Философские школы в Индии. Джайнизм

Метафизический путь, на который вступила религиозная мысль индусов в брахманизме; определил и дальнейшее направление религиозных идей в Индии. Попытка выяснить основную сущность мира вызвала к существованию несколько философских школ; некоторый из них старались только подробнее раскрыть мировоззрение, содержащееся в священной индусской письменности, и поэтому в той или иной мере сохраняли традиционную точку зрения; напротив, другие стали в оппозицию брахманизму, насколько он выразился в Упанишадах, и пошли по совершенно новому пути.

Всех философских школ Макс Мюллер насчитывает шесть. Из них только две первые стоят на точке зренияправоверного брахманизма, это именно—Миманза и Веданта. Выясняя понятие о Брахмане—Атмане, Миманза и особенно Веданта устанавливают тожество его с тем внутренним существом нашего духа, которое составляет истинную субстанцию нашего я: «душа человека есть вечный, неделимый Брахма во всей его полноте и целости» (Дейссен). Понятно, что через это нимало не устраняется метафизический характер Брахмана—Атмана; напротив, он еще более превращается в отвлеченный принцип, в абстрактное понятие, «Единственно, что можно сказать о Брахме, не имющем отличительных признаков это то, что он не не—существуете; только в этом смысле он есть нечто существующее; если же понимать бытие в эмпирическом смысле, то Брахма есть скорее нечто не существующее. Такой до крайности отвлеченный пантеизм мог заглушить в самом корне всякое религиозное чувство, потому чточеловек ищете в религии общения не с абстрактнымпонятием, а с личным высшим существом; подобного рода отречение от религии действительно совершилось в других философских школах Индии. В виду этого школа Веданты сделала как бы уступку запросам верующей души и рядом с Брахманом—Атманом поставила личное божество,—второго низшего Брахму или Исвару, который в конце концов так вырастает в своем значении, что пред ним и высший Брахман отступаете на задний план. Путь к спасению или к освобождение от страданиймировой жизни не есть путь нравственной деятельности, который всегда ведетк новым возрождениям, а путь познания Брахмана или скорее своей тожественности с Брахманом.

Протестом против крайностей этого спиритуалистического монизма является реалистическая философия Санкия, которая порвала почти всякую связь с Ведами и вступила на путь чистого атеизма. Имена ведийских богов здесь сохранились, но они стали пониматься как человеческие души, которые достигли высшая совершенства. Мир, по учению Санкия, не есть абсолютное единство, а множественность, состоящая из 25 начал, из которых образовался весь мир. Основными началами являются материя и душа (Пуруша), друг от друга независимые и даже друг другу противоположные, хотя и связанные между собою. Эта связь и является источником того мирового зла, освобождение от которая составляете высшую задачу человеческой жизни. Путь к освобождению есть с одной стороны познание того, что союз души с телом есть только иллюзия, а с другой— достижение такогобессознательного состояния, при котором утрачивается представление о своей зависимости от тела; только этим путем можно достигнуть полного освобождения от страдания, что отчасти совершается еще при жизни; а после смерти душа начинаете свое истинное, не связанное существование, если впрочем она сумела отрешиться от мысли о своей связи с телом. Для достижения такого спасения не нужна ни помощь богов, которых и нет, ни нравственных заслуг. Таким образом учение Санкия, резвившееся также на почве пантеистического взгляда на мир, получило некоторый не только атеистический, но и имморальный характер.

Из других школ заслуживаете внимания так называемая йога, которая в некоторых пунктах напоминает учение как Веданты, так и Санкия. Считая подобно последней причиной страданий зависимость души от материальной природы, йога указываете путь спасения не столько в познании, сколько в аскетических подвигах, которые могут привести человека к полному слиянию с личным божеством Исварой, являющимся конкретным откровением отвлеченной мировой сущности—Брахмана. Таким образом спиритуалистическиймонизм Веданты и реалистический дуализм Санкия в некоторой мере объединяется в философии йоги, которая исходить из дуализма, но приходить к монизму.

