Хронология основных событий. 1450. Впервые упоминается как великий князь, соправитель отца. 1452. Первый брак с тверской княжной Марией Борисовной. 1462. Вступление на московский

1440, 22 янв. Дата рождения.

1450. Впервые упоминается как великий князь, соправитель отца. 1452. Первый брак с тверской княжной Марией Борисовной. 1462. Вступление на московский великокняжеский престол.

1471. Поход на Новгород, битва на реке Шелонь.

1472. Второй брак с Софьей Палеолог.

1478. Присоединение Новгорода к Великому княжеству Московскому. 1485. Присоединение Твери к Великому княжеству московскому. 1480. Стояние на Угре, конец ханской власти на Руси. 1497. Принятие Судебника.

1503. Присоединение юго-западных земель к Русскому государству. 1505, 27 окт. Дата смерти.

Литература

истории. ■■■• - - - В.Б. Власть и собственность в средневековой России (XV-XVI вв.) — М.,

, ]цмин А.А. Россия на рубеже XV-XVI столетий: Очерки социально-политической _;ТОрии. - М., 1982. 2. Кобрин

3 Костомаров Н.И. Великий князь и государь Иван Васильевич // Н.И. Костомаров Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. — М., 1995. — Кн. 1.

4 Скрынников Р.Г. История Российская IX—XVII вв. — М., 1997.

Василий III 124

Василий III

ын Ивана III и Софьи Палеолог Василий родился 20 марта 1479 г. eff По условиям брачного договора великого князя московского со своей второй женой их сыновья могли стать удельным* князьями. Но обстоятельства сложились так, что для Василия Ивановича! открылся путь к великокняжескому московскому столу. Смерть старшего великокняжеского сына, наследника престола Ивана Ивановича, в 1490 r.J размолвка Ивана III со снохой Еленой Стефановной Волошанкой и вну­ком Дмитрием Ивановичем, которая завершилась в 1502 г. их опалой, и несомненное влияние на великого князя московского второй жены — все это привело к тому, что 14 апреля 1502 г. он «учинил... всея Руси самодержцем» своего взрослого сына. Объявив в 1502 г. Василия своим наследником, Иван III не стал проводить торжественную церемонию erd коронации, наподобие той, что происходила в 1498 г., когда венчали на] великое княжение великокняжеского внука Дмитрия. Однако в своем заве­щании, окончательно оформленном в январе 1504 г., он позаботился о его положении как будущего самодер­жавного правителя. В этом завещании выразилось дальнейшее усиление госу­дарственного единства. Так, если Васи­лий Темный завещал старшему сыну — Ивану III — примерно столько же зе­мель, сколько и остальным четырем сы­новьям, то Иван III завещал Василию, по данным С.М. Соловьева, 66 городов, а другим своим сыновьям — Юрию, Дмит­рию, Семену и Андрею всего 30. Были, кроме того, значительно урезаны ранее существовавшие уделы, а наделение бра­тьев Василия землями на северской окраине должно было заинтересовать их в обороне южной и западной гра­ниц государства. Впервые вся Москва

целиком передавалась старшему великокняжескому сыну. Укрепить позиции сына Иван III рассчитывал также с помощью брака. В 1503 г. он задумал ценить Василия на дочери датского короля Ханса Елизавете. Для разви- _тия международных связей Московской Руси, превратившейся в Россию, и утверждения ее положения в качестве европейской державы этот брак _мог бы иметь ничуть не меньшее значение, чем брак самого Ивана III с Софьей Палеолог. Он, кроме того, позволял возродить традицию установ­ления брачных связей между русским великокняжеским домом и владе­тельными домами разных европейских стран, существовавшую в киевские [ времена и выражавшую признание Руси как составной части европейско- [ го мира. Этот проект, однако, не был осуществлен. Датский король по- ■ считал курфюрста бранденбургского более выгодной партией для своей дочери, да и в московских придворных и церковных кругах не выражали радости по поводу возможной женитьбы наследника на принцессе-ино- верке.

Когда в конце 1503 г. Иван III тяжело заболел и реальная власть стала сосредоточиваться в руках его сына и наследника, печатник Юрий Дмит­риевич Траханиот, входивший в окружение Софьи, посоветовал выбрать в жены его подданную. Возможно, он хотел выдать за наследника свою дочь.; Но Василий организовал смотрины невест, начавшиеся в августе 1505 г. В них участвовало 500, а по сведениям С. Герберштейна — даже 1500 де­виц. В конце концов Василий избрал Соломонию Сабурову, дочь Юрия Константиновича Сабурова, о котором известно, что он был в 1501 г. J наместником в городе Корела. Сабуровы были потомками Чет-мурзы, вы- I шедшего из Орды в 1330 г. Свадьба Василия Ивановича с Соломонией Сабуровой состоялась 4 сентября 1505 г. Вскоре после этого 27 октября 1505 г. умер Иван III, и сын его Васи­лий стал самодержавным государем в Москве. Он тут же вновь арестовал внука умершего государя. В тюрьме Дмитрий умер 14 февраля 1509 г. — по слухам, дошедшим до С. Герберштейна, то ли от голода и холода, то ли задохнувшись в дыму. Для Василия III эта смерть не могла не быть желанной, поскольку вопрос о правах на московский великокняжеский престол Дмитрия (законного по русской традиции наследника) и его возможных потомков полностью отпадал. Вместе с властью над огромной державой Василий III получил в на­следство от отца все ее проблемы. Внутри страны это были отношения с братьями и с другими родственниками, с боярами и церковью, а также с ^теми русскими землями, которые формально сохраняли самостоятель­ность — с Псковской республикой и великим княжеством Рязанским, во внешней политике — с Ливонским орденом, Литвой, Казанью и Крымом. Уже в конце княжения Ивана III обострились отношения с Казанью, ан Мухаммед-Эмин, возведенный на престол в 1487 г. русскими войсками, тяготился зависимостью от Москвы, вызывавшей большое недовольство казанской знати. Пользуясь болезнью Ивана III, хан выступил против Моем вы. Он схватил русского посла и купцов 24 июня 1505 г., когда в Казани проходила ярмарка. Одних из них казанцы убили, других ограбили. Затем казанцы осадили Нижний Новгород, но взять город не смогли и отошли к Казани.

