Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения. 7 страница

Групповое мышление? Замечательно! Еще одна вещь, о которой теперь придется беспокоиться, – следить за тем, чтобы не растерять в компании Маккензи свой талант.

Возможно, ей стоит отложить отъезд и все еще раз обдумать. А если вообще не уезжать? Помогать Глен в ее агентстве, проводить больше времени с сестрой. Она могла бы уберечь ее от переживаний из‑за очередной неудачной любви…

Ах, кого она хочет обмануть?! Ее единственная причина оставаться здесь – Итон, который, возможно, в эту минуту наслаждается обществом Барбары.

«Забудь о ней!» – приказала себе Джен. И, сообщив Дороти о решении отложить на некоторое время дату переезда, она окончила разговор и свернула на улицу, ведущую к ее офису.

 

Итон сидел за столом Стэйси и листал газету.

– Что ты здесь делаешь?!

– Я должен был тебя увидеть, – сказал он и поднялся.

Сердце Джен бешено заколотилось, ее щеки горели. Больше всего на свете она хотела бы сейчас оказаться в его объятиях. Но вместо этого спросила:

– Ты все уладил с Барбарой?

– Там нечего было улаживать. Похоже, для нее это было важнее, чем для меня.

– Это я виновата, – вздохнула Джен. – Ты должен дать Барбаре шанс. Она – то, что тебе нужно.

– Нет, не она. – Итон подошел ближе.

Джен шагнула назад.

– Нет, она. Я смотрела ее видеопортрет.

Внезапно она почувствовала себя такой глупой. Ее сердце разрывалось от боли.

– Ты единственная, кто мне нужен. – Он протянул руку, но Джен отпрянула. – Я не могу себе представить жизни без тебя. Когда я с тобой, мне хорошо. Ты заставляешь меня смеяться и пробуждаешь во мне желание брать от жизни все.

Ее сердце готово было выпрыгнуть из груди. Итон любил ее! По крайней мере, он так думал. И если она могла хоть что‑то соображать в своем нынешнем состоянии, – она тоже его любила. Одна ее часть хотела отдаться этому чувству, другая была охвачена ужасом.

– Скажи что‑нибудь, Джен. Не томи меня!

– Прости, у меня шок. Возможно, мы просто придаем этому слишком большое значение. Глен говорит, что по статистике раз в сезон случается одна интрижка. Тебе нужна жена, а я уезжаю. Мы просто цепляемся за ощущения, в которых нам хорошо и спокойно.

– Ты правда так считаешь?

– Это звучит убедительно, тебе не кажется? Я не та, кого ты ищешь. Барбара, возможно, тоже не та, но в любом случае тебе нужен кто‑то похожий на нее. Кто‑то, кто не будет так амбициозен в профессии.

– Когда любишь, то готов идти на компромиссы, – сказал Итон.

– Нет, если речь идет об осуществлении твоей мечты, ты это прекрасно знаешь. И я тоже не смогла бы отказаться от цели. Мы значим что‑то друг для друга, мы чудесно провели время, но теперь должны пойти каждый своей дорогой.

– Что ты чувствуешь по отношению ко мне? – спросил он.

– Я не до конца уверена…

– Ты меня любишь?

– Не знаю. Ты мне дорог. Но еще слишком рано, и этого мало, чтобы…

– Мало… Ты меня не любишь. Я понимаю.

Она с трудом сохраняла спокойствие. Связь между ними разрывалась на глазах. Слезы уже размывали образ Итона, но она не дала им воли.

– Мне очень жаль. Может, еще не поздно дать шанс Барбаре.

Он покачал головой. Было слишком поздно.

 

Глава 12

 

– Боже мой, Стивенсон, ты ужасно выглядишь! – К счастью, Майкл О'Нил не знал, что накануне Итон расстался с двумя женщинами. – Пойдем выпьем пива.

