэр Бартоломью подал сигнал, что желает переговорить с теми, кто находится внутри. На это мессир Анри вышел на стену и спросил, чего он хочет. «Я хочу, чтобы вы сдались, - ответил сэр Бартоломью, - а иначе вы все непременно будете уничтожены». «Каким же образом? - ответил французский рыцарь, который начал смеяться, - мы превосходно обеспечены всем необходимым, а вы хотите, чтобы мы просто так сдались. Определенно, это будет не сегодня», - добавил мессир Анри. «Определенно, - сказал английский рыцарь, - если бы вы знали о том, как обстоят дела, то вы сдались бы сразу, без лишних слов». «Почему? Как же обстоят наши дела?» - спросил мессир АНри. «Если вы выйдете наружу под мое честное слово, что вы будете в безопасности, я это вам покажу», - ответил сэр Бартоломью. Мессир Анри принял условие и вышел из крепости, с еще тремя людьми, и подошел к сэру Бартоломью и Жану де Гистеллю, которые немедленно проводили их к подкопу и показали им, что большая башня держится только несчастных деревяшках.

Когда французский рыцарь увидел ту опасность, в которой оказались и он и его гарнизон, он сказал сэру Бартоломью, что у него были веские основания сказать то, что он сказал, и что его предложение воистину очень славно и благородно и «посему мы сдаемся вам на вашу волю». Сэр Бартоломью взял их всех в плен, вывел их из башни одного за другим вместе с их имуществом, а затем поджег подземный ход. Дерево быстро было охвачено огнем, и когда подпорки сгорели, башня, которая была чрезвычайно огромной, просела в двух местах и упала на сторону, противоположную той, где стоял сэр Бартоломью, который сказал мессиру Анри и гарнизону крепости: «Теперь глядите, сказал ли я вам правду». «Мы ваши должники, мессир, - ответили они, - и останемся вашими пленниками, как вы пожелаете. Мы также премного вас благодарим за вашу любезность по отношению к нам, ведь если бы Жаки, которые ранее опустошили эту страну, также обложили бы нас, как и вы, то они не поступили бы столь благородно». Таким образом, весь гарнизон Кормиси оказался в плену, а сам замок был сровнен с землей.

Король Англии оставался перед Реймсом свыше 7 недель, но так и не предпринял штурма, так как это должно было быть бесполезным. Он начал уставать, и так как его армия встретилась с большими трудностями в добывании фуража и еды, то их лошади стали гибнуть. Он свернул свой лагерь и отправился к Шалону и встал перед Бар-сюр-Об, а затем перед городом Труа. Он разбил свой лагерь в Мери-сюр-Сен (Mery-sur-Seine) 71.

Вся армия расположилась между Мери и Труа, которые находятся на расстоянии 8 лье друг от друга. Пока он находился в Мери-сюр-Сен, его коннетабль 72, который всегда командовал авангардом, выдвинулся вперед и подошел к Сен-Флорентену (St.Florentin) 73, которым управлял мессир Одоар де Ренси, и развернув перед воротами крепости свое знамя, на котором был изображен его герб: чередующиеся золотые и лазурные полосы, во главе вертикальные полосы, в каждом из двух верхних углов разделенные по диагонали квадраты, и поверх всего герба - серебряный щит в центре (or and azure, a chief pally, and at each of the two corners girons, and an escutcheon argent in the midst of the shield), предпринял яростную атаку, но - тщетно. Король Англии и вся его армия подошли и разбили лагерь у Сен-Флорентена и в его окрестностях, на берегах реки Армансон. Уйдя оттуда, они отправились к Тоннеру (Tonnerre) 74. Он был так энергично атакован, что город был взят, но не замок. Однако англичане нашли в этом городе свыше 3 тысяч бочек вина, что сослужило им великую службу.

В это время сеньор де Фиен, коннетабль Франции, вместе со многими воинами находился в городе Осерре 75 76.

Глава 210.

Сняв осаду Реймса, король Англии опустошает и разрушает все местности, через которые проходит. Он приходит в Гиллон, где останавливается. Армия везет с собой огромное количество продовольствия.

Король Англии и его армия пробыли в Тоннере 5 дней, по причине того доброго вина, что они там нашли. Замок часто подвергался штурмам, но он был хорошо обеспечен воинами под командованием капитана арбалетчиков, мессира Бодуэна д`Аннкэ. Когда они хорошо отдохнули и восстановили силы в Тоннере, то ушли оттуда и переправились через реку Арманс. Король Англии оставил справа дорогу на Осерр и взял путь по дороге, ведущей к Нуайе (Noyers) 77, его намерением было войти в Бургундию и провести там время Великого Поста. Он и вся его армия прошли мимо Нуайе, но он не предпринял против него никакой атаки, так как тамошний сеньор был его пленником еще со времени битвы при Пуатье. Они шли, пока не остановились на постой в городе под названием Монреаль (Montroyal) 78, расположенный на реке Селлет (Selletes), а когда король оттуда ушел, то поднялся по этой реке верх и двинулся прямо на Гиллон (Guillon) 79, который также стоит на ее берегу. Там он намеревался расквартироваться, поскольку один из его оруженосцев по имени Жан д`Алансон, который носил на своем гербе серебряный щит на лазурном поле, захватил соседний город Флавиньи (Flavigny) 80 и обнаружил в нем продовольствие, достаточное, чтобы питать всю армию в течение месяца. Это было большой удачей, и король оставался там с ночи среды первой недели Поста до середины Поста. Его маршалы и легкие войска прочесывали всю окрестную местность, сжигая и разрушая ее, и часто привозили в войска свежее продовольствие.