После вступления Василия III на престол хан Мухаммед-Эмин отказался] признавать зависимость от нового великого князя московского, объясняя это тем, что он приносил присягу Дмитрию Ивановичу, а Василий III «изЛ менил братанчю (племяннику. — Н.М.) своему... поймал его через крест» ное целованье». Осознавая, что предстоит серьезная борьба за восста-1 новление московских позиций в Казани, Василий III, воспользовавшись тем,] что брат Мухаммеда-Эмина царевич Куйдакул, проживающий в Ростове! пожелал креститься, одобрил это стремление и, после того как царевиЛ крестился и принял при крещении имя Петр, женил его на своей сестра Евдокии и дал ему удел.

В апреле 1505 г. начался поход русских войск на Казань, однако окон! чился он в июне их тяжелым поражением. Мухаммед-Эмин устоял, но, col знавая, что Москва располагает несравненно большими силами, чем Ка1 занское ханство, он к концу 1506 г. поспешил уладить свои отношения i Василием III и признал свою зависимость от Москвы.

Смерть великого князя литовского и короля польского Александра КаЯ зимировича, последовавшая 20 августа 1506 г., заставила Василия III уде! лить особое внимание литовским делам. Используя то обстоятельство, чтея вдовой Александра была его сестра Елена Ивановна, он попытался до! биться своего избрания на литовский великокняжеский престол. РассчиИ тывал он, кроме того, на поддержку влиятельной литовско-русской партий православных магнатов. Это был первый случай, когда великий князь моя ковский выставлял себя на литовское княжение. Однако осуществиться! этому не удалось. Глава литовско-русской партии князь Михаил ЛьвовиЯ Глинский сам попытался стать великим князем литовским. Избран был! однако, в октябре 1506 г. брат умершего Александра Сигизмунд, которое го короновали 20 января 1507 г.

Избрание Сигизмунда привело к войне между Литвой и Русским го| сударством, поскольку Сигизмунд потребовал возвращения всех земель! потерянных в результате Русско-литовской войны в 1503 г. На свою сто! рону он рассчитывал привлечь Крым, Казань, а также брата¹ Василия II Юрия Ивановича. Но Юрий не решился выступить против старшего брата! а Казань предпочла сохранить мир с Москвой. Сложнее складывались от! ношения с Крымом. После крушения Большой Орды в 1502 г. у КрыМч исчезла заинтересованность в союзе с Россией. Кроме того, черниговски! и новгород-северские земли являлись традиционным объектом набегов

крымских татар. Но если до 1503 г. эти набеги затрагивали Литву, то после присоединения Черниговщины и Северщины к Русскому государ­ству они стали представлять враждебную акцию в отношении Москвы. Од­нако накануне войны с Литвой Василий III сумел проявить дипломатиче­ское умение, столь присущее его отцу, и использовал в своих целях крымско-ногайские противоречия.

Военные действия против Литвы начались в марте 1507 г. и шли до­вольно вяло. Не удалось нападение на Белев крымских мурз, которые сперва были разбиты 9 августа русскими воеводами на Оке, а затем и вовсе ушли в связи с угрозой ногайского нападения на Крым.

Значительно обострилось положение в Литве после того, как в феврале 1508 г. против Сигизмунда выступил князь Михаил Глинский, который не мог смириться с тем, что не был избран на литовский великокняжеский [престол. Опираясь на владения Глинских в Туровской земле и на под­держку родственников и православных магнатов, князь Михаил осадил Минск, а его отряды появились в окрестностях Вильны. Понимая, что без помощи Москвы он не сможет противостоять Сигизмунду, Михаил заявил! о своем стремлении перейти на службу к Василию III и в мае 1508 г. он целовал ему крест. Переход Михаила Глинского на сторону московских войск не повлек решительных перемен в ходе войны. В сентябре 1508 г. был заключен мир, который не привел к территориальным изменениям. Однако литовской стороне пришлось отказаться от претензий на все земли, присоединенные к России на западе при Иване III.

После войны на службу к московскому князю перешли князья Глин­ские, и среди них — брат Михаила Василий, отец будущей второй жены Василия III Елены, а также другие литовские князья. Все они получили вотчины в России.

Война с Литвой 1507—1508 гг. показала, что продолжение борьбы за [западные русские земли со Смоленском требовало присоединения Псков­ской республики. Псков интересовал Василия III и как богатый торговый город. Несомненно, что решение ликвидировать псковскую независимость Диктовалось также обидой на псковичей за их желание видеть у себя кня- зем Дмитрия, внука Ивана III, которое они высказывали еще в 1499 г. Свою обиду он не забыл: в сентябре 1509 г. начал поход на Псков, прибыв в [Новгород с большим войском.