Во всех философских учениях индусов коренным вопросом был вопрос о пути к избавлению от мирового зла и страданий. Это именно тот самый вопрос, который лег в основу и буддизма; в существе дела и буддизм был только философской школой, во многих пунктах вполне совпадающей с школой Санкия. На почве тех же вопросов о страданиях жизни и средствах к освобождению от них вырос и джайнизм,—религиозная секта, имеющая и в настоящее время в Индии значительное число последователей. Джайнизм заслуживаете внимания в виду того, что он, по новейшим исследованиям, несомненно лег в основу буддизма. «За это говорить не одни только «совпадения» в мировоззрении (хотя, конечно, это аргументе очень веский), но и весьма вероятное, в настоящее время доказанное почтис несомненностью, отношение Гаутамы, основателя буддизма, к Ниганте Натапутте (Магавире), основателю джайнизма, как ученика к учителю» (проф. Введенский). Сходство в учении буддизма и джайнизма обнаруживается не в мелочах, а в самых существенных пунктах; так, пять главных обетов джайнов (не убивать, не лгать, не красть, соблюдать целомудрие и отказываться от всего мирского) вполне совпадают с заповедями буддийского монашества; затем, обе религии носят атеистический характер, запрещают убивать животных, отрицают божественное происхождение Вед, предписывают покланяться высшим пророкам и ставить их изображения в храмах и т.д.; наконец, в обеих религиях почитаются одни и те же святые, например., Татхагата, Будда, Магавира и т. д.

К числу последователей джайнизма в Индиипринадлежит преимущественно класс богатых людей, пользующихся большимвлиянием; «это по преимуществу купцы и банкиры; через их руки проходит добрая половина торговых сделок в Индии, особенно в северной и западной областяхк (Беттани). Как и некоторые другие философии школы в Индии, джайнизм возник на почве протеста против духовного деспотизма браминов, которые, признавая только за собою право на высшее знание и на спасительные подвиги, устраняли даже и кштариев от деятельного участия в религиозной жизни и установили такое правило: «ни один благородный воин не должен вступать на монашеский путь». А между тем около 8 столетия до н.э. в среде не только кштариев, но и вайшьев возникло аскетическое движете, которое привело к тому, что ревнители аскетической жизни из мирян стали отрицательно относиться к прежним авторитетам, и именно—к священным Ведам, браминам и даже в общепризнанным божествам, и выработали собственный путь избавления от страданий жизни.

Главным основателем джайнизма считается Вардамана, получивший у джайнистов почетное прозвание—Магавира (великий герой) и Джина (достигший спасения), а у буддистов—Натапутта. Время его жизни относится к 6 веку до н.э. Очень часто отмечался тот факт, что жизнь Вардаманы описывается такими чертами, которые во многом напоминают жизнь Гаутамы—Будды, основателя буддизма. Вардамана был сын мелкого князя и до 30 лет вел светскую жизнь; но потом в его душевной жизни совершился какой-то переворот: он оставил жену и дочь, поселился в пустыне и здесь 12 лет провел в самыхтяжелых подвигах; достигнув познания истины, он выступил с проповедью своего учета и образовал религиозную общину.

Теоретическое мировоззрение джайнизма не отличается достаточною определенностью. Основною сущностью мировой жизни считается душевное начало, которое проникает во все формы материи; прикованность души к телу и составляет причину мирового зла. Человеческие души, как вечные странники, постоянно переходят из одного материального тела в другое, принимая то высшие, то низшие формы существования. Переход души в ту или иную форму всецело зависит от кармы, т.е. от деятельности человека, поддерживающей перевоплощения и определяющей их характер; душа, возвысившаяся над будничными интересами, переходит в тело благородных людей и даже удостаивается божественной жизни, а душа людей чувственных переселяется в тело животных, насекомых, гадов и даже в мертвую материю. Цель человеческой жизни заключается в освобождении души от телесной формы и кармы, обусловливающей постоянство перевоплощений; только подавивши в себе запросы телесной природы и возвысившись над нею, человек может достигнуть нирваны, которая понимается в джайнизме не в смысле прекращения индивидуальной жизни или сознания, как в буддизме, а в смысле полного и окончательного разрешения от уз телесности. Таким образом в теоретическом отношении джайнизм не представляет почти ничего нового и оригинального в сравнении с брахманизмом и философскими школами в Индии.

