Обычаи. Негосударственное регулирование

 

В общей теории права под обычаями понимаются «правила по­ведения общего характера, исторически складывающиеся в силу данных фактических отношений и вошедшие в привычку в резуль­тате многократного повторения». Среди обычаев принято выделять «правовые обычаи», то есть обычаи, санкционированные государством посредством отсылки к ним в законе или восприятия их судебной или арбитражной практикой. И.С. Зыкин отмечает, что такие обычаи являются источниками права и применяются как правовые нормы. По мнению автора, для квалификации обычая необходимо учитывать:

1) значение фактора времени; 2) необходимость его постоянного применения и соблюдения, когда он становится «устойчивой нормой поведения»; 3) единообразие, когда соответствующее правило соблю­дается в подавляющем большинстве случаев.

Можно выделить три вида обычаев как источников международ­ного частного права.

1. Внутригосударственные обычаи - это те, которые образовались и существуют в рамках юрисдикции одного государства. В ст. 1186 ГК РФ говорится, что право, подлежащее применению к отношени­ям, осложненным иностранным элементом, определяется, в том числе, на основании обычаев, признаваемых в РФ. Речь в данном случае идет об обычаях, содержащих коллизионные нормы. Именно в этом качестве они выступают источником международного частно­го права. Обычаи, о которых идет речь в ст. 1186 ГК РФ, следует отличать от обычаев, содержащих материальные предписания, то есть регулирующих гражданско-правовые отношения по существу. Для обозначения последних ГК РФ использует термин «обычаи делового оборота» (ст. 5 ГК РФ). Обычаи делового оборота, как правило, не содержат коллизионных норм и, таким образом, источ­ником международного частного права не являются. Тем не менее такие обычаи будут применяться к международному частноправово­му отношению, если коллизионный вопрос будет решен в пользу российского права.

Статья 5 ГК РФ определяет обычай делового оборота как сло­жившееся и широко применяемое в какой-либо области предпри­нимательской деятельности правило поведения, не предусмотренное законодательством, независимо от того, зафиксировано ли оно в каком-либо документе. Высшие судебные инстанции под такими обычаями понимают «традиции исполнения тех или иных обяза­тельств». Кроме того, согласно ст. 309 ГК РФ «обязательства долж­ны исполняться в соответствии с условиями обязательства и тре­бованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований - в соответствии с обычаями делового оборота или иными обычно предъявляемыми требованиями». Авторы спра­ведливо отмечают, что «обычаи делового оборота» являются разновидностью «обычно предъявляемых требований», выступают как обычаи в сфере предпринимательской деятельности.

Вопрос о соотношении обычая и других регуляторов гражданских отношений разрешен в той же ст. 5 ГК РФ: обычаи делового оборота не применяются только в той части, в которой они не противоречат импе­ративным нормам гражданского законодательства или договору. Причем в договорных отношениях перед обычаем имеют приоритет и диспозитивные нормы закона (п. 5 ст. 421 ГК РФ). При этом М.Г. Розенберг считает, что, «применяя отечественное законодательство к отношениям по договору международной купли-продажи, следовало бы исходить из приоритета обычая делового оборота над диспозитивной нормой зако­на». По мнению автора, «в силу п. 2 ст. 427 ГК РФ как обычаи делового оборота к отношениям сторон применяются примерные условия, разра­ботанные для договоров соответствующего вида и опубликованные в печати, если в договоре нет ссылки на эти условия». И далее: «...в силу ст. 431 ГК РФ обычаи делового оборота входят в число тех обстоятельств, которые должны учитываться судом... для определения содержания при выяснении действительной общей воли его сторон», из чего «можно сделать вывод, что отечественным законодательством обычаи делового оборота отнесены... к подразумеваемым условиям, которые стороны долж­ны иметь в виду при заключении договора».