В Псков великий князь московский послал дьяка Т. Долматова, кото­рый на последнем вечевом собрании 13 января 1510 г. объявил горожанам [волю Василия III, по которой в городе ликвидировалось вече и назнача­лись два наместника из Москвы, а также наместники по пригородам. Вече ^огласилось принять все требования, зная, что в Новгороде стояли большие [Московские силы. Псковичи вскоре были приведены к присяге, а 24 января в род прибыл Василий III. Под предлогом жалоб со стороны псковичей

он выселил из города 300 семей, а принадлежавшие им земли были р_0з, даны московским боярам и помещикам. Новгородских помещиков paccg. лили во дворах Среднего города, конфискованного у прежних хозяев Так псковичи, помогавшие в свое время Ивану III подчинить Новгород, в начале 1510 г. подверглись участи новгородцев.

Присоединение Пскова означало значительное усиление позиций Русско государства на северо-западных рубежах. Это позволило Василию III вес­ти более активную политику по отношению к Литве и начать борьбу! присоединение Смоленска.

Для этого складывалась довольно благоприятная обстановка. После же­нитьбы Сигизмунда на дочери венгерского магната Яна Запольи Варваре он делался союзником антигабсбургских сил в Венгрии, и это заставляла Империю стремиться заключить с Москвой союз против Литвы. К томи же стремился Тевтонский орден, не желавший уступать Польше западные прусские земли. Крымский хан Менгли Гирей уверял Василия III в том,! что нападения крымских царевичей на южную русскую окраину совер­шались без его ведома, а Сигизмунда — в том, что он помогает ему прол тив России. Положение Василия III осложнялось тем, что в Литве рассчш Mb, тывали на поддержку его брата князя Юрия, а другой брат, князь Семен!

даже думал бежать туда в 1511 г. 20 Все это заставляло Василия III ускорить начало военных действий. Пей

вый поход русских войск под Смоленск состоялся зимой 1512—1513 гг., но| не привел к взятию города. Также неудачей окончился второй поход ocej нью 1513 г. Несмотря на это, в Европе высоко оценивали роль России борьбе с Польшей и Литвой. Не случайно в феврале 1514 г. в Москву при! был посол императора Священной Римской империи Максимилиана, и межда Россией и Империей был заключен договор о союзе против Польши. В нем Василий III впервые в истории отношений с Империей назывался царем.

Третий поход на Смоленск начался в мае 1514 г., а в июле в армию, осайЯ давшую крепость, прибыл Василий III. После интенсивного артиллерийского обстрела, начавшегося 29 июля, наместник Ю. Сологуб и воеводы решило сдать город русским войскам. По условиям договора с жителями городЯ Василий III соглашался отпустить всех воевод и «жолнерей» (воинов), котя рые хотели остаться на литовской службе. Под русской властью гороЯ сохранял все права, которые давали ему литовские великие князья. За Щ ярами и монастырями сохранялись все вотчины. Льготные условия, на к04 торых Смоленск входил в состав Русского государства и которые были зафиксированы в жалованной грамоте городу в 1514 г., должны были пр^ влечь симпатии населения западных русских земель к Москве.

самц;

J

Овладение Смоленском было крупным успехом Василия III. Для Россия открывалась возможность борьбы за присоединение белорусских земелщ В августе русские воеводы заняли города Мстиславль и Кричев.

u'o в это же время стало известно о стремлении князя М.Л. Глинско­го отъехать на службу к Сигизмунду, с которым он начал вести тайные переговоры. Князь был недоволен тем, что Василий III нарушил свое обе­щание передать ему в вотчину Смоленск, которое давал в начале войны. Но бежать Глинскому не удалось. Он был арестован и отослан в кан­далах в Москву.

Пока Глинский собирался к Сигизмунду, боевые действия продолжались. Под Оршей 8 сентября состоялось сражение между литовскими войска­ми князя К. Острожского и русскими войсками воевод М.И. Булгакова и И.Д, Челяднина. Между русскими воеводами возник местнический спор, и когда Булгаков попал в трудное положение, Челяднин не помог ему, а затем бежал с поля боя. Булгаков был разбит, а Челяднин оказался в литов­ском плену.

Победа К. Острожского под Оршей привела к тому, что епископ и дру­гие сторонники Литвы в Смоленске тайно сообщили литовскому воеводе, что в случае штурма города готовы открыть ему ворота. Заговор не удался, I но для Василия III он послужил поводом, чтобы лишить Смоленск льгот, которые давала ему грамота 1514 г. Из смоленских бояр и шляхтичей многие, даже не причастные к заговору, были выселены и получили поме­стья в Северо-Восточной Руси.

• Поражение под Оршей имело для Василия III весьма неприятные по­следствия. В Европе Сигизмунду удалось создать преувеличенное пред­ставление о своей победе. В результате император Максимилиан, испы­тывавший трудности в связи с восстанием в Венгрии, начал искать пути примирения с Сигизмундом.