Ничем оригинальным джайнизм не отличается и в практическом учеши о путях к достижению блаженной нирваны. Аскетизм джайнистов сохранил те же формы, какие практиковались и в брахманизме, все здесь направлено к тому, чтобы заглушить в себе привязанность к жизни путем самоистязаний, подавлении чувств и сознания. Впрочем, некоторый формы аскетизма получили в джайнизме довольно своеобразный характер. Подражая великому учителю Магавире, последователи джайнизма в прежнее время ходили без одежды и пред смертью отказывались от пищи, чтобы ускорить наступление смерти; такая голодная смерть считалась одним из средств к освобождению» от кармы. В настоящее время только последователи самой строгой джайнитской секты (такт, называемые дигамбары, одетые небом) снимают одежду, но и то только на время, когда вкушают пищу; в другой секте (светамбаров), наиболее распространенной, считается достаточным для достижения спасения хождение в белой одежде.

Не смотря на атеистический характер джайнизма, культ здесь занимает очень видное место; поклонение выдается не богам, а прославленным основателям джайнизма и главным образом Магавире и Парсве. В каждом храме можно встретить статуи этих джайнитских пророков. изображаемых обыкновенно в сидячем положении с поджатыми ногами. Благодаря зажиточности последователей джайнизма, храмы их отличаются необыкновенною красотою и роскошью. Беттани говорить, что с храмом на священной горе Абу, выстроенном из белого мрамора, «по тонкой резной работе и красоте отделки едва ли может соперничать какое либо другое здание». Пол в храмах обыкновенно выложен великолепной мраморной мозаикой. Статуи чтимых святых украшаются с необыкновенною щедростью; так, в храме на горе Сатрунджае огромная статуя Магавиры «имеет на лбу и груди пять бриллиантов, а туловище украшено золотыми пластинками; глаза сделаны из серебра и обложены кусочками стекла, благодаря чему они так отсвечивают, что кажется, будто они пристально смотрят на входящих» (Беттани).

СОВЕМЕННЫЙ ИНДУИЗМ

Современный индуизм, число последователей которого вместе с джайнистами и другими сектантами простирается в настоящее время до 222 миллионов, что составляет около 14% всего населения земного шара, представляет собою дальнейшую стадию развития ведаизма и браманизма. Образование его в значительной мере способствовал буддизм; появившись в Индии в 5 веке до н.э., буддизм в конце концов занял здесь господствующее положение; но в 5 в. начинается реакция, защитники старой веры объявляют буддизму ожесточенную борьбу, которая в конце концов приводить к тому, что буддисты в 12 веке были совсем изгнаны из Индии. Но возродившийся брахманизм получил совершенно иной характер сравнительно с прежним, вследствие чего ему и усвоено новое наименование индуизма: на нем отразилось влияние и буддизма, и «философских школ, и грубых верований туземных племен. Особенно сильное влияние на брахманизм было оказано со стороны буддизма; некоторые из ученых (напр. W. Hunter) прямо даже считают современный индуизм продуктом слияния буддизма брахманизмом. Но в индуизме есть следы и древнего ведаизма, который сохранился здесьболее полном виде, чем в брахманизме; по крайней мере древниеведийские божества, если не в первоначальном своем виде, то с некоторыми видоизменениями, начинают теперь пользоваться в среде индусов большим почитанием, чем прежде; впрочем главнейшие из ведийских богов, именно—Варуна, Индра и Агни, отступают теперь на задний план или сливаются с другими божествами. Сохранив от брахманизма пантеистическую тенденцию, современный индуизм значительно позаимствовал из ведаизма обоготворение природы с ее многоразличными силами. «По внешней своей форме индуизм есть фантастичный политеизм, устанавливающий поклонение бесчисленным божествам, их изображениям и эмблемам, с соблюдением обрядов, иногда не отличающихся чистотой нравов, а по внутреннему смыслу он—пантеизм, и все бесчисленные божества, все силы и предметы природы считаются только проявлениями всеобъемлющей божественной энергии, выражающейся в бесконечных видах» (Ляйель).

