Ограничения в использовании информации и конфиденциальность

С обеспечением государством права граждан на неприкосновенность ча-стной жизни, предусмотренного ст. 23 Конституции РФ, и вьrreкающих из него других конституционных прав тесно связан принцип ограничения в использовании информации, предоставляемой в порядке взаимной правовой помощи по уголовным делам.

Подобное ограничение может быть общим или специальным (в связи с кон-кретным видом помощи) условием оказания соответствующей помощи.

Оно служит защите как государственных интересов (в случае предос-тавления информации, не являющейся общественно-доступной), так и прав граждан, чьи интересы.затрагиваются исполнением.

Соотношение конфиденциального характера данных о физических и юридических лицах с необходимостью обмена соответствующими данными в ходе расследования уголовных дел с компетентными органами других стран определяется на основе ст. 23 Конституции РФ и отдельных российских законодательных актов, устанавливающих механизмы защиты конституционного права граждан на неприкосновенность частной жизни: Уголовно-процессуального и Уголовного кодексов РФ, Федерального Закона «Об оперативно-розыскной деятельности», Федерального закона «О банках и банковской деятельности». Особое значение приобретают в данной связи положения о недопустимости разглашения данных предварительного следствия, которые могут быть преданы гласности лишь с разрешения следователя или прокурора и в том объеме, в каком они признают это возможным.

В договорной практике России вопросы обеспечения конфиденциального характера данных о физических и юридических лицах, полученных в рамках взаимной правовой помощи по уголовному делу, решены, лишь в Догoворе между Российской Федерацией и Канадой о взаимной правовой помощи по уголовным делам (от 20.10.1997 г.), и Соглашении между правительством Российской Федерации и Правительством Соединенных Штатов Америки о сотрудничестве по уголовно-правовым вопросам (от 30.06.1995 г.).

Положения об ограничении в пользовании и о конфиденциальности ин-формации предусмотрены и Конвенцией ООН против транснациональной организованной преступности (2000 г.).

Учитывая изложенное, предоставление и использование информации, документов и материалов в порядке взаимной правовой помощи должны соответствовать следующим условиям:

а) предоставляемые в порядке взаимной правовой помощи информация, документы и материалы могут использоваться в соответствии с требованиями законодательства запрашивающей стороны только для целей, указанных в ходатайстве об оказании правовой помощи и при соблюдении условий, опре-деленных передающим компетентным органом;

б) возможно использование или разглашение результатов исполнения ходатайства об оказании правовой помощи по уголовному делу, если зако-нодательством запрашивающей стороны предусмотрена обязанность действовать таким образом. В этом случае запрашиваемая сторона должна быть заранее уведомлена запрашивающим компетентным органом о возможном и предполагаемом разглашении;

в) результаты исполнения запроса, которые стали достоянием общест-венности в государстве запрашивающей стороны при вышеназванных об-стоятельствах, в дальнейшем могут использоваться для любой цели;

г) для передачи третьей стороне данных, полученных в результате испол-нения ходатайства, запрашивающая сторона должна испросить предварительное согласие компетентного органа, предоставившего эти сведения.

Указанные условия, при наличии на то необходимости, следует разъяснить при направлении за рубеж ходатайства об оказании правовой помощи.

Ходатайства о производстве следственных действий, информация и до-кументы, полученные в порядке взаимной правовой помощи, при наличии соответствующей просьбы зарубежного государства рассматриваются как конфиденциальные. В указанном случае компетентный российский орган, получивший вышеназванную информацию, обеспечивает ей на основании российского законодательства запрашиваемый режим конфиденциальности.

Если лицо, чьи законные интересы затрагивают подлежащие передаче зару-бежному компетентному органу данные, обращается с просьбой о допуске к ним, то российский компетентный орган, исполняющий следственное поручение в порядке взаимной правовой помощи, обеспечивает указанный допуск в порядке и пределах, предусмoтpeнных российским законодательством.