С 1515 г. стали постепенно осложняться отношения с Крымом. В тот год умер хан Менгли Гирей. Вступивший на крымский престол его сын Мухаммед Гирей стал проводить более активную внешнюю политику. Уси­лились нападения крымских царевичей и мурз на земли Литвы и России. Осенью 1517 г. один из крупных крымских отрядов, ходивший под Пу- тивль, был разбит на реке Суле, по пути в Крым, князем В.И. Шемячичем. Еще более осложнились русско-крымские отношения после того, как в кон- це 1517 г. в Серпухове умер бывший казанский хан Абдул-Латиф, брат Мухаммед Гирея по матери. В Крыму были твердо уверены, и имели на ^то основания, что Абдул-Латиф был отравлен. После этого между Каза­нью и Крымом начались переговоры о наследнике казанского престола. ™ в декабре 1518 г. в Казани умер хан Мухаммед-Эмин, долго и тяжело болевший. Василий III срочно послал в Казань своего посла М.Ю. Захарь­ина, причастного к гибели Абдул-Латифа, который объявил там о жела­нии московского князя видеть на казанском престоле своего ставленни­це Шигалея (Шах-Али), сына касимовского царевича Шейх-Аулияра. Для Рыма это был настоящий вызов, так как переход престола к Шигалею

вспори» России: от Рюрика до Пугина 129

означал установление зависимости Казани от России. Кроме того, Шигя] лей происходил из рода астраханских ханов, наследников Большой OpflJ которых в Крыму рассматривали как своих врагов.

С начала 1521 г. русско-крымские отношения особенно обострили™. Этому способствовала ликвидация независимости Рязанского княжества! и арест великого князя рязанского Ивана Ивановича, стремившегося уЛ тановить более тесные отношения с Крымом.

Еще более серьезное предпосылкой обострения русско-крымских отнм шений стали события в Казани весной 1521 г. Ставленник Василия III Ци галей, этот, по словам А.А. Зимина, «злобный, жадный и трусливый прав J тель», до того надоел казанской знати, что она попросила Мухаммед Гирея прислать на казанский престол кого-либо из своих родственников. Тот npnJ слал своего брата Сахиб Гирея, а Шигалея свергли и изгнали из Казани! Это означало серьезное поражение московской дипломатии.

Утвердив брата на казанском престоле, Мухаммед Гирей совершил круп! ный поход на Россию. Это был первый случай, когда крымцы прорвались! в глубь страны. В ночь на 28 июня 1521 г. хан перешел Оку, обойдя руоЯ ское войско, и двинулся на Москву. Удар был внезапным, и жители под] московных сел в панике бежали в столицу. Сам Василий III бежал в Во­локоламск и, по сообщению С. Герберштейна, по пути даже прятался i стогу сена.

Крымская рать громила Подмосковье. Множество людей попало в по­лон. Но когда хан получил известие о движении к Москве новгородски] и псковских войск псковского наместника князя М.В. Горбатого, он ото! шел от русской столицы. Напуганный столь масштабным крымским наэ шествием, Василии III дал хану по его требованию грамоту, в которой обязывался платить ему дань. Тем самым между Крымом и Россией уса танавливались отношения, аналогичные тем, которые существовали меж! ду русскими землями и Золотой Ордой, а затем — Большой Ордой до] 1480 г. Столь серьезная уступка Мухаммед Гирею со стороны Василия 111 не диктовалась реальной обстановкой. Спешно покинув столицу, великий князь потерял возможность реально оценивать ситуацию и понять, чтй вести сколько-нибудь длительные боевые действия далеко от Крыма xarf не способен.

Ошибку великого князя удалось исправить рязанскому воеводе князи Ивану Васильевичу Хабару. После того как крымцы не смогли взять на! обратном пути Рязань, хан потребовал сдать крепость и ссылался при этощ на грамоту Василия III. Тогда Хабар заявил, что он должен видеть ее, и! когда крымцы предъявили ему грамоту, он сумел ее уничтожить. За этЯ и за другие боевые дела он вскоре получил чин боярина. Никаких дал® нейших последствий грамота не имела, и когда позже в Крыму ссылЯ лись на нее, русская сторона отказывалась ее признавать.

События 1521 г. показали Василию III, что Крым и союзная с ним Ка­зань представляют угрозу, и в таких условиях продолжать войну с Литвой было невозможно. В 1522 г. удалось заключить пятилетнее перемирие с Литвой, по которому литовская сторона признавала переход Смоленска _под управление России.

«Крымский смерч» 1521 г. ускорил ликвидацию крупнейшего удела на юге страны — Новгород-Северского княжества, в котором на положении вассала сидел Василий Иванович Шемячич. В целом стремление Василия III покончить с этим уделом соответствовало его антиудельной политике пре­дыдущего времени, когда он присоединял к своим землям уделы после [смерти их владельцев. Так, в 1513 г. после смерти князя Федора Борисо- I вича Волоцкого было упразднено его Волоколамское княжество. Для на­селения, по-видимому, в этом было даже некоторое облегчение, поскольку [князь Федор Борисович был настоящим тираном. Через пять лет, в 1418 г., в связи со смертью их владельцев Василий III ликвидировал Калужское княжество своего брата Семена и Стародубское княжество князя Васи- [лия Семеновича.