Я должен вам сообщить, что короля Англии и его богатых лордов сопровождали повозки, груженые палатками, шатрами, мельницами и кузницами, чтобы молоть зерно и подковывать лошадей, и делать любую подобную вещь, что могла им понадобиться. Для этой цели было свыше 6 тысяч повозок, в каждую из которых было запряжено по 4 добрые и сильные лошади, которые были доставлены из Англии. Кроме этих повозок было также много судов и маленьких лодок, сделанных на удивление хорошо из прокипяченной кожи. Они были достаточно велики, чтобы перевозить 3 человек, что позволяло им ловить рыбу в любом озере или пруду, каким бы большим он не был. И во время Великого Поста их часто использовали лорды и бароны, но простые воины употребляли ту еду, какую могли достать. Кроме того, у короля было 30 конных сокольничих с соколами, 60 пар сильных гончих и столько же борзых, так что каждый день он находил удовольствие либо в охоте, либо в рыбалке, и с берега, и с воды. Многие лорды, как и король, также имели своих соколов и гончих 81.

Их армия всегда состояла из 3 полков, и каждый человек был приписан к определенному полку. Еще у каждого полка был свой авангард. Полки отстояли друг от друга на расстоянии 1 лье, король находился с третьим, самым большим. Этот порядок постоянно поддерживался в походе от самого Кале, пока они не подошли к городу Шартру.

В то время, пока король Англии оставался в Гиллоне, где жил за счет продовольствия, найденного в Флавиньи Жаном д`Алансоном, его мысли были заняты тем, чтобы придумать, как бы ему остаться во Франции содержать себя там. Юный герцог Бургундский и его совет, по просьбе его подданных, послали к королю различных сеньоров и рыцарей в качестве послов для мирных переговоров о том, чтобы герцогство Бургундия избежало бы разрушений и грабежей. Нижеупомянутые сеньоры приняли это поручение: первым из них был сеньор Ансельм де Саллин (Anselme de Sallins), великий канцлер Бургундии, затем мессир Жак де Вьенн, мессир Жан Дерье (Derie), мессир Юг де Вьенн, мессир Гильом де Торуаз (de Thoroise) и мессир Жан де Монмартен (de Montmartin). Эти сеньоры сделали свое дело так хорошо и нашли короля Англии в таком хорошем настроении, что вскоре между ними был заключен договор и составлено соглашение, о том, что при условии уплаты 200 тысяч ливров 82, ни одна часть Бургундии в течение 3 лет не подвергнется опустошению. Когда этот договор был заключен и ратифицирован, король и вся его армия снялись с лагеря и выступили в обратный путь, идя дорогой прямо на Париж, назначив стоянку в Авалоне (Avalon) 83 на реке Кузен (Cousin), ниже Везлэя (Vezelay) 84.

Лагерь его армии растянулся вдоль реки Йонны до самого Кламси (Clamecy) 85, до пределов графства Невер. Англичане вошли в Гатинэ, и король, делая усиленные переходы, подошел так близко к Парижу, что разбил свой лагерь в 2 коротких лье от него, в Бург-ла-Рейн (Bourg-la-Reine). Когда он и его армия проходили по стране, то они разрушали все вокруг. С другой стороны, гарнизоны, которые у него были в Пикардии, Бовези, Иль-де Франсе, Шампани и Бри, также вели постоянную войну и опустошали страну.

Король Наваррский обосновался в Нормандии и вел жестокую войну с Францией, и это благородное королевство подвергалось столь многим горестям, что не знало, куда обратиться.

Но более всех вышеупомянутых, был активен мессир Эсташ д`Обресикур. Его лагерь находился в Шени-сюр-Эн (Cheny-sur-Aisne), где располагался сильный гарнизон из солдат и латников, которые опустошали, грабили и брали выкупы в добром графстве Ретель от Доншери до Мезьера, и до самого Шень-ле-Пуийо (Chesne-le-Pouilleux) и Стене (Stenay) 86, что в графстве Бэ (Bay) 87. По всей этой местности они располагались там, где хотели, на 2 или 3 ночи, без какого бы то ни было противодействия, а затем беспрепятственно возвращались к своему гарнизону в Шени, чтобы отдохнуть и подкрепиться. Правда и то, что все окрестные сеньоры, рыцари и оруженосцы, которые очень сильно от них страдали, встретились вместе и назначили определенные дни для сбора войска, чтобы выступить в поход и осадить мессира Эсташа в его замке в Шени, но в действительности ничего так не было сделано.