Было девять часов утра, у них впереди было море работы, а он чувствовал себя уставшим и разбитым, потому что из‑за нахлынувшей депрессии не смог заснуть. Ему не хватало Джен. Спектр тоже по ней скучал. Он всю ночь проскулил под дверью, сидя на ее чулках.

– Звучит заманчиво, – сказал Итон, хотя понимал, что это своего рода жалость. О'Нил, его главный конкурент за партнерство в бюро, испытывал к нему сострадание. Это могло предвещать только новые неприятности.

Он пошли в бистро, располагавшееся в отеле на противоположной стороне улицы, и заказали там два пива с лимоном.

– Маршалл пригласил меня на выходных сыграть в гольф с менеджерами из «Грэйт‑Холла», – похвастался Майкл и засунул дольку лимона в горлышко бутылки. – Раньше ты был его любимчиком. Что происходит?

Итон пожал плечами:

– Вероятно, я больше им не являюсь. Я был недостаточно сосредоточен на работе.

– Здесь замешана та красотка, которую я недавно видел?

Итон обреченно кивнул.

– Ха, если хочешь выбраться в начальники, то надо знать меру.

– Как тебе это удается?

– У меня есть свои правила, – ответил Майкл.

– Какие?

– Никогда не проводить двое выходных подряд с одной и той же женщиной. Никогда не встречаться с ее подругами. Быть осторожным с алкоголем…

– А ты не хочешь жениться, завести семью? Партнерство предполагает образ жизни солидного, серьезного человека. – Итон хотел помочь коллеге. Это было новое, но приятное ощущение. Хорошо, что ему не надо больше думать о семье как о преимуществе. С тех пор как в его жизни появилась Джен, он стал ценить то, что действительно приносило счастье.

– Я – и завести семью? Нет, спасибо. Я дорожу своей свободой. Вот посмотри на Стефани. Она могла бы конкурировать с нами за партнерство, если бы не вышла замуж. Это стоило ей карьеры.

– Но она счастлива. Она остается на сверхурочные всего три раза в неделю. – Итон виделся недавно со Стеф, чтобы рассказать о проведенных по ее просьбе встречах, и основательно расспросил девушку о ее философии, восхищаясь и немного завидуя ее решимости вести размеренный образ жизни.

– Да, но партнерам это не нравится.

– Она очень продуктивно работает, даже во время обедов, и никогда не сидит без дела. За шестнадцать часов работы она успевает больше, чем некоторые за восемьдесят.

– Имидж – это все. – Майкл пожал плечами. – Я считаю, что она берет от жизни по максимуму. Мы все так делаем – разочаровываемся, рискуем. – Он поднял свою бутылку и чокнулся с Итоном.

Ему нравился Майкл, сейчас, когда они не воспринимали друг друга как препятствие на пути к партнерству. Возможно, когда он откроет свое дело, они даже станут друзьями.

Странно, в последнее время Итон все чаще думал о собственном адвокатском бюро. Желание быть самому себе господином все больше укреплялось в нем.

– Пока я вынужден за что‑то бороться, я хорошо работаю, – продолжал Майкл. – А ты мне сейчас все портишь. Мне все стало даваться слишком легко.

– Нет проблем. Я расстался с любимой женщиной, так что теперь снова буду жить работой.

– Рад это слышать.

Итон не оставит попыток добиться партнерства, но он все‑таки не жалел о временной потере равновесия. Джен наполнила его жизнь. Без нее вернулась пустота. И она станет еще больше через два дня, когда вернется хозяйка Спектра.

Хотел ли он по‑прежнему найти жену? Нет, ему нужна только Джен. Но это невозможно. И от этого ему было очень плохо.

Когда‑нибудь он заживет размеренной жизнью и тогда, возможно, будет готов к женитьбе. Может быть, он заведет себе терьера и научится готовить. Мексиканские блюда…

Но для начала он должен перестать постоянно думать о Джен.

– Будем уже возвращаться? – спросил Майкл.