Новгород-Северское княжество Шемячича занимало большую территорию и было вытянуто далеко на юг, вплоть до впадения Оскола в Северский Донец. Оно первым принимало на себя нападения крымских отрядов и играло важную роль в общерусской борьбе с Крымом. Сам внук Шемяки имел большие боевые заслуги, участвуя в войнах с Литвой и крымскими татарами. Несмотря на все его заслуги, Василий III твердо решил покон­чить с этим сильным и независимым князем, которого постоянно подозре­вал в стремлении отъехать в Литву. Серьезное недовольство Василия III [вызывало то, что Шемячич ничего не сделал в 1521 г. ни для борьбы с [Мухаммед-Гиреем, ни для того, чтобы предупредить Москву о его походе. I Для борьбы с Шемячичем Василий III готов был использовать любые [средства. Он вызывал его в Москву, но тот отказался ехать без «охран­ной грамоты» от митрополита — гарантии его безопасности. Зная, что Василий III готов арестовать Шемячича, невзирая на митрополичью гра- [моту, митрополит Варлаам отказывался дать ее, чтобы не быть виновником [нарушения клятвы, и в конце 1521 г. покинул митрополичью кафедру. На его место в начале 1522 г. стал игумен Иосифо-Волоколамского мона­стыря Даниил, готовый выполнять требования великого князя московско­го. В 1523 г. Шемячич получил митрополичью грамоту, прибыл в Москву |и был арестован. В 1529 г. он умер в заточении. I Ликвидация уделов была в руках Василия III способом укрепления по­литического единства государства. Еще более важное значение имел про­исходивший в первой половине XVI в. хозяйственный подъем. Осваивались новые земли, прежде всего в Замосковном крае и на севере страны. От­ражением этого являлся рост монастырского землевладения. Появилось

немало новых монастырей. Набирала обороты торговля, как внутренняя, Я и внешняя, прежде всего с соседними странами. Пользовались известность»! в то время купцы Хозниковы, Сырковы, Таракановы. В начале XVI в. Анике» Федорович Строганов завел в Соли Вычегодской солеваренный промьй сел и постоянно расширял свои владения. Политика Василия III по othoJ шению к купечеству была покровительственной. Осознавая значение государства развития промыслов и торговли, Василий III выдавал ToprogJ цам и промышленным людям льготные и жалованные грамЬты, старался защитить их от произвола воевод.

Еще более серьезное внимание он уделял развитию поместного зен левладения. Если при Иване III в Русском государстве были заложены ocJ новы поместной системы, то при Василии III создание ее было завершено! Использовал при этом он тот же способ, что и его отец в конце XV a,J когда проходила конфискация боярских вотчин в Новгородской земля То же самое позже имело место в Пскове, а отчасти — в Смоленской земле. В результате, как отмечал Р.Г. Скрынников, в руках государства был сосредоточен настолько значительный земельный фонд, что оказаЯ лось возможным обеспечение землей на поместном праве всей корпора!

Ящ ции московских служилых людей, причем поместья получали даже служи лые холопы.

20 Политика Василия III была также направлена на ограничение иму-]

_ф щественных прав вотчинников. В 1506 г. практически прекратилась вы] 1 дача светским феодалам тарханных грамот, по которым они освобождались рКМп от уплаты податей. В дальнейшем такие грамоты выдавались лишь в ис­ключительных случаях. В отношении монастырского иммунитета полития ка Василия III была более чем противоречивой. Проводя ограничение этого иммунитета, великокняжеская власть опиралась на поддержку нестяжате-j лей, призывавших церковь отказаться от «стяжаний» и от владения вотчии нами. В 1511 г. митрополитом стал Варлаам, последователь наиболее вид! ного идеолога нестяжателей Нила Сорского, умершего в 1508 г. 0w поощрял великокняжескую политику в отношении церковного землевля дения. Но союз великого князя московского с митрополитом оказался' непрочным. Василий III стремился укрепить свою власть над церковными феодалами и установить судебную зависимость монастырской братии oil великокняжеского суда, с чем Варлаам согласиться не мог. Это заставлЯ ло Василия III искать союза с противниками нестяжателей, последовате! лями игумена Иосифо-Волоколамского монастыря Иосифа Волоцкого Н осифлянами, являвшимися сторонниками сильной великокняжеской влая ти и стремившимися опираться на нее в борьбе со своими противника' ми — еретиками, как это было в первые годы XVI в. Поэтому в 1515 гД вскоре после смерти князя Федора Борисовича и ликвидации его ВолоЯ кого удела, Иосифо-Волоколамский монастырь получил грамоты на вот

: _чИны возле Твери и Ржева, по которым ему давались самые широкие [ податные и судебные привилегии. Такое отступление от принципов позе- ¹ цельной политики, которое допустил Василий III в отношении оплота осиф- | лянства, показывает, что великий князь московский был способен про­явить политическую гибкость ради заключения союза, необходимого ему [ для укрепления своей власти.

i Сложными были отношения Василия III с Боярской думой. Он не мог I забыть того, как в конце XV в. бояре стояли за передачу великокняжеского К московского престола Дмитрию. Недоверие к Боярской думе и в целом к I удельно-княжеской знати, включая родных братьев, стало для Василия III [причиной осложнения его отношения с церковью. Так, в 1511 г. у него ■ испортились отношения с осифлянами после того, как митрополит Симон [заступился за великокняжеского брата князя калужского Семена Ивано­вича, собиравшегося бежать в Литву. Заступничество митрополита спас- [ло князю жизнь, но самому Симону пришлось оставить митрополичью ка- [федру, которую занял нестяжатель Варлаам.