Индуизм и до сих пор еще не получил вполне определенной и законченной формы; он и теперь находится еще в процессе образования, пополняя божеский сонм все новыми и новыми божествами. По словам Крука и Ляйеля, это пополнение совершается чрез установление культа местночтимых и племенных богов, а также знаменитых предков. Сначала малоизвестный бог ставится вне храма, где ему мало по малу начинают покланяться; затем для него устраивается особый придел при храме, благодаря чему значение его в народе усиливается; в конце концов он становится официальным божеством и получает все почести высших богов. Тоже самое происходит и с обоготворенными людьми: сначала место погребения великого предка, как святого, почитается его семьей, потом целым селением; мало по малу сказания об этом предке украшаются легендарными подробностями, благодаря чему его имя делается популярным в народе, а за этим следует его обожествление и внесениеофициальный культ.

Существенное отличие позднейшая индуизма от брахманизма заключается в том, что последний был религией почти исключительно высшей касты жрецов или браминов, тогда как нынешний индуизм представляет общую народную религию, исповедуемую не только благородными кастами, т. е. браминами, кшатриями и вайшьями, но и судрами. Впрочем между религией высших классов и малокультурной толпы существует коренное различие: «для толпы индуизм является системой внешних форм и баснословных преданий, а для лиц, посвященных в его тайны и не довольствующихся внешностью культа, он предлагает теорию внутреннего смысла и значения двоих догматов» (Альфр. Ляйель).

Источником для изучения современная индуизма является прежде всего обширная (в 200,000 стихов) этическая поэма Махабхарата, которую сравнивают по сходству содержанию с Илиадой Гомера. Начало ее составления относят к первым векам нашей эры, но свой настоящей законченный виде она получила около 7 или 8-го века н.э. Основу ее содержания составляет полумистическое и полуисторическое описание борьбы между двумя знаменитыми родами, причем главным героем здесь является Кришна, в лице которого видят воплощение самого всемогущего бога Вишны. Но рядом с этим описанием встречаются богословские и философскиерассуждения, вводящие нас в сущность позднейшихрелигиозныхверованийиндусов. Самую важную часть Махабхараты составляет так называемая Бхагавадгита, песнь о Кришне. Здесь излагаются главнейшая основы пантеистического миросозерцания индуизма.

Рядом с Махабхаратой нужно поставить другую этическую поэму Рамайяну, в которой рассказывается о подвигах божественного героя Рамы, пользующаяся особенной народной любовью; здесь больше сказочная элемента, чем в Махабхарате. Нравственные принципы Рамайяны отличаются значительною высотою, благодаря чему влияние ее на народную жизнь должно сказываться самым облагораживающим образом.

К сочинениям чисто религиозного содержания нужно отнести: во первых, Пураны, заключающие в себе на ряду с космологическими и теологическим учешем различные обрядовые и аскетические предписания, суеверные легенды и сказания; многие из сект имеют свои собственные Пураны; во вторых, Тантры, содержание описания которых обрядовых действий и употребляемые преимущественно последователями тайных культов; в третьих, Стотры или хвалебные гимны, восполняемые и доселе новыми песнопениями.