– Как насчет одной партии в бильярд? Помогает прочистить голову и освободиться от лишних мыслей. – Итон не играл уже много лет. Но хотел снова заняться этим. И фотографией. И велосипедными прогулками. Он никогда не забудет, чему его научила Джен. Он решил вести насыщенную жизнь, чтобы не испытывать больше чувства вины, тратя время на комедийные сериалы.

Он надеялся, что Джен тоже усвоит этот урок.

По пути к бильярдному столу Итон бросил взгляд на экран телевизора в баре и с ужасом увидел белую от испуга Глен Стэллз, закрывавшуюся от камеры рукой.

«Наша журналистская команда следит за развитием событий вокруг брачного агентства «Личный контакт», попавшего этим утром во все новостные ленты, – сообщил дикторский голос. Затем на экране заговорила женщина, лицо ее было скрыто: «Она послала на свидание сестру. Та назвалась моим именем и переспала с мужчиной, который был идеальным кандидатом для меня!»

Барбара. Без сомнений. Итон знал, что она обвиняла Глен во всем. Но он и подумать не мог, что в своей мести эта женщина зайдет так далеко, что обратится к журналистам и выступит на телевидении.

«Как понять, что ваше брачное агентство вас обманывает? – говорил дальше диктор. – Это и много другое вы узнаете из нашего репортажа во время вечернего выпуска новостей в десять вечера».

Черт, это все из‑за него. Он набрал на сотовом номер Джен.

– Алло? – Он мог бы бесконечно слушать ее голос, ставший таким родным…

– Это я, Итон.

– Итон? – Она судорожно вздохнула, и на какой‑то миг в нем проснулась надежда, что она вернется к нему и что они хотя бы попытаются быть вместе.

– Я только что видел в новостях сообщение о «Личном контакте» и…

– Я знаю. Завтра мы собираемся выпустить ответный материал, где парируем все претензии. Репортер из газеты – тот самый, который тебе звонил, – убедил телевидение сделать о нас передачу.

– Это хорошо. Могу я чем‑нибудь помочь? Они могли бы и у меня взять интервью. – Что он такое говорит? Этим он уничтожит свою карьеру.

– Тот репортер уже занимается всем. Но все равно спасибо.

Итон не сдавался:

– Я хотел бы поддержать тебя.

– Пожалуйста, не надо, – попросила она. Голос ее дрожал. – Мы с Глен справимся вдвоем.

– Могу я хотя бы извиниться перед Глен?

– Она ни в чем тебя не винит. Спасибо, что позвонил.

«Я не хочу тебя. Ты мне не нужен», – четко и ясно прочел Итон ее мысли. Тем не менее он сказал:

– Если ты передумаешь…

– Не передумаю, – отрезала Джен. – Мне нужно время, Итон. Чтобы вспомнить, кто я.

– Я знаю, кто ты.

– Да, но…

– Но этого недостаточно. Я это понял. – И от этого ему было больно. Ему не оставалось ничего, кроме как забыть ее.

 

Сид припарковался перед агентством «Личный контакт». Он так нервничал, что его ладони вспотели. Он добился целой передачи для Глен, и теперь ему придется прямо перед камерой постараться представить в правильном свете смесь из необоснованных претензий и плохой журналистики. По сути, все сводилось к рекламе брачного агентства. Конечно, это не входило в сферу его профессиональных интересов, но он постарается на все сто. Специально для этого Сид купил новую хорошую рубашку и постригся.

Он слез с мотоцикла и взял в руки букет желтых роз, который был прикреплен к заднему сиденью. Желтый цвет самый подходящий, если надо попросить прощения, – так сказал ему продавец. Молодой человек направился к двери.

Он не увидел у входа телевизионного фургона и с облегчением вздохнул. Джен, инструктировавшая его по телефону, просила прийти пораньше. Кроме того, он хотел поговорить с Глен. Он надеялся, что его статья убедит ее простить его. Но она не отвечала на его звонки, и Сида мучили сомнения.

В приемной никого не оказалось, но он чувствовал аромат ее духов.

– Сид?

