Этнология (этнография): становление науки

Этнология (от греч. éthnos — племя, народ и логия) — теоретическая этнография. Этнография (от греч. ethnos — племя, народ и графия) — наука об этносах (народах), изучающая их происхождение и расселение, быт и культуру. Далее мы будем исполь- зовать эти термины, несмотря на их этимологическое различие, как тождествен- ные. О предмете Э. написано много, однако полной ясности в этом вопросе пока нет до сих пор. В частности, спорным является вопрос о соотношении Э. и социальной (культурной, или социокультурной) антропологии. Одни считают, что «Э.» и «соци- альная антропология» — два названия одной и той же науки21. Согласно взгляду других, Э. и социальная антропология — две совершенно разные науки, не имеющие между собой ничего общего22. Кроме этих двух крайних точек зрения существует промежуточная: основы этих наук были заложены этнографами23. В ходе развития предмет Э. претерпел существенные трансформации. Многие неясности в вопросе о ее предмете связаны с тем, что значительная часть ученых рас- сматривают ее как единую науку, в то время как она к настоящему времени раздели- лась на несколько самостоятельных научных дисциплин, каждая из которых имеет собственный предмет, не совпадающий с предметами остальных. Хотя этнографические данные Э. стали собираться и накапливаться довольно давно, сама она, как вполне самостоятельная н аука, возникла лишь в середине XIX в. Объектом ее исследования стали те отдельные человеческие сообщества (см. Обще- ство), которые к моменту возникновения Э. продолжали оставаться первобытными, «примитивными» (собственно первобытными или переходными от первобытных к классовым, т. е. предклассовыми). Причем, на первых порах Э. исследовала не столько сами эти общества, сколько их культуру. Как предшественница Э. этнография всегда была и сейчас остается связанной с изучением доцивилизационных существующих обществ. Но этим объектом исследования она никогда не ограничивалась. В любом классовом докапиталистическом обществе, исключая лишь в определенной степени античное, всегда существовало две связанные, но тем не менее разные культуры: культура высших слоев и низших — простонародная, прежде всего крестьянская. Последняя постепенно разрушается и исчезает лишь при капитализме, причем этот процесс нередко затягивается на долгое время. Э. с самого момента возникновения была связана с исследованиями не только первобытной, но и простонародной, прежде всего крестьянской культуры. В России Э. обычно рассматривали как раздел исторической науки. Однако между ними существует значительное различие. История всегда изучает прошлое общества, Э. — только настоящее. С этим связан и такой ее метод сбора фактов, как

21 См.: Этнология: Учебник для высших учебных заведений / Под ред. Г.Е. Маркова и В.В. Пиме- нова. М., 1994. С. 11. 22 См.: Культуральная антропология: Учебное пособие / Под ред. Ю.Н. Емельянова, Н.Г. Скворцо- ва. СПб., 1996. С. 4. 23 Там же.