В целом система обычаев делового оборота в России еще не сложи­лась, и в литературе указывается на отсутствие у суда четких ориентиров в применении торговых обычаев при разрешении дел и необходимость систематизации обычаев делового оборота и торговых обыкновений. Обычаи распространены в сфере торгового мореплавания. Всесоюзная торговая палата даже дважды проводила их кодификацию (например, «Свод обычаев морского порта Находка» 1968 г.).

2. Международные обычаи, сложившиеся в практике взаимоотно­шений между государствами, являются источниками международного публичного права и регулируют межгосударственные отношения. Все основные принципы международного права - суверенитет государств, территориальная целостность, неприкосновенность границ, догово­ры должны соблюдаться и др. - первоначально сформировались как обычаи. Формула Конституции РФ «общепризнанные принципы и нормы международного права - составная часть правовой системы РФ» имеет в виду именно эти международные обычаи. Обычаи - источники международного права - имеют значение для международ­ного частного права. Например, в соответствии с принципом суверен­ного равенства государств каждое государство вправе: 1) самостоятельно регулировать отношения с участием физических и юридических лиц, в том числе иностранных; 2) определять пределы действия иностран­ного права на своей территории.

Другой принцип международного права - принцип невмешатель­ства во внутренние дела - «налагает на государства обязательства не распространять свой контроль на иностранные юридические и фи­зические лица, находящиеся на своей национальной территории». Для регулирования международных частноправовых отношений име­ют значение также такие правила, как запрет дискриминации ино­странных участников, уважение прав человека, запрет произвольного лишения собственности. Под это определение могут подпадать и такие формы межгосударственной практики, как обход запретительной нормы другого государства, например запрета торговли культурными ценностями. В литературе также отмечается, что отсутствие перечня общепризнанных норм «создает и будет создавать в дальнейшем трудности при применении судами и другими... органами и лицами формулы "общепризнанные принципы и нормы международного права"...».

Общепризнанные нормы международного права играют роль пра­вового регулятора, главным образом, межгосударственных отноше­ний, и их роль в регулировании гражданских отношений ограничена. Например, Л.А. Лунц полагал, что «лишь по очень немногим вопросам коллизии законов можно опираться на международный обычай как источник права. В коллизионном праве роль международного обы­чая, за некоторым исключением, ограничивается нормами, непосред­ственно вытекающими из начала государственного суверенитета».

3. Международный торговый обычай - единообразное правило поведения, сложившееся в практике международной торговли между частными лицами в результате неоднократного воспроизведения одних и тех же действий. Для квалификации правила как международ­ного торгового обычая необходимы два обстоятельства: 1) устойчивая единообразная практика международной торговли; 2) санкциониро­вание государством такой практики (точнее, возникающего на ее основе правила поведения). В отличие от обычаев - источников международного публичного права, которые формируются государ­ствами, международные торговые обычаи признаются государствами. Вместе с тем Л.П. Ануфриева, размышляя об обычаях международной торговли, говорит об их соблюдении государствами. «Например, - утверждает автор, - правила захода в порты, швартовки, причалива­ния... могут разниться в зависимости от того, на каком континенте или в какой его части находится данный порт. Такие правила не могут носить общеобязательного характера. Они связывают только те го­сударства, которые в той или иной форме согласились на их общеобя­зательность и молчаливо признали необходимость их соблюдения».

С точки зрения Г. К. Дмитриевой, «правовой обычай может быть источником права как национального, так и международного (публично­го) права. Поэтому при решении вопроса, является ли обычай источни­ком международного частного права, нужно исходить из того, о каком обычае идет речь». Автор выделяет, во-первых, «международно-право­вой обычай -...сложившееся в практике устойчивое правило, за которым государства признают юридическую силу (oplnio juris)», «соглашение между государствами, возлагающее юридические обязательства на госу­дарства», и, во-вторых, «обычаи международного торгового или делового оборота» - правила, которые «сложились в отношениях не между госу­дарствами, а между физическими и юридическими лицами разных госу­дарств в предпринимательской сфере». Последние, по мнению автора, «не имеют юридической силы и не могут быть юридическими источни­ками ни международного (публичного), ни национального права... Стро­го терминологически - это не обычаи, а обыкновения... Вместе с тем обычаи международного делового оборота могут приобрести юридиче­скую силу и стать источником права, если государства признают за ними это качество».