Он обернулся и увидел ее. Он протянул Глен цветы:

– Это тебе. Я хотел извиниться.

– Я знаю, что ты сожалеешь о сделанном и что ты вступился за нас. Спасибо. Ты, наверное, меньше всего хочешь, чтобы у тебя брали интервью.

– Я лучше всех могу все объяснить. Ты читала мою статью?

– Нет. Но Джен и Мэг рассказали мне, что она положительная. Спасибо.

– Послушай, Глен… – неуверенно начал он. – Я думал о нас…

Она решительно подняла руку:

– Не стоит. Мне предстоит самое важное интервью в моей жизни. Я не могу сейчас говорить ни о чем другом.

– Я это понимаю. Конечно. Давай потом.

– Мы давно уже сказали друг другу все, что могли, Сид.

– Подожди. – Он не станет на нее давить, но и не сдастся вот так, без боя. Он будет разговаривать с ней до тех пор, пока она не простит его. Он не знал, как это повлияет на его жизнь, но был уверен, что хочет провести ее рядом с Глен.

Девушка вздохнула с облегчением, когда прибыла команда с телевидения. Сид так хорошо выглядел, что больше всего на свете она желала бы оказаться сейчас в его объятиях. Он пытался поговорить с ней. Но они не могли быть вместе. Любовь способна стереть границы, сгладить противоречия, но она не может изменить суть человека. Именно это Глен ему и скажет.

Но сначала она должна спасти «Личный контакт». Оператор установил свет. Глен смотрела на Сида, который ободряюще ей улыбался, хотя сам сильно нервничал.

– Готовы? – спросил репортер, закрепив на Глен микрофон.

Она глубоко вздохнула:

– Вы ведь уже здесь.

Интервью прошло как по маслу благодаря хорошей подготовке Глен. Она искусно обходила все каверзные вопросы и старательно проводила мысль о том, что «Личный контакт» действительно работает и что никто не прикладывает столько усилий, чтобы подобрать наиболее подходящих партнеров, как Глен Стэллз. К концу интервью репортер был чуть ли не в ярости от ее стойкости. Джен показала сестре поднятый вверх большой палец.

– На этом остановимся, – сказал наконец журналист. – Кто следующий?

Сид вытер рукавом пот со лба, и его интервью началось. Он рассказал, что все подозрения, которые возникли у него по поводу честности агентства, оказались ложными. Он даже в шутливой форме поведал о том, как Мэг убеждала звонивших по объявлению о сексе по телефону стать клиентами агентства или же обратиться к психотерапевту.

Затем Сид обратился прямо к репортеру:

– Конечно, есть обманщики и агентства, которые берут завышенную плату, есть такие, где под видом кандидаток в жены предоставляют проституток. Но «Личный контакт» – серьезная организация, и Глен Стэллз всегда внимательно подходит к делу. – Сид посмотрел на нее, затем перевел взгляд обратно на камеру. – Она не заслуживает того, чтобы ее имя очерняли люди слишком циничные, чтобы верить в любовь… Включая меня самого.

– Думаю, хватит, – сказал репортер, вздыхая. Он подал знак оператору, чтобы тот прекратил съемку, и закатил глаза. Как бы ни были хороши последние слова, они не попадут в эфир.

Но Глен и это было все равно. Сид верил в нее и хотел быть с ней. Но было ли этого достаточно? Сейчас его лицо казалось дружелюбным и открытым. Но вдруг она снова обманывается?

К ее облегчению, телевизионная команда задержалась, так что объяснение с Сидом было отсрочено. У оператора обнаружилась недавно разведенная сестра, и ей нужна была информация об агентстве. Репортер отвел Глен в сторону и поинтересовался, сколько женщин из числа ее клиенток могло подойти ему. Мэг в приемной раздавала листовки с объявлением о предстоящих мероприятиях.

Но как Глен ни оттягивала, настал момент, когда она осталась наедине с Сидом.

– Спасибо за все, что ты сделал, – поблагодарила она, хотя у нее сердце рвалось из груди.