полевое исследование. Однако настоящее здесь имело своеобразный характер. Первобытность была настоящим для обществ, изучаемых в рамках Э., но прошлым для истории человечества в целом. К моменту возникновения этой науки, крестьянская культура в Западной Европе во многом стала уже архаикой, «живой стариной». Это тоже было прошлое, существующее в настоящем. К середине ХIХ в., когда Э. оформилась как особая область знания, объектами изучения для европейских ученых в одинаковой степени был как первобытный, так и крестьянский миры. Считалось, что на протяжении почти всей истории первобытности всегда существовала единая культура всего общества. И только на последнем этапе его развития началось ее раздвоение на две культуры: «высших» и «низших» слоев общества. Этот процесс окончательно завершился с возникновением цивилизации. Как известно, признаками перехода к цивилизации — наряду с появлением городов, государственности и др. — считается возникновение письменности. Поэтому часто говорят о письменном и бесписьменном пластах культуры цивилизованных об- ществ. Письменная культура рассматривалась как новообразование, хотя и связанное с ранее единой культурой первобытности. Простонародная же культура, прежде всего крестьянская считалась в извес тном смысле ее продолжением с целым рядом. Она возникла в результате трансформации этой культуры общих черт. В частно сти, простонародная культура, как и первобытная, является бесписьменной и анонимной. Именно это внутреннее родство было одним из оснований того, что они стали объектом исследования одной науки. Следует подчеркнуть, что в рамках Э. культура всегда трактовалась не как нечто самостоятельно существующее, а как «продукт» общества: не как субстанция, а как акциденция. Всегда признавалось существование множества конкретных отдельных обществ и, следовательно, множество различных локальных культур. Применительно к первобытности конкретными формами общества были общины, которые принято именовать первобытными и считать основными носителями единой первобытной культуры. Возникновение многообщинных социоисторических целостностей относят лишь к эпохе предклассового общества. В рамках большинства докапиталистических выделялись образования, которые именуются крестьянскими общинами. Их основу составляют иные экономические отношения, чем те, что образуют базис классового общества, в состав которого эти общины входят. Поэтому они обладают некоторыми социально-структурными особенностями, выступая в ряде отношений как самостоятельные социоисторические организмы. И, как следствие, они имеют свою особую культуру, отличную от культу- ры других социальных слоев. Если «высшие» и «средние» классы породили письмен- ную, в том числе элитарную культуру, то крестьянским общинам была свойственна простонародная культура. В целом ряде отношений этнологи считали эти общины сходными с первобытными, от которых они произошли. Это объясняет, почему первобытный и крестьянский миры являются объектами исследования одной и той же науки — Э. Американский исследователь Р. Редфилд (1897–1958) объе динил их под назва- нием folk society (по-русски «простонародное общество»). А их культуры, вместе взятые, стал именовать простонародной культурой24. Но в то же время между ними существует к ачественное различие: первобытная община была вполне самостоятельным социоисторическим образованием, в то время как крестьянская община пред- ставляет собой социальную единицу в составе более крупного целого (общества). Соответственно, Э. с самого своего возникновения подразделялась на две ветви, одна из которых была связана с изучением первобытных обществ, а другая — традиционного крестьянства. Так обстоит дело в рамках Э. в целом, но в отдельных стран их соотношение не было одинаковым.

24 См.: Redfield R. The Folk Society // American Journal of Sociology. 1947. Vol. 52. № 3.

p`gdek I. hqŠnph“ qn0h`k|mni h jrk|Šrpmni `mŠpnonknchh...

Так, Великобритания к моменту возникновения Э. была крупнейшей колониальной державой, под властью которой находилось множество территорий, на которых обитали так называемые первобытные общества. Что же касается крестьянства, то в Англии оно к этому времени уже практически исчезло. В результате Э. зародилась в этой стране как наука, исследующая лишь первобытные общества. Всем, что еще сохранялось от крестьянского мира Англии, почти безраздельно занималась фольклористика. Однако английс кие исследователи довольно рано начали изучать и крестьянство тех обществ Востока, которые оказались под британским владычеством, прежде всего Индии (Г.С. Мейн, Б. Баден-Пауэлл)25. В США традиционного крестьянства не было, зато существовало множество ин- дейских обществ, которые считались первобытными. Поэтому Э. здесь возникла как наука, занимавшаяся почти исключительно их изучением. В Германии, где крестьянство, в отличие от Англии, продолжало существовать, Э. появляется прежде всего в связи с изучением простонародной культуры. И только потом возникла наука о «живой первобытности», которая получила свое дальнейшее развитие вместе с превращением Германии в колониальную державу. Большинство немецких ученых считали крестьянство и первобытную общность совершенно раз- личными объектами: один существовал в Западной Европе (в т.ч. в Германии), другой — далеко за пределами этого региона. Поэтому в Германии Э. первобытности и Э. крестьянства рассматривались как две разные науки: соответственно Volkerkunde и Volkskunde. Общее названия для них в немецком языке так и не появилось. Сходным было положение в Швеции и Норвегии, где первая область этнологи- ческого знания носила название Folkeminer, а вторая — Folklivstorsuing, и в Дании, где различались Folkminder и Folklivstorsuing. В романоязычных странах для обозначения объекта крестьянской Э., и самой этой дисциплины использовались термины, соответствующие русскому словосочетанию «народные традиции»: во Франции — tradiciones populaires, в Италии — tradi- zioni populari, в Испании — tradiciones populares. Довольно часто в Европе и объект крестьянской Э., и сама наука именовались фольклором. В силу особенностей развития России, в которой крестьянский и первобытный миры не просто сосуществовали, но взаимодейств овали и даже взаимно проникали друг в друга, в результате чего грань между ними носила нередко весьма относитель- ный характер, в русском научном языке появилось общее название для данной науки в целом — этнография или Э., но не было особых терминов для обозначения двух дисциплин. Становление Э., как и любой другой науки, начиналось со сбора и накопления фактического материала. На смену случайным и эпизодическим наблюдениям пришла систематическая полевая этнографическая работа. В результате довольно быстро был собран обширный материал. На первых порах в рамках Э. исследовались не столько общественные отношения, сколько культура. Но, поскольку она рассматривалась как продукт деятельности человеческих общностей, то в качестве ее предмета этнографы очень скоро стали рас- сматривать понятие «народ», под которым они понимали совокупность людей, объ- единенных едиными культурой и языком. Применительно к первобытности они обозначили объекты своих исследований как народы или племена, применительно к цивилизованным обществам — как просто народы. Это и дало им основание назвать свою науку Э. (от греч. этнос — народ). В применении к классовому обществу слово «народ» имеет три основных значе- ния: (1) низы общества; (2) все население того или иного общества (например, индий- ский народ, советский народ, народ Пакистана, Нигерии и т. п.); (3) совокупность людей, которые имеют общую культуру, говорят, как правило, на одном языке и осо- знают как свою общность, так и отличие от членов таких же человеческих групп (на-