Пантеистическая идея, которой всецело был проникнут брахманизм, в значительной мере была ослаблена в инду­изме. Правда, понятие о Брахмане, как отвлеченной основе всего существующего, сохранилось и здесь, но на первый план выступают теперь такие божества, которые стоят в живом общении с миром. Высшие проявленияБрахмана— вот что составляет в индуизме основу религиозного культа: такими проявлениями считаются три верховных бога—Брама, Вишну и Сива, составлявшие индусскую триаду или так называемую Тримурти, которую часто изображают в виде одного бога с тремя лицами, обращенными в разные сто­роны. Тримурти—это тот-же Брахман—Атман, но расчле­ненный соответственно тремя различными формами жизни, т. е. творению, сохранение жизни и разрушению ее. В пред­ставлении о Тримурти выражается как бы раздвоение религиозного сознания индусов, вступившего на путь теизма, т. е. представления о боге как личном существе, но в тоже время не отрешившегося вполне и от пантеизма.

Из всех богов индусской триады Брахма пользуется наименьшими почитанием; очевидно, это потому, что он, как бог создатель мира не принимает непосредственна участия в жизни мира. Он изображается в белой одежде, верхом на гусе, с четырьмя головами и четырьмя руками, что должно указывать на его мудрость и всемогущество. Едва ли не большими поклонением пользуется его жена Сарасвати, богиня мудрости и науки, изображаемая в виде красивой молодой женщины; на праздниках, посвященных ее чествованию, ей приносят в жертву предметы, имеющие отношение к учению, именно—чернила, книги, перья, бумагу и т. д.

Наибольшими почитанием пользуются два других боже­ства индусской триады—Вишну и Шива, причем в различных сетках (вишнуитов и шиваитов) дается преимуще­ство то одному то другому богу: сектанты вишнуиты принадлежав умеренным странам Индостана; наоборот, почитатели Шивы живут на севере и юге полуострова». С именем Вишну соединяется представление о боге милосердия и отеческой заботливости об людях; «постоянное стремление его состоит в том, чтобы приносить людям всякого рода помощь, сообщать им истину, охранять их в опасности; он избавляет их от зла и принимает их к себе на свое небо (Вайкунту), которое представляется в виде рая» (Эдв. Леманн). Вишну близок к людям не только своею постоянно помощью, но и, так сказать, самим своим существом. Здесь мы встречаемся с учешем о так называемых аватарах, т.е. воплощениях божества. Учение об аватарах есть естественный вывод из брахманистического учения о Брахмане, как единой сущности всей игровой жизни; все существующее в мире есть только раскрытие божества, излияние из него; следовательно, и аватара есть только новый вид излияния из божественной сущности, начавшегося с момента творения мира и беспрерывно продолжающегося и доселе. В Пуранах насчитывается 28 аватар Вишну, но главнейших воплощениями считаются десять; так, он превращался в рыбу для спасения благочестивого человека Ману от потопа, затем в черепаху, чтобы подпереть землю и темь спасти ее от падения, затем в медведя, льва, карлика, каким Вишну представлялся в ведийскую эпоху, далее в великих героев Парасураму, Кришну, Раму и Будду; последнее десятое воплощение только еще ожидается: Вишну должен явиться в образе всадника на белом коне и с мечом в руке, чтобы наказать злых людей и спасти своих верных поклонников от врагов. Особенною популярностью в народе пользуются рассказы о воплощениях Вишну в образе любимых героев Кришны и Рамы. Но мы указали только главнейшая аватары Вишну; по верованию индусов, Вишну постоянно воплощается, принимая вид героев и святых людей, чтобы иметь личное участие в жизни мира. Учение об аватарах помогает делу распространена индуизма среди тех многочисленных не индусских племен, которые живут в отдаленных горах и лесах Индии: так как эти племена нелегко расстаются с культом обоготворяемых ими животных, то для сохранения у них этого культа почитаемые ими животные объявляются аватарами Вишну. Главнейшая из аватар Вишну в образе великих людей (напр. Кришны, Рамы) в свою очередь считаются способными к самостоятельным воплощениям; особенно выдающаяся лица и теперь часто называются воплощениями Рамы или Кришны. Супруга Вишну Лакшми считается богиней плодородия. благоденствия, красоты и счастья; она изображается в образе златокудрой женщины, сидящей на цветке лотоса.