– Я был честен. И еще кое‑что… – Он подошел ближе. – Глен… Я так ошибался.

– Я не знаю, что сказать, Сид. Мы ужасная пара. Я сделала тест на нашу совместимость.

– Правда?

– Да, но результаты оказались плохими. Я хитрила как сумасшедшая, чтобы хоть как‑то получилась симпатия. Об отношениях там и речи не идет.

– Но ты ведь не могла знать, как именно я отвечу на вопросы. Может, на самом деле все не так плохо. Покажи мне этот тест.

– Даже не знаю… – Но в ее сердце затеплилась надежда, и она повела его в видеоархив, достав по дороге из шкафа папки с их психологическими профилями. Сид сел за стол и начал читать проставленные от руки ответы Глен.

– Вот где ты ошиблась. Я более позитивный. – Он взял ручку, зачеркнул один из пунктов и отметил другой.

– Сид, это не ты. Это какой‑то счастливый оптимист.

– Я, когда нахожусь рядом с тобой. – Он посмотрел на нее искренне. Или ей это только показалось? Сид стал читать дальше. – Согласен, жить по правилам – не моя сильная сторона, я это признаю, но я принял бы во внимание некоторые традиционные возможности. Дом за городом и вездеход, если тебе это надо знать.

Глен заметила у него на затылке маленькие ранки – следы недавней работы парикмахера. Из‑за ворота его новой рубашки выглядывал неоткрепленный ценник. Глен неожиданно почувствовала такую нежность к Сиду, что чуть не расплакалась.

– Не стоит этого делать, – сказала она и накрыла ладонью его руку.

– Я хочу, чтобы ты поверила в нас, – возразил он ей, подняв на нее свои голубые глаза. В них Глен не увидела ни капли цинизма, только любовь и страсть. – Кажется, я перестал доверять самому себе. Но ты помогла мне исправить это. Звучит, конечно, немного неправдоподобно…

– Сид, я не уверена…

– Я знал, что ты это скажешь. Поэтому принес тебе одно доказательство. – Он достал из внутреннего кармана куртки видеокассету, вставил ее в магнитофон, стоявший на столе, и включил. На экране появился Сид, объясняющий, что он не простой тип. Его ухмылка, однако, свидетельствовала, что он лжет. Вскоре изображение задрожало, потом Глен увидела себя со спины. Вот она приблизилась к Сиду, и они обнялись. Затем был поцелуй. Они практически слились в единое целое. Глен была впечатлена, но это ведь мог быть просто адреналин и физическое влечение.

Сид вынул кассету.

– Ты понимаешь, что я имею в виду?

Она понимала… И не понимала. Ответ был вовсе не в этой записи и не в тесте на совместимость. Нет, ответ был в том, что Сид переписывал ответы теста и два раза исправлял цифры. В том, что она сомневалась, но все‑таки пыталась доказать: того, что было у них в сердце, уже достаточно. Глен посмотрела ему в лицо и нашла там новые ответы.

Она взяла тест и медленно разорвала его.

– Не все поддается критериям.

– Вот как? – Он улыбался.

– Я так часто ошибалась в жизни, что стала бояться доверять самой себе.

– Все будет хорошо, Глен. У тебя есть черствый циник, который хочет двоих детей, уютный дом, кресла перед камином, прогулки под луной и кошку.

Она засмеялась и поняла, что он прав.

– Да, и еще мне нужна ты в нижнем белье! – добавил он с нежностью и чувственно поцеловал ее. – Кстати, а что говорит тест по поводу совместимости в сексе?

– Полная гармония, – прошептала она.

– Ты уверена? – Он снова поцеловал ее, и Глен поняла, что Сид – тот самый единственный, о котором она мечтала. Никому прежде она не дарила свое сердце. По крайней мере, не все. Всегда какая‑то часть оставалась с ней.