В.П. Звеков различает международные обычаи, возникающие в усло­виях межгосударственного общения, и обычаи международного торгово­го оборота, происхождение которых «связано с интернационализацией хозяйственной жизни... предпринимательской деятельностью в рамках международного торгового оборота». Думается, что деление международ­ных обычаев на межгосударственные и торговые соответствует реально существующей практике. Если говорить о российском законодательстве, то о применении международных межгосударственных обычаев к граж­данским отношениям говорит ст. 7 ГК РФ, в то время как о применении к гражданским отношениям международных торговых обычаев идет речь в ст. 1186, а также в ст. 5, 309, 421 Кодекса.

В литературе также проводится различие между международными торговыми обычаями и национальными торговыми обычаями, примени­мыми к международным торговым отношениям. Так, Д.Ф. Рамзайцев все обычаи международной торговли делит на два вида: 1) «обычаи, касаю­щиеся исключительно операций по экспорту... и импорту»; 2) «обычаи, могущие иметь применение как в отношении внешнеторговых сделок, так и в отношении сделок по внутренней торговле данной страны». С точки зрения автора, вследствие сходства и совпадения торговых обычаев разных стран «возможно понятие международного торгового обычая». Следует также согласиться с утверждением автора о том, что «относящиеся к международной торговле правила представляют собой, с юридической точки зрения, правила, действующие на определенной территории. Поэтому вопрос о применении в соответствующем случае того или иного конкретного обычая должен решаться на осно­ве законодательства той страны, право которой подлежит применению к внешнеторговой сделке», «так как содержание гражданских правоот­ношений сторон по сделке может определяться на основе законов оп­ределенной страны». Данные рассуждения содержат очень ценные указания по поводу правовой основы действия международных торговых обычаев. В свете указанных подходов можно заключить, что между­народный торговый обычай по своей юридической природе является разновидностью обычая делового оборота (ст. 5, 309, п. 5 ст. 421 ГК РФ и др.), но не общепризнанной нормой международного права (ст. 7 ГК РФ).

Л.А. Лунц предлагал различать «в области международных обычаев торговли... такие обычаи, которые действительно могут быть названы унифицированными международными нормами, и обычаи, которые при­меняются во внешней (международной) торговле, но вследствие нацио­нальных особенностей не могут быть названы нормами международного характера, а являются по существу национальными обычаями, применяемыми по сделкам внешней торговли в тех случаях, когда коллизионная норма «привязывает» отношение к данному национальному праву». А.Л. Маковский, анализируя положения морского законодательства раз­личных стран об обычаях, утверждает, что «в нормах такого действия государство санкционирует применение своими органами или лицами международных обычаев, сложившихся в определенной области отно­шений... и тем самым придает им силу своего внутреннего закона». Надо полагать, что имеются серьезные основания для деления на международ­ные торговые обычаи и национальные торговые обычаи, применимые к международным торговым отношениям. При этом последние действуют в составе национального права, применимого к международному граж­данскому отношению.