25 См.: Мэн Г.С. Деревенские общины на Востоке и Западе. СПб., 1874; Баден-Пауэлл Р. Проис- хождение и развитие деревенских общин в Индии. М., 1900.

пример, русские, французы, поляки и т. п.). В дальнейшем для выражения именно последнего смысла слова «народ» стали использоваться термины «этнос» и «этническая общность». Этносы не были частями классовых обществ, а являлись подразделениями их населения (см. Этнос). Считалось, что на уровне первобытности этносов еще не было. То, что этнографы в этом случае называли народами, были вовсе не этническими общностями в более позднем их понимании, а конгломератами первобытных сообществ. Это же относится и к термину «племя» (см. Племя). Постепенно этнографы, обращаясь к первобытности, начали уделять внимание не только культуре, но и общественным порядкам. В применении же к цивилизован- ному обществу они изучали не культуру народа (этноса) взятую в целом, а лишь традиционную культуру народных «низов». Значительный по объему и многообразный фактический материал, накопленный этнографами, имеет непреходящую научную ценность, не зависящую от его интер- претации, но ограничиться только этим Э., как и любая другая наука, не могла. Необходимос тью стала систематизация этнографической фактографии, а затем и ее теоретическое осмысление. Вслед за трудами, содержавшими детальное описание отдельных народов, появились сводные работы, в которых все известные в рамках этой науки народы мира описывались согласно определенному чаще всего географи- ческому принципу: народы Западной Европы, Юго-Восточной Азии, Южной Америки и т. п. Все это сближало Э. с географией. Некоторые считали, что к физической, эконо- мической, политической географии вполне можно добавить и географию народов, или этническую географию. Для последних различие между первобытным и крестьянским мирами было несущественным. Соответственно как раздел географии они ограничивались систематизацией материала, но не теоретического его осмысления. За выделением народов с присущими им специфическими культурами последовали попытки осмыслить, как эти культурно-языковые общности могли возникнуть, и какой была их последующая судьба. Соответственно, сформировались две новые области этнологического знания, первая из которых в российской и советс кой науке получила название этногенетических исследований, вторая — исторической Э. Итак, формирование теории в Э. началось в первую очередь в предметной об- ласти первобытности. Для этого существовали определенные исторические предпосылки. В результате Великих географических открытий и столкновения европейцев с ранее неизвестными им народами началось становление хорошо известной перио- дизации истории человечества, затем сложилась первая унитарно-стадиальная кон- цепция всемирной истории с ее последовательными этапами человеческого прогресса: дикость, варварство и цивилизация. Она получила окончательное оформление в знаменитой книге шотландского мыслителя А. Фергюсона (1723–1816) «Опыт истории гражданского общества» (1767). На стадии дикости люди, согласно этой концепции, жили охотой, рыболовством, собирательством, а в некоторых случаях и земледелием. У них не было частной собственности. Весь продукт их деятельности распределялся по необходимости между членами общины. Все они были равны: не было ни бедных, ни богатых, ни правителей, ни управляемых. Таким образом, А. Фергюсон предложил не просто идею «первобытного коммунизма», подобно М. Монтеню (1533–1592), Г. Гроцию (1583–1645), Морелли («Кодекс природы», 1755), а достаточно разработанную концепцию первобытного общества. Главной Э. А. Фергюсона стала категория общества. Однако в стремлении перейти от эмпирии к теории часть этнологов второй половины XIX в., занимавшихся первобытностью, обратилась не к ней. К этому времени в Э. доминировало понятие культуры, но не в локальном смысле, а как первобытная культура вообще. Это понятие позволило внести в Э. идею развития, эволюции. Так возникла эволюционистская теория культуры, одним из основоположников которой был Э.