Шива, отожествляемый с древневедийским богом Рудрой в называемый индусами чаще всего именем Магадева (великий бог), первоначально почитался как бог гор; но впоследствии с его именем стало соединяться представление о боге разрушения и смерти, который посылает людям всевозможные бедствия и болезни, в роде напр. чумы. Самое изображение его носит страшный характер: у него три глаза, тело его обвито змеями, шея украшена ожерельем из черепов. Но для индуса жизнь и смерть не представляют противоположности; поэтому Шива, разрушитель жизни, почитается и обновителем ее; такое значение имеет и его символ—линга или фаллус; по отношению к своим почитателям он является богом милостивым и щедрым. Но значение Шивы этим не ограничивается: он считается богом науки, искусства и аскетических подвигов, строгое выполнение которых он показал на собственном примере; поэтому в секте шиваитов широко практикуются различные формы самоистязаний самого возмутительного характера; напротив, другие секты устраивают в честь Шивы безобразные оргии и предаются распутству. «Вообще культШивы носит какой то противоречивый характер. Такая же двойственность замечается и в представлении супруги Шивы, почитаемой в различных формах и проявлениях и под различными именами—Ума, Парвати, Дурга, Кали, Сакти и т.д.; с одной стороны это богиня смерти и разрушения, богиня жестокая и кровожадная, а с другой-она чистая девственница и милостивая покровительница народа; поэтому она изображается то в виде страшной и злобной женщины, то в виде прекрасной девы, украшенной цветами и венками.

На ряду с этими общенародными божествами существует многочисленный класс низших богов, покровителей отдельных местностей, племен, родов, сект и даже ремесл: индусы насчитывают всех богов до 330 миллионов, хотя фактическим поклонением у них пользуются сравнительно немногие божества. Кроме того индусы воздают божеские почести многочисленным героям, мудрецам и мученикам.В народной массе индуизм получил самый грубый характер; так, у шиваитов религиозным почитанием пользуются некоторые растения и животные, особенно змея, обезьяна и корова, затем,—бездушные вещи, фаллос, реки и озера и преимущественно священная река Ганг, путешествие к которой, как и к городу Бенаресу, является самым заветным желанием каждого индуса. Поклонение силам природы, животным, камням и идолам оправдывается даже и образованными браминами; так как Бог, говорят они, тожествен с природою, то, стало быть, человек, поклоняясь природе и ее предметам, одушевленным или неодушевленным, покланяется в существе дела самому Богу.

Культ современных индусов, благодаря делению их на многочисленные секты, отличается таким разнообразием, что дать общую характеристику этого культа довольно трудно. «Мы видим здесь, говорите А. Ляйель, громадное количество храмов и святилищ, в которых совершаются самые разнообразные обряды; нас поражаете удивительная разновидность божеств, из которых одни требуют человеческих жертв, а другие не допускают никаких жертвоприношений и не могут переносить смерти даже мухи; одними словом, пред нами полный религиозный хаос. Жертвы играют здесь, особенно у поклонников Вишну, второстепенную роль; главное значение придается песнопениям, «которые составляют вообще самую прекрасную сторону этой религии и по своему религиозному достоинству стоят несравненно выше, нежели столь прославляемые гимны Ведь» (Эдв. Леманнъ). Жертвы большею частью заменяются приношением цветов, плодов и риса. Но более всего привлекают народные массы часто практикующие религиозные процессии и церемонии, которые сопровождаются «пением, танцами, смехом, даже храпением, дрожанием и шатанием, сладострастными и безумными телодвижениями, бормотаниембессмысленных речей, вообще всеми возможными проявлениями болезненного экстаза». Не смотря на аскетическое направление, унаследованное индуизмом от брахманизма, праздники у поклонников Вишну отличаются веселым и даже разгульными характером: на улицах всюду можно наблюдать игры, танцы, шутки; к участию в празднестве привлекаются даже животные: их украшают цветами и водят по улицами в сопровожден многотысячной толпы. У шиваитов культы носят более суровый характер; во время празднеств фанатичные поклонники Шивы доходят до изуверства, подвергая себя страшными самоистязаниям. Довольно широко практикуются здесь и кровавые жертвоприношения; по видимому, до сих пори у шиваитов допускаются даже человеческие жертвы, но они имеют место главными образом только в тайных культах.