 

Глен мечтательно смотрела на экран телевизора, Джен наблюдала за сестрой. Они сидели в помещении для съемок. Мэг, находившаяся тут же, хрустела попкорном и позвякивала браслетами. Выпуск новостей начинался через полчаса. Сид должен был вот‑вот прийти.

Джен была сильно обеспокоена его отношениями с Глен. Влюбленности сестры обычно заканчивались плохо, и после ее отъезда в Лос‑Анджелес та останется здесь одна с разбитым сердцем.

В очередной раз Джен подумала, не стоит ли ей остаться в Фениксе и сохранить свое пиар‑агентство. Она могла бы выполнять для «Маккей, Си энд Ко» контрактные работы, за хорошие гонорары. Лучше так, чем переделывать собственные проекты под их вкус…

Глен заметила ее волнение:

– Что‑то не так?

– Нет. – Джен попыталась выдавить из себя улыбку. – Я просто задумалась.

– Все будет хорошо. Ты же сама говорила, что интервью получилось на славу.

– Это не из‑за передачи.

– О нет! – застонала Глен. – Ты беспокоишься из‑за нас с Сидом! Послушай меня, Дженнифер Энн Стэллз. Я счастлива. Правда. На этот раз все по‑другому. Я это знаю.

– Не торопись, хорошо? Не делай ничего такого, от чего потом будет больно.

Глен обняла ее и крепко прижала к себе:

– Я знаю, что делаю.

Джен вдруг осознала, что прежде не видела сестру столь уверенной в мужчине. Но делать выводы сейчас рано, а потом она будет далеко.

Зазвонил телефон, и Мэг подняла трубку.

– Брачное агентство «Личный контакт», чем могу вам помочь?.. Энтони? Сладкий, ты спустишь целое состояние на эти звонки! Лучше приходи к нам в агентство, ты сэкономишь деньги… Что? Нет, тебе не надо сбрасывать двадцать пять килограммов! У нас есть и пышные кандидатки. Что ты предпочитаешь?.. Ну‑ну, мы никого не дискриминируем из‑за его веса, так что и ты не должен этого делать…

Сестры, улыбаясь, переглянулись. Мэг отлично ладила с людьми. Если у нее и дальше будет так же хорошо получаться, Глен полностью переведет ее на работу с клиентами.

– Я уже так соскучилась по Сиду. Ты можешь себе это представить? Я никогда не скучала ни по одному мужчине.

– Будь, пожалуйста, осторожна! – предупредила Джен.

– Ах, успокойся. Надо было пригласить Итона, чтобы тебе было чем заняться! Он уже три раза звонил и спрашивал о тебе.

– У меня все хорошо. Я покончила с этим. Зачем все затягивать?

– Чего ты боишься? – мягко спросила Глен.

– Всего, – призналась Джен. – Я постоянно думаю о том, что, возможно, мне стоит остаться в Фениксе.

– Правда? Это было бы просто здорово!

– Я никак не могу придумать веской причины для этого.

– Но почему ты не можешь остаться ради Итона?

– Это неправильно – так сильно нуждаться в ком‑то. Ты должна меня понимать.

– Думаешь, в этом была моя проблема? Что я слишком зависела от мужчин? – Глен покачала головой. – Нет, я просто выбирала не тех. По‑настоящему любящие люди не могут друг без друга. Они не просто проводят вместе время – они совместно переживают все радости и горести.

– Это ты говоришь сейчас, пока у тебя все только начинается и ты увлечена. Ты забываешь, как тебе было плохо, когда тебя бросали.

– Я ценю твою заботу и беспокойство. Может, у нас с Сидом ничего и не получится, но попытаться стоит.

Джен задумалась над словами сестры. Возможно, она слишком опекала Глен. Перед ее мысленным взором всплыла та фотография на подоконнике в ванной, которую разглядывал Итон.

– А я помню, какой застенчивой ты была в пятом классе и с каким восхищением на меня смотрела, Будто просила защитить тебя.