Б. Тай- лор (1832–1917). В его работе «Первобытная культура» (1871) была предпринята смелая попытка на основе осмысления эмпирического материала проследить разви- тие религии на уровне первобытности как таковой. Почти сразу же вслед за этим другая часть исследователей предпринимала по- пытки доказать, что в основу развития первобытной культуры составляет эволюция общества. Их теоретические построения носили эволюционистский характер. Наи- более ярко это направление было представлено трудом Л.Г. Моргана (1818–1881) «Древнее общество» (1877). В нем была изложена первая целостная теория первобыт- ности. В конце ХIХ в. большинство этнологов начало отказываться от эволюционистских идей, что с неизбежностью обернулось возвращением от теории к эмпирии. Но геоэтнографическая систематизация материалов многих из них явно не удовлетворяла. Были предприняты попытки новой систематизации фактических данных. В это время интерес к изучению культуры вообще все чаще сменяется внимани- ем к конкретным, локальным культурам, что проявилось в создании в противовес эволюционизму концепции диффузионизма, ярче всего представленную в трудах В. Шмидта (1868–1954), Л. Фробениуса (1873–1936), Ф. Гребнера (1877–1931). Поя- вились понятия культурного круга, культурного центра, культурного ареала. Но ни одна из появившихся школ не пошла дальше простой систематизации изучаемых культурных черт. В США Ф. Боас (1858–1942) заложил начало направления культурного релятивизма. Исходя из того, что здесь объектом исследования были не народы, а культуры, в Америке то, что в Европе было принято называть Э., обозначалось как культурная антропология (cultural anthropology). Представители возродившегося в 40–50-х гг. XX в. эволюционизма: Л.О. Уайт (1900–1975), Дж.Х. Стюард (1902–1972), Э.Р. Сер- вис (1915–1996), М.Г. Фрид, М. Салинз, М. Харрис в этих рамках разработали не- сколько новых концепций развития обществ — первобытного и более поздних. После отказа от эволюционизма ряд ученых сконцентрировал внимание на понятии общества и его теоретической разработке. Наивысшим достижением стал структурно-функциональный анализ Б.К. Малиновского (1884–1942) и А.Р. Рэдклифф-Брауна (1881–1955). Так как исследователи этого направления изучали общества, а не народы, как это делали этнологи, то они предпочли назвать свою область науки социальной антропологией (social anthropology). Главную роль в ее создании сыграли ученые Великобри- тании и США, и долгое время их предметной областью было изучение живых перво- бытных обществ. Подводя в 40-е гг. ХХ в. итоги столетнего развития Э., Рэдклифф-Браун выделил в ее рамках три разных направления: 1) Э. (или этнографии) с акцентом на «истори- ческом и географическом исследовании» народов; 2) культурной антропологии; 3) со- циальной антропологии. Как приверженец последней, он полагал, что культуру нельзя изучать как совершенно самостоятельное явление, поскольку она является производной от общества26. К настоящему времени стало очевидным, что культурная и социальная антропо- логия дополняют друг друга настолько, что их нередко начали объединять и именовать социокультурной антропологией (social and cultural anthropology). Именно антропологические исследования в 20–80-х гг. XX в. породили ряд спе- циализированных направлений. Так, работа Б.К. Малиновского «Аргонавты Запад- ного Тихоокеанья» (1922)27 положила начало изучению социально-экономических отношений собственно первобытного и предклассового общества, исследования ко- торых получили название экономической антропологии (economic anthropology)28.