Нравственные принципы, исповедуемые индуизмом, очень высоки, по крайней мере в теории; на ряду с запретами лгать, злословить, не отнимать жизни даже у животного и т.д., встречаются, напр., такого рода высокие нравственные заповеди: «жизнь—Божий дар, и ни у кого не должно быть болезни; поэтому любовь к людями есть высшая добродетель, апролитие крови величайший грех. Но вообще нравственными требованиям в индуизме не придается особенно важного значения, не смотря на то, что от нравственной деятельности человека зависит, по мнение индуса, форма его будущего существовала при перевоплощениях. Наиболее верным путем ко спасению считаются аскетические подвиги,которые носят особенно страшный характер в среде почитателей Шивы; к их числу большею частью принадлежать в Индии те факиры и странствующие дервиши, которые часто без всякой одежды, ходят взад и вперед по всей стране. «Подражая аскету Шиве, многие из его последователей ведут жизнь, полную лишений и мучительных страданий. Британское правительство воспретило многие из распространенных прежде тяжелых зрелищ. Бывало, набожные шиваиты качались на железных крючьях, воткнутых в спину, или бросались с высоты на острия ножей. Но нетак легко вывести освященные веками обычаи, как напр., держание рук или ног годами в одном положении, сжимание руки в кулак до тех пор, пока ногти не врастут в ладонь, вечного молчания или пристального смотрения на солнце. Таких фанатиков в Индии до сих пор насчитывают тысячами» (Беттани).

Но рядом с этими изуверными подвигами каким-то образом уживается самый дикий религиозный разврат, особенно распространенный в среде почитателей Сакти или Кали, супруги Шивы; в тайном культе, известном под названием культа «левой руки», распутство считается одним из главных видов служения богини; во время праздников, устраиваемых в честь Сакти, поклонники ее«в лице нагой женщины, при ночных огнях, почитают женское начало; ей приносится вино и мясо, распределяемое затем между участниками празднества; стихи, которые при этом произносятся, имеют часто бесстыдный характер, праздник обыкновенно заканчивается диким развратом» (Эдв. Леманнъ).

 

 

Йога (в индуизме)

 

К числу методов и способов освобождении пуруши из плена материи, которые позволяют достичь этой цели, относятся и те, что впоследствии получили разработку в рамках другой системы - йоги, сформировавшейся примерно на рубеже IV—III вв. до н. э. и связанной с именем древнеиндийского мыслителя Патанджалн, автора «Йога-сутры». В «Йога-сутре», так же как и в системе йоги в целом вплоть до последователей практики йогов в наши дни, основная цель та же, что и в системе санкхьи: отделить пурушу от пракрити и тем самым добиться освобождения.

Однако все то, что связано с йогой - в отличие от санкхьи направлено не столько в область спекулятивных абстракций, туманных рассуждений о слиянии и освобождении, различных гунах и татгвах, сколько в область практической реализации поставленной цели. В этом смысле правы те авторы, которые отмечают, что «классическая йога начинается там, где кончается санкхья».

Итак, главное в системе йоги - практика, методы, упражнения, конечный смысл которых в том, чтобы стремящийся к мокше индивид научился подавлять и контролировать свое обыденное сознание, свои чувства, ощущения, свою физическую и вообще жизненную активность и таким образом воспитывать в себе особое, надчувственное сознание, уже подготовленное к встрече с Пурушей, именуемым в рамках этой системы Ишварой.