5 ВОПР. Смирнов Максим Иванович В последнее время мировым сообществом разработаны и приняты новые международно-правовые документы, нормы которых содержат предписания, направленные на урегулирование не только традиционных, но и новых форм взаимной правовой помощи по уголовным делам: 1) использование видеоконференцсвязи (видеосвязи) при расследовании и рассмотрении уголовных дел (1);2) обнаружение, отслеживание, закрепление и изъятие информации, передаваемой по телекоммуникационным сетям в качестве доказательств по уголовным делам (2).Необходимость формирования в национальном уголовном судопроизводстве процессуальных основ применения новых форм сотрудничества обусловлена потребностями практической деятельности правоохранительных и судебных органов при расследовании и разрешении уголовных дел, а также тем, что в уголовно-процессуальном законодательстве Украины и Приднестровской Молдавской Республики отсутствует механизм реализации упомянутых выше новых форм правовой помощи. Данное обстоятельство предопределяет необходимость уголовно-процессуального регулирования новых форм сотрудничества в национальном законодательстве. Эта необходимость прямо подчеркивается и в ст. 105 проекта новой редакции Конвенции о правовой помощи в правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам, подготовленной к подписанию странами СНГ. В частности, говорится, что компетентные учреждения юстиции договаривающихся сторон при оказании правовой помощи вправе по взаимному согласию использовать средства видеосвязи в соответствии с внутренним законодательством договаривающихся сторон (3). На сегодняшний день, как в Украине, так и в Молдове отсутствуют комплексные исследования, посвященные теоретическим и практическим проблемам совершенствования уголовно-процессуальных аспектов международного сотрудничества, процессуальным вопросам применения новых форм взаимной правовой помощи по уголовным делам, их правовой регламентации в отечественном законодательстве и перспективам развития. Отдельные немногочисленные монографии и публикации изложены лишь в плане постановки тех или иных проблем, требующих дальнейшего обстоятельного исследования Несмотря на это работы отдельных ученых по рассматриваемой проблеме (А.Г. Волеводза (4), В.М. Волженкиной (5). В.В. Милинчук (6), Н.И. Пашковского (7)) позволили автору статьи использовать ряд важных базовых положений Эти работы внесли существенный вклад в исследуемую проблему. Вместе с тем, несмотря на фундаментальную проработку отдельных проблем международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства и безусловную востребованность трудов названных ученых, некоторые вопросы применения новых форм взаимной правовой помощи остались ими неохваченными, по-прежнему остаются неразрешенными или же недостаточно разрешенными, как на законодательном уровне, так и в теории уголовного процесса. Сказанное определяет важность и актуальность рассмотрения вопросов применения новых форм взаимной правовой помощи по уголовным делам, в процессуальном аспекте. В этой связи, предпринята попытка, формирования процессуальных основ их применения в уголовном судопроизводстве. Применение видеоконференций в уголовном судопроизводстве предоставляет возможность его участникам «присутствовать» на процессе, участвовать при рассмотрении дела, не находясь в здании суда, используя терминалы, расположенные в суде, следственных, органах, органах предварительного заключения и адвокатских конторах. При использовании средств видеосвязей следственные действия осуществляются для запрашивающей стороны в режиме «реального времени» с передачей статического изображения и звука. Вопрос о том, какое из национальных законодательств следует применять, когда участники видеоконференции находятся в разных странах, должен разрешаться между компетентными органами запрашивающего и запрашиваемого государств. Представляется, что при производстве процессуальных действий посредством видеоконференцсвязи должно применяться законодательство запрашивающего государства, в том случае, если оно существенно не противоречит законодательству запрашиваемого государства. При наличии серьезных коллизий в процессуальном законодательстве государств (например, различий в процессуальном положении участников следственного или судебного действия) в коллизионной части должно применяться законодательство государства, на территории которого находится основной участник процессуального действия. Проведение допроса с использованием видеоконференцсвязи должно быть организовано таким образом, чтобы был виден не только допрашиваемый, но и все помещение, где происходит допрос, а также и все