26 См.: Radcliff-Brown A.R. Evolution, Social or Cultural? // American. Anthropologist. 1947. Vol. 49.

№ 1.

27 См.: Malinowski B. Argonauts of the Western Pacific. L., 1922. 28 О возникновении и истории этой дисциплины см.: Семенов Ю.И. Теоретиче ские проблемы «экономической антропологии» // Этнологические исследования за рубежом. М., 1973; Он же. Эконо- мическая этнология. Первобытное и раннее предклассовое общество. Ч. 1–3. М., 1993.

Возникновение другой области знания — политической антропологии (political anthropology; у нас ее называют чаще всего потестарной Э. от лат. potestus — власть) — обычно связывают с появлением знаменитого сборника «Африканские политические системы» (1940)29. Третье направление связано с изучением норм поведения и обычного права, действующих в первобытном обществе. На Западе его называют антропологией пра- ва (anthropology of law), правовой антропологией (legal anthropology), юридической антропологией (anthropoloqie juridique). Немецкие варианты обозначаются соответ- ственно как этнологическая юриспруденция (ethnologische Jurisp rudenz), этнологи- ческое исследование права (ethnologische Rechtsf orschung). В России данное направление называется юридической Э. (или антропологией). О масштабе исследований в этой области здесь говорит уже тот факт, что в состав- ленном Е.И. Якушкиным (1826–1905) библиографическом справочнике «Обычное право русских инородцев. Материалы для библиографии обычного права» (М., 1899) было проаннотировано 1197 работ, опубликованных в период до 1890 г. В 1886 г. по- явилась работа М.М. Ковалевского (1851–1916) «Первобытное право» (Вып. 1–2. СПб.), а вслед за ней книги С.Д. Гальперина «Очерки первобытного права» (СПб., 1893) и Н.Н. Харузина (1865–1900) «Очерки первобытного права» (М., 1898). Существуют также разделы Э. социальной антропологии, изучающие системы родства и родственные организации (kinship studies), конфликты и войны (anthropology of war). В ее рамках уделяется внимание и другим сферам жизни первобытного обще- ства: этноискусствознание, этномузыкология, этнозоология, этноботаника, этногео- графия и т. п. Как уже отмечалось, западная Э. занималась не только первобытностью, но и крестьянством, причем первоначально почти исключительно лишь западноевропей- ским. Но и в этой области этнологи не ограничивались лишь описаниями. Интересные обобщения содержатся в работе Г. Науманна (1886–1951) «Основы немецкого на- родоведения» (1922), в которой была детально рассмотрена проблема отношения между культурами простонародья и других слоев общества30. Отечественные исследования характеризовались иной ориентацией. Русское крестьянство не было пережиточным, архаичным явлением. Оно составляло 85% на- селения России, живущего общинами, которые во многом продолжали оставаться социальными образованиями, что способствовало сохранению крестьянской культу- ры. И если в самом начале российские этнографы в основном изучали традиционную крестьянскую культуру, то затем они переключились на исследование общины и ее специфичных инстит утов. На Западе британскими учеными (Г.Дж.С. Мейн, Б. Баден-Пауэлл) довольно рано стало изучаться крестьянство Востока, составляющее основную массу населения всех его стран. В последующем к ним присоединились и другие западные исследователи. Так, в поле зрения ученых США оказалось многочисленное крестьянство Латинской Америки. При этом если западноевропейские этнографы ХIХ в. изучали в основном крестьянскую культуру, то в ХХ в. центром их внимания стало крестьянское общество (peasant society) с его институтами. С переходом от изучения крестьянской культуры к исследов анию крестьянской общины в рамках Э. оформилась еще одна самостоятельная научная дисциплина, которую можно назвать Э. крестьянства. На Западе общие проблемы этой науки раз- рабатывались Р. Редфильдом, Дж. Фостером (р. 1913), Э. Вульфом (1923–1999). Неевропейским крестьянством стали заниматься не только этнологи, но и вос- токоведы, экономисты, политологи и представители других наук. Причем они нередко рассматривали свои исследования вне Э., которую они чаще всего сводили к геоэтнографии и исследованиям первобытности. В результате весь комплекс иссле- дований, посвященных крестьянству, получил особые названия: на Западе — «крестьянские исследования» (peasant studies), у нас — «крестьяноведение».

