Природа и нравственность

Идея естественного права возникает одновременно с идеей при­роды. Позже возникающее разделение на справедливое и несправед- нвое было только человеческим предположением, или конвенцией. 'ичнообразные представления о справедливости предполагало также уществование единственной истины относительно справедливости. 1оэтому и закон содержит в себе эту очедидную двусмысленность: одной стороны, он претендует быть благородным и справедливым, другой — он представляет себя как мнение множества или даже боль- шинства. Законы справедливы в той мере, в какой они ведут к всеоб- щему благу. Но если справедливое идентично со всеобщим благом, то Справедливое не может быть конвенциальным. Естественное право Предполагает, что именно природа вещей, а не договор определяют И каждом случае, что справедливо и что нет. Когда Платон говорит о естественном праве, он сводит тезис конвенционализма к предпо­сылке, что хорошее тождественно приятному. Уже значительно позже, На заре XIX в., глава «гедонистической философии права» Иеремия Центам сделал эту идею основополагающей в своей концепции.

Справедливость для множества была связана с идей народного су­веренитета и всеобщего блага. Однако единицей измерения справед­ливости оставался свободный и автономный индивид. Естественное

право питало индивидуализм как способ восприятия действительно­сти, община, социум рассматривались с этой точки зрения как простая сумма индивидуальностей, но не как единое, тотальное целое. Есте­ственное право давало возможность находить сходство («все люди от рождения равны»), но не обеспечивало социальную солидарность.

Жан Жак Руссо понимал под естественным правом прежде всего право равенства лично свободных индивидов. Из естественного в со­циально организованное состояние (согласно трактовке Гоббса) че­ловечество переходит через промежуточную стадию «естественного общества», основанного на неформальных семейно-патриархальных отношениях. Это период наиболее органического существования че­ловека, но одновременно и первый этап неравенства. На этой стадии люди заключают «общественный договор» о создании государства, ко­торое усугубляет социальное неравенство, затем трансформирующее­ся в политическое неравенство. Это неравенство закрепляется установлением законов, защищаю­щих интересы сильных и богатых. Установленный правопорядок про­тиворечит естественной природе человека, но правовое оформление пытается придать ему видимость общественного согласия. Из этих противоречий.появляется новый правовой субъект — народ. Движи­мый разумом, он через революцию устанавливает свой собственны!) суверенитет.

Право в качестве «разумной воли» призвано легитимировать ре­волюционные действия народа. «Общая воля» народа приобретает правовой характер и персонифицирует тем самым естественное право, поэтому такая воля не может ошибаться. Все частные интересы стано­вятся не под контроль равного для всех закона, а вне права и закона, им ставятся препятствия со стороны «общей воли». Каждый гражда нин заключает «общественный договор» с целым народом, он передает в общее достояние и под контроль «общей воли» свой частные интере­сы и свою личность. Личности выступают как равные и одинаковые, к ним применяется и равный масштаб правовой свободы. Свобод» и равенство выступают здесь как общие принципы, а законы должны соответствовать праву как разумной воле.

Руссо в качестве фактора, приводящего к возникновению социаль­ного неравенства, называл частную собственность (на землю) и пред­умышленное поведение собственников при заключении ими договора с неимущими о создании общего государства и права. Руссо предла гал пересмотр «общественного договора», обеспечивающего людям их первоначальную естественную свободу, которая будет находиться под защитой «народного суверенитета». Автор теории «общественного договора» (идея которого уже была высказана Гоббсом) полагал, что переход от естественного состояния к гражданскому заменит в по­ведении человека животный инстинкт чувством справедливости, тем самым придавая этому акту нравственный характер. Только «общая воля» может управлять силами государства в целях достижения общею

блага. Суверенитет народа, который есть осуществление общей воли, не может отчуждаться и делиться. Естественная справедливость долж­на быть санкционирована законом. Целью законотворчества станет установление свободы и равенства. Руссо также настаивал на непре­менном разделении законодательной и исполнительной власти, видя в их соединении серьезную угрозу для народного суверенитета, когда вся власть оказывается у «правления без правительства».

Согласно Руссо естественное право наделило абсолютной властью весь народ как некое мистическое целое, «общая воля». Революция, свергнувшая «старый режим», попыталась поставить на его место естественный закон разума: «необходимо было заставить людей быть свободней» (Руссо). Если монархисты притязали на особые права как данные божеством, то революционеры для укрепления авторитета сво­их законов прибегали к природе.

Шарль Монтескье продолжает традицию европейской естествен­но-правовой мысли, обратившись при этом к более обстоятельному изучению области позитивного права, впервые вводя в правоведение собственно социологический метод исследования. Специфику нацио­нального законодательства он объяснял действием сразу множества факторов (религия, форма правления, климат, традиции и т. п.), т. е. поставил развитие разнообразных законодательных систем в зависи­мость от среды, в которой создаются и функционируют законы. Эта установка позже повлияла как на формирование «исторической школы права» (с ее «народным духом»), так и на формирование новых законо­дательных систем, опирающихся на принцип «разделения властей» во Франции, США и других государствах. Монтескье полагал, что отно­шения справедливости предшествуют установившему их позитивному шкону. В широком смысле слова законы есть необходимые отноше­ния, вытекающие из природы вещей. Закон — это человеческий разум, который должен находиться в тесном соответствии со свойствами на­рода, для которого он установлен. В соответствии с формой правления чаконы такЖе приобретают свой специфическйй характер. Монтескье много внимания уделяет демократическим законам, отмечая, что «по­литическая свобода состоит совсем не в том, чтобы делать то, что хо­чется», в обществе, где есть законы, свобода заключается прежде всего в том, чтобы иметь возможность «делать то, чего должно хотеть, и не <>ыть принужденным делать то, чего не должно хотеть».