лица, участвующие и присутствующие при допросе, с целью наблюдения за их реакцией на конкретные показания и вопросы. В противном случае, защита может оспорить полученные доказательства, поставив под сомнение их допустимость по причине возможного воздействия во время видеоконференции на допрашиваемого, присутствовавших во время допроса лиц (так называемого воздействия «за кадром»). Запрашиваемая сторона в соответствии с собственным законодательством должна обеспечить принятие мер, направленных на недопустимость уклонения допрашиваемого лица от дачи показаний, а также по ответственности за дачу заведомо ложных показаний. Должностные лица запрашиваемой стороны должны присутствовать при проведении видеоконференцсвязи. На них также возлагается обязанность за установление личности лица, подлежащего допросу и за соблюдение фундаментальных принципов законодательства собственного государства. Защитник может присутствовать с подозреваемым или обвиняемым. При этом видеосвязь может применяться только с согласия подозреваемого или обвиняемого. По просьбе запрашивающей стороны или лица, подлежащего допросу, запрашиваемая сторона должна гарантировать предоставление помощи переводчика, если это необходимо. Также должны быть разрешены вопросы, касающиеся свидетельских привилегий и иммунитетов. Лицо, подлежащее допросу, должно иметь возможность заявить о своем праве не давать показания, если это предусмотрено законодательством запрашиваемой или запрашивающей стороны. При этом каждая из сторон должна принять необходимые меры для того, чтобы в случаях, когда на ее территории заслушиваются свидетели, потерпевшие, эксперты, которые, будучи обязанными давать показания отказываются от их дачи, либо дают заведомо ложные показания, национальное законодательство применялось так же, как если бы их допрос проходил в рамках национальной процедуры. Возможно предусмотреть следующие варианты фиксации хода и результатов проведения процессуального действия с применением видеосвязи: 1) протокол следственного действия составляется должностными лицами компетентных органов запрашиваемой стороны, в котором должны найти свое отражение: дата и место проведения процессуального действия посредством видеоконференцсвязи; данные о личности участников следственного действия и должностных лиц компетентных органов запрашиваемой стороны, принимавших участие в видеоконференции, их правовом положении, разъяснение прав и обязанностей участников следственного действия, технические условия видеоконференцсвязи. Составленный протокол подписывается всеми участниками процессуального действия, сканируется, и передается компьютерной связью запрашивающей стороне; 2) протокол следственного действия составляется должностными лицами компетентных органов запрашивающего государства, который распечатывается в стране (месте) нахождения основного участника следственного действия (например, допрашиваемого) для подписи, сканируется, и передается компьютерной связью следователю (судье), производящему допрос. Копию подписи допрашиваемого лица, переданную каналами связи, можно будет считать подписью, если она будет удостоверена должностными лицами компетентных органов той страны, которые должны отвечать за идентификацию такого лица. Подводя итог сказанному, необходимо отметить, что законодательное регулирование уголовно-процессуальных вопросов использования видеоконференцсвязи в различных странах находится в стадии становления, в связи с чем говорить о широком распространении такого рода процессуальных действий не приходится. Тем не менее, с учетом перспективности применения видеоконференцсвязи в уголовном судопроизводстве, представляется необходимым скорейшее введение в уголовно-процессуальное законодательство норм, определяющих специфику доказательств, полученных с использованием средств видеосвязи, и условия производства соответствующих следственных действий. Традиционные соглашения о взаимной правовой помощи были созданы во времена, когда географические границы необходимо было пересекать физически для того, чтобы получить необходимую информацию в иностранном государстве. Если раньше доказательства фиксировались на бумаге, то сегодня их место заняли неосязаемые электронные данные. И если прежде информацию или носители последней необходимо было физически передавать из одной страны в другую, либо требовалось непосредственно присутствие представителей органов государства, осуществляющего расследование уголовного дела, го теперь при собирании доказательств, в том числе в сфере международного сотрудничества в вопросах оказания взаимной правовой помощи, все чаще возникает потребность в использовании