29 См.: African Political Systems / Ed. by M. Fortes and E.E. Evans-Pritchard. L., 1940. 30 См.: Naumann H. Grundzüge der deutschen Volkskunde. Leipzig, 1922.

Другое направление в Э. — это исследование норм поведения и обычного права в крестьянской общине. На Западе его называют правовой антропологией. Россий- скими этнографами она была выделена еще в XIX в. и названа юридической Э. В особую область Э. выделилось изучение духовной жизни крестьянского мира. Последние десятилетия XX в. характеризуются практически полным исчезнове- нием первобытных обществ. Они, конечно, разрушались и раньше, но процесс этот, как правило, шел довольно медленно. Кроме того, исчезновение одних в какой-то степени компенсировалось для этнологов открытием новых. Так, например, в начале 30-х гг. XX в. перед европейцами впервые открылся незатронутый влиянием циви- лизации мир папуасов горных долин Новой Гвинеи, в котором жило около 1 млн. человек. К настоящему времени подавляющее большинство первобытных обществ уже исчезло. И если процесс ассимиляции так же пойдет и дальше, то в ближайшем будущем исчезнут и все остальные. И Э. первобытности неизбежно перестанет быть тем, чем была. У нее исчезнет прежний объект изучения. А в новом качестве из нау- ки о настоящем, которое одновременно является прошлым, она станет наукой толь- ко о прошлом, т. е. историей первобытности, а, возможно, войдет в состав исторической Э. Первоначально задача Э. первобытности заключалась в восстановлении истории конкретных народов и их культур. Затем ее целью стала реконструкция социальных порядков тех конкретных первобытных обществ, которые к моменту возникновения Э. уже исчезли. Поскольку здесь полевые исследования были невозможны, то этнографы обратились к историческим источникам — письменным свидетельствам про- шлого: данным древних и средневековых авторов, описаниям путешествий, запискам миссионеров, купцов, офицеров и других наблюдателей, юридическим документам, фольклорным записям и т. п. Кроме них использовались также лингвистические, ономастические и археологические материалы, воспоминания старейших информан- тов из числа туземцев и предания аборигенов. В рамках исторической Э. реконструировались модели не только исчезнувших первобытных обществ, но и тех, которые продолжали существовать. В результате появилась возможность сравнивать одни и те же доклассовые общества, находящих- ся на разных отрезках времени, и проследить эволюцию их культуры и социальных отношений. Так Э. от исследования этих образований в статике перешла к изучению динамики их развития. Такого рода реконст рукции на основе письменных докумен- тов, созданных цивилизованными людьми (исследователями и очевидцами), в ан- глоязычной этнологической литературе получили название этноистории. В США выходит журнал «Ethnohistory». Сходная судьба ожидает и крестьянскую Э. Традиционное крестьянство тоже исчезает (по крайней мере, за пределами Европы), хотя не столь быстро, как перво- бытные общества. Поэтому в самом недалеком будущем изучать можно будет только его прошл ое. Но все это отнюдь не означает, что скоро вся Э. станет наукой исключительно о прошлом, т. е. исторической. Как уже отмечалось, с самого момента возникновения Э. в ее понятийном аппарате важное место принадлежит понятию «народ», вокруг которого сгруппировались материалы как первобытной, так и крестьянской фактографии. Но вне пределов геоэтнографии оно долгое время теоретически почти не разрабатывалось. Применительно к классовому обществу в рамках Э. исследовались и описывались не столько сами народы, сколько культуры простонародья. В процессе дальнейшего развития Э. исследователи все в большей степени осо- знавали, что необходима разработка обобщенного понятия народа. В конце концов, из всех частных значений этнологи выделили одно и обозначили термином «этнос» («этническая общность»). Это открыло возможности изучать процессы изменения этнической принадлежности людей, возникновения, слияния и разделения этносов, вхождения одних этносов в состав других, которые получили наименования этнических процессов.