Глен засмеялась:

– Об этом я не думала! Я верила, что ты меня очень сильно любишь. И не нуждалась в защите – мне тогда требовалась только твоя любовь. И я сама справлялась с болезненными моментами в жизни.

Джен посмотрела на нее другими глазами. Да, наверно, она должна больше доверять сестре. Особенно сейчас. Глен уже взрослая, самостоятельная. И влюбленная.

– Но есть человек, которому ты просто необходима. Итон, – встряла Мэг, закончив разговор по телефону и снова присев на диван.

– С чего ты взяла?

Мэг отдала Джен миску с попкорном, взяла с полки видеокассету и вставила в магнитофон.

– Вот, смотри сама. – Она включила запись. Это был видеопортрет Итона.

Джен хотела было сказать, что уже видела пленку, но Мэг отмотала до эпизода, который оказался ей незнаком. Здесь Итон был вспотевшим и сильно нервничал.

– Глубже! Еще глубже! – послышался приглушенный голос Мэг.

Итон вытер рукой пот со лба и тяжело выдохнул:

– Ну хорошо. В общем… Иногда я чувствую пустоту. Тогда я спрашиваю себя: для чего я так много работаю? Я хочу помогать клиентам и своему бюро, я хочу финансовой независимости и уважения. Но я не хочу думать только о деньгах. Я желал бы работать ради кого‑то, ради чего‑то… – Он пожал плечами, затем наклонился немного вперед. – Вот о чем я мечтаю: открыть утром в воскресенье глаза и увидеть лицо женщины, которую люблю. Я зачитывал бы ей интересные места из газеты и пел для нее песни в душе. Я советовался бы с ней по всем вопросам – от выбора подходящего галстука или рубашки до мировой экономики… Мне нужна женщина, которая могла бы помогать мне советом и всегда поддерживать меня. Такая, с которой я мог бы смеяться или иногда просто смотреть телевизор… Это звучит глупо. Выключите, пожалуйста, камеру.

Послышались протесты Мэг, но потом экран потемнел.

– Боже мой, – произнесла Джен. – Почему ты не показала мне это, Мэг? Я еще подумала бы, стоит ли отдавать Итона Барбаре. Она недостаточно чуткая для него…

Джен взяла пригоршню попкорна и принялась задумчиво жевать. Признания Итона вызвали в ней ощущение приятного тепла. Она была ему нужна. Это он и пытался ей донести во время своего объяснения в любви. А она в панике оттолкнула его, вместо того чтобы выслушать.

В ее голове возникла картинка: они вдвоем лежат воскресным утром в постели, оба с газетами в руках, а на заднем фоне работает телевизор, включенный на комедийном канале. Эта мысль была так прекрасна, но Джен не могла себе ее позволить. Она вспомнила, сколько всего стояло между ними – Барбара, его намерение завести жену для выхода в свет, ее переезд в Лос‑Анджелес и карьера, в конце концов.

Но все это померкло, когда Джен увидела на экране любимое и такое родное лицо Итона. Вот где истина. Итон – самое главное в ее жизни. Она нужна ему, а он нужен ей.

– Чего же ты боишься? – снова спросила Глен.

Слезы подступили к глазам Джен, и на этот раз она не сдерживала их.

– Я не знаю. Собственных чувств, наверное.

Глен обняла ее:

– Это боль, сестричка. И страх перед привязанностями. Ты всегда боялась их. Всякий раз, как мы переезжали на новое место, ты таскала меня по новому городу, чтобы заглушить боль расставания с прежней жизнью. Ты знала это? Когда я доставала свой фотоальбом, чтобы вспомнить старых друзей и ощутить их любовь и заботу, ты звала меня кататься на велосипедах или сходить в кино. Новые приключения, новые друзья, новые переживания… Ты жила по этому принципу.

Глен была гораздо умнее, чем думала Джен.

– Но и тебе ведь это помогало?

– Нет. Мне помогала твоя любовь. И ты всегда хотела быть рядом.

