Толерантность в политической сфере

В обществе постмодерна политика подлежит суду разума и морали, а государство непременно является правовым. Однако подобные взаимосвязи чужды людям там, где политику кроят по лекалам Макиавелли, где живут по "понятиям", а не по законам.

В политическом ориентире ценностно-нормативной системы общества для толерантности наиболее значимы два отношения: к государству (государственной власти) и политической культуре. Современное демократическое государство обеспечивает соблюдение прав и свобод человека, поощряет мультикультурализм, защищает конкуренцию – словом, поддерживает в обществе плюралистический баланс. Кажется, что в сфере толерантности государству лучше всего держаться нейтралитета, выступать в качестве бесстрастного арбитра терпимого сосуществования сторон. До определенного момента демократическое государство, называемое еще и толерантным, вполне может таковым и являться. Но когда сложившийся плюралистический баланс общества

переживает кризис, государство должно немедленно вмешаться, восстановить мир и порядок, заставить всех соблюдать общие "правила игры". Толерантность – одно из таких правил и вне остальных, создающих ему системную среду и поддержку, работать не может.

Демократия богата на компромиссы, но сама она предметом компромисса не является. Ее базовые ценности и идеалы составляют то, что принято называть гражданской религией, светской сакральностью. И светское демократическое государство вправе активно – ангажированно, а не отстраненно, – защищать их всеми законными средствами. Конечно, можно поставить под вопрос и демократию, особенно либерального толка, – ведь исходно это западная система ценностей. Можно ли ориентировать на нее все человечество? Тем более что "свобода не применима как принцип при таком порядке вещей, когда люди еще не способны к саморазвитию путем свободы; в таком случае самое лучшее, что они могут сделать для достижения прогресса, это безусловно повиноваться какому-нибудь Акбару или Карлу Великому, если только они так будут счастливы, что в среде их найдутся подобные личности", как справедливо заметил Дж. С. Милль.

За демократической системой ценностей стоит устремление к свободе и творчеству, к утверждению динамики и развития в качестве цели в самой себе. Механизмы и результаты конкурентной борьбы с другими историческими альтернативами убеждают в превосходстве данного устремления. На сегодняшний день демократия – самая динамичная, исторически продуктивная, глубоко личностная культура бытия. Разумеется, не без недостатков, издержек и противоречий. Как тут не вспомнить знаменитую фразу Черчилля: "Демократия – наихудшая форма правления, за исключением всех остальных, которые пробовались время от времени".

Итак, сама по себе интолерантность государству не противопоказана. Вопрос только в том, когда следует к ней обращаться и в каких масштабах применять. В любом случае нужно выдерживать стратегическую установку на создание и поддержание условий формирования толерантной общественной атмосферы.Иначе "интолерантная" корректировка из профилактической (терапевтической, хирургической – все диктуется конкретной ситуацией) меры превратится в борьбу против гетерогенных корней самой толерантности. Лекарство станет ядом. Риск злоупотребления интолерантностью, исходящей от государственных органов, присутствует всегда. Но в демократическом государстве есть сильное общественное мнение, действенный гражданский контроль, разветвленная система сдержек и противовесов – словом, гарантия того, что этот риск не примет угрожающих размеров.

В современном глобализирующемся мире некоторые демократические нормы, например права человека, выходят за рамки национального суверенитета. Их защита – дело всего международного сообщества, и ее незаменимая составляющая – интолерантное отношение к тем, кто названные правила,

ценности и нормы грубо попирает. Глобальность сближает (в перспективе – до неразличимости) международные и национальные масштабы интолерантности (неодобрения, возмущения, протеста).

Толерантного демократического государства не существует без толерантных граждан, тем более что именно народ – конечный источник его власти и суверенитета. Для государства толерантность идентифицируется как принцип руководства и средство управления, для народа – как гражданская добродетель, один из важнейших элементов его политической культуры.

Под добродетелью в общем плане понимается готовность и способность личности следовать добру. В данном случае добродетель – это сознательное и добровольное следование толерантности как благу, а также гражданскому долгу. Вспомнив же Аристотеля, трактовавшего добродетель как "способность поступать наилучшим образом", можно добавить, что толерантность действительно является наилучшим выходом из конфликтных ситуаций.

В качестве элемента политической культуры гражданина толерантность демонстрирует нам еще одну свою функцию, являясь средством легитимации соответствующих акций государства. Формула этой легитимации может выглядеть таю толерантность, равно как и интолерантность государства поверяется (подтверждается, одобряется) толерантностью его граждан. Иначе говоря, демократическое государство не может действовать ни толерантно, ни интолерантно, если на то нет согласия народа. Толерантно относиться к толерантности государства – это одновременно и добрая воля, и придирчивая оценка гражданина. Без убеждения, воли и страсти своих граждан такое государство не отвечает, по Гегелю, своему понятию.