Ряд авторов не проводят различий между международными обычаями как источниками международного публичного права и международными торговыми обычаями. В частности, А.П. Белов, анализируя формулиров­ку ст. 7 ГК РФ «общепризнанные принципы и нормы международного права», задается вопросом: «Имеется ли какой-либо документ, в том числе международный, который бы помог понять, что скрывается за указанным понятием?». По мнению автора, такой документ есть, и речь идет о Принципах УНИДРУА. Далее рассуждения автора вызывают еще больше вопросов: «Поскольку Принципы являются авторитетными и общепризнанными, то их применение в России представляется право­мерным как сторонами договоров, так и судами... если положения Прин­ципов не противоречат императивным нормам российского права». Последнее утверждение вызывает недоумение: общепризнанная норма международного права применяется лишь в части, не противоречащей императивным нормам российского права?! В монографии Е.В. Брунцевой, посвященной международному коммерческому арбитражу, находим подобные рассуждения. В частности, по мнению автора, «законодатель­ной основой» для применения Принципов УНИДРУА «может служить ст. 7 Конституции (очевидно, имеется в виду ст. 15 Конституции. - В.К.), предусматривающая, что «общепризнанные принципы и нормы между­народного права являются составной частью правовой системы Россий­ской Федерации». Примечательно, что страницей раньше автор пишет о том, что «международное публичное право не содержит норм, регули­рующих договорные отношения в частноправовой сфере, и может только осложнить, а не облегчить разрешение споров». В другом месте автор признает торговым обычаем аж Венскую конвенцию, нормы которой «инкорпорированы в российское законодательство», в то время как правила ИНКОТЕРМС существуют «независимо от него». С. Бабикова, размышляя об инкассовой форме международных расчетов, отмечает, что «для получения более четкого и полного представления о расчетах по инкассо, применяемых во внешнеторговых сделках, необходим... сравнительный анализ норм международного права и российского зако­нодательства, регулирующих эти отношения». Причем из текста статьи с очевидностью следует, что под «нормами международного права» автор имеет в виду положения Унифицированных правил МТП по инкассо. По мнению Г. Петровой, действие Положения ЦБ РФ «О безналичных расчетах в РФ» «ограничено Российской Федерацией и распространяет­ся на действия российского уполномоченного банка, являющегося бан­ком-эмитентом аккредитива в иностранной валюте в пользу резидента, в части, не противоречащей международно-правовым Унифицированным правилам и обычаям для документарных аккредитивов, которые являются нормами международного права» (!? - В.К.). Д.М. Алибуттаева считает, что «на законодательном уровне понятие инкассо дается в Унифици­рованных правилах по инкассо (? - В.К.) и в Гражданском кодексе РФ» (курсив мой. - В.К.). Из дальнейших рассуждений автора вытекает, что Унифицированные правила по инкассо автор относит к «зарубежному законодательству». Представляется неправильной точка зрения некото­рых специалистов-международников. Например, Б. Зимненко, анализируя п. 3 информационного письма Президиума ВАС РФ от 16 февраля 1998 г. № 29 «Обзор судебно-арбитражной практики разрешения споров по делам с участием иностранных лиц», отмечает, что «при рассмотре­нии дела арбитражный суд применил общепризнанную норму (курсив мой. - В.К.), содержащуюся в Конвенции ООН о независимых гарантиях и резервных аккредитивах от 26 января 1996 г., рекомендованной Гене­ральной Ассамблеей ООН к подписанию». Вместе с тем данная норма не относится к общепризнанным нормам международного права, а является отражением сложившихся в международном торговом обороте правил, то есть может быть квалифицирована скорее как международ­ный торговый обычай (хотя такая квалификация также требует дока­зательств). К тому же, Президиум ВАС РФ, ссылаясь на Конвенцию, говорит не об общепризнанности данной нормы, а о «международно-правовой нормативной и судебной практике». Смешение категорий «международные торговые обычаи» и «обычаи международного права» встречается в законодательстве иностранных государств. Так, согласно ст. 918 ГК Республики Туркменистан установлено: «Если не согласовано иное, права и обязанности сторон определяются по установившимся обычаям документарного аккредитива или документарного инкассо в меж­дународном обороте». Такое же правило включено в ст. 878 ГК Грузии.

Международные торговые обычаи признаются в России источни­ком права. В частности, согласно п. 1 ст. 1186 ГК РФ применимое право к отношениям, осложненным иностранным элементом, опреде­ляется на основании международных договоров, федеральных зако­нов и обычаев, признаваемых Россией. В соответствии с п. 3 ст. 28 Закона РФ «О международном коммерческом арбитраже» 1993 г. третейский суд принимает решение в соответствии с условиями до­говора и с учетом торговых обычаев, применимых к данной сделке. Допускают применение международных торговых обычаев и между­народные договоры, в которых участвует Россия.

