Дж. Верди. Опера «Риголетто»

«Риголетто» (1851) – шестнадцатая по счету опера Верди – открывает блистательный период его творчества, результатом которого явились сочинения, ставшие золотым фондом оперной классики. В этом ряду – «Трубадур» и «Травиата», созданные следом за «Риголетто», «Бал-маскарад» и «Дон Карлос», написанные позднее.

В основу оперы положен сюжет, заимствованный из драмы Виктора Гюго «Король забавляется». Из-за цензурных запретов пьесу французского драматурга пришлось довольно сильно изменить: вместо развратного короля Франциска I в опере появился герцог Мантуанский, шут Трибуле превратился в Риголетто, его дочь Бланш – в Джильду, но идея произведения сохранилась, став еще ярче и рельефнее благодаря великолепной музыке Верди. Тема униженных и оскорбленных, жертв прихотей облеченных властью вельмож, была близка и Верди, и Гюго, поэтому музыкальное воплощение пьесы оказалось столь органичным.

Сам композитор высоко ценил свое произведение: «Мне кажется, что самым театрально-действенным сюжетом, положенным мной на музыку, является «Риголетто». Там имеются страшные события, резкие контрасты, темперамент, патетика!…», – писал он. Действительно, в основе музыкальной драматургии оперы лежит контраст, которым композитор пользуется, сопоставляя предельно конфликтные ситуации. Образ главного героя – шута Риголетто, динамично развивающийся на протяжении оперы к трагическому финалу, тоже внутренне конфликтен, многогранен и противоречив.

В краткой оркестровой прелюдии (пример 1) грозно и неумолимо звучит единственный лейтмотив оперы – проклятия Монтероне (октавные унисоны трубы и тромбона на фоне тревожного тремоло струнных). Горестные интонации lamento, приходящие ему на смену, связаны со страданиями Риголетто.

Роковому характеру вступления резко контрастирует сцена бала при дворе Герцога, открывающая I действие. Развращенный эгоистичный властитель, воспринимающий жизнь как поток нескончаемых удовольствий, получает психологически точную музыкальную характеристику в выходном сольном номере – беспечно-легкомысленной балладе в духе итальянской канцоны («Та иль эта – я не разбираю…», пример 2). Под стать своему хозяину ведет себя в первой картине и Риголетто – «злой, отвратительный шут. Он жесток от давнишней, затаенной ненависти ко всем вельможам за унижения и побои. Он жесток и мстителен» (К.С. Станиславский).

Совсем по-другому раскрывается его образ во второй картине I действия в сцене и дуэте с Джильдой (пример 3), где Риголетто предстает беззаветно любящим отцом, пытающимся уберечь дочь от подстерегающих ее опасностей. В этом номере, тяготеющем к сквозному развитию, партия Риголетто приобретает напевный, кантиленный характер, что особенно заметно в двух ариозных разделах – рассказе об умершей матери Джильды («Не говори о ней со мной, слишком горька утрата», ля бемоль мажор) и наставлении, обращенном к служанке («О, береги цветок роскошный, что доверил я тебе», ми бемоль мажор).

Знаменитая ария Джильды («Сердце радости полно…», ми мажор, пример 4) на первый взгляд близка традиционным итальянским виртуозным оперным номерам, но в данном случае композитору удалось преодолеть внешнюю сторону приемов bel canto и создать психологически тонкий музыкальный портрет юной девушки, поглощенной нахлынувшим чувством. Искренняя в своей простоте мелодия, воздушный характер которой подчеркивается светлым тембром флейты, в процессе варьирования оплетается легкими колоратурными пассажами, передающими восторженное состояние Джильды. Интересно, что сам композитор предостерегал исполнительниц от чрезмерно быстрого темпа арии, подчеркивая, что она должна звучать спокойно, как бы «вполголоса».

В последние такты арии вплетаются реплики крадущихся к дому Риголетто придворных, задумавших в отместку за его издевательства похитить Джильду, которую они считают любовницей шута, не зная, что она его дочь. Очень выразительный мужской хор «Тише, тише, уж близок час мщенья…» (пример 5) создает впечатление осторожного прерывистого шепота, которое достигается благодаря коротким фразам staccato, приглушенному pianissimo и быстрому темпу.

В развитии образа Риголетто центральное место занимает сцена и ария из II действия (пример 6). Несчастный отец узнает, что его дочь похищена для забавы Герцога, и его гневу и отчаянию нет предела. Эта сцена – одно из огромных достижений Верди на пути создания психологически глубоких и достоверных оперных сцен.

Риголетто появляется среди придворных с нарочито шутовской песенкой на устах («Ла ра, ла ра…»), где внешне банальные, даже примитивные мелодические обороты приобретают совершенно другой, трагический смысл благодаря накалу страстей в душе героя. Подлинное горе и страдание слышны в минорных нисходящих «стонущих» интонациях, прерываемых паузами-вздохами.

В следующей за песенкой до минорной арии («Куртизаны, исчадья порока») Риголетто захлестывает буря чувств. Впервые в опере он сбрасывает маску шута и предстает в образе трагического героя. Его гневные речитативно-декламационные фразы полны колоссальной экспрессии, которую усиливает оркестровое сопровождение, основанное на остинатных фигурах шестнадцатых. Драматической декламации первой части арии контрастирует кантиленная тема второго раздела («Господа, сжальтесь вы надо мною», ре бемоль мажор), выражающая другой аспект страданий несчастного шута – открытый гнев уступает место скорбной мольбе. В целом эта репризно незамкнутая ария, состоящая из двух разделов (А + В), приближается к сцене-монологу.

Принцип контраста, являющийся основным приемом оперы, достигает кульминации в третьем действии. Важную драматургическую роль здесь играет всемирно известная легкомысленная песенка Герцога «Сердце красавиц» (пример 7), которая дважды звучит на протяжении действия. В самый трагический момент, когда Риголетто понимает, что жертвой его мести, предназначавшейся Герцогу, стала собственная дочь, пожертвовавшая собой, эта доносящаяся издалека беспечная мелодия создает потрясающий по силе воздействия эффект.

Кульминация действия – квартет «Однажды увидав тебя» (пример 8), который разворачивается в двух сценических планах: в таверне ветреный Герцог весело беседует с красавицей Маддаленой – своим новым увлечением, а снаружи находятся страдающая Джильда и жаждущий мести Риголетто. Он специально привел сюда дочь, чтобы Джильда убедилась в измене Герцога. Четыре участника ансамбля имеют самостоятельные музыкальные партии, соответствующие их характеру и душевному состоянию – яркий новаторский прием в итальянской опере того времени. Обольстительно вкрадчивой теме Герцога («О, красотка молодая, я твой раб, на все готовый», ре бемоль мажор) отвечают игриво-насмешливые реплики Маддалены, знающей цену его признаниям («Это кто ж не посмеется, слыша ваши уверенья»). Партия Джильды полна горечи и страдания («Это он зовет любовью»), а речитативные фразы Риголетто («Полно, здесь слезы не помогут») – зловещей угрозы, при этом ни на мгновение не нарушается красота и стройность этого великолепного ансамбля, который впоследствии вдохновил Ференца Листа на создание широко известной фортепианной парафразы.