[ Поступок Симона был не случаен для митрополита-осифлянина. Высту­пая за усиление великокняжеской власти, осифляне одновременно выс­тупали в защиту братьев Василия III от великокняжеской грозы. Сам Иосиф [Волоцкий незадолго до своей смерти в 1515 г. всячески улаживал конф­ликты между Василием III и его братом, дмитровским князем Юрием Ива­новичем. В этом, как отметила Н.А. Казакова, выразилось расхождение между теорией и практикой осифлян. Заступничество Иосифа также было успешным, и именно потому, что Василий III видел в нем своего твердого сторонника, поскольку Иосиф еще в 1507 г. передал свой монастырь под I покровительство великого князя московского. Отвечало самым сокровен­ным мечтам Василия III и послание Иосифа к нему, где прямо подчерки­валось, что власть князя имеет божественное происхождение. Можно только представить себе, с каким наслаждением внимал московский госу- I дарь следующим словам из послания ему Иосифа: «Слышите, царие и князи, и разумейте, яко от Бога дана бысть держава вам. Вас бо Бог в себе I места избра на земли и на свой престол вознес, посади, милость и живот положи у нас». Эти слова были свидетельством того, что в церковных 'кругах власть московского государя приравнивали к власти византийс­ких императоров-василевсов. Следовательно, и держава его воспринима­лась как достойная наследница и преемница Византии. Еще митрополит Зосима сформулировал в 1492 г. теорию «Москва — новый град Кос-; тянтина» и, используя евангельское предсказание «И будут перви последний |^и последни перви», показал, что первенство в православном христианском "ире после падения в 1453 г. «первой» ранее Византии перешло к «Мос-;^Кае и всей Русской земле». Развивая мысль митрополита Зосимы, псков- ^скии монах старец Елиазарова монастыря Филофей в своем послании

Василию III, написанном между 1515 и 1521 гг., заявлял: «Блюди и внемли] благочестивый царю, яко вся христианская царьства снидошася в твое ем но, яко два Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не быти». Так под пером монаха-осифлянина была высказана теория «Москва — трети! Рим». В ней в четкой и классически завершенной форме выражалась ищщ византийского наследия. Это наследие переходило к Русскому государ.] ству, столица которого — Москва становилась третьим Римом после утя верждения в первом Риме католичества и после падения второго Рима - Константинополя.

Острота противоречий между осифлянами и нестяжателями нисколько] не мешала Василию III приближать к себе по мере надобности как техл так и других. Его собственные политические интересы были для него не-] сравненно важнее, чем разногласия среди церковников. Наглядно об этом! свидетельствовало то, что он приблизил к себе не только волоцкого! игумена, но и его противника — Вассиана Патрикеева, ставшего после! смерти Нила Сорского в 1508 г. фактическим главой нестяжателей. При! этом великий князь московский даже не посмотрел на то, что Вассиан! который до принятия монашества звался князем Василием Ивановичем] Патрикеевым, был в 1499 г. насильно пострижен в монахи и сослан в Кирилло-Белозерский монастырь за поддержку Дмитрия. Таким образом» Василий III имел все основания считать Вассиана своим противником. Но] после смерти Дмитрия в 1509 г. Вассиан был возвращен в Москву. Прея дав забвению старое дело, великий князь московский готов был исполья зовать авторитет наиболее видного из нестяжателей для борьбы с осиф-1 лянской концепцией богатой церкви, владевшей крупными вотчинами. Эта борьба соответствовала его стремлению овладеть церковными землями,! превратить их в государственную собственность и использовать ее на! поместные дачи.

По-разному Иосиф и Вассиан относились к еретикам. Если Иосиф счи! тал необходимым расправляться с ними и привлекать для борьбы госу! дарственную власть, то Вассиан, ссылаясь на прошлое христианской цериЯ ви, полагал, что их нельзя казнить, но следует ограничиться церковной! анафемой и заточением, а покаявшихся еретиков прощать.

Еще одним известным гуманистом в России первой половины XVI в. был Максим Грек, которого в миру звали Михаил Триволис. Выходец из семьи! греческого чиновника, он учился во Флоренции и в Венеции. Во Фяо| ренции ему довелось слушать проповеди Савонаролы, в которых обличая лись пороки и неправда и выражалось сострадание к униженным и угне| тенным. Савонаролу обвинили в ереси и сожгли в 1498 г. по распоряжениКЯ папы Александра VI Борджиа. Под влиянием Савонаролы Максим tp^e4 постригся в католическом монастыре. Но он не мог принять новых идеИЯ распространявшихся в Италии в эпоху Возрождения. Его смущало, ^чт0|

интерес к греко-римскому язычеству, античному искусству и философии, к самому древнему образу жизни отодвигал христианство на второй план. Он вернулся в Грецию и вновь постригся в православном Ватопедском монастыре. В 1518 г. по просьбе Василия III его послали в Москву для исправления переводов церковных книг. В Москве Максим Грек занял видное положение, но в силу своей страстной натуры и неравнодушного характера не мог оставаться в стороне от внутриполитической борьбы. Он принял сторону нестяжателей и оказал помощь Вассиану в работе над Кормчей (сборник церковных и светских правил, законов и постановле­ний). Оказал он влияние не только на духовенство, но и на светских лиц, среди которых был видный дипломат Федор Иванович Карпов. В посла­нии митрополиту Даниилу Максим Грек отмечал, что государь должен не [допускать произвола, но править с «грозою правды и закона», однако I «правда» должна сочетаться с «милостью».