Так, согласно ст. VII Европейской конвенции о внешнеторговом арбитраже при разрешении дела «арбитры будут руководствоваться положениями контракта и торговыми обычаями». О признании госу­дарством международного торгового обычая свидетельствует и прак­тика судебных органов данного государства. Например, в одном из своих информационных писем ВАС РФ констатировал, что «арбит­ражный суд при решении спора применяет обычаи в сфере между­народной торговли».

Согласно п. 1 ст. 9 Венской конвенции о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г. «стороны связаны любым обычаем, относительно которого они договорились, и практикой, которую они установили в своих взаимных отношениях». Понятие «обычай», о котором речь идет в п. 1 указанной Конвенции, характеризует положения любых документов, на которые ссылаются стороны в своем контракте. Напри­мер, сославшись в контракте на ИНКОТЕРМС, стороны в дальнейшем руководствуются его положениями как условиями контракта. Поскольку нормы Конвенции носят диспозитивный характер, положения соответствующих документов, на которые сделана ссылка, имеют приоритет над положениями Конвенции. В то же время в п. 2 ст. 9 Конвенции речь уже идет о классическом международном торговом обычае, который приме­няется к отношениям сторон как диспозитивная правовая норма, то есть независимо от ссылки на него в контракте: «При отсутствии договоренности об ином считается, что стороны подразумевали применение к их договору или его заключению обычая, о котором они знали или должны были знать и который в международной торговле широко известен и постоянно соблюдается сторонами в договорах данного рода в соот­ветствующей области торговли».

Для международного торгового обычая, как и любого другого источника права, характерен признак общеобязательности. Обычай характеризуется также общепризнанностью. Обычай как право­вая норма должен быть широко известен. В противном случае заинтересованной стороне придется доказывать его существование.

В одном из дел, рассмотренном американским судом, суд согласился с тем, что большие контейнеры могут перевозиться на палубе без уве­домления об этом, поскольку перевозчик представил серьезные свиде­тельства о том, что в итальянском порту погрузки существует соот­ветствующий обычай.

При рассмотрении МКАС спора между российской организацией и фирмой из США ответчик (покупатель), не принявший товар, подго­товленный продавцом к отгрузке в соответствии с условиями контракта, ссылался на общепринятый обычай делового оборота, согласно кото­рому в обязанность продавца входило до отгрузки товара представить покупателю опытную партию для ее тестирования в независимой лабо­ратории страны покупателя. Поскольку ответчиком не были представ­лены соответствующие доказательства, подтверждающие существование данного обычая делового оборота, при вынесении решения утверждение ответчика не было принято во внимание (дело № 107/2002, решение от 16 февраля 2004 г.).

Обычаев много в сфере торгового мореплавания. При этом одни обычаи, сложившиеся в этой области торговли, существуют давно (например, обычай перевозить часть груза на палубе при торговле лесом), в то время как другие сформировались недавно.

В одном из дел, рассмотренных американским судом, грузовладелец требовал возмещения ущерба за утрату двух контейнеров, перевозимых на палубе. В коносаменте не было сделано отметки о том, куда факти­чески погружен груз, и судовладелец утверждал, что в порту Нью-Йорк существует обычай, разрешающий перевозить контейнеры на палубе, независимо от наличия соглашения с отправителем. Суд указал, что перевозчик не нарушил договор, поместив контейнеры на палубу контейнерного судна, специально построенного для перевозки груза таким способом.

Недостаток в использовании международных торговых обычаев состоит в их устной форме, которая порождает их различное толко­вание. Поэтому многие международные неправительственные орга­низации и объединения собирают и записывают обычаи в сборники. Особую популярность в международных кругах приобрели акты Международной торговой палаты (МТП) - неправительственной организации деловых кругов, созданной в 1920 г., объединяющей в настоящее время множество национальных торгово-промышлен­ных палат (штаб-квартира МТП - г. Париж, Франция).