Так в пределах Э. появилось самостоятельное направление — теория этносов и этнических процессов, своего рода этническая Э. (этноэтнология). Одним из его основоположников был С.М. Широкогоров (1887–1937)31. Важную роль в разработке теории этносов и этнических процессов сыграли труды П.И. Кушнера (Кныше- ва) (1889–1968), Н.Н. Чебоксарова (1907–1980), В.И. Козлова, Ю.В. Бромлея (1921– 1990), исследования которых были тесно связаны с эмпирической Э. крестьянства и геоэтнографией, откуда и черпался материал. Если Э. первобытности и крестьянства обречена в ближайшем будущем, то теория этносов и геоэтнография еще долгое время будут науками о настоящем. В процессе развития данного направления выяснилось, что для понимания этно- сов и этнических процессов недостаточно изучения традиционной простонародной культуры, которая к тому же постепенно исчезала, что кроме привычных для этнографии понятий и методов нужны и иные подходы, которые позволили бы понять, что происходит с объектами исследований уже в индустриальном обществе. Такими были понятия и методы, разработанные эмпирической социологией. В результате взаимодействия социо логии и Э. возникла этническая социология (этносоциология) (Ю.В. Арутюнян, Л.М. Дробижева и др.). Этнические общности в современном обществе могут стать и становятся реальными политическими силами, принимающими активное участие в социальной жизни. Так как это происходит в пределах определенного государства, то его руководство вынуждено вырабатывать и осуществлять определенную политику по отношению к проявлениям этнической активности и оформлять ее в определенных правовых актах. В результате в пределах Э. сформировалась новая область — этническая политология (этнополитология) (М.Н. Губогло, В.А. Тишков, С.В. Чешко и др.). Исчезновение первобытных обществ отнюдь не означало гибели составлявших их людей. Эти люди в большинстве случаев стали входить в состав населения крупных цивилизованных обществ и продолжали существовать в виде особых групп, имеющих свои культуры и языки, т. е. этнических общностей, причем нередко маргинальных. Поэтому современные этнологи стали заниматься изучением именно таких групп, их «внутренних» связей и отношений с другими социокультурными сообществами. Тем самым они вплотную подошли к теории этнических процессов и стали разраба- тывать понятия этничности, этнической идентификации и т. п. От Э. первобытности они переходят по существу к Э. современности. Соответственно такая, неклассическая Э. и социология сегодня практически имеют дело с одной и той же предметной облас тью — современными социокультурными явлениями и процессами. Тем более что социологи в последнее время в своих обобщающих работах предпринимают попытки преодолеть «западоцентризм». Они все чаще начинают привлекать материалы антропологических исследований, относящиеся к некапиталистическим обществам вообще, к первобытным, в частности, находящимся на разных, в т.ч. ранних стадиях модернизации32. Но это лишь означает, что упор ство в сохранении границ между социологией и Э. в области этничности становится анахронизмом.

Лит.: Токарев С.А. Истоки этнографической науки. М., 1978; Токарев С.А. История зарубеж- ной этнографии. М., 1978; Токарев С.А. История русской этнографии (Дооктябрьский период). М., 1966; Выдающиеся отечественные этнографы и антропологи XX века. М., 2004; Коккьяра Дж. История фольклористики в Европе. М., 1961; Марков Г.Е. Немецкая

31 См.: Широкогоров С.М. Этнос. Исследование основных принципов изменений этнических и этнографических явлений. Шанхай, 1922 и др. 32 См., например: Гидденс Э. Социология. М., 2006.

этнология. М., 2004; Никишенков А.А. История британской социальной антропологии. СПб., 2007; Voget F.W. A History of Ethnology. N.Y. etс, 1975; Evans-Pritchard E. A His- tory of Antropological Thought. London. Boston, 1981; Stocking G.W. After Tylor. British Social Anthropology. 1888–1931. Madison, 1995; Encyclopedia of Anthropology / Ed. by D.E. Hunter, Ph. Whitten. N.Y., 1976; Encyclopedia of Social and Cultural Anthropology / Ed. by A. Barnard, J. Spencer. L., N.Y., 1997. Ю.И. Семенов.