Систематизация естественного права

Начатая Юстинианом кодификация римского права была воспри­нята и использована в процессе становления христианской правовой

доктрины. Научная систематизация и комментирование интенсивно проводились болонской (XII в.) правовой школой. Законодатель­ством римской католической церкви были восприняты все основные принципы римской классической юриспруденции. Школа средневе­ковых схоластов попыталась придать правовой системе законченный и почти математический, строго логический характер.

Христианство своим авторитетом укрепило статус естественно­го права в античном, а затем и средневековом обществе. Блаженный Августин отмечал, что существует некий нерушимый и вечный закон, восходящий к Богу и определяющий для людей естественный порядок существования. Фома Аквинский утверждал, что Божественный разум формулирует вечный закон мироздания, частью которого является че­ловеческий правопорядок.

Древние христиане хотя и разделяли веру стоиков в братство лю­дей, но были безразличны к идее господства всеобщего закона разума на земле. Однако они признавали, что справедливость является частью высшего закона и божественного порядка. Таким образом, естествен­ное право приравнивалось к божественному закону, который частично открывался посредством откровения, частично — путем рационально­го познания. Связь естественного права с христианством значительно усилила его влияние по сравнению с периодом господства стоического всемирного закона. Естественное право ставилось выше человеческо­го; оно провозглашалось Богом и разъяснялось первосвященником.

Фома Аквинский отверг представление о несовершенстве права как порождении греховной сути человека. Схоластическая философии, идущая от Фомы, подчеркивала рациональный аспект естественного права, доказывая его истинность также рациональными аргументами, доказывая истину не столько умозаключениями исследования, сколь­ко догматами христианской веры.

До Фомы естественное право не было системой норм, опосредую щих все области человеческой деятельности в целом. Фома стал утверж - дать, что природа не есть навечно заданный и неизменный феномен. А значит, могут меняться и нормы естественного права: ему было по­зволено заполнять пробелы в естественном праве, однако явный при оритет в случае конфликта права естественного и человеческого все же оставался за первым. Должным у Фомы выступает определенный тип нормативности, устанавливающий разумное состояние общего блага.

Средневековые правоведы восприняли многие традиции римского права, этого требовала та широкая рецепция этого права, которая про­шла в ряде европейских государств (преимущественно в области граж данского права). Болонская школа глоссаторов (конец XI в.) обстоя тельным образом комментировала «Дигесты», мало внимания уделяй субъективным представлениям отдельных авторитетов по вопросам справедливости в праве.

В конце XIII — начале XIV веков возникает школа комментатором (постглоссаторов), продолживших дело глоссаторов, но больше вни

мание уделивших приспособлению положений римского права к но- пым социальным и хозяйственным условиям Европы. Постглоссаторы больше внимания уделяли также проблеме естественного права, видя в нем основу для права позитивного. Естественное право мыслилось им более могучим фактором, чем власть монарха, представлявшим со­бой базу для формирующейся новой Римской (священной) империи п средневековой Европе.

Схоластическое направление в правовой теории связывается с име­нем Фомы Аквинского, попытавшегося соединить философию и бо­гословие, Аристотеля и католическую доктрину в едином пространстве правового учения. При этом он наметил методологический переход от сверхъестественного, сугубо теологического детерминизма к есте­ственному объяснению правовых закономерностей. В значительной степени его взгляды повторяли юридические конструкции римских юристов. Справедливое и равное распределение и одинаковые формы человеческого поведения формируют «право народов»; отличия, спе­цифика и распределительная справедливость характеризуют «право граждан», т. е. право национального государства.

Папа Григорий I Великий (конец VI в.) был одним из главных ини­циаторов использования римского права в практической деятельности церкви. Имперское право, базировавшееся на римской традиции, пре­доставляло церкви юрисдикцию по вопросам веры, по гражданским и отчасти уголовным делам. За пределы этой юрисдикции можно было выходить лишь в некоторых исключительных случаях, когда ущемля­лись права и интересы церкви.

Другой известный богослов эпохи «темных веков» (VII-Хвв.), Иси­дор Севильский, используя наследство римского классического права, и своей «Этимологии» вводит новые правовые понятия и терминоло­гию. О законе он говорил, что это есть «установление народа, которым старшие по роду вместе с плебеями что-либо санкционируют». Пра- 1Ю — это только общее наименование, закон — частный случай права. Естественное право проявляется и в гражданском, и международном праве, оно является общим для всех народов и используется как то, что «выдумано природой, а не каким-либо обыкновением». Публичное же право состоит в праве «священнослужителей, праве жрецов и праве магистратов».

Фома Аквинский завершил систематизацию христианской идео­логии на основе философии Аристотеля, развив его представления

В естественном праве. Целью закона не всегда является общее благо. поскольку первоначалом всяких дел становится их конечная цель, т. е. счастье, или блаженство, то закон прежде всего должен ведать поряд­ком, который нацелен на блаженство. Поскольку каждая часть под­чинена целому, как несовершенное совершенному, и отдельная личность является частью сообщества, необходимо, чтобы закон заботился

о движении к общему счастью. Совершенным сообществом является государство. Естественный закон есть не что иное, как сопричастность

вечного закона разумной твари, наши действия обретают исходное на­правление к цели именно в естественном законе. Естественный закон есть действие вечного закона, однако для равноправия человеческих, земных дел необходим еще и относительный человеческий закон. Фома Аквинский утверждал: все, что установлено в человеческих за­конах, выводится из естественного закона. Законом не является то, что несправедливо. Человек может подчиняться закону двояко: во- первых, закон выступает как правило человеческих (добровольных) деяний; во-вторых, закон имеет силу принуждения, т. е. как насилие он противоположен воле. Только суверенный государь считается сво­бодным от действия закона. Однако уже Иоанн Солсберийский отмечал не только божественное происхождение светской власти, но и ее не­обходимое соответствие законам природы и разума: государь должен был подчиняться закону справедливости и общего блага (в противном случае он становится тираном и может быть подвергнут смерти).

Схоластический метод, проявивший себя не только в богословии, но и во всех сферах средневековой культуры (даже в архитектонике средневековых соборов), предполагал наличие строгой систематиза­ции и иерархизации в области правовых предписаний и отношений. «Схола» означала создание соподчиненное™, соразмерности, строгой логической аргументированности, базирующейся на исчерпывающем наборе догматов и канонов, заимствованных у теологии. Правовая си стема восприняла эти принципы.