J Одним из близких к Максиму Греку людей стал в Москве Иван Ни­китич Берсень Беклемишев, служивший при дворе еще с 1490 г. Он от­личался резкостью и прямотой суждений и продвинулся по службе не­значительно. Очень резко он высказывался по адресу тех порядков, которые сложились при Василии III. «Добр деи был отец великого кня­зя... и до людей ласков... а нынешней государь не по тому, людей мало жалует». Ему принадлежит еще одно яркое сравнение Ивана III и Васи­лия III. «Государь — деи упрям и въстречи против себя не любит, кто ему въстречю говорит, и он на того опаляется; а отец его князь велики против собя стречю любил и тех жаловал, которые против него говари- [ вали». Следовательно, престарелый Берсень, хорошо знавший обоих го­сударей, считал Василия III еще более самовластным правителем, чем даже [ Иван III.

Вскоре Берсеню довелось на себе испытать правоту своих слов. Этому [предшествовал арест Максима Г река осенью 1524 г. Причины ареста были связаны с тем, что, по мнению Василия III, греки, в том числе в значитель­ной мере и Максим, не желали содействовать развитию русско-турецких | отношений, поскольку вынашивали идею освобождения греков от осман­ского ига. Кроме того, было известно об отрицательном его отношении [ к разводу Василия III с Соломонией Сабуровой и второму его браку.

Эта идея возникла в 1523 г. Отсутствие у великого князя московского и | его супруги детей делало реальным переход московского великокняжеского престола к брату Василия III дмитровскому удельному князю Юрию, с чем I Усилий III смириться не мог. Но развод и новый брак не соответствова­ли московским традициям и был незаконным с церковной точки зрения. Поэтому среди духовенства многие были против этого брака, в том числе | Вассиан Патрикеев. Однако Василий III хорошо знал, что митрополит Да­ниил готов исполнить любое его желание.

Вскоре после ареста Максима был арестован Берсень Беклемишев, а такж» I митрополичий дьяк Федор Жареный и Савва Грек, который был, как и Мак­сим; выходцем из Афона, а в Москве состоял архимандритом Спаса-Новогвя монастыря. Важные показания, касавшиеся Берсеня, дал Максим Грек, воз­можно, проявив слабость. Зимой 1525 г. Берсень был казнен на льду MockJ вы-реки, а Федору Жареному урезали язык. Но и сам Максим не избежал! заточения в Иосифо-Волоколамском монастыре, у своих противников-осиф.1 лян, где его, по его словам, «морили дымом, морозом и голодом».

Осуждение Максима Грека усилило позиции осифлянского духовенства! во главе с митрополитом Даниилом и, следовательно, облегчало для Ва-1 силия III развод и новую женитьбу. Сама Соломония пыталась предотвЛ ратить это и с помощью чародеев — «женок и мужиков» стремилась! возвратить любовь мужа. Одна из таких ведуний, Стефанида, дала Соло! монии заговоренную воду, чтобы умываться ею и трогать мокрой рукой] белье великого князя. Но и эта уловка не помогла. Соломония была пострижена в Рождественском девичьем монастыре, затем ее сослали в Каргополь, после чего через пять лет перевели в Покровский монастырь в Суздале. По официальной версии, сама Соломония просила постричь] ее в монахини из-за болезни и бездетности. Князь A.M. Курбский в сво-1 ей «Истории о великом князе Московском» говорил о насильственном] 19 20 I ^ее пострижении. Некоторые подробности развода привел С. Герберштейн.

По его сведениям, Соломония будто бы не желала постригаться и стала] \ топтать принесенную ей монашескую одежду. Тогда один из великокняв L^! жеских слуг, Иван Шигона Поджогин, будто бы ударил ее бичом и зая­вил, что она должна уйти в монастырь по воле великого князя. Это за-] ставило Соломонию смириться. Ходил упорный слух, что у инокини! Софии-Соломонии родился сын от Василия III, который умер ребенком» Подтвердить достоверность слуха не представляется возможным. Соло! мония пережила мужа и умерла в 1542 г.

21 января 1526 г. Василий III женился вторично на Елене Васильевна Глинской. По-видимому, ее он выбрал в супруги заранее. Политическое! значение этого брака в том, что он символизировал единение Москов-j ской и Литовской Руси, выходцами из которой были князья Глинские. Сама Елена знала европейские обычаи. Чтобы угодить ей, Василий III даже сбрил бороду, что вызвало недовольство в церковной среде. Через некоторой время после свадьбы был освобожден из заточения дядя Елены князЯ Михаил Львович Глинский.

Внутреннее и международное положение России к концу 20-х гг. за-| метно укрепилось. В 1526 г. удалось продлить перемирие с Литвой еще! на шесть лет при условии сохранения Смоленска в составе России. Таков перемирие представляло собой успех дипломатии Василия III. Еще одим успех был достигнут в 1527 г., когда удалось отбить крупное нападение

крымцев во главе с ханом Ислам Гиреем. Беспокойство Василия III вызы­вало долгое отсутствие наследника. Он с супругой немало ездил по мо­настырям и молился о появлении на свет сына. На конец августа 1530 г. у них родился сын Иван. Через два года родился еще один сын, Юрий, который был глухонемым.

Радость Василия III по поводу рождения наследника была так велика, что он даже снял опалу с некоторых своих приближенных, в том и с Щигоны Поджогина, наложенную, вероятно, за удар бичом Соломонии. Глубоко преданный Василию III, Шигона стал одним из наиболее близких к нему людей.

