Наука в условиях средневековья

ГЛАВА 4

Информация к размышлению

1.Платон: «Философы — это люди, способные постичь то, что веч­но тождественно самому себе, а другие этого не могут и застревают на месте, блуждая среди множества разнообразных вещей» (Платон. Соч. Т. 3. Ч. 1. М., 1971. С. 285). Какую познавательную задачу, по мнению Платона, должны решать философы и почему?

2.Есть ли смысл в утверждении Платона о том, что мы не идеи со­размеряем с предметами, но, наоборот, предметы с идеями? Почему Платон считал, что идеи — более реальные объекты, чем материальные вещи? Мы говорим, что существуют реальные предметы: камни, де­ревья, животные и т. п. Но идеальные объекты, например, геометри­ческие фигуры (круг, треугольник, квадрат и т. д.), тоже существуют. Есть ли различия в их существовании? Можно ли сказать, что мате­матический треугольник и треугольник, нарисованный, например, мелом на доске, существуют одинаковым образом? Представляется справедливым, что уничтожение любого реального треугольника (на­пример, стирание тряпкой треугольника, нарисованного мелом) не означает одновременного исчезновения идеи треугольника, т. е. уни­чтожение математического объекта? Значит, идеи вечны?

3.Как объясняет подобное видение мира А. Ф. Лосев в следую­щем рассуждении: «Бытие есть живой организм, данный как Поня­тие. Это - понятие, однако не как предикат всевозможных субъектов,

но — как субъект всевозможных предикаций и притом единственно возможный, и потому необходимый, субъект. Это Мысль, физически и животно данная, Мысль и Слово, данные в виде плоти. Наконец, это живое Тело, являющее свой тайный лик и становящееся само по себе говорящим Словом... Главный принцип такой философии — прояв­ление Смысла и степень осмысленной взаимопроникнутости и про­зрачности Бытия-Мифа» (Лосев А. Ф. Очерки античного символизма и мифологии. М., 1993. С. 134).

Почему герменевтика возникла именно в античности?

Исходные посылки средневекового мировоззрения не располага­ли к свободному философскому и научному осмыслению природы. Основным предметом освоения были библейские тексты, а важней­шими мировоззренческими установками — креационизм (учение о со­творении мира Богом); теоцентризм (учение, согласно которому Бог является центром мироздания); провиденциализм (объяснение исто­рического процесса как реализации божественного замысла); учение о спасении и учение о воплощении Слова. В трактовке познания фи­лософы и богословы исходили из того, что истина уже открыта в Свя­щенном Писании и что человек не нуждается в ее познании, ибо он создан по образу и подобию Бога и по собственной природе причастен и истине.

Что характерно для духовной культуры этого периода?

Эта эпоха — наследница античной традиции в той ее части, которая касается идей неоплатонизма, аристотелевской логики, его же «физи­ки» (учение о лестнице существ). От античности первые христианские философы и богословы унаследовали высочайшую культуру мысли, бо­гатейший арсенал знаний, в том числе и в области математики, астро­номии, геометрии и т. д. Их риторика по-своему совершенна, а стиль изложения возвышенно-патетический. Средневековых мыслителей отличают склонность к рефлексии, способность углубленного самопо­знания, трактуемого как Богопознание. Их Исповедь проникновенна и демонстрирует аристократическую духовную утонченность.

Но Средневековье - альтернатива языческой Греции. Оно ознаме­новало утверждение христианской религии на большей части Европы, части Азии и Северной Африки. Все, что напоминает о язычестве, вы­зывает резко негативную реакцию. Это эпоха идеологической нетер­пимости* борьбы с любыми проявлениями язычества, даже если они исходят от верующих христиан. Духовный стержень христианства — Слово Божье («Вначале было Слово...»). Духовные пастыри коммен­тируют, пропагандируют, разъясняют тексты Священного Писания. В центр философской проблематики выходит герменевтика, искус­ство толкования текстов Священного Писания. Лишь через тысячу лет после утверждения христианства Фома Аквинский высказывает крамольную для раннего христианства мысль, что Бог создал мир для человека и что непостижимая божественная сущность может быть по­стигнута не только через Его откровение, но также посредством по­знания Его творений.