Комплекс практических приемов и методов в системе йоги весьма сложен. Для овладения им требуются выдержка, упорство, аскетическая дисциплина, жесткий самоконтроль, постоянная тренировка, умение поставить весь свой организм, даже его физиологические функции, под начало волевых импульсов, основанных на сложной психотехнике. Вся система самоподготовки и тренировки подразделяется на восемь методов, этапов.

1. Воздержание (яма). Быть сдержанным во всем, уметь самоограничиваться в нище, в жизненных удобствах и тем более в страстях: подавление полового инстинкта предотвращает напрасное расходование жизненной силы, нервной энергии и способствует сосредоточенности, умеренности. Соблюдать принцип ахимсы, т. е. не причинять вреда живому;

2. Выполнение предписаний (нияма). Здесь на первый план выходит упомянутый уже принцип ахимсы, т. е. отказ от убийства и нанесения вреда всему живому, который во второй половине I тысячелетия до н. э. активно вытеснял древнюю практику кровавых жертвоприношений. Но не только убийство - любое причинение вреда, даже словом, осуждалось. Выполнять предписания - значило добиться полной гармонии поведения, мыслей, слов;

3. Упражнения для тела (асана). На этом этапе надлежало разучивать различные позы, обеспечивающие условия для сосредоточения, закалять тело, упражнять его, научиться управлять им. Стоит заметить, что все это вело к физической закалке организма - йоги, как правило, не подвержены заболеваниям, их организм долго не стареет;

4. Дисциплина дыхания (пранаяма). Задача в том, чтобы добиться равномерного, медленного и глубокого дыхания, научиться владеть дыханием, задерживать его без ущерба для организма. Мастера йоги, как известно, немалого добивались на этом пути: вполне достоверны описания временного погребения йогов, лишения их воздуха, заключения в стеклянные 1робы на многие дни, даже недели, доведения до почти бездыханного состояния с едва прощупываемым пульсом и последующим «воскресением»;

5. Дисциплина чувств (пратьяхара) - последняя из подготовительных стадий, суть которой - в умении отключать свои органы чувств, не реагировать на внешние их раздражители. Обнаженный йог на снежных вершинах Гималаев не должен ощущать холода и неудобств, его рот, глаза и уши должны уметь не ощущать вкуса, не видеть и не слышать, когда он этого пожелает;

6. Дисциплина ума (дхарана). На этой стадии уже вполне подготовленный йог должен овладеть искусством регулировать свое сознание, уметь сосредоточивать свои мысли на избранном предмете или объекте (будь то часть его тела или абстрактный облик божества, того же Брахмана). Это уже первый шаг к состоянию высшей святости, к состоянию слияния с Абсолютом;

7. Созерцание (дхиана) - второй шаг на этом пути. Сосредоточенная на одном мысль все углубляется, становится все более отвлеченной, иррациональной и в идеале, как считается, доходит до познания реальной первоосновы того иллюзорного феномена, на котором сосредоточена мысль;

8. Транс и экстаз (самадха) - последняя стадия. Если дхиана достигает цели и созерцающий доходит до состояния транса, абсолютного внутреннего духовного экстаза, то его духовное «Я», его пуруша, освобождается. Состояние самадхи ведет к конечной цели всех усилий йога - к освобождению, к мокше.

Именно в этом, а не в демонстрации своих чудесных возможностей, не в поражении воображения обычных людей смысл всей деятельности йога. Йог обычно не старается работать напоказ. Напротив, он избегает этого, ибо это ведет к утрате его сил и потенций, мешает ему на пути к цели. Все это, однако, никак не исключает того, что не трансцендентные цели, а как раз конкретная практика и достигаемые ею поразительные результаты ныне пользуются немалой известностью и являются образцом для изучения и подражания во многих странах.