возможностей компьютерных технологий, особенно при расследовании компьютерных преступлений. В первую очередь это связано с тем, что электронная информация по своей природе более изменчива, чем информация или доказательства, зафиксированные на осязаемых носителях, таких как бумага. Она может быть легко скопирована, блокирована, уничтожена или передана с беспрецедентной скоростью на значительное от нее расстояние. Традиционные формы международного сотрудничества в вопросах обыска и выемки не отвечают более адекватно потребностям государств, ни тех, которые производят обыск, ни тех, которых этот обыск касается. Совокупность отмеченных факторов послужила основанием для постановки проблемы трансграничного обыска, под которым понимается обыск в компьютерных сетях (или в среде для хранения компьютерных данных) за рубежом с целью обнаружения и изъятия необходимой компьютерной информации - как новой формы оказания взаимной правовой помощи по уголовным делам. Органы, производящие расследование уголовных дел, сталкиваются с проблемой, каким образом получить хранящиеся на территории иностранного государства сведения о сообщениях электросвязи в качестве возможного доказательственного материала и можно ли с этой целью воспользоваться прямым оперативным доступом к этим базам данных. Другими словами, могут ли компетентные органы одного государства получить прямой трансграничный доступ к банкам данных, находящимся в сфере юрисдикции другого государства, без привлечения к этому (либо уведомления или согласия) последнего. По этому вопросу единства у мирового сообщества нет. Государству не требуется получать разрешение от другого государства, когда оно действует в соответствии с его национальным законодательством с целью доступа к общедоступным данным (открытым источникам) независимо от того, где они находятся территориально, или доступа, обнаружения, копирования или получения данных, хранящихся в компьютерной системе, расположенной в другом государстве, если такие действия осуществляются с законного и добровольного согласия лица, которое имеет законное право разрешить раскрытие таких данных. В соответствии с рекомендациями ООН, государствам следует заключать такие соглашения, в которых возможность прямого проникновения должна рассматриваться как исключение. Кроме того, эти исключения должны оговариваться рядом жестких условий, таких как, замораживание данных для того, чтобы сделать невозможным операции с ними в целях сохранения данных как доказательственного материала; использование такого доказательственного материала в проводящем расследование государстве с непосредственного разрешения государства, в котором хранится этот доказательственный материал; предоставление права на прямое проникновение в банки данных лишь в случае серьезных правонарушений. Причем все эти действия возможны лишь, если обстоятельства дела свидетельствуют о том, что при использовании обычных методов, предусмотренных в рамках взаимной помощи, поиск доказательств из-за возможных задержек может не дать результатов. Все случаи прямого трансграничного доступа обязательно должны сопровождаться незамедлительным информированием о них компетентных органов государства, в котором проводится расследование. Процессуально важно разграничивать такие методы получения данных как изъятие и отслеживание информации, передаваемой по телекоммуникационным сетям. Изъятие предусматривает получение статической информации, которая хранится на определенном физическом носителе, и не может рассматриваться собственно как обыск. Отслеживание подразумевает своего рода поисковую деятельность, направленную на получение динамической информации, которая находится в стадии перемещения от одного абонента к другому по сетям электросвязи. Последний метод имеет много сходного с таким следственным действием, предусмотренным УПК Украины, как снятие информации с каналов связи (ст. 187 УПК Украины). Требуется единый подход к работе с уникальными и не имеющими границ глобальными сетями связи, в котором необходимо наличие нескольких четко выделяемых компонентов: внутренние усилия должны быть дополнены новым уровнем международного сотрудничества, особенно в условиях, когда глобальные сети связи способствуют совершению преступных действий, выходящих за рамки отдельных стран. Различные страны должны быть в состоянии собирать и обмениваться информацией в глобальных масштабах, особенно в условиях необходимости быстрого проведения расследования международных преступлений с применением современных технологий, обеспечивая при этом соблюдение принципов суверенитета, защиты прав человека, демократических свобод и конфиденциальности.