На основе сведений о национальных торговых обычаях в отношении базисов поставки МТП были подготовлены и изданы ИНКОТЕРМС - Международные правила толкования торговых терминов. Отноше­ния по аккредитивной сделке между сторонами внешнеторгового договора купли-продажи, а также банками регламентируются разра­ботанными МТП Унифицированными правилами и обычаями для документарных аккредитивов, а международные расчеты по инкассо регулируются Унифицированными правилами по инкассо (подробнее см. гл. X). Обычаи, касающиеся распределения убытков от общей аварии, были обобщены в рамках Международного морского комитета и получили название Йорк-Антверпенских правил об общей аварии.

Не совсем правильный подход нашел свое отражение в п. 2 ст. 285 КТМ РФ, согласно которому «при определении рода аварии, определе­нии размера общеаварийных убытков и их распределении применяются Йорк-Антверпенские правила об общей аварии и другие международные обычаи торгового мореплавания». По смыслу закона Йорк-Антверпен­ские правила об общей аварии, подготовленные в рамках Международ­ного морского комитета, отождествляются с обычаями. С нашей точки зрения, Йорк-Антверпенские правила формально-юридически являются лишь отражением существующих обычаев и обыкновений, касающихся общей аварии. Однако в литературе на сей счет имеются иные мнения. Например, А.Л. Маковский считает, что Йорк-Антверпенские пра­вила делает обычаем «всеобщность и длительность их применения».

По мнению И.С. Зыкина, «сила международных обычаев и обыкновений признается и за Йорк-Антверпенскими правилами...».

К актам, отражающим содержание международных торговых обы­чаев, относится также такой документ, как Принципы международ­ных коммерческих контрактов, разработанные и опубликованные в 1994 г. УНИДРУА. Принципы УНИДРУА не являются международ­ным договором, не требуют какого-либо формального присоедине­ния к ним государств, носят рекомендательный характер.

Согласно преамбуле Принципы подлежат применению в случаях: 1) если стороны согласились, что их договор будет регулироваться этими Принципами; 2) когда стороны согласились, что их договор будет регулироваться «общими принципами права», «обычаями и обыкновениями международной торговли» или аналогичными по­ложениями; 3) для решения вопроса, возникающего в случае, когда оказывается невозможным установить соответствующую норму применимого права; 4) для толкования и восполнения междуна­родных унифицированных правовых документов; 5) если могут служить моделью для национального и международного законодательства.

Так, по одному из дел, рассмотренных МКАС, ответчик (российское АО) просил признать контракт со швейцарской фирмой недействитель­ным ввиду того, что у должностного лица российского АО отсутствовали полномочия на заключение контракта от имени АО. МКАС установил, что российское АО, допустившее нарушение при заключении контракта в виде отсутствия полномочий, намеренно скрыло этот факт от другой стороны (швейцарской фирмы) и пыталось признать заключенный дого­вор недействительным по истечении значительного срока (3 года) после его заключения. К этому времени швейцарская фирма добросовестно выполнила свои обязательства по договору. МКАС удовлетворил требова­ние российского АО о признании контракта недействительным, поскольку действия АО противоречат принципу добросовестности в гражданских правоотношениях и могут рассматриваться как злоупотребление правом (ст. 10 ГК РФ). С точки зрения суда доводы российского АО противо­речат и lex mercatoria, которое отрицает юридическую и судебную за­щиту стороны, использующей собственное право неразумным образом или в противоречии со своим предшествующим поведением. МКАС так­же отметил, что Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА, постепенно приобретающие статус международных торго­вых обычаев, ограничивают возможность признания недействительности договоров по прошествии «разумного срока времени... после того, как отказывающаяся сторона узнала или не могла не узнать о соответству­ющих фактах или получила возможность действовать по своему усмот­рению» (ст. 3.15 Принципов) (дело № 302/1996, решение от 27 июня 1999 г.). В другом деле МКАС со ссылкой на п. 2 ст. 9 Венской кон­венции применил в качестве обычая Принципы УНИДРУА, в которых, по мнению МКАС, выражена международно-правовая практика. В пре­амбуле Принципов сказано, что они могут использоваться для толко­вания и восполнения международных унифицированных правовых документов (дело № 229/1996, решение от 5 июня 1997 г,).