Заметно выдвинулся также князь Михаил Львович Глинский. Но помня о попытке его бегства в Литву, Василий III не довольствовался взятием от | него поручной записи и ввел по отношению к родственнику сложную си­стему поручительства. Выдвинулись также князья Оболенские, один из ко­торых, Иван Овчина Федорович Телепнев-Оболенский, не раз отличился в походах против казанцев и крымцев, а после смерти Василия III стал фа­воритом Елены Глинской. Сестра князя Овчины, Аграфена Челяднина, была приставлена мамкой к младенцу Ивану.

I Во внешней политике отношения с Казанью и Крымом были в центре вни­мания Василия III вплоть до последнего года его жизни. Весной 1530 г. в сеяэи с обострением взаимоотношений состоялся поход на Казань. Рус­ское войско подошло к городу, хану Сафа Гирею пришлось бежать, но I из-за спора между главными воеводами князьями Михаилом Глинским и! Иваном Вельским благоприятное время для взятия города было упуще- I но. Василий III был разгневан и даже хотел казнить И. Вельского, кото­рого спасло лишь заступничество митрополита Даниила. Впрочем, в Ка­зани понимали, что сил для сопротивления Василию III ханство не имеет. В мае 1531 г. казанская знать договорилась с Москвой о передаче ка­занского престола пятнадцатилетнему племяннику хана Большой Орды Ахмата Яналею.

Обеспечив относительное спокойствие на западных и восточных рубежах России, Василий III уделил внимание внутренним делам. От нестяжателей, которых недавно поддерживал, он окончательно отвернулся. В результате ⁸1531 г. церковный суд осудил к заточению в Иосифо-Волоколамским мо­настыре Вассиана Патрикеева и вторично Максима Г река. Заботясь о бу­дущем сына, он привел к присяге ему новгородцев, а с братом Юрием за­ключил в 1531 г. договор, по которому тот отказывался от претензии на иликокняжеский престол и присягал не только Василию III, но и его сыну. До осени 1533 г. Василий III активно занимался государственными де­лами. В сентябре 1533 г. во время поездки на богомолье он серьезно ^3аболел. В ноябре, когда его состояние стало критическим, им было состав- ^ено завещание. Наследником становился трехлетний Иван Васильевич. По
воле Василия III был образован опекунский совет при малолетнем великое] князе и его матери, в состав которого входили князья В.Д. и И.В. ШуйД кие, М.Л. Глинский, бояре М.С. Воронцов, М.Ю. Захарьин, М.В. Тучков] дворецкий И. Шигона Поджогин, казначей П. Головин, дьяки М. Путятин и Ф. Мишурин. Особую роль в совете должны были играть М.Л. Глиня кий, М.Ю. Захарьин и И. Шигона. Умирающий Василий III приказал им <J своей великой княгине Елене, како ей без него быти, и како к ней боя» ром ходити, и о всем им приказа, как без него царству строитися».

Умер Василий III в ночь с 3 на 4 декабря 1533 г. С его кончиной ушел в прошлое важный этап истории страны эпохи средневековья,! когда происходило завершение объединения русских земель вокру] Москвы и когда окончательно сформировалась крупная держава Евро-] пы — Россия. В то время складывалась система управления единым государством, в котором сочетались черты старого и нового, террито«| риального и отраслевого принципов. В связи с тем, что сыновей у Ва*| силия III было всего двое, сократилось число уделов московского ве*.| ликокняжеского дома. К ним относились Дмитровский удел ЮрияЛ Старицкий удел Андрея — братьев Василия III и Угличский удел! Юрия — его сына. Служилые князья оказывались под все большим] контролем московского центра.

Двор Василия III стал заметно выделяться пышностью. Появились но! вые дворцовые чины — оружчий, ловчий, кравчий, а также оруженосцы и телохранители — рынды. Приемы при дворе проходили торжественно,la j пиры и обеды отличались хлебосольством. Продолжал меняться облйк] Москвы. В 1505-1508 гг. зодчий Алевиз Новый из Милана построил j Кремле Архангельский собор, ставший усыпальницей государей. Шла пе! рестройка кремлевских стен и башен, которая завершилась в 1515 г. Кремль стал первоклассной крепостью, а в городе стали заметны призна! ки благоустройства.

Как и его отец, Василий III приглашал в страну греков, итальянцев и другиЯ европейцев, охотно беседовал с ними и использовал их знания и опыт в интересах государства. Однако гуманистические идеи Возрождения былЯ чужды ему так же, как было чуждо и церковное вольнодумство. Не слЯ чайно при всех своих колебаниях между осифлянами и нестяжателями он склонился к поддержке воинствующих церковных ортодоксов-осиф! лян, преследуя прежде всего свои политические интересы.

19 20

Василий III не был столь же яркой исторической фигурой, как его отещ и его сын. Сдержанность и осторожная предусмотрительность составлЯ! ли характерные черты его натуры. В то же время он твердо и последЛ вательно проводил линию на укрепление собственной власти. Абсолю! но уверенный в ее божественном происхождении, крутой на расправу 1 подданными, он стоял в ряду европейских тиранов и деспотов эпохи и€

^_Hero средневековья и был достойным предшественником на русском престоле своего сына, вошедшего в историю в качестве одного из наи­более кровавых монархов.

НЛ Мининков

Хронология основных событии