В «Духе законов» Монтескье замечал, что законы природы всегда предшествуют человеческим законам. Последние должны учитывать свойства народа, для которого они установлены, поэтому редко зако­ны одного народа могут быть эффективно приспособлены для нужд цругого народа. Законы должны соответствовать естественной при­роде и принципам правительства (управления). Закон выступает как человеческий разум, управляющий народами земли, это — естествен­ный закон, или, как частный случай, приложение этого разума к кон­

кретному народу, это - политический или гражданский закон. Разные аспекты закона образуют «дух закона».

Переход от ориентации на природу к ориентации на нравственные ценности был сделан правовой мыслью под воздействием классиче­ской философии идеализма. Духовное начало провозглашалось го­сподствующим над началом природным, и это в значительной мере меняло саму роль и место естественно-правовой теории в системе правового сознания.

Иммануил Кант свою концепцию права сформулировал в значи­тельной мере под влиянием теорий Руссо и Монтескье. Свободная воля, идея правового равенства и «категорический императив» как высший нравственный закон составили методологическую базу для его аксиоматического (ценностного) подхода к праву. Кант подготовил также основные постулаты для создания концепции «правового госу­дарства», нравственная свобода требует внешних условий для своей реализации. Эти условия и создают равное для всех право, обеспечива­ющее всеобщую свободу. Право как внешнее принуждение порождает государство, которое призвано охранять свободу и равенство людей. Достижение правового гражданского общества — одна из важнейших задач, которую ставит перед человеком его природа. «Обществен­ный договор», по Канту, есть всего лишь «идея разума», налагающая на законодателя обязанность издавать законы так, чтобы они «могли исходить от объединенной воли целого народа». Право — «это сово­купность условий, при которых произвол одного (лица) совместим с произволом другого, с точки зрения всеобщего закона свободы».

Из частного права в естественном состоянии вытекает постулат пу­бличного права, побуждающий человека перейти в правовое состояние (распределительной справедливости). Под публичным правом здесь понимается совокупность законов, нуждающихся в обнародовании для того, чтобы создать необходимое правовое состояние. Действую­щая здесь общая воля нуждается в конституции, чтобы пользоваться тем, что основано на праве. Такая совокупность называется государ­ством, под благом которого подразумевается высшая степень согла­сованности государственного устройства с правовыми принципами, именно к этому побуждает людей «категорический императив».

Кант понимал под правом совокупность условий, при которых «произвол одного лица совместим с произволом другого с точки зре­ния свободы», т. е. независимости от принуждения. Естественное право для Канта — результат развития общества, это — неотъемлемые права, которыми обладает каждая личность. Свобода от принуждения принимает у него форму свободы от воли правителя, что переводит естественное право в сферу частного права.

Первоначальная несогласованность произволов (как это было и у Гоббса) требует согласования в форме «общественного договора». Пра­во становится внешним принуждением, «скрепой», соединяющей и за­щищающей индивида от произвола. Так рождается всеобщий правовой

закон: «поступай внешне так, чтобы свободное проявление твоего про­извола было совместно со свободой каждого, сообразно с всеобщим законом». Право становится проявлением двустороннего произвола и уже произвол выступает как содержание права.

Юридическое равенство людей, по Канту, есть следствие их есте­ственного развития (как и у Руссо). Когда обязанность и принужде­ние основаны на справедливости, т. е. носят моральный оттенок, это право в широком смысле слова; когда же они основываются на законе (в политическом смысле), то это - право в узком смысле. Вообще же позитивное право Кант называет публичным, поскольку оно зависит от государственной власти, однако все его основные положения все же вытекают из основ права естественного.

У Джона Локка «естественные права человека» — неотъемлемая часть его общей концепции права. Человек рождается с правом сво­боды личности, над которым никто кроме него не имеет власти. Нель­зя называть законом всякое произвольное установление государства, поскольку для государственной власти существуют пределы, установ­ленные естественными правами. Эти права (свобода, равенство, соб­ственность) Локк выводит, как и концепцию разделения властей, из теории естественного права и «общественного договора». Естествен­ное состояние свободы есть также состояние равенства, при котором вся «юрисдикция является взаимной» - никто не имеет больше друго­го, т. е. находится под действием уравнительной справедливости. Лок­ковская теория «прав человека» оказалась наиболее прагматическим вкладом теории естественного права в реальную политику. Если Руссо и Кант дали ей идеальные ориентиры, то Локк оказал вполне конкрет­ное воздействие на преобразование политической системы.