Основное содержание Принципов сводится к следующим положе­ниям: 1) свобода сторон вступать в договор и определять его условия; 2) обязательность договора и возможность его изменения или пре­кращения только в соответствии с его условиями или по соглашению сторон; 3) право сторон, кроме прямо оговоренных в Принципах случаев, отступать от любых их положений или изменять их дейст­вие; 4) решение вопросов, прямо не разрешенных в Принципах, в той мере, в которой это возможно, в соответствии с выраженными в них общими принципами; 5) обязанность для сторон действовать добро­совестно и в соответствии со стандартами честной деловой практики в международной торговле; 6) связанность сторон торговыми обык­новениями и обычаями, а также любой практикой, которую стороны установили в своих взаимных отношениях.

В международной торговле активно используются различные типовые документы. Среди них можно выделить разработанные Европейской экономической комиссией ООН Общие условия экс­портных поставок машинного оборудования, Руководство по дого­ворам международной встречной торговли, а также другие типовые контракты для различных видов торговых сделок (более 30).

Широко применяются в международной торговле типовые кон­тракты, разработанные соответствующими отраслевыми ассоциаци­ями торговцев определенными видами товаров. Такие типовые контракты составлены на каждый отдельный вид товара (зерно, хлопок, лесоматериалы и т.д.). Возможна разработка сторонами (одной из сторон) собственных типовых контрактов. Применение типовых документов облегчает сторонам процесс заключения внеш­неэкономической сделки. Ссылка сторон на какой-либо типовой контракт инкорпорирует его положения в контрактные условия (ст. 427 ГК РФ).

В области международных перевозок активно используются так называемые проформы (или, иначе, стандартные формы) чартеров, в которых изложены общие условия перевозки грузов. Использо­вание проформ ускоряет и облегчает процесс выработки и согла­сования содержания договора. Разработка проформ осуществляется как национальными, так и международными организациями судовла­дельцев.

Международные торговые обычаи, активно используемые в между­народной торговле типовые контракты и документы принято объе­динять под общим названием - негосударственное регулирование, в том смысле, что указанные источники не исходят от государства.

Помимо национального права, международных договоров, между­народных торговых обычаев к контракту применяют правила, опре­деляемые предшествующей практикой взаимоотношений сторон данного контракта. Речь идет о заведенном порядке.

И.С. Зыкин определяет заведенный порядок как «практику взаимо­отношений, установившуюся между сторонами договора, но не нашед­шую в нем прямого отражения. Заведенный порядок применяется, если контракт позволяет предположить намерение сторон им руководство­ваться». Так, в соответствии с ч. 2 ст. 431 ГК РФ, если из самого до­говора не удается определить его содержание, то «должна быть выяснена действительная общая воля сторон с учетом цели договора. При этом принимаются во внимание все соответствующие обстоятельства, включая предшествующие договору переговоры и переписку, практику, устано­вившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи делового оборота, последующее поведение сторон». Как видно, практика, установившаяся во взаимоотношениях сторон договора, в определении содержания его условий поставлена российским законодателем даже перед обычаями делового оборота. Согласно ч. 1 ст. 9 Венской конвенции о договорах международной купли-продажи «стороны связаны любым обычаем, относительно которого они договорились, и установленной практикой отношений». И лишь только при отсутствии таковых правоприменитель будет обращаться к ч. 2 ст. 9 Конвенции и устанавливать содер­жание торгового обычая, в том числе с помощью таких сборников, как ИНКОТЕРМС (об этом см. выше).