– О, Глен… – Джен обняла ее так крепко, как никогда раньше. Она ясно увидела свою любовь к сестре и прежнее беспокойство за нее. Это доставляло боль, но и давало ей стимул жить.

– Ты должна измениться, – сказала Глен.

Джен услышала, как тяжело вздохнула Мэг. Ее браслеты звякнули – она в очередной раз потянулась за попкорном.

– Нельзя бежать от любви только потому, что ты боишься испытать боль, – продолжала Глен. – Этот урок и мне пришлось выучить. Никакие мои анализы и тесты на совместимость не могут гарантировать того, что отношения сложатся. Это зависит только от двоих. А еще от любви и доверия.

Да, любовь могла причинить боль, но могла и вылечить. Любовь – это единственное, что стоит ценить. Джен любила сестру. Она любила жизнь и свою работу. И она любила Итона.

Любила так сильно, что хотела убежать от страха. Но сейчас уже не боится. Она должна поговорить с ним. Но об этом она подумает после выпуска новостей, который уже начинается. Кроме того, у нее возникла одна идея…

 

– Ты хочешь, чтобы я сегодня сходил на свидание? – переспросил Итон у Глен. Расставание с Джен произошло всего две недели назад, поэтому звонок хозяйки брачного агентства стал полной неожиданностью.

– Тебе это будет полезно.

Итон не мог сейчас представить себе ничего более ужасного.

– Спасибо, но, я думаю, ты должна отложить работу со мной на год или вообще отказаться. Я еще не готов. – Итон сомневался, будет ли он теперь вообще когда‑нибудь готов.

– Если честно, так ты поможешь мне, – сказала Глен. – С тех пор как мы появились в новостях, у нас порядком прибавилось клиентов, а наша новая секретарша допустила ошибку. Я прошу тебя сходить на свидание вместо одного мужчины…

– Когда ты в последний раз провернула это, ты чуть не потеряла агентство!

– У меня безвыходное положение. Кроме того, ты наверняка усердно работал всю неделю, насколько я тебя знаю, значит, нуждаешься в отдыхе. Сейчас ведь вечер пятницы, Итон.

На самом деле в последние дни он уходил из бюро не позже семи. Они со Стефани работали теперь как команда и хотели доказать всем в офисе, что можно быть успешными и в то же время иметь личную жизнь. Но это еще не значило, что он готов к новым свиданиям.

– Я буду занят с собакой, – сказал Итон. Вернув Спектра хозяйке, он завел себе девочку‑терьера по кличке Лоло – прелестный непоседливый меховой комочек, который помогал заглушить тоску.

– Уверена, твоя собака не станет возражать. Может, соседка приглядит за ней?

– Я бы не хотел просить ее об этом.

– Это всего лишь ужин. Я обещаю тебе, ты ни о чем не пожалеешь!

– Глен…

– Воспринимай это как личное одолжение мне. Ты мне и так должен, раз я по твоей вине чуть не лишилась агентства. Ты ведь не хочешь, чтобы я разрыдалась, правда?

– Нет, этого я точно не хочу. – Она перегибала палку, но вообще‑то Итон действительно был перед ней в большом долгу. Она познакомила его с сестрой, а от Джен он научился тому, как важно найти в жизни равновесие. И понял, как велика сила любви.

Итон хотел спросить о Джен. Нравится ли ей в Лос‑Анджелесе? Счастлива ли она? Но ему от этого стало бы только больно. Поэтому он сдался и спросил:

– Где, когда и как ее зовут?

– Ты не разочаруешься! Поверь мне.

Час спустя Итон сидел в том же ресторане, где впервые увидел Джен, – злая ирония судьбы – и ждал брюнетку среднего роста по имени Джей. В память о прошлом он сел за тот же столик и заказал себе мартини. Он вспомнил, как Джен вошла сюда, всклокоченная, с пятнами краски и мятно‑шоколадного коктейля на одежде.

Женщина сильно опаздывала, и это злило Итона. Он мечтал вернуться к Лоло и